Пенсионная система – одна из самых болезненных тем для нынешнего российского правительства. Особенно теперь, когда из-за кризиса денег в бюджете все меньше, а дыр, которые этими деньгами требуется затыкать, все больше. И дыра в Пенсионном фонде России, служившая причиной постоянной головной боли министра финансов даже в более благополучные времена, теперь превратилась в проблему, требующую немедленного решения.

Недели не проходит, чтобы кто-нибудь из маститых экспертов (вроде главы Фонда гражданских инициатив Алексея Кудрина) или высокопоставленных чиновников не высказался на тему пенсионной реформы. Вот и в конце марта вице-премьер по социальным вопросам Ольга Голодец, говоря об индексации пенсий в этом году, в очередной раз заговорила о реформе. По ее словам, социальный блок правительства по-прежнему выступает против повышения пенсионного возраста и за упразднение обязательного накопительного компонента. Через несколько дней первый вице-премьер Игорь Шувалов пообещал, что в ближайшее время руководство страны примет окончательное решение относительно накопительного компонента пенсий.

Противостоящий социальному блоку финансовый блок правительства выступает с ровно противоположных позиций: пытается сохранить хоть в каком-то виде накопительную часть пенсий и утверждает, что повышения пенсионного возраста избежать не получится. Дискуссия длится уже не первый год, и свои аргументы стороны высказали уже неоднократно. Одни утверждают, что распределительная система с гарантированной государством ежегодной индексацией выгоднее для пенсионеров. Другие напоминают: пенсионные накопления – едва ли не единственный рыночный источник "длинных денег" в экономике.

"Верховный арбитр", к которому апеллируют обе стороны, дискуссию не прекратил и предпочтения никому не отдал. Формально пенсионная реформа сохранила (правда в совсем уж урезанном виде) накопительную часть для желающих, а пенсионный возраст остался прежним. Однако фактически распределительная модель, которую продвигает социальный блок правительства, победила. Регулярные ежегодные конфискации пенсионных накоплений, которые, как выяснилось в прошлом году, никто возвращать на индивидуальные накопительные счета граждан не собирается, подорвали саму идею накопительной пенсии. После того как государство наглядно продемонстрировало, что индивидуальные накопительные счета гражданам не принадлежат и в любой момент могут быть опустошены, поскольку "государству нужнее", любые разговоры о воспитании в гражданах ответственного отношения к будущей пенсии потеряли смысл.

Более того, пенсионная реформа, вылившаяся в демонтаж системы, которую пытались выстроить в стране в начале прошлого десятилетия, фактически упраздняет само понятие трудовой пенсии. Эта пенсия перестает быть деньгами, которые человек заработал в течение всей своей трудовой деятельности и получить которые он имеет полное право по достижении пенсионного возраста. Главное достоинство накопительной пенсионной системы заключается в ее простоте и прозрачности. Зная, сколько у тебя скопилось на индивидуальном счете, в любой момент – хоть в тридцать лет, хоть в пятьдесят – можно прикинуть, на какую пенсию ты уже заработал. В нынешней же системе трудовая пенсия – это пособие по старости, размеры которого определяются государством и зависят не столько от трудового стажа или уровня предыдущих заработков пенсионера, сколько от того, есть ли у государства деньги сейчас на содержание пенсионеров. Пособие это положено не всем, а только тем, кто нуждается. Работающим пенсионерам, например, не положено.

Эта пенсионная реформа не возвращает прежнюю советскую распределительную систему, которую в нынешней экономической и демографической ситуации государство не может себе позволить. Реформа идет дальше и фактически упраздняет институт трудовой пенсии, подменяя его социальным пособием для бедных и старых. Пособием, достаточным, чтобы не умереть с голода – но не более того.

Максим Блант – экономический обозреватель

Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции