Российские правоохранительные органы продолжают расследовать убийство оппозиционного политика Бориса Немцова, застреленного в центре Москвы 27 февраля. Ставшую поначалу основной версию следствия о том, что заказчики преступления действовали из мести по религиозным мотивам, сменила другая – якобы убийство мог организовать командир воюющего в Донбассе на стороне украинских властей "батальона имени Джохара Дудаева" Адам Осмаев. Сам Осмаев свою причастность к убийству Немцова отверг, сомневаются в этой версии и соратники оппозиционного политика.

Попытки почтить память Бориса Немцова, как на официальном, так и на неофициальном уровне, встречают сопротивление российских властей. Во вторник, 17 марта, Государственная Дума отказалась почтить память Немцова минутой молчания, отклонив соответствующее предложение депутата Дмитрия Гудкова. По словам спикера парламента Сергея Нарышкина, достаточно того, что он направил родным Бориса Немцова телеграмму с соболезнованиями. А в Нижнем Новгороде сотрудники полиции несколько раз попытались заставить местного предпринимателя Германа Князева, владельца крупной сети аптек, снять с балкона своего офиса в центре города вывешенные им баннеры с портретом Немцова, один из которых сопровождался цитатой слов Владимира Путина. Последняя такая попытка закончилась тем, что нижегородская полиция решила проверить слова российского президента на экстремизм.

В интервью Радио Свобода Герман Князев рассказал о деталях этой почти детективной истории, о том, чем ему запомнилось губернаторство Бориса Немцова в Нижегородской области, и о своем отношении к версиям убийства политика, выдвинутым следователями.

Embed share

Герман Князев - о баннерах памяти Бориса Немцова в Нижнем Новгороде

by Радио Свобода

Embed share

Текст скопирван

The URL has been copied to your clipboard

---

No media source currently available

0:00 0:15:47 0:00

Скачать медиафайл

• 64 kbps | MP3

Pop-out player

– Когда и как вам пришла идея вывесить баннер с портретом Бориса Немцова? Что это за здание, кто автор текста, который сначала был напечатан на баннере, – "Кого следующего убьете, чтобы победить собственные химеры?"

– Здание принадлежит мне, оно нежилое. Самая идея? Тут даже разговаривать не о чем, смерть Бориса Немцова – это трагедия, и, естественно, как гражданин я был не просто обескуражен и возмущен, а был в шоке, как и большинство, наверное, разумных людей. И свое отношение к этому убийству я выразил именно таким образом, это моя гражданская позиция, моя дань памяти Борису Немцову. Автор я сам. Я написал этот текст.

– До того, как случилась эта трагедия, вы как-то выражали свою гражданскую позицию публичным образом?

– Да, выражал. В марте прошлого года на этом же месте, на этом же балконе, это балкон моего офиса, моего кабинета, где я работаю, я вывешивал баннер: "Нет войне! Свободу Украине!".

– Это центр города? Эти баннеры многие жители Нижнего Новгорода видят?

– Да, улица Горького – центральная улица города. Это в километре, может быть, в полутора километрах, от Нижегородского Кремля.

– После того, как вы вывесили баннер с этим своим текстом, у вас начались проблемы, его пыталась снять полиция. Как развивались события?

– Я бы сказал, что проблемы начались не у меня, а у милицейского начальства. Потому что они начали придумывать, как с этим быть. Рядовые милиционеры прекрасно знают и понимают, что никаких правовых оснований для демонтажа и изъятия баннера не существует, но им приказывают и давят сверху. 5 марта я его повесил, в этот же день сразу прибыла оперативная группа нижегородского РОВД, чтобы провести, как они называют это, опрос: кто и зачем повесил, кто изготовил, какая цель. Я достаточно подробно им все рассказал, объяснил полицейским, что я автор, сам изготовил этот баннер и повесил его на своем здании, показал документы на собственность. Объяснил, что никакой цели кого-то к чему-то призывать из этого не следует, никаких свержений действующей власти не следует из этого баннера, никакого экстремизма я в нем тем более не вижу. В личном разговоре с теми, кто меня опрашивал, они сказали, что они тоже не видят никакого криминала, но при этом они сразу сказали, что есть, скажем так, заказ, чтобы этот баннер снять в этот же день. Я сказал, что это невозможно, я его сам лично не демонтирую, а у них нет для этого никаких оснований. 5 марта они ушли, но ночью, в полночь, не оповестив ни меня, ни охрану офиса, была подогнана спецтехника, вызваны понятые. Мне потом охрана рассказывала, что понятых полицейские привезли с собой из участка, что в Нижнем Новгороде часто практикуется. В итоге баннер был демонтирован. Утром я созвонился с теми, кто ко мне приезжал, и они подтвердили, что им поступила команда и они демонтировали его "с целью проведения лингвистической экспертизы", не содержится ли в этой фразе какой-то экстремизм. Все прекрасно понимали, что это условная причина, повод. Главное – снять, чтобы успокоить какого-то большого начальника.

​– После этого вы напечатали новый баннер, уже с цитатой из Владимира Путина. Его тоже сняли?

– Да, именно так. Я изготовил новый баннер, где заменил свой текст на слова Путина, сказанные им на коллегии МВД, о том, что такие преступления, как убийство Немцова, – позор для России, что их надо расследовать и не допускать. Я редко когда бываю согласен с президентом моей России, но в данном случае я полностью согласен с его словами, что это позор, что это недопустимо. Наверное, мы с президентом Российской Федерации разный смысл вкладываем в эти слова, но сами слова для меня, как и для него, важны – что это недопустимо. Второй баннер сняли не ночью, они подогнали на следующий день спецтехнику. Но порядок был тот же самый. В этот же день приехали дознаватели нижегородского РОВД, опять спросили у меня, зачем и почему. Еще раз уточнили, что это слова президента, записали это в протокол. Ну, это не протокол допроса, это как бы опросный лист. Как они говорят, приехали по заявлению прохожих, якобы кого-то это возмутило, и поэтому они обязаны реагировать. Я в этом объяснении специально акцентировал внимание на том, что это не мои слова, что это цитата из документа, с такой-то коллегии. Они посмотрели, проверили. На следующий день, уже днем, где-то в районе трех часов дня, опять подъехала пожарная машина, полиция на этот раз была представлена службой участковых Нижегородского района, с целью опять демонтировать. Так как я был в этот момент на месте, естественно, я воспрепятствовал тому, чтобы они его забрали. Я воспрепятствовал пожарным, которые вдруг полезли по лестнице, сказав, что у меня ничего не горит, я их не вызвал, это мой личный офис, и проникать в него через балконную дверь – это недопустимо. Пожарные тут же согласились, сказали, что они извиняются, прекращают, и попросили господ полицейских предъявить какие-либо документы собственнику, то есть мне, о том, какое основание для этого. Тут мы начали глубокую, большую дискуссию с теми, кто прибыл. Я просил их дать мне обоснованные объяснения, с чем это связано, на основании чего они собираются баннер демонтировать, по какому закону.

У них была версия, что это нарушение административного кодекса Нижегородской области по поводу размещения рекламных и информационных конструкций на нежилых помещениях. В разработке этого документа я в свое время принимал участие сам, и этот регламент был утвержден Городской думой Нижнего Новгорода в сентябре 2013 года, я его хорошо знаю, поэтому мы достаточно быстро его нашли в интернете. Я провел небольшой ликбез для господ полицейских о том, что для контроля за размещением рекламных и информационных конструкций существует административно-техническая инспекция, которая должна в случае выявления таких незаконных информационных конструкций предъявлять собственнику такой конструкции либо тем, кто ее разместил, либо собственнику здания, на которых она размещена, претензию. В данном случае должен быть составлен протокол, в котором должно быть указано, что такая-то конструкция является незаконной, и так далее. Тут целый порядок, но он вообще не предполагает такое понятие, как приезд пожарных машин с полицейскими, демонтаж в тот же день, а потом уже "иди жалуйся и разбирайся". Потом у нас еще была небольшая дискуссия о том, относится ли балкон моего здания к общему имуществу или он входит в перечень моего имущества, ну, и так далее. Поняв, что не получается найти правовые основания по административному кодексу, при мне старшая этой бригады, там была майор полиции, позвонила начальству и сказала: собственник практически доказал на месте, что там другой порядок, регламент, не получится у нас его снять таким образом. Я слышал, что ей отвечают. Ей было сказано: снимайте под любым предлогом, не проходит по административному – опять забирайте на экспертизу. Вот тогда я попросил, чтобы она еще раз передала тому, что ей давал по телефону команды, что на баннере слова президента Российской Федерации, они взяты в кавычки, это цитата. Дальше был удивительный момент, когда она передала эту информацию, и на том конце провода была пауза... Я так понимаю, они были в шоке. Они заставили ее выйти на проезжую часть, встать и зачитать им дословно, до каждой запятой этот текст. Она встала и прочитала. Потом был час паузы, когда все были в раздумьях. Через час был звонок, ее попросили еще раз выйти и прочитать, я так понимаю, уже другой начальник, вышестоящий. И после трех часов такого хождения, осмотра, передачи данных поступила последняя команда: снимать и проводить экспертизу слов президента РФ. В этот момент я включил телефон и попросил сказать, кто же такую команду отдал. И на телефон под видеозапись, я ее выложил в фейсбуке, дознаватель бригады полиции сказала, что это полковник [Владислав] Пронин, начальник ГУВД города Нижнего Новгорода, лично распорядился демонтировать этот баннер и провести экспертизу.

– И тогда вы напечатали еще один, третий баннер, который, как я понимаю, висит на вашем балконе и по сей день?

– Да, потом напечатал третий баннер, уже без текста, просто с портретом Бориса Ефимовича Немцова. Теперь, я думаю, каждый, кто проходит мимо, будет смотреть и говорить какой-то свой текст.

– Знали ли вы лично Бориса Немцова?

– Да, знал. Я предприниматель с 1991 года, я даже входил в губернаторский совет предпринимателей, такая была общественная организация, и общался с ним. Я не был его другом, конечно, но достаточно часто общался. Когда Борис Ефимович уже уехал в Москву и потом приезжал сюда, он собирал несколько раз предпринимателей. Я тоже был на этих встречах, он нам рассказывал про работу в правительстве и так далее. Не то что советовался, но... был контакт у нас. Я к нему отношусь с большой теплотой и считаю, что это один из самых толковых губернаторов за всю историю Нижегородской области, и российских губернаторов вообще, что он честный человек, никогда ничего не воровал, я в этом уверен, я знаю, с кем он работал, как он работал, что он делал. Я знаю, что при нем были и дороги, реально существовал и работал Фонд поддержки предпринимателей, который не по блату, не "своим да нашим" раздавал деньги, а реально рассматривал на конкурсе предпринимательские проекты, выделялись деньги.

Я знаю, что он приводил сюда инвесторов. Благодаря дружбе, например, с [Мстиславом] Ростроповичем и [Галиной] Вишневской были использованы в тот момент недосягаемые для здравоохранения Нижегородской области ресурсы из их личных средств для вакцинации всей Нижегородской области. Благодаря их фонду был построен даже целый корпус больницы. Я знаю, что именно при нем в последующем были организованы и проводились даже уже не российского значения, а мирового значения фестивали, Сахаровский фестиваль, музыкальный, куда приезжали музыканты первой величины. Это было культурным событием не только для Нижегородской области, но и для всей России. Конечно, у меня положительные впечатления. Я больше вам скажу, как говорил Борис Ефимович Немцов, "я вам открою страшную тайну" – у него было такое любимое выражение – практически все, кто с ним работал, к нему относятся очень хорошо. Уже после того, как я повесил баннер, мне поступило много звонков, много откликов, много слов поддержки. Но самое главное, что достаточно большие начальники, которые сохранились во власти, в разных наших монополиях, которые пришли туда именно из команды Бориса Ефимовича Немцова, нашли возможность по тем или иным каналам высказать мне свои слова благодарности и поддержки за то, что я не побоялся публично почтить память Бориса Немцова таким образом. Сами они не могли такого сделать, находясь в структурах власти, но, тем не менее, очень важно, что люди помнят его и знают именно с хорошей стороны.

​– Что вы думаете о версиях следствия, которое занимается этим делом? О мести за некие антиисламские высказывания, о причастности к убийству Адама Осмаева?

– Я вполне допускаю, что именно те, кого задержали, являются исполнителями. Наверное, у следствия есть достаточно большая доказательная база. Да они и сами, мне кажется, на первом этапе не сопротивлялись, говорили, что это они. Но я абсолютно не верю ни в какой исламский след. Никаких мотивов по исламофобии Немцова не может быть в природе. Потому что у него просто не было никакой исламофобии. Просто не было! Мы должны понимать, что первая жена и любимая дочь Бориса Ефимовича Немцова – татарского происхождения, это раз. Во-вторых, он ни разу публично не высказался не просто резко, а как-то уничижительно в отношении мусульман. Естественная реакция, которая у любого цивилизованного человека была по поводу расстрела "Шарли", она была ровно в рамках позиции самого мусульманского мира. Весь мусульманский мир это не одобрил, сказал, что это недопустимые вещи, их сделали не мусульмане, а экстремисты. Но есть еще третья причина. На самом деле, Борис Ефимович – один из немногих политиков, который посмел воспротивиться Борису Ельцину и потребовал от него, собрав миллион подписей в Нижегородской области, прекратить войну в Чечне, когда была первая чеченская война. То есть если уж и считать кого защитником чеченского народа из политиков, так это как раз Бориса Немцова. В отличие от остальных, которые кричали, что надо в Чечне устроить резервацию, обнести ее колючей проволокой и атомную бомбу сбросить.

Еще более абсурдно то, что сейчас обвинения подводятся под чеченского командира, воюющего на стороне Украины. Ну, понятно, что это очень выгодно, и это уже идет как раз раскрытие карт – для чего. Если мы говорим "ищите того, кто выиграет", вот в этой версии сразу четко прослеживается, кто же выигрывает и зачем все это было организовано. Если самая простая версия заключается в том, что Немцова убили, чтобы просто шокировать и поставить всех на место, то сейчас гораздо глубже игра начинается, нас собираются подвести под мысль, что это выгодно проамериканским, проукраинским силам для дестабилизации в России. Бред сивой кобылы! В это никто не поверит из нормальных людей никогда в жизни! Чтобы это убийство организовал Осмаев, противник Кадырова, и который в любом случае помнил и знал роль Немцова в том самом чеченском конфликте, когда Немцов собирал подписи за остановку войны, – это немыслимая версия! Зато она очень нужна нашим политологам и политтехнологам для дальнейшей раскрутки фантазии про фашизм, про то, что на нас все нападают и нам нужно приводить в боевую готовность ядерные силы. Шизофрения продолжает жить, она неизлечима.

– О том, кто реально мог заказать убийство Немцова, вы стараетесь пока не думать и ждете, что следствие все-таки ответит на этот вопрос?

– Я уверен, что следствие на этот вопрос не ответит. Исключили уже сейчас из предъявленных обвинений, я так понимаю, "убийство по заказу". Переквалифицировали на убийство по мотивам религиозной, политической или другой ненависти. Поэтому все сведется к этому, все будет упрощено. Нет заказчика, и нечего его искать. Нет, конечно, следствие на этот вопрос никогда не ответит, как не ответило и по убийству Анны Политковской, – кто же был заказчиком, кто сделал такой подарок Владимиру Путину на его день рождения. Я для себя ответил на этот вопрос, я просто не вправе, наверное, свое личное мнение, пока идет следствие, озвучивать. Но я для себя знаю и прекрасно понимаю, кому это было выгодно.