Турецкое кино достигло недавно самого большого своего международного успеха: фильм режиссера Нури Бильге Джейлана "Зимний сон" (другой вариант названия – "Зимняя спячка") стал победителем 67-го Каннского кинофестиваля. Кинематография в Турции развивается такими темпами, что впору говорить о "турецком Голливуде" со своими звездами, конкуренцией, особыми нравами и непростыми отношениями с политикой.

Старейшая киностудия "Ешильджам" и одноименная стамбульская улица с кафе, ресторанами, книжными лавками с фотографиями популярных турецких киноактеров. Сюда в поисках славы со всей страны стекаются сотни молодых людей, которые до поздней ночи просиживают в кафе в ожидании встречи с кинопродюсером. Киностудия ежегодно производит около ста полнометражных картин и сериалов. Производственный процесс не прекращался даже на рубеже 1970-80-х, когда в стране произошел военный переворот. В годы правления военного режима в стенах студии сняли первую турецкую эротическую мелодраму с великолепной Мюжде Ар, несмотря на протесты священнослужителей, подавших на киностудию в суд с требованием вырезать слишком откровенные сцены. Популярны были и ремейки классических американских вестернов – их сняли около сотни. Один из старейших турецких актеров Метин Акпынар вспоминал, что производство каждого фильма на американский манер занимало всего несколько недель. Наскоро адаптировали сценарий, меняли реплики, добавляли национальный юмор. На заднем плане ставили несколько пальм, получалась Анталия. Приклеивали усы, и американский ковбой превращался в анатолийского.

С тех пор турецкие вестерны в стране полностью вытесняют американские фильмы этого жанра. Киностудии растут как грибы после дождя. Снимают в основном кассовые картины, мелодрамы и комедии. Появляется "турецкий Чаплин" – Кемаль Сунал, который воплощает на экране образ маленького смешного человека, приехавшего из деревни в поисках заработка. Говорит стамбульский кинокритик Джем Топрак:

– Кемаль Сунал сыграл в десятках фильмов о турецких рабочих, которые ехали на заработки в Германию и Европу. Он показал их беспомощность и страх перед европейской цивилизацией. Однако за бортом кинематографа осталась вся политическая жизнь страны: репрессии и военные перевороты, судебные процессы против оппозиции, смертные казни. Режиссеры боялись снимать серьезное кино, за которое можно было угодить за решетку.

Несмотря на то что Турция уже много лет стремится в ЕС, в стране все еще действует немало политических запретов. Вопреки требованиям Евросоюза действует статья 301 Уголовного кодекса, которая предусматривает наказание за "оскорбление турецкой нации и государства", а также высших государственных чиновников и значимых персонажей истории. Статья стала причиной судебных разбирательств против многих деятелей искусства, писателей, кинематографистов, музыкантов, которые рассуждали о спорных моментах турецкой истории и настоящего. Опасаясь судебных преследований, страну покинул лауреат Нобелевской премии по литературе Орхан Памук, который призывал власти признать геноцид армян в Османской империи и насилие над курдским народом.

Как известно, в России недавно приняли подобный закон, запрещающий критику действий СССР в период Второй мировой войны. Киноактер Орхан Кеман считает, что это повлияет на все кинопроизводство в России:
– Такие законы нарушают право на свободное творчество и ограничивают права человека. У нас власти, правда, обещали никого не сажать по подобным обвинениям, но воз и ныне там: статья 301 до сих пор существует. Последствия действия этого закона очевидны – почти полное отсутствие серьезного кино.
Нынешняя правящая исламистская Партия справедливости и развития прохладно относится к искусству. Лидер партии, премьер-министр Турции Реджеп Эрдоган грозит прекратить финансирование государственных театров, которые, по его словам, критикуют ответственных чиновников. Премьер также считает неприличным балетное искусство. Закрыт на реконструкцию Стамбульский театр оперы и балета: шестой год(!) в здании продолжаются строительные работы – спонсорские средства куда-то исчезли. Старейший стамбульский кинотеатр на улице Истикляль отдали под застройку гостиницы.
Впрочем, власти поддерживают отдельные патриотические кинопроекты. Так, в минувшем году при поддержке правительства был снят самый дорогой в истории турецкого кинематографа фильм о взятии Константинополя – "Фатих 1453", который стал и самым посещаемым фильмом в истории: его посмотрели около шести миллионов зрителей. Вот мнение студента Стамбульского гуманитарного университета Беркана:
– Картина стала демонстрацией неоосманской политики, которой придерживаются власти. Она направлена на усиление влияния Турции на территории бывших колоний Османской империи и укреплении собственной власти. Эти же цели преследуют костюмные исторические сериалы, заполонившие наши экраны. Сериал "Великолепный век" о временах султана Селима Прекрасного идет уже не первый год и демонстрирует мудрость османских правителей перед лицом неумелых европейцев. А потом на экраны выйдет еще одна османская мыльная опера – "Янычары", о жизни султанской армии.

Такое положение дел в киноиндустрии, конечно, не устраивает независимых кинематографистов, снимающих новое турецкое кино. Это в основном "технари", окончившие лучшие стамбульские вузы и получившие образование в Европе. Лауреат многих международных кинофестивалей режиссер Реха Эрден и вовсе требует остановить нескончаемый поток производства картин, которые, по его мнению, воспитывают недоразвитого зрителя: "Каждый турок по пятницам ходит в мечеть, а по воскресеньям в кино. К сожалению, ему не нужны серьезные фильмы", – заявил режиссер в недавнем интервью газете "Ватан". Победитель нынешнего Каннского фестиваля Нури Джейлан перечислил свой гонорар в фонд "Гези парк", который организовали участники антиправительственных акций протеста минувшим летом, когда на улицы турецких городов вышли тысячи людей, которые выступали против "ползучей исламизации", за отмену цензуры и контроля над СМИ, которую навязывает правящая партия. Вот что говорит стамбульский любитель кино, тридцатилетний служащий банка Орхан:

– Впервые считавшиеся запретными темы в кино подняли турки, которые проживали за рубежом и поняли, что несет свободная европейская культура. Один из них лауреат многих фестивалей Фатих Акын, сын турецких эмигрантов, который родился в Гамбурге и всю жизнь прожил в Германии. Главные герои его первого фильма "Быстро и без боли" – турок Габриэль и грек Коста, выросшие вместе на улицах портового Гамбурга. Они не думают о том, что их народы воюют друг с другом в учебниках истории. Габриэль выходит из тюрьмы и попадает прямиком на турецкую свадьбу. Фатих Акын часто начинает с комедии, чтобы обезоружить зрителя, а после наносит удар, резко сгущая краски, его фильмы кончаются трагически и многие посвящены неосуществимому желанию эмигрантов вернуться на родину.
Несмотря на мировое признание, фестивальное турецкое кино не пользуется успехом у зрителя и не приносит кассовых сборов. Такими картинами интересуется ограниченный круг любителей, в основном студенты гуманитарных вузов и критики. Владельцы киностудий все же ухитряются финансировать подобные кинопроекты на средства, заработанные на мелодрамах и массовом кинематографе. Полученные на международных фестивалях награды приносят дивиденды в виде повышения интереса к турецкому кино в соседних странах.
В прошлом году на экраны турецких кинотеатров вышли около ста фильмов местного производства. За год их посмотрели более двадцати миллионов зрителей. Для популяризации турецкого кино власти намерены создать Turkeywood, собственную "фабрику грез", не хуже индийского Болливуда.

Государство обещает поддерживать создание картин, критики, однако, считают, что киностудии будут заниматься производством массовых фильмов для арабских стран, куда уже уходит на экспорт большая часть турецкой кинопродукции. В странах Персидского залива турецкие сериалы собирают миллионы долларов. Арабский зритель видит в Турции воплощение своей мечты – свободное исламское государство. На средства, вырученные с продажи мелодрам, владельцы киностудий обещают снимать элитарное кино, но уже для европейского зрителя.