Следственный комитет России начал доследственную проверку в отношении организатора выставке «Духовная брань» и автора работ, представленных на ней. Выставка проходит в галерее Гельмана в Центре современного искусства «Винзавод». На беседе со следователями побывала художница Евгения Мальцева и устроитель выставки Виктор Бондаренко.

«Духовная брань» - это проект по созданию так называемых «икон XXI века». В некоторых работах угадываются черты участниц группы Pussy Riot, что вызвало возмущение группы консервативно-религиозных граждан. 20-го сентября они попытались сорвать открытие выставки. После беседы со следователем организатор выставки Виктор Бондаренко дал интервью корреспонденту РС Марку Крутову:

- Когда вас вызвали на допрос и в рамках какого дела?

- На допрос вчера пригласили художницу Мальцеву, к 10:30. Мы оперативно нашли адвоката – очень хорошего, опытного юриста Марину Андрееву. Она вела дела журнала "Нью-Таймс". Вчера, когда помощник следователя принес повестку, я спросил, с чем связан допрос. Они сказали: пришло из прокуратуры, там увидели в интернете и хотят разъяснений. В моем понимании, это, конечно, чушь.
После допроса Мальцева сказала, что ее просили передать мне, чтобы я позвонил. Я позвонил сразу, чтобы не откладывать, и сказал: "Я здесь, внизу..." - "Ну, давайте пообщаемся". И час мы общались.
Дело явно на контроле где-то вверху. Вопросы были вокруг того, что это за маски. Я сказал, что все маски разные, их много, каждый пишет актуальность, сегодняшнюю жизнь. В последнее время вокруг было очень много масок: ОМОН был в масках, какие-то маски на экранах мелькали постоянно – вот мы и писали маски. Про иконы спросили: почему духовная брань? Я сказал: так это же хорошо, что брань духовная, интеллектуальная, а не физическая брань, не кирпичи, не "коктейль Молотова", не арматура. Следователь попался очень дружелюбный - старший следователь ведомства Бастрыкина.

- Сказали ли Вам, все это происходит в рамках какого-то делопроизводства или пока это, что называется, разведка боем?

- Сказали, что пока это опрос, прокуратура попросила провести разбирательство, не оскорбляли ли мы чувств верующих, не было ли намерения исказить образ Бога. Я сразу ответил, что этого я сказать не могу. Если мне кто-то покажет правильный образ Бога – тогда я смогу ответить. Тот, кто писал эти вопросы в прокуратуре, не имеет представления даже о картине Шишкина "Утро в сосновом бору". Исказить образ Бога... Что имел в виду художник, когда писал это? Тут я сказал: спросите художника, я не могу за него говорить. Художник - это творец. На этом пока мы разошлись. Сказали, что, возможно, будут дополнительные вопросы. Я спросил: "А вы в курсе, что батюшка Русской православной церкви освятил эти иконы? Я человек православный, христианин, я не хотел оскорблять чувств верующих. Я ищу Бога, ищу новые образы"... В 2004 году я делал проект с Константином Кудюковым, я подталкиваю иконопись к написанию образов, соответствующих восприятию людей XXI века. На этом закончили. Очень коротко. Протокол получился на полторы страницы. Он напечатал, я расписался.

- После тех вопросов, которые Вам сегодня задавали, будете ли Вы удивлены, если против вас или Евгении Мальцевой по факту этой выставки возбудят реальные уголовные дела? В России такое уже случалось...

- Нет, конечно, сегодня я не буду удивлен ничему. Из правоохранительной система стала правохоронительной. Я не хочу оскорбить чувств работников спецслужб, но сегодня это чистые холуи, выполняющие приказы. Я могу ошибаться, и оскорблять их я не намерен. Но скажут им верить в Бога, они будут верить в Бога, скажут надеть серп и молот - наденут серп и молот, скажут взять свечки - возьмут свечку, скажут надеть свастику - наденут свастику. Они не виноваты, я даже не говорю уничижительно, но так отстроили это общество.

- Выставка сейчас работает, и были ли на ней какие-то инциденты после открытия?

- Выставка работает. В первый день пришли люди из "Евразийский союз молодежи", православные. Они пытались сорвать открытие выставки, но им это не удалось. На следующий день два раза были звонки, что заложена бомба, приезжали саперы, оцепили все с утра, потом в 15 часов запустили людей, потом в 17 часов опять был звонок. Два раза нам запускали слезоточивый газ. Несмотря на то, что есть охрана, они как-то проходят, им удается его распылять.