15 лет назад, в марте 1999 года, Венгрия, Польша и Чехия стали членами Североатлантического союза (НАТО). Они были первыми государствами, входившими до конца 80-х годов в состав советского блока, которые вступили в ряды военного союза, всю "холодную войну" противостоявшего СССР и его сателлитам. Чем обернулось членство в НАТО для венгров, поляков и чехов? Как оценивают в трех этих странах сам НАТО и свою роль в этом союзе? И повлияет ли на эти оценки нынешний конфликт вокруг Крыма?

Союзнический долг – деньгами и кровью

Выступая в ноябре минувшего года на ежегодной конференции НАТО в Будапеште, заместитель генерального секретаря НАТО Александр Вершбоу не удержался от критики: "Статистика не радует. С 2001 года доля США в совокупных расходах стран – членов НАТО на оборону выросла с 63 почти до 75%. В последние три года, во время финансового кризиса, все участники НАТО, кроме трех, урезали свои оборонные бюджеты. В нескольких странах, включая Венгрию, эти сокращения были особенно значительными. Нарастает и дисбаланс между участием в расходах НАТО крупных европейских стран, с одной стороны, и небольших государств Европы, включая Венгрию, – с другой". Действительно, расходы, к примеру, венгерского бюджета на оборону составили в 2012 году 0,81% ВВП страны – хотя как раз к этому году страны НАТО обязались довести их уровень до 2% ВВП.
На критику со стороны американских партнеров европейцы, в первую очередь государства Центральной и Восточной Европы, отвечают, как правило, финансовыми аргументами. Их экономики действительно куда слабее, чем у США, Германии или Франции, а кризис ударил по ним сильнее – за редкими исключениями вроде Польши. Кроме того, центральноевропейцы указывают на то, что, несмотря на низкие расходы на оборону, эти страны являются дисциплинированными членами НАТО. Как пишет в газете "Мадьяр хирлап" венгерский политический аналитик Дьюла Мате, "США – наш союзник и друг. В качестве члена НАТО Венгрия тесно сотрудничала с США при выполнении ряда миссий Североатлантического союза. Мы признаем необходимость ведущей роли Соединенных Штатов в мировой геополитике, хотя и придерживаемся несколько иных взглядов – особенно в сравнении с Республиканской партией США – на то, до какой степени возможен “экспорт демократии” в разных регионах мира".

Действительно, участие Венгрии, Польши и Чехии в совместных операциях под эгидой НАТО было довольно активным. Это касается прежде всего операции в Афганистане, которая длится с осени 2001 года и в этом году должна подойти к концу. Сейчас в этой стране находится около полутора сотен венгерских, 250 чешских и почти тысяча польских военнослужащих, но за все время этой афганской войны там побывали примерно 5 тысяч военных из трех центральноевропейских стран. Не обошлось без потерь: погибли 43 польских, 7 венгерских и 5 чешских солдат и офицеров; ранения получили 230 поляков, 25 чехов и 14 венгров. В сравнении с потерями ведущих членов коалиции – США, Великобритании или Канады – это, наверное, немного, но, учитывая удельный вес стран Центральной Европы во всем Североатлантическом союзе, в который входит 28 государств, не так уж и мало.

Тем более что страны региона помогают не только в Афганистане. Как отмечает Андраш Рац из Венгерского института международных отношений, "сейчас в различных международных операциях участвует примерно тысяча венгерских военнослужащих, 70% из них – в миссиях НАТО, остальные – под эгидой ООН или Евросоюза. Общая численность вооруженных сил Венгрии – 28 500 человек, так что в международных операциях задействовано примерно 4% всего личного состава. Это один из самых высоких показателей среди членов НАТО".
У стран так называемой "новой Европы", как назвал когда-то центральноевропейских союзников экс-министр обороны США Дональд Рамсфелд, в свою очередь, есть причины для недовольства отношениями в рамках НАТО.

Выступая в 2009 году в ходе визита в Бухарест, вице-президент США Джо Байден заявил, что Вашингтон отныне намерен "думать, что США могут сделать вместе со странами Центральной и Восточной Европы, а не для этих стран". С одной стороны, это означало уверенность США в том, что политическое и геостратегическое положение региона ЦВЕ стало стабильным. С другой – администрация Барака Обамы долгое время не скрывала, что этот регион не входит в число ее первостепенных внешнеполитических приоритетов.

Символом этого стал фактический отказ от размещения ряда объектов противоракетной обороны (ПРО) США в Польше и Чехии (это произошло в рамках неудавшейся "перезагрузки" отношений с Россией). Впрочем, позднее выяснилось, что речь идет скорее о новой конфигурации системы ПРО НАТО, элементы которой планируется разместить в Польше и Румынии.

Опираться на собственные силы

Эти геополитические пертурбации, взаимные упреки и экономический кризис несколько снизили прежде высокую популярность Североатлантического союза в Центральной Европе. Относительно Польши, например, такой вывод можно сделать, анализируя данные ежегодного исследования, которое проводилось по заказу German Marshall Fund (GMF). Опросы проводились в США, Турции и 11 странах – членах ЕС. Если 66% поляков придерживаются мнения, что членство в Европейском союзе позитивно влияет на экономику страны, то лишь 47% опрошенных граждан страны полагают, что НАТО является ключевым фактором безопасности Польши. Между тем еще 10 лет назад так считали почти две трети поляков (64%).

А что для Польши 15 лет назад означало присоединение к НАТО?
Говорит председатель фонда "Свобода и демократия", специалист по международным отношениям Томаш Писуля:

– Вступление в НАТО было для Польши огромным шагом вперед, к интеграции в западные структуры. После падения коммунистического режима мы какое-то время находились в подвешенном состоянии между Востоком и Западом. Тогда иногда появлялись идеи присоединения к структурам, которые связали бы безопасность Польши с Россией. Но равно часто возникали идеи соединения с западными структурами. В начале и даже в середине 90-х годов перспектива того, что мы войдем в ЕС, казалась совершенно нереальной. Ведь на самом Западе тогда ощущалось нежелание принимать в Евросоюз страны Центральной и Восточной Европы. С этой точки зрения легче было войти в НАТО, чем в ЕС. Вступление в НАТО на самом деле было для нас чем-то вроде экзамена, внутреннего аудита – являемся ли мы серьезным партнером для Запада. Позже выяснилось, что уже через несколько лет мы оказались в состоянии стать и частью ЕС. Но НАТО – это был первый шаг.

– А не было ли опасений, что, вступая в НАТО, Польша станет в определенном смысле "врагом" для своих восточных соседей, ведь там Североатлантический альянс до сих пор воспринимается как недружественный военный блок?

– Но ведь мы уже были "врагом" для некоторых наших восточных соседей с момента, когда свергли коммунистический строй и способствовали развалу коммунистического блока. Было ясно, что будущего для Польши на востоке нет. Хотя, конечно, мы могли бы попасть под какой-то своего рода протекторат России, но ведь Россия сама была тогда в очень плохом экономическом, политическом и военном состоянии. Поэтому такой вариант казался не очень разумным. В свою очередь Польша была в то время одной из наиболее проамерикански настроенных стран в Европе, и для нас вступление в НАТО означало однозначное присоединение к силам Запада, с которыми мы также сотрудничали во время Второй мировой войны. Польша входила в коалицию стран, которые боролись с нацизмом, поэтому мы считали американцев и британцев нашими союзниками. С нашей точкой зрения, вступление в НАТО было продолжением политики времен Второй мировой войны.
– А сейчас, через 15 лет после вступления в НАТО, чем является участие в этом союзе для поляков? С этим уже как-то свыклись, это нечто обыденное?

– О своей принадлежности к НАТО мы вспоминаем довольно часто. Вот, например, сейчас, когда мы видим, что происходит на Украине, первая мысль у большинства поляков такова: к счастью, наша страна является членом НАТО, и подобная агрессия со стороны России нам не угрожает. А если и угрожает, то мы можем рассчитывать на солидарность со стороны западных государств. Я лично считаю, что мы прежде всего должны опираться скорее на собственные силы, поскольку нечего скрывать – в случае войны большинство государств думают о себе, а не о тех, кому когда-то была обещана защита. По моему мнению, гарантии, вытекающие из членства в НАТО, теперь более слабые, чем 10-15 лет назад. Я знаю многих американских политиков и вижу, что в определенной степени идет пересмотр представлений о том, чем является НАТО. В данный момент для американской стороны НАТО – это инструмент, возможность выслать силы в регионы, где необходимо быстрое военное вмешательство. С другой стороны, когда я разговаривал с американскими политиками, они вообще не могли допустить, что войска НАТО когда-нибудь будут нужны в центре Европы. Другими словами, 2-3 года назад они не могли и думать о том, что ситуация, подобная украинской, вообще может иметь место. Поэтому мне кажется, что союз НАТО сейчас слабее, чем тогда, когда мы вступали в него, но эта ситуация в ближайшее время может измениться, – считает председатель фонда "Свобода и демократия" Томаш Писуля.

НАТО и недостаток воображения

Если в Польше изначально поддержка членства в НАТО была весьма высокой, то часть чешского общества в конце 90-х воспринимала его с определенным скептицизмом – в том числе и потому, что вступление трех стран в Североатлантический союз совпало с не слишком популярной среди чехов операцией НАТО против Югославии. О том, изменилось ли в Чехии отношение к этой организации и участию страны в ней, Радио Свобода рассказал главный редактор пражского еженедельника "Респект" Эрик Табери.

– Скептицизм части чехов, прежде всего сторонников левых сил, в отношении НАТО, на мой взгляд, связан с тем, что нашему обществу в какой-то мере не хватает воображения. Как будто история кончилась, и уже не может произойти ничего угрожающего нашей свободе, демократии и самому существованию страны. Дебаты по поводу того, чем для нас является участие в военных, оборонительных альянсах, идут не первый год. Но, думаю, для того, чтобы прийти к определенным выводам, нужен исторически значимый срок или какие-то бурные события. Таким событием может стать нынешний конфликт вокруг Украины. Это доказательство того, что "конца истории" не было, и что проблемы стран, находящихся неподалеку, в скором времени могут коснуться и нас.
– То есть крымский конфликт может способствовать тому, что НАТО в Чехии будет в большей мере восприниматься как гарант безопасности?

– Думаю, да, хотя мне кажется, что этот процесс займет какое-то время. Общество, уже давно живущее в мире и относительном благополучии, должно осознать, что подобного рода вещи касаются и нас. Сейчас уже налицо изменения. Дискуссия о нашей безопасности, о способности Европы противостоять агрессии, занимать твердую позицию в том или ином конфликте приобрела невиданную остроту – и в СМИ, и среди политиков, и в обществе в целом. Без последствий для чешского общества крымский конфликт не останется.

– Как могут выглядеть эти последствия? Пока, по последним сообщениям, чешские политики далеки от единства по вопросу о том, как выстраивать отношения с Россией в связи с крымскими событиями…

– Нечто подобное, хоть и в не столь острой форме, недавно уже было. В 2009 году очередная российско-украинская "газовая война" и временное прекращение поставок газа в Европу произошли в момент, когда Чехия была страной-председателем ЕС. Нам пришлось активно участвовать в разрешении этой проблемы и всерьез задуматься над тем, как уменьшить энергетическую зависимость от России. Что-то похожее происходит и сейчас. И само по себе участие в ЕС и НАТО втягивает нас в эти дебаты. Мы должны будем занять определенную позицию по вопросу о безопасности, поскольку действия России в Крыму уже вызывают беспокойство у тех, кто с ней граничит, – например, стран Балтии. В этом плане нынешние события можно назвать переломными. На днях исследовательский центр STEM опубликовал данные последнего опроса, согласно которым около 55% чехов в той или иной мере позитивно оценивают наше членство в НАТО – и думаю, что этот рейтинг будет расти. Ведь становится очевидным, насколько выгодно быть частью системы коллективной безопасности, поскольку тот, кто в ней не состоит, как выясняется, не может быть уверен в том, что в один прекрасный день его не захотят лишить части его территории, – считает главный редактор чешского еженедельника "Респект" Эрик Табери.

Итак, крымский конфликт заставляет жителей тех стран Европы, которые вступили в НАТО 15 лет назад, по-новому оценить роль этого военно-политического союза в обеспечении безопасности региона. Похоже, НАТО на востоке Европы возвращается в игру – как ни странно, по инициативе Владимира Путина, затеявшего свой "крымский поход".