Во вторник Таганский районный суд Москвы выбрал меру пресечения в отношении художника Петра Павленского: он проведет под арестом ближайший месяц. Павленский обвиняется в вандализме по мотивам политической или идеологической ненависти за поджог в ночь на 9 ноября входной двери здания Центрального управления ФСБ России. Обвиняемому грозит до трех лет тюремного заключения.

Судебное разбирательство по делу Петра Павленского назначили на 15:00, но суд не начинался на протяжении трех с половиной часов. Все это время около пятидесяти журналистов стояли буквально на головах друг у друга в небольшом зале судебных заседаний. Поддержать Павленского пришла его гражданская жена Оксана Шалыгина и участница группы Pussy Riot Надежда Толоконникова. Самого Павленского к тому времени в суд уже доставили, а материалы дела – нет.

– Какая у него там статья, я никак не запомню? 213-я? – спросила Шалыгина.

– Нет, 213-я ("Хулиганство". – РС) – это моя, – ответила Толоконникова. – У него – 214-я ("Вандализм". – РС).

Примерно сутки было неизвестно, по какой статье обвиняют Павленского. В интернете гадали: то ли покушение на поджог, то ли покушение на жизнь сотрудников полиции. Среди вариантов, который, как выяснилось сегодня, кажется логичным и самому обвиняемому, был даже терроризм. Павленского завели в зал в сопровождении пятерых крепких мужчин в масках и без опознавательных знаков.

В коротком общении с корреспондентом Радио Свобода художник рассказал, почему не стал скрываться от полиции после поджога:

– А зачем убегать? Можно с плакатом выйти, а можно встать с канистрой. Считайте, что это форма одиночного пикетирования. Просто я предлагаю обществу другую форму протеста… [Сразу после задержания] я написал ФСБ свою позицию по этому вопросу: горящая дверь Лубянки – это перчатка, брошенная в лицо террористической угрозе. Как раз ФСБ несет угрозу 146 миллионам человек. Суды подавляют любое проявление свободы воли. С этим нужно как-то бороться, потому что подавление жизни стоит того, чтобы начать с этим бороться. Горящая дверь – это жест…. Государство же призывает бороться с терроризмом, вот я я тоже борюсь с террором. С другой стороны, я читал о таких [судебных] эпизодах, когда горящие двери или урны превращали в терроризм, например, дело Сенцова, так называемых крымских террористов. Потом, по-моему, группа АБТО – тоже фабрикуется дело. То есть тогда получается, что я повторил это действие. И тогда по логике этой судебно-правоохранительной системы меня должны подозревать не в вандализме, а в терроризме. Или это терроризм – следуя этой логике, – или жест просто.

– Петя, – Толоконникова на мобильнике показала Павленскому фото его акции, – ты же фотки не видел! Достойно получилось. Очень достойно.

– Да, неплохо, – откликнулся художник.

– Они теперь железными листами эту дверь заложили.

– Да, ну, пускай так и останется, – ответил Павленский, смеясь.

Наконец судья начала опрос Павленского.

– Официально вы трудоустроены?

– Я художник.

– Художник – это в какой-то организации состоите? Или как?

Затем Павленский взял слово.

– Хорошая формулировка – мотив идеологической ненависти. Хорошая, потому что странно иметь какое-то еще отношение к Лубянке. Я хочу, чтобы мое дело было переквалифицировано на статью терроризм.

Затем Павленский отказался от общения с судом – до тех пор, пока не сменят квалификацию его дела. Судья еще несколько раз по инерции обратилась к обвиняемому, но, удостоверившись в бесполезности своих попыток, продолжила заседание.

"Цель акционизма – обычно скандальная провокация", – выступление адвоката Павленского Ольги Чавдар больше походило на лекцию по истории искусств. Судья смотрела на нее с недоумением. Чавдар, впрочем, не просила о переквалификации дела, она требовала отпустить Павленского: "Прошу обратить внимание на то, что Петр не скрылся с места происшествия, а наоборот – сдался правоохранительным органам, которые и являются главными ценителями его творчества".

Судья зачитывала материалы дела, перечисляя прежние "грехи" Павленского: задерживался на Красной площади... прибил гвоздем (без уточнения, что именно к чему именно)... осквернение, поджог... После окончания заседания, ближе к девяти вечера, адвокат Павленского сообщила, что с постановлением об аресте обвиняемого, хоть и ожидаемым, не согласна: "Ну, а по поводу просьбы Петра переквалифицировать дело по статье о терроризме – я это сейчас впервые услышала. Художник, что сказать..."