Александр Генис: Треть века назад, когда я перебрался в Америку, символом России была ее водка. И ей часто приходилось отвечать за политику Кремля. Я сам видел, как после того, как советские пограничники сбили мирный южнокорейский авиалайнер, владельцы нью-йоркских баров выливали “Столичную” прямо на мостовую. Сегодня даже дело Магнитского никого не подвигнет на подобный протест - просто потому, что водка перестала быть русской. Уже давно конкуренцию ей составляет французский “Грей Гус”, шведский “Абсолют” и польская “Зубровка” (хотя лично я считаю лучшей все-таки русскую “Белугу”). Но, несмотря на международную конкуренцию, если не сама водка, то ее миф по-прежнему связан с русскими - или, как в данном случае - украинскими корнями...
С подробностями - ведущий нашего “Кинообозрения” Андрей Загданский.

Андрей Загданский: Мне удалось посмотреть одну очень симпатичную забавную и талантливую картину, которая называется «How to Re-Establish a Vodka Empire», «Как восстановить водочную империю». Это фильм английского режиссера Дэна Эдлстайна, и он принадлежит по жанру к такому гибридному авторскому персональному документальному фильму. Такое длинное жанровое определение нуждается в комментариях. Гибридными мы называем фильмы, в которых смешаны документальные эпизоды, постановочные или, даже, анимационные. И все это есть в избытке в фильме Дэна Эдлстайна. Авторскими мы называем фильмы, где есть личная авторская субъективная позиция, она определяет эстетику и направление фильма. И это есть у Дэна. И наконец, персональными мы называем фильмы, где рассказана персональная история самого автора. И это фильм абсолютно персональный - Дэн рассказывает о себе и своей семье. Фильм начинается с того, что в свободное от основной деятельности (какой- совершенно непонятно) время Дэн находит на в доме родителей, на чердаке, записные книжки своей бабушки Маруси, которая в юности бежала из Украины времен гражданской войны в Белфаст, где и умерла в 43 году. Маруся была женщиной из весьма благополучной семьи, говорила на нескольких языках, рисовала, писала, имела явные артистические наклонности. Из этого не вышло ровным счетом ничего. Но письмо сыну, отцу Дэна, написанное незадолго до смерти, оказывает сильное и странное действие на автора фильма. В письме, написанном в 1943 году, Маруся просит своего сына когда-нибудь поехать на ее родину, в частности, в Киев, в частности, в деревню Дубовязовка, Конотопский район, Сумская область, где Марусин отец владел сахарным заводом. Отцу Дэна не суждено было совершить хадж на Украину, но идея подобного путешествия кажется очень привлекательной самому Дэну, и он едет. Дэн, надо сказать, такой европейский вариант Вуди Алена – невысокого роста, ироничный, забавный, комикующий, смешной. И вот он приезжает в Дубовязовку зимой, одетый в шапку-ушанку, с переводчиком, и в качестве оператора привозит свою подругу Хилари Паул. По совместительству Хилари играет в маленьких игровых сегментах в фильме, сделанных с очень точной стилизацией немого кинематографа 1917-18 года. Играет саму Марусю, бабушку Дэна, а также делает еще и кукольную анимацию - она воспроизводит на экране мини сцены эпохи революции и гражданской войны. Маленький, картонный броневичок, подобный тому, на котором стоит Ленин, разъезжает по картонному городу и постреливает маленькими, смешными очень выстрелами. Все это такое комическое. И вот Дэн приезжает в Дубовязовку и здесь делает несколько важнейших открытий. Первое, что сахарный завод, которым владел его прадедушка Илья Заракович, находится в абсолютном запустении и закрыт. Что деревня Дубовязовка - нищая, безработная дыра. Что никто здесь не собирается признавать его наследство на завод. И, самое главное, что его семья владела еще и водочным заводом, о котором бабушка Маруся, вероятно, не писала лишь потому, что слишком часто и много в те времена, а, может, и не только в те времена, писали, что евреи спаивают русский и украинский народ с целью неблагородной, коварной, а именно - заставить их служить их «темным еврейским целям». Каким - не уточняется, но я думаю, что речь идет об обычном «мировом еврейском заговоре». Дэн напивается в местном генделыке. Вы знаете Саша что такое генделык? Вы не знаете. Это важнейшее украинское слово. Оно приходит с Западной Украины и означает такой маленький магазинчик, где можно пропустить на скорую руку рюмку и закусить. И вот, напившись в местном гендлыке, Дэн возвращается в Англию, беременный новой идеей: он должен как-то принять участие в возрождении деревни Дубовязовка. И лучшая мысль, которая приходит ему в голову - организовать дистрибуцию водки из Дубовязовки в Англии. Так начинается второе путешествие Дэна, путешествие в мир производства и дистрибуции самого распространенного алкогольного напитка в мире. Как и положено, во всех подобных случаях, продавать водку должна история. История Маруси, конечно, история бегства из разоренной войной страны. Водка «Заракович» с маленьким нелепым флажком «1917 год» должна завоевать английский рынок. Дэн репетирует с костюмированными актерами историю Маруси и своего дедушки на историческом фоне большевистского захвата власти и гражданской войны. Реквизит - красное знамя, шапки –ушанки, граммофон, винтовки. Все это должно стать частью шоу, спектакля, который будет показан на очередном трэйд-шоу дистрибьюторов алкоголя в Лондоне. Как подлинный наследник еврейской бабушки и ирландских предков, Дэн делает смешной фильм, смешивая реальные или очень похожие на реальные эпизоды с мистификациями и комедийными постановками. И, как и положено в таких случаях, мы не всегда не можем отличить одного от другого. Неизвестно, может ли сам Дэн. В одном из эпизодов друг Дэна и наставник говорит: «А не думаешь ли ты, дорогой, что продавать водку на такой истории, на мифологии того кровавого режима, который принес столько несчастья и горя твоим близким и миллионам других людей, неэтично и неверно?» К чести Дэна, он, вероятно, это понимает. Добавим, что у него и не особенно это получается. После многих поездок в Дубовязовку, интенсивной работы над новым, улучшенным рецептом водки «Заракович» (это очень смешно), многих встреч и многих финансовых проблем водка «Заракович» не завоевала английский рынок. И тут у меня возникает вопрос: а была ли водка на самом деле, и вся эта нелепая смешная история нужна для того, чтобы сделать этот фильм? Не знаю. На премьере фильма водки не было, рекламных плакатов водки «Заракович. 1917 год» тоже не было.