Когда в сентябре 1944 президент США Франклин Рузвельт предложил британскому премьер-министру Уинстону Черчиллю обсудить возможность будущих атомных бомбардировок Японии, первых атомных бомб еще не существовало.

Несмотря на это, американский президент и британский премьер договаривались о таком вероятном применении еще не созданного сверхоружия, первоначально предназначавшегося для борьбы с гитлеровской Германией. В конце 1944-го агенты американского Управления стратегических служб (Объединенная американская разведслужба, созданная во время Второй мировой войны) выяснили – у Гитлера нет атомного оружия, а военным и политикам стало ясно, что разгром Третьего рейха произойдет раньше создания атомной бомбы. Вопрос о том, что с ней делать, был развернут по-новому...

Бомба и ее создатели: настроения 1945 г.

По мере приближения победы над Германией отношение ученых – создателей бомбы к ее боевому использованию и его последствиям менялось и разнилось. Общим было, пожалуй, мнение, сформулированное датским физиком и нобелевским лауреатом Нильсом Бором: атомное оружие – это конец обычных войн.

Руководитель Лос-Аламосской лаборатории Джулиус Оппенгеймер ("Оппи") после испытания в Аламогордо сказал военному руководителю атомной программы Лесли Гровсу: "Это конец войне!" Тот согласился, добавив: "Но мы должны взорвать еще две бомбы!" Речь шла о "Толстяке" и "Малыше".

"Оппи" считал, что первый (и последний) взрыв испытанной в Аламогордо бомбы должен быть демонстративным, но не направленным на уничтожение живой силы противника. Мир увидит возможности нового

супероружия, оценит последствия его применения и ужаснется. Война немедля прекратится…

Физика Лео Сциларда и группу его коллег из чикагской “Металлургической лаборатории", Метлаба – кодовое название подразделения Манхэттенского проекта, беспокоили политические последствия такого взрыва. Они предсказывали, что первое применение атомного оружия запустит гонку вооружений с Советским Союзом. Свои опасения и предложения они изложили в докладе, представленном в Министерство обороны США в июне 1945 года. "Доклад Франка" предлагал:

– замену ядерной бомбардировки Японии демонстративным взрывом атомной бомбы перед представителями Объединенных Наций;

– установление международного контроля над ядерным оружием, что позволит предотвратить конкурентную гонку и противостояние с СССР.

Другие сотрудники Манхэттенского проекта выравнивали шансы в этом конкурентном противостоянии своим тайным шпионским сотрудничеством с советскими разведслужбами. (В одном лишь Лос-Аламосе постоянно работали трое советских агентов – Теодор Холл, Клаус Фукс и Дэвид Грингласс.)

Генералы "против"

Против атомной бомбардировки Японии была не только группа физиков – создателей бомбы, но и часть американского военного руководства (верховный командующий союзными войсками на Тихом океане генерал Макартур, участвовавший в Потсдамской конференции адмирал Уильям Лихи, главнокомандующий Тихоокеанского флота адмирал Нимиц и др.). Генерал Эйзенхауэр вспоминал:

В 1945 году военный министр Стимсон во время посещения моей штаб-квартиры в Германии проинформировал меня, что наше правительство готовилось сбросить атомную бомбу на Японию. Я был один из тех, кто считал, что есть целый ряд убедительных причин поставить под сомнение мудрость такого решения. Во время его описания… меня охватила депрессия, и я озвучил ему мои глубокие сомнения, во-первых, основывающиеся на моей вере в то, что Япония была уже разбита и что атомная бомбардировка была совершенно излишней, и во-вторых, потому что я считал, что наша страна должна избегать шокировать мировое мнение использованием оружия, применение которого, на мой взгляд, более не было обязательным как средство сберечь жизни американских солдат.

Именно сбережение жизни тысяч американских солдат служило для Стимсона главным аргументом при отстаивании перед президентом США Гарри Трумэном идеи атомной бомбардировки Японии. В апреле 1945-го был разработан план высадки американских войск и их союзников на Японские острова и завершения войны. Планировщики, не знавшие о разработке ядерного оружия, предполагали, что Япония капитулирует в середине или во второй половине 1946-го. Плановые потери американских войск исчислялись в 1 200 000 человек, в том числе примерно 267 000 погибших.

В ожидании начала действия этого плана высадки было изготовлено около полумиллиона медалей "Пурпурное сердце", которыми награждаются все погибшие или раненые в результате действий противника. Этот запас отчеканенных тогда наград не израсходован и сегодня.

Министры "за"

По пути в Потсдам Стимсон убеждал Трумэна, что только атомная бомба, на которую уже потрачено два миллиарда долларов, может ускорить капитуляцию Японии и сберечь жизни американских солдат.

Государственный секретарь США тех лет Джеймс Френсис Бирнс, благодаря регулярной дешифровке японских дипломатических сообщений (проект Magic) знавший о планах Токио интенсифицировать свои отношения с СССР, страстно поддерживал военного министра.

И решение было принято.

25 июля в Потсдаме Трумэн записал в своем дневнике по нынешним временам совершенно неполиткорректное:

Данное оружие следует применить против Японии до 10 августа. Я приказал военному министру, г-ну Стимсону, использовать это оружие таким образом, чтобы оно поразило военные цели, солдат и матросов, но не женщин и детей. Даже притом что японцы дики, безжалостны, жестоки и фанатичны, мы как лидеры мира, стремящегося к достижению всеобщего благоденствия, не можем сбросить эту ужасную бомбу на старую или новую столицу Японии.

Последний рейс

Через два дня крейсер "Индианаполис" доставил бомбу "Малыш" из Сан-Франциско на один из островов тихоокеанского Марианского архипелага Тиниан. Следующим (и последним) пунктом назначения "Малыша" была Хиросима.

Никто из команды "Индианаполиса" не знал, что они перевозят в тяжелом деревянном ящике, круглосуточно охраняемом морскими пехотинцами. Кто-то пошутил, что в нем нижнее белье кинозвезды тех лет Риты Хейворт.

На обратном пути "Индианаполис" был атакован японской подлодкой и через 12 минут после торпедирования утонул. Вместе с ним погибли почти три сотни членов экипажа, оказавшиеся, по сути дела, первыми жертвами еще не случившейся атомной бомбардировки…

Через шесть дней счет жертв пошел на тысячи. К концу 1945 года общее количество погибших от взрыва "Малыша" равнялось минимум 160 000 человек.