Журнал Science опубликовал большую статью о новых исследованиях возможных древних контактов между полинезийцами и индейцами Южной Америки. В середине прошлого века знаменитый норвежский путешественник Тур Хейердал напористо популяризировал тему доколумбовых трансокеанических связей. Но в результате его усилий научные исследования этой темы фактически приостановились.

Тур Хейердал был убежден, что предки американских индейцев прибыли из Египта на папирусных или тростниковых лодках, а их потомки отправились дальше на запад через Тихий океан на бальсовых плотах и заселили острова Океании. В доказательство Хейердал осуществил несколько рискованных морских экспедиций, демонстрируя осуществимость таких путешествий. Но с научной точки зрения представление о сквозном "экспорте цивилизации" из Египта на запад не выдерживало критики. В результате многие ученые, опасаясь за свою репутацию, стали отстраняться от сомнительной идеи древних трансокеанических путешествий.

Рассказывает доцент Мезоамериканского центра имени Кнорозова при Российском государственном гуманитарном университете Дмитрий Беляев:

– Нельзя сказать, что она не принималась научным сообществом совсем. Не принималась концепция Хейердала о том, что цивилизации Америки возникли благодаря этим трансокеаническим связям. Хейердал, в принципе, был диффузионистом. Диффузионизм подразумевает, что все высокие достижения человеческой цивилизации были созданы где-то в одном месте и потом распространялись по всем остальным территориям. В конце XIX и в первой половине ХХ века диффузионизм был очень популярен как реакция на эволюционизм XIX века, когда, наоборот, считалось, что вовсе не все общества независимо развиваются, а есть такая точка, откуда все распространяется. И в этом смысле, естественно, всем представлялось, что этой точкой является Ближний Восток, Древний Египет, Шумер. Некоторые из аргументов Хейердала, в принципе, были разумными. Прежде всего, те, которые касаются контактов между Южной Америкой и Полинезией. Нельзя сказать, что его точка зрения была уж абсолютно табуирована.

В действительности, некоторые трансокеанические связи, вероятно, все же имели место. В журнале Science, перечисляется целый ряд доказательств доколумбовых связей между Полинезией и Южной Америкой. В рационе полинезийцев был сладкий картофель, батат, который окультурен в Андах около 8 тысяч лет назад. Некоторые предметы индейцев-мапуче очень похожи на изделия народов маори из Новой Зеландии. Отдельные слова языка мапуче напоминают слова полинезийских диалектов. В обеих культурах новый год отмечают по восходу Плеяд после зимнего солнцестояния. Многие из этих фактов известны давно, но напористость энтузиаста Хейердала на полвека затормозила исследования, считает Дмитрий Беляев:

– Батат, сладкий картофель, родина которого – Южная Америка, а он был распространен в Полинезии, и тут особых дискуссий не было в силу того, что аргументы очевидны. Были вопросы о том, каково было время этих контактов, и была определенная неясность все-таки в направлении. Ореол плавания Хейердала на "Кон-Тики" был мощным, и многие исследователи думали, что, наверное, все-таки какой-то шанс, что южноамериканские индейцы доплыли до Полинезии, все-таки есть. Хотя в основном считалось, что полинезийцы были стороной приплывшей, потому что у них мореплавание было развито очень хорошо. Все эти острова были освоены полинезийцами в результате их плаваний.

Лишь сейчас, когда страсти улеглись, ученые осторожно возвращаются к этой теме. В 2007 году археологи обнаружили в Чили куриные кости, датируемые XIV веком. Между тем, куры одомашнены в Юго-Восточной Азии и, вроде бы, не могли попасть в Америку до Колумба – напоминает Дмитрий Беляев:

– Эти новые данные окончательно подтверждают факт, что контакт был. Самое важное там даже не просто факт находки этих куриных костей. И раньше были вопросы о том, что эта курица там делает, думали, может быть, все-таки испанцы привезли. Но генетический анализ показал, что это курица азиатская. А вот то, что это слои XIV века, что это культура, которая процветала на севере Чили, окончательно показывает, что когда-то в районе Х-XII веков полинезийцы приплыли туда, взяли с собой батат, а южноамериканским индейцам оставили курицу.

Батат широко распространился в Полинезии. Но куры так и остались только на севере Чили. Почему они не распространились по континенту? Продолжает Дмитрий Беляев:

– Ситуация отражает, может быть, разницу во внутренней структуре этих культур. Вопрос, на самом деле, очень существенный – почему появляющиеся инновации либо вообще не распространяются, либо распространяются очень медленно. В Старом Свете, в Евразии, распространение очень быстрое: появляется бронза – и вот она уже в Китае. А вот в доколумбовой Америке в течение почти полутора тысяч лет есть определенные границы, которые не переходит керамика, вот она в Эквадоре, скажем, есть, а южнее, на перуанском побережье ее нет. Там живут люди, которые пользуются посудой из тыквы. При этом это общество уже достаточно высокоразвитое, там строят монументальные храмовые центры. Та же самая ситуация и с курами. Создается впечатление, что сами индейцы не очень понимали, что с ними делать, – разводить их с тем, чтобы увеличить количество… Это была не та стратегия, которую они выбрали. Очень странная такая особенность, которую, наверное, надо объяснять для того, чтобы понять, почему эти цивилизации развивались не так быстро, как евразийские общества.

Но достаточно ли косвенных признаков, чтобы древние контакты между полинезийцами и индейцами стали общепризнанным фактом?

– Контакты между Полинезией и Южной Америкой являются научно доказанным фактом. Другое дело, что все-таки в гуманитарных науках не все, что научно доказано, является научно признанным. Такова особенность этой сферы научного знания. Но в том, что эти доказательства однозначны, с моей точки зрения, никаких сомнений нет. А по поводу других культур – египетских, финикийских, греческих и прочих – у нас никаких данных нет, и рассуждать об этом можно только в спекулятивном или фантастическом смысле. За исключением плаваний викингов в Северную Америку, которые, впрочем, никакого влияния на местные общества не оказали.

А как же пирамиды, которые есть по обеим сторонам Атлантики?

– Для диффузионистов первой половины ХХ века это был главный показатель диффузии человеческой цивилизации. Но пирамиды в Египте и самые ранние пирамиды из Америки носят совершенно разные функции. Египетские пирамиды – это захоронения, а американские пирамиды – это, на самом деле, искусственные горы, которые воссоздают гору первоначальную, на которой рождаются боги. Захоронения в пирамидах появляются относительно поздно. Временной разрыв между египетскими пирамидами даже, самыми поздними, и американскими – фактически полторы тысячи лет. Сложно представить, что полторы тысячи лет египтяне плавали-плавали и в конце концов доплыли и принесли эту идею. Кроме того, здесь, конечно, пирамиды – не самый важный показатель. Самый важный показатель для меня, например, – это отсутствие металлургии. Потому что если бы существенная группа любых представителей западно-азиатских цивилизаций приплыли в Америку, то они привезли бы с собой бронзовое оружие и бронзовую металлургию, которую достаточно легко опознать. Бронзовая технология переднеазиатская отличается от оригинальной бронзовой технологии американской.

Итак, контакты через океан были, но не через Атлантический, а через Тихий и не с востока на запад, как полагал Тур Хейрдал, а с запада на восток. Правда, скептики указывают, что еще не найдено прямых доказательств этого факта, то есть полинезийских останков в Южной Америке. Но недавно в запаснике музея чилийского города Концепсьон обнаружены черепа, по форме очень похожие на полинезийские и раскопанные в прошлом веке на острове Моча, в 30 милях от южноамериканского побережья. Теперь дело за их генетическим анализом.