Пытки в милиции обычное дело (Ижевск, Чита)

Надежда Гладыш: В первых числах июня в Сарапульском городском суде был оглашен приговор по делу 40-летнего майора милиции Андрея Сомова, обвиненного в превышении должностных полномочий и незаконном применении спецсредств. Суд, начавшись осенью, с большими сложностями шел к завершению. Дело хотели рассмотреть в порядке особого судопроизводства, то есть без судебного следствия, пытались не допустить в процесс правозащитников. Только вызвав широкий резонанс в местных средствах массовой информации, считает юрист Прикамского правозащитного центра Владимир Сафонов, удалось довести дело до приговора с реальным сроком наказания.

Вот как представлен эпизод преступления Сомова в выступлении в прениях государственного обвинителя Алексея Глухова.

Алексей Глухов: 25 июня 2009 года в дневное время в УВД по городу Сарапулу были доставлены Коновалов и Кучеренко и ряд других лиц по подозрению в совершении кражи в магазине в деревне Костино. С Коноваловым и Кучеренко для проведения беседы в кабинет № 62 зашел Сомов, который на тот момент являлся оперуполномоченным уголовного розыска ОВД по городу Сарапулу и Сарапульскому району. Как было установлено на судебном заседании, Сомовым в отношении данных лиц было применено физическое насилие в виде нанесения телесных повреждение, был применен противогаз, одетый на голову тому и другому, а также нанесение ударов предметами, как стул. Именно Сомовым применялись незаконно противогаз. Именно Сомовым наносился удар стулом Коновалову. Именно Сомовым давалась в руки бензопила Кучеренко с целью получить признательные показания о совершении преступлений, которого они не совершали.

Надежда Гладыш: Пострадавший от рук майора – житель деревни Костино Сарапульского района (это 12 километров от Сарапула) 32-летний Константин Коновалов. Хозяйка ограбленного магазина в своем заявлении назвала тех мужиков, которых видела у магазина в день кражи. Вот как сам Константин описывает происходившее в помещении сарапульского уголовного розыска и последствия полученных травм.

Константин Коновалов: Руки застегнули наручниками за спинку стула. На голову надели противогаз, перекрывали шланг противогаза, чтобы мне не хватало воздуха. Трудно было дышать, пускали дым сигаретный в шланг. При этом ударяли по голове, в живот кулаками, в левый бок, обзывали нецензурными словами. Я говорил, что не знаю, что я не залазил, ничего не брал. Видимо, это ему надоело, он взял стул, на котором сидел, и ударил меня по голове. Тем более, он был не в трезвом состоянии. Они при мне пили водку.

Надежда Гладыш: Майор Сомов еще в ходе следствия был из милиции уволен, находился под подпиской о невыезде. В качестве компенсации вреда он передал потерпевшему 20 тысяч рублей. Константин не считает, что это адекватная травме сумма. Просто, говорит он, у него больше не было. Сам Константин, будучи безработным с двумя малыми детьми и пожилой матерью на иждивении, физически не может тянуть на себе подсобное хозяйство, которым главным образом живет его семья.

Уже весной, при вступлении в процесс правозащитников, были попытки повлиять на позицию пострадавшего. Об этом рассказывает представитель Прикамского правозащитного центра Владимир Сафонов.

Владимир Сафонов: После того, как судебные приставы отошли, подсудимый подошел к потерпевшему и сказал: "Пойдем, выйдем на улицу". Потерпевший отказался выйти. После судебного заседания мы вышли на улицу, потерпевшему лица из машины стали махать Коновалову, чтобы он подошел к ним. Потерпевший испугался. Костя побежал за мной и сказал, что его подживают, он боится. Я говорю – если что, езжай с журналистами. Он попросился с ними в машину, они его взяли, повезли с собой.

Надежда Гладыш: Кроме того, в прениях Сафонов отметил ряд процессуальных нарушений, допущенных при задержании восьмерых жителей деревни. Задержанных дактилоскопировали, хотя их личности были известны; протоколов задержания не было; родственников не уведомили; держали более 12 часов без пищи и воды. Владимир Сафонов особо обратил внимание суда на то обстоятельство, что в угрозыске в тот вечер и ту ночь орудовали пьяные сотрудники.

Владимир Сафонов: Было установлено, что сотрудники ОВД Сарапула покупали спиртное для контингента, с которыми они работают, и дают это спиртное в помещении ОВД. В одном из кабинетов было обнаружено 5 пустых бутылок из–под водки. Также в ящике стола хранилось два боевых пистолета с патронами.

Надежда Гладыш: Суд вынес приговор – три года колонии общего режима. Правозащитники считают, что сторона защиты будет пытаться обжаловать приговор. Сами они тоже хотят подать иск о возмещении вреда к государству, чье силовое ведомство калечит мирных граждан.

Светлана Москаленко: "Карательный рейд милиции по южным районам Забайкалья" - так характеризуют читинские правозащитники действия, совершенные целой группой милиционеров из Забайкальского РОВД. Шестерым из них на минувшей неделе было предъявлено обвинение в совершении уголовного преступления по разным пунктам статьи 286-й Уголовного кодекса – "Превышение должностных полномочий с применением насилия". В данном случае под насилием подразумевается незаконное задержание на пятеро суток, троих сельских жителей, чабанов и безработных, которых сотрудники милиции избивали, морили голодом, пытали, угрожали убийством, если не подпишут добровольное признание в кражах крупного рогатого скота, которых задержанные не совершали.

Чабан из села Цаган-Олуй Александр Арсентьев рассказывает, что в десятках сел Борзинского района кражи домашнего скота стали настоящим бедствием. Работы нет, и обнищавшие до предела селяне тащат друг у друга последнее – выгнанных на пастбища еще с ранней весны овец, коров. Не утруждая себя реальным раскрытием десятков подобных преступлений, сотрудники Забайкальского РОВД решили поправить статистику раскрываемости насильственно выбитыми признаниями первых попавшихся людей. Александра Арсентьева в отделение милиции забрали с чабанской стоянки близ села Арбатука, прихватив оттуда заодно еще и двух элитных овцематок.

Александр Арсентьев: Забрали меня по коровам и давай выбивать, куда коров дел. По дороге били до Арбатука, потом в Даурию увезли. Дорогой ишо угрожали ружьем, доставали ружье: "Вот сейчас тебя застрелим, тебя и искать никто не будет!" Привезли когда, давай показания писать от своего имени и подписывать заставляли. И били дубинками, пинками.

Светлана Москаленко: Фамилию одного из потерпевших, Евгения, из соображений этики правозащитники не называют.

Евгений: Из дома забрали, потом увезли в Даурское отделение милиции. Там избивали. Барабанная перепонка лопнула в ухе, правом. Пытки, изнасилование. В кабинете.

Светлана Москаленко: В течение пяти суток троих селян держали за решеткой, кормили раз в день пакетированной лапшой. При этом милиционеры знали, что один из задержанных, Владимир Астраханцев, многодетный отец из села Южное, страдает язвенной болезнью, накануне перенес операцию на желудке. Когда на пятые сутки задержанных вывели во дворик и велели сидеть в беседке, как рассказывает Александр Арсентьев, он и его товарищи по несчастью, решились на побег.

Александр Арсентьев: Там знакомый приехал. А нас вывели в беседку посидеть. Вы, мол, посидите тут. И он здесь. Спросили: "В Борзю едешь?". Сели с ём и до Борзи уехали. Там в больницу давай обращаться, прокуратуру. А оне говорят: "Заявление пишите не к нам. Вас била Забайкальская милиция, туда и пишите".

Светлана Москаленко: Вместо милиции пострадавшие предпочли обратиться в Забайкальский правозащитный центр. Руководитель центра Виталий Черкасов говорит, что еще ни разу не было случая, чтобы уголовное дело возбуждали сразу против шести сотрудников правоохранительных органов.

Виталий Черкасов: За нашу шестилетнюю практику – это первое такое дело.

Светлана Москаленко: Примечательно, что все шестеро обвиняемых носят офицерские погоны. Старший лейтенант Владимир Дюков, например, в 2009 году даже был назван лучшим участковым уполномоченным края за отличную работу по профилактике и раскрытию преступления. Теперь известно, каким образом раскрывались преступления на вверенном ему участке. Подполковник Эрдэни Батоев тоже был не на худшем счету. Так же как и четверо других офицеров милиции - Максим Матвеев, Павел Емельянов, Владимир Ильин и Бато Дондоков. Они и сейчас вину свою не признают, от дачи показаний отказываются. На очные ставки своих подзащитных сопровождает руководитель Забайкальского правозащитного центра Виталий Черкасов. Он делится своими впечатления от того, как сегодня держатся на следствии обвиняемые сотрудники милиции.

Виталий Черкасов: Несмотря на то, что они обвиняются в таких тяжких преступлениях, я не вижу на их лицах какого-то сожаления. Воровские вот эти вот понятия вошли в обиход милиции, что она не разбирается, где находится.

Светлана Москаленко: В настоящее время правозащитники намерены добиваться привлечения к ответственности еще одного сотрудника милиции – майора Жаргала Дамдинжапова, который руководил следствием по делу о кражах крупного рогатого скота и в чьем кабинете оперуполномоченные выбивали признания у беззащитных людей.