На первых страницах немецких газет – позабытый уже поцелуй. Поцелуй Михаила Горбачева и Эриха Хонеккера. Генсек ЦК КПСС прибыл на празднование 40-го юбилея ГДР, оказавшегося на деле похоронами "первого социалистического государства рабочих и крестьян на немецкой земле".

Знал ли расцеловавшийся с Хонеккером советский генсек, что день грядущий им готовит? Очень сомневаюсь.

Да, отношения с генеральным секретарем ЦК СЕПГ у Михаила Горбачева не заладились. Но прежде всего потому, что он хотел склонить престарелого лидера ГДР к перестройке по-советски, а Хонеккеру, как и другим ветеранам социалистического лагеря, и безо всякой перестройки хорошо. Горбачев приехал не хоронить ГДР, а уговаривать Хонеккера. А когда стало ясно, что восточногерманский генсек не поддается, у советского созрел план его замены.

То, что дело не в Хонеккере, а в окончании целой исторической эпохи, никому тогда и в голову не приходило – во всяком случае, в Кремле. Как и сейчас, тогда его обитатели жили в мире собственных иллюзий, верили в свое могущество и были убеждены, что только от их воли зависит движение истории. А история уже набирала ход, приговоры социалистическим державам – в том числе и самому Советскому Союзу – были подписаны. И было уже совершенно неважно, кого в Москве сочтут лучшим генеральным секретарем ЦК СЕПГ – Эгона Кренца, Ханса Модрова или Гюнтера Шабовского…

Но все это будет потом, потом… А пока – ранняя осень, поцелуи, Берлинская стена на своем месте. Горбачев и Хонеккер вместе на параде. Хонеккер убежден, что партия его поддержит, недаром он столько лет, еще при Вальтере Ульбрихте, выстраивал под себя аппарат, оставляя только самых преданных ему лично.

Между тем, Горбачев уже знает, что дни его немецкого коллеги сочтены, уже скоро пленум ЦК СЕПГ изберет нового генерального секретаря и в ГДР начнется самая настоящая перестройка, образцовая, как и должно быть в стране - витрине социализма.

Если бы Горбачеву и Хонеккеру сказали тогда, что считанные дни остались не товарищу Эриху у власти, а самой стене, что скоро Хонеккер окажется в чилийском посольстве в Москве, а Горбачева назовут в объединившейся Германии "лучшим немцем" – они бы рассмеялись в лицо такому предсказателю.