В Европейском суде по правам человека (ЕСПЧ) в Страсбурге сегодня состоялось заседание по делу о незаконном прослушивании телефонов и просмотре электронных сообщений граждан российскими спецслужбами. В полной мере речь не идет о "русском Сноудене", хотя его иногда так называют. Иск подал обычный питерский журналист, возмущенный попустительством такой практике со стороны компаний мобильной связи и судебной системы России.

Слушание проходило в Большой палате ЕСПЧ, в которую входят 17 судей. Как рассказал Радио Свобода по окончании заседания сам истец – журналист и сотрудник Санкт-Петербургского отделения Фонда защиты гласности Роман Захаров, по общему духу вопросов, которые судьи задавали ответчикам, можно предположить, что иск будет удовлетворен.

– Меня поразила российская сторона – официальный представитель РФ в ЕСПЧ Георгий Матюшкин и его помощники, и представитель властей Санкт-Петербурга. Они ни словом не обмолвились о том, что в России мне не было предоставлено право оспорить решение городского суда в суде высшей инстанции и я не имел возможности обратиться в Конституционный суд. Поразил меня и откровенный обман со стороны представителей России. Они заявили на слушании, что технический регламент по "прослушке", который мы оспариваем в ЕСПЧ, был обнародован в СМИ. Он действительно был опубликован. В одном-единственном малотиражном профессиональном журнале, который практически нигде не найти, даже в библиотеках. И почему-то они заявили, что мы сами представляли эту публикацию в судах, в том числе и в российских. На самом же деле этот регламент достать практически невозможно, и никто из граждан РФ не имеет к нему доступа, – рассказал Роман Захаров.

По его словам, если бы этот самый регламент, устанавливающий рамки для прослушивания спецслужбами звонков и просмотра электронной переписки, был должным образом зарегистрирован российским Минюстом и опубликован, проблем бы не было. Но ничего подобного не произошло, и этот документ, отмечает Роман, до сих пор является тщательно скрываемой тайной.

– Вопросы судей при этом были очень точными и конкретными и ярко продемонстрировали нелогичность аргументов российской стороны, – поясняет Роман. – Слушание в Большой палате – это важно именно для заявителей. Такое слушание всегда предполагает, что решение выносится здесь и сейчас, во время очного совещания судей. Хотя об этом решении мы узнаем не так скоро, как хотелось бы – его долго формулируют, – рассказывает Роман Захаров.

По его мнению, дело это касается не только властей России и ФСБ, но и частной жизни каждого человека и, что очень важно, права журналистов сохранять конфиденциальность источников информации.

Весть о том, что ЕСПЧ наконец назначил слушание по его делу, была для Романа Захарова и его адвокатов настоящей неожиданностью – ведь иск пролежал в Страсбурге восемь лет. Истец уже и не надеялся, что это досье когда-нибудь ляжет на стол европейских судей. Но это произошло, и причем с неожиданным размахом.

– Мы считаем, это связано с тем, что внимание к деятельности спецслужб и вмешательству в частную жизнь граждан растет не только в России. Поэтому для всех стран, входящих в Совет Европы, а соответственно – в юрисдикцию Европейского суда по правам человека, это достаточно важно. Нужны судебные механизмы реализации прав, нужен полный гражданский контроль за тем, что происходит в области прослушивания и просмотра корреспонденций. К сожалению, сейчас ни один гражданин, и не важно какой страны, я уверяю, это – не только российское дело, не в состоянии защититься от "всевидящего ока". И, к сожалению, спецслужбы мало отдают себе отчет в том, что чем меньше они подконтрольны гражданскому обществу, тем менее эффективна их деятельность. Вот это очень важно донести. Мы не враги. Мы против терроризма, и я лично считаю, что это – очень большая угроза. Но тем не менее, когда спецслужбы по своему собственному почину решают кого-то прослушать, они действуют менее эффективно, разбрасываясь средствами, – считает Захаров.

Проблема, поднятая им более восьми лет назад, не привела к такому резонансу в СМИ, как прошлогодняя история с бывшим аналитиком Агентства национальной безопасности США (NSA) Эдвардом Сноуденом. Хотя в сущности речь идет об одном и том же. Только, в отличие от Сноудена, Захаров никаких государственных тайн не разглашал. Выяснив, что его телефоны прослушиваются, он стал действовать доступными для любого гражданина средствами – обратился в суд.

– Случаи, подобные делу Сноудена, бывают и в России. Мы знаем, например, об утечках информации по делу об убийстве Политковской, по ряду других дел. Сотрудники правоохранительных органов, имевшие доступ к базам данных прослушки, "сливали" эти сведения. С другой стороны, некоторые журналистские расследования в России основываются на той информации, которую поставляют честные люди в спецслужбах. И такие люди есть во всех системах. Не факт, что о таких "сноуденах" в России мы узнаем. Например, один из спецслужбистов, раскрывший сведения об экологических катастрофах, вынужден был сменить место жительства. Государство, естественно, предпринимает шаги, чтобы таких утечек не было. В России, например, существует запрет на выезд сотрудников правоохранительных органов за границу. Печально, но факт, – рассказывает Роман Захаров.

Не добившись желаемого результата от российской правовой системы, он в 2006 году подал иск в ЕСПЧ в Страсбурге. В марте 2010 года он получил официальный отзыв, подписанный уполномоченным РФ при ЕСПЧ Георгием Матюшкиным, в котором говорилось, что журналист не доказал факт нарушения закона российскими спецслужбами, а соответственно, поданный им в страсбургский суд иск является необоснованным.

В России его европейский демарш пока не вызывал ярко выраженной негативной реакции властей, говорит Захаров:

– Мне лично никто не угрожал, и, надеюсь, не будут и в дальнейшем. Несмотря на то что я работаю в организации, которая защищает в том числе и права журналистов, и сам являюсь журналистом, я не хотел бы столкнуться с какими-либо угрозами, явными или не явными. Тем не менее, мы знаем много случаев незаконного прослушивания граждан. Мы постоянно ведем их учет, правозащитные организации ведут такой учет, и, как ни странно, даже Генеральная прокуратура имеет свой мониторинг на сей счет. О таких случаях с высоких трибун заявляли даже политики и государственные деятели, которых никак не обвинишь в оппозиционности. И Жириновский жаловался, и представители "Единой России" жаловались, что их слушают, особенно в регионах. Это особенно связано с войной компроматов. Ну а правозащитная деятельность – это отдельная тема. Постоянно всплывают те или иные факты. Недавно один из кандидатов в Мосгордуму Максим Кац столкнулся с этим – его частная переписка была взломана и извлечена, – отмечает Захаров.

По его мнению, за годы, прошедшие с момента подачи им иска в ЕСПЧ, ситуация в сфере несанкционированных прослушиваний и взлома электронной почты в России существенно ухудшилась. Одну из главный ролей в этом, по его словам, играют суды:

– Сейчас хотят утвердить новый технический регламент, и он будет еще больше осложнять работу по исследованию подобных случаев. Ведь главная опасность даже не в том, что прослушивают, пусть и без судебного решения. Мои адвокаты могут в этом со мной не согласиться, но таково мое мнение. Вопрос в другом. В том, что после этого часто бывает – и мы это доказали, исследовав практику российского суда и не получив никакого опровержения, – что суды, задним числом, штемпелюют документы о предоставлении права на прослушивание. Вы представляете, что происходит? Спустя два года суд берет и ставит штамп, разрешающий прослушивание. И далее это приводится как допустимое доказательство в каком-то деле. И не только в России. Подобные ситуации складываются по всей Европе. В Германии я недавно читал большую аналитическую статью на эту тему, – говорит Роман.

В Конституции России сказано, что прослушивание личных разговоров и просмотр корреспонденции разрешаются только при соответствующем решении суда. Этот пункт закона был в 2000 году подкреплен решением Верховного суда России, обязавшего операторов защищать права своих абонентов. На практике же, говорит Роман Захаров, операторы телефонной и мобильной связи эту норму не соблюдают. Более того, они сами устанавливают необходимое для прослушки и просмотра электронных сообщений оборудование, хотя делать это совсем не обязаны.

Тяжбу с тремя крупными российскими компаниями мобильной связи Роман Захаров начал еще в 2003 году. Тогда он требовал отключить оборудование, позволяющее прослушивать разговоры и получать о них сведения без предъявления оператору соответствующего ордера. Причем сами компании даже не отрицали, что подключены к Системе оперативно-разыскных мероприятий (СОРМ), позволяющей российским "органам" вести прослушку. Тем не менее, сначала районный, а потом и городской суд Санкт-Петербурга отказали удовлетворить иск Захарова, заявив, что он не доказал факт прослушивания его телефонов. Именно это и подвигло Романа на обращение в ЕСПЧ.

Как сообщил один из представлявших Захарова в суде адвокатов, британский юрист Филип Лич, обнародовано решение будет не ранее чем через несколько месяцев. По его словам, судьи должны постановить, насколько пропорциональна практика прослушивания, применяемая российскими спецслужбами, той необходимости, которая существует в данной сфере.