Судебный процесс над участницами группы Pussy Riot вызвал широкую международную кампанию осуждения действий Кремля и руководства Русской православной церкви.

В России продолжается общественная дискуссия о сути этого процесса, который многие наблюдатели считают политически мотивированным. Известный режиссер театра и кино Владимир Мирзоев считает, что после перевода дела Pussy Riot в политическую плоскость любые нравственные оценки собственно акции участниц группы неуместны:

– Конечно, я слежу за процессом, эмоционально в него включен. Мне кажется, что это почти поворотное дело в нашей актуальной истории. Здесь вспоминается теория Пригожина, теория закрытых систем, которые перестают отвечать на внешние сигналы, реагировать на импульсы, приходящие извне. Я думаю, что политическая система, с которой мы имеем дело, абсолютно закрытая. Поэтому она в определенный момент обрушивается из-за того, что происходит прокол в каком-то одном маленьком месте. Думаю, это как раз то дело, которое обрушивает всю систему.

– В каком плане? С точки зрения мировоззренческой или прикладной, политической?

– Во всех смыслах. Это дело не просто поляризовало общество, но и показало абсолютную некомпетентность и неправосудность нашего суда. То, что смешиваются в одну кучу административные нарушения, церковный устав, светский суд, который никаким образом церковными уложениями не увязан. Это говорит о том, что просто система обрушивается: система правосудия, а это и есть система государства, все остальное надстройка. Если нет закона, то нет и государства. А мы видим абсолютное беззаконие того, что происходит.

– Вы рассматриваете процессы, все дело участниц Pussy Riot только в такой общественно-политической плоскости? Или здесь есть другой важный вопрос: плоскости морали, веры, нравственности?

– Я думаю, что это дело политическое, от начала до конца. Сами девушки, участницы группы, это продекларировали на суде, и я не могу их заподозрить в лукавстве. Но то, как реагирует по указке сверху суд, реагирует вся система, говорит нам тоже о том, что это дело именно политическое, полностью заказное.

– А с точки зрения вашего отношения к религии, есть какие-то оценки того, что они сделали?

– К этому делу, к этому процессу и даже к этой акции мои чувства верующего не имеют ровным счетом никакого отношения.

– То есть это, по шкале морально-нравственной, вообще не подлежит вашей оценке, как частного, воцерковленного человека?

– Не подлежит. В силу того, что это было переведено из этой плоскости в политическую, и не мной. Мы бы могли вернуться к этому вопросу при условии, если бы девушки были по требованию церковного начальства и кремлевского начальства, которое заказало это дело, немедленно освобождены. Только тогда мы могли бы вернуться к эстетической стороне или к морально-нравственным оценкам.

– Вы рискнете дать прогноз приговора в отношении участниц Pussy Riot?

– Не рискну. Но у меня есть ощущение, что они получат срок.

– Вы с удивлением наблюдаете за тем, как разрастается кампания международной поддержки Pussy Riot? Или это для вас было ожидаемо?

– Совершенно ожидаемо. Мне кажется, что заказчики этого дела очень ошиблись, думая, что Катя, Маша и Надя – это такие безмолвные хулиганки, панк-музыкантши, которые не могут двух слов связать. Это очень артикулированные, политически заточенные, умные молодые женщины. Их последнее слово в суде было переведено и разнесено по всему миру. Реакция мирового сообщества мне кажется абсолютно справедливой, адекватной и ожидаемой.

– Как закрытая система в России дальше будет реагировать на развитие этого дела? Ведь любой приговор, кроме оправдательного, вызовет волну возмущения, и Кремлю как-то придется с этим считаться. Или не придется?

– Система обваливается. Безумие, которое творится на этом процессе, иногда сравнивается с кафкианским процессом, с произведениями Кафки, и это очень точное сравнение. Для меня понятно, что система перестала принимать адекватные решения. Период неустойчивого равновесия системы закончился, она просто рассыпается.

– И ждет ее ужасный конец.

– Почему? Я думаю, что это не конец света, это конец тьмы. Ужасный конец я отнюдь не предрекаю, просто должна произойти санация политической сцены, санация самых разных учреждений, институтов, которые последние 15 лет были просто рассыпаны, развалены, уничтожены: от суда до парламента, до свободной прессы и так далее. Нельзя бесконечно уничтожать институты безнаказанно. Государство, которое занимается самоубийством, – это не государство.

– Мне кажется, что Кремль действует так, как действует, как раз потому, что он достаточно уверен в своей силе.

– Господь, когда хочет наказать, лишает людей разума. Поэтому, наверное, они уверены в своей силе, им кажется, что они действуют правильно. А на мой взгляд, это самоубийственное поведение и действия, которые приводят к окончательному уничтожению государства.

– Вы видите те силы в российском обществе, которые способны и готовы были бы провести эту санацию?

– Я вижу очень много разумных людей. Они объединены пониманием происходящего, а это уже немало.

– Это в ближайшее время может трансформироваться в какую-то внятную общественно-политическую программу действий?

– Уверен в этом, абсолютно.

Этот и другие важные материалы итогового выпуска программы "Время Свободы" читайте на странице "Подводим итоги с Андреем Шарым"