Случаев, когда детей выселяют из дома и лишают прописки, в моем поле зрения уже около десятка. Полагаю, что по всей стране после принятия нового Жилищного кодекса авторства господина Крашенинникова, таких случаев тысячи. Удивительно другое. Удивительно, что матери, чьи дети лишены жилья, не обращаются за помощью в органы опеки. Удивительно, что органы опеки не несут ответственности за то, что дети остались без крыши над головой.

Ольга Дорожкина купила квартиру в Москве. Она добросовестный приобретатель. Она прописалась в новой квартире с двумя детьми, и органы опеки дали разрешение на эту сделку. Через три года выяснилось, что когда Ольга покупала квартиру, там прописаны были не только бывшие владельцы (как следовало из документов), а еще и их дети (чего из документов никак не следовало). Суд постановил сделку аннулировать и Ольгу с детьми из квартиры выселить.

Я только не могу понять, почему город не предоставил Ольге немедленно новую квартиру вместо спорной. Ведь разрешение на сделку давали органы опеки. Иными словами, уполномоченные городом чиновники взяли ответственность за сделку на себя. Почему же тогда ответственность не наступила ни для чиновников опеки, ни для города?

Взрослый человек, разумеется, должен сам нести ответственность за ошибки, глупости и оплошности, которые совершает. Но дети – нет. Дети не должны страдать из-за ошибок, глупостей и оплошностей взрослых. Если это не так, то никакого смысла в существовании органов опеки я не вижу. Зачем нужны органы опеки, если они не защищают детей от ошибок, глупостей и оплошностей взрослых?

Елена Головачева приехала из Курска в Москву с сыном Владиком лечить мальчика от тяжелого онкологического заболевания. Там, в Курске, у них была половина дома. Пока они лечились, соседи построили себе новый дом и свою половину дома снесли, чтобы не занимала места на участке. Разумеется, оставшаяся половина дома, где жили Головачевы, покосилась, осела и стала непригодной для жизни. И я хочу спросить, куда смотрели курские органы опеки? Куда они смотрели, когда разрушался дом Владика Головачева? Почему бы теперь администрации Курска не принять на себя ответственность за то, что ребенок остался без жилья, и не предоставить Головачевым новый дом, раз уж мальчик остался без крыши над головой при попустительстве курских чиновников?

Нет ответа. Органы опеки никого не опекают. Во всяком случае, Владика Головачева.

Наталья Кочеткова тоже приехала в Москву лечить свою дочку Машу Дятлову. Только они приехали из Омска. И пока они лечились, бывший муж Кочетковой продал в Омске квартиру, где была прописана девочка. Нетрудно догадаться, как я отношусь к этому бывшему мужу, но вопрос другой: куда смотрели омские органы опеки, давая разрешение на сделку, в результате которой ребенок оказался на улице? Какого черта государственные чиновники, уполномоченные действовать в интересах ребенка, действуют против его интересов? Они непрофессиональны? Они безразличны? Они получили взятку за то, чтобы закрыть глаза на незаконность сделки и несправедливость судебных решений?

И еще один вопрос: почему матери детей, оставшихся без крова, не подают в суд на сотрудников опеки, при чьем попустительстве их дети остались без крова? Чего они боятся?

На этот вопрос я, к сожалению, знаю ответ. Матери детей, потерявших жилье при попустительстве сотрудников опеки, боятся вдобавок лишиться родительских прав. Сотрудники органов опеки, по вине которых дети потеряли жилье, имеют право изъять детей из семьи на том основании, что семья не может обеспечить ребенка жильем.

Чертов замкнутый круг.