90 лет назад умер Франц Кафка. Об этом писателе знают все, выражение "кафкианство" вошло в европейские языки, но Кафка по-прежнему остается, с одной стороны, источником все новых тайн и загадок, а с другой - предметом своего рода мини-культа, сделавшего этого человека, который при жизни избегал всякой публичности, частью поп-культуры и одним из туристических символов его родного города - Праги.

Чем в первую очередь были странные мрачные фантазии молодого сотрудника одной из пражских страховых компаний - гениальным преломлением его собственных жизненных перипетий или же осмыслением более широкого социального и культурного контекста эпохи конца старого мира, рухнувшего вместе с Первой мировой войной? Социален или асоциален Кафка? Как и почему ему удалось вырваться за пределы национальных, культурных, даже языковых рамок?

Как складывалась посмертная судьба Франца Кафки? Почему "мы рождены, чтоб Кафку сделать былью" - именно Кафку, а не Пруста, Джойса или Борхеса? Можно ли считать механизмы и технологию власти главной темой произведений Кафки? Почему в социалистической Чехословакии из Кафки едва не сделали марксиста-ленинца? Как случилось, что русская литература восприняла Кафку крайне поверхностно? Вредит ли Кафке то, что он стал персонажем комиксов?

Об этих и других вопросах, связанных с Францем Кафкой и его наследием, размышляют участники Проекта Европа и гости - московский литературовед и переводчик Александр Филиппов-Чехов и чешский филолог, преподаватель Карлова университета (Прага) Томаш Гланц.