В новой книге профессора Сиднейского университета Шилы Фицпатрик "О команде Сталина: годы опасной жизни в советской политике" рассказывается о роли и значении ближайшего окружения Иосифа Сталина в советской политической системе. Автор на основе новейших архивных разысканий объясняет, как основному ядру сталинского клана удалось сохраниться и выжить на протяжении 30 лет, на которые пришелся разгул сталинских репрессий.

Команда Сталина, о которой повествует Шила Фицпатрик, – это, по существу, синоним слова "политбюро", куда входили ближайшие соратники советского диктатора: Молотов, Берия, Микоян, Ворошилов, Калинин, Орджоникидзе, Каганович, Хрущев, Андреев, к которым позднее присоединились Жданов, Маленков, Булганин, Сабуров, Первухин, Вознесенский. На более раннем этапе в команду входили также Киров и Куйбышев. В ней никогда не было более 8-10 человек, и просуществовала она с конца 20-х годов до смерти Сталина в 1953 году. Существование этой команды – уникальное явление в советской политической истории. Ей удалось практически в неизменном составе, с минимальными потерями пройти сквозь террор и чистки 30-х годов. Впрочем время от времени Сталин все же отстреливал своих "игроков" – его жертвами стали Бухарин, Рыков, Рудзутак, Постышев, Косиор и другие некогда близкие соратники по революционной борьбе. "Отец народов" отнюдь не в одиночку совершал свои преступления и проводил жесточайшую политику индустриализации и коллективизации. В этом он опирался на преданных и безоговорочно послушных подручных. Команда Сталина – это еще и расстрельная команда. Конечно, эти люди не брали в руки оружие, но это они, не глядя и не колеблясь, подписывали расстрельные списки. На них кровь сотен тысяч невинных и оболганных. Главарь этой команды не нуждался в ее санкциях, советах, одобрениях. Все важнейшие решения он принимал единолично, но, видимо, хотел кровью повязать своих подельников. Однако за коллективным конформизмом сталинской команды, пишет австралийский историк, скрывался не оставлявший их страх за свою жизнь и судьбу близких. И все же парадоксальным образом эти "сталинские наркомы" считали себя друзьями и проводили много времени в коллективных застольях и развлечениях с участием Сталина. Автор книги подробно характеризует каждого из них, пытаясь найти психологическое объяснение их слепой преданности вождю и последующему возвеличиванию его уже в относительно безопасные времена (Каганович умер в 1991 году, Молотов – в 1986-м). Вот как профессор Фицпатрик описывает в интервью Радио Свобода сталинскую команду – ее компетентность, образованность, социальное происхождение.

Embed share

Шила Фицпатрик в программе "Культурный дневник"

by Радио Свобода

Embed share

Текст скопирван

The URL has been copied to your clipboard

---

No media source currently available

0:00 0:18:02 0:00

Скачать медиафайл

• 64 kbps | MP3

Pop-out player

– Их не назовешь интеллектуалами, значительная часть из них не получила серьезного образования, хотя довольно интенсивно занималась самообразованием. Если сравнить сталинскую команду с ленинской или с политбюро 20-х годов, когда в нем присутствовали Троцкий, Бухарин, Зиновьев, Каменев, то сталинская команда не выдерживает конкуренции. При этом сравнении она выглядит намного менее образованной, менее культурной, состоящей из выходцев из низших социальных слоев, причем отнюдь не из рабочего класса – разве что Калинин, Хрущев и Ворошилов были пролетарского происхождения. Большая же часть происходила из мещанской, церковной и купеческой среды. Интеллигентами они не были. Почти все они находились в революционном подполье до захвата власти большевиками. И, конечно, у них не было ни административного, ни правительственного опыта до занятия министерских постов, хотя в дальнейшем часть из них продемонстрировала довольно высокий уровень компетенции – к примеру, Молотов, Микоян и, пожалуй, Берия.

– Вы пишете, что члены сталинской команды были не только коллегами, но и друзьями, что свободное время они проводили вместе в узком кругу. Причем вы подчеркиваете, что они встречались на даче Сталина исключительно в мужском обществе, женщин на их застольях не было. Почему?

– Да, это была абсолютно мужская компания. Не уверена, что могу дать вразумительное объяснение этому. Возможно, они опасались, что присутствие женщин могло повлечь обвинение в оргиях или в чем-то подобном. Может быть, это объясняется еще и тем, что их застолья с обязательным присутствием Сталина завершались далеко за полночь и на них всегда много пили. Со временем эта их "светская активность" значительно снизилась.

– А вам не кажется, что отсутствие женщин на сталинских застольях и посиделках объясняется грузинским обычаем, по которому женщины не допускались к мужским застольям?

– Это интересное возможное объяснение. В 30-е годы Сталин уже не был так тесно связан с Грузией, как в молодые годы. Характерно, что он никогда не акцентировал свое грузинское происхождение, хотя меню и вина на застольях были в основном грузинские. Да и с Берией он говорил часто по-грузински. Мне все же не кажется, что Сталин скрупулезно придерживался грузинских обычаев.

– Вы приводите мнение Троцкого о "капитане" сталинской команды, которого называете "играющим тренером". Троцкий считал Сталина "второсортным ничтожеством", а его команду "третьесортной посредственностью". Вы согласны с его мнением?

– Нет. Но мнение Троцкого можно понять, ведь он был незаурядным интеллектуалом. И тем не менее в борьбе за власть в партии менее образованный Сталин его переиграл. Это мнение Троцкого оказалось очень заразительным, особенно на Западе. Оно для многих превратило Сталина в полнейшую посредственность. Однако, если вы посмотрите, как он руководил своей командой, то поймете, что он был прирожденным лидером. Сталина, конечно, можно сколь угодно хулить, считать чудовищем, он дает повод для этого. Но посредственностью он не был.

– Можно ли сказать, что все политические и тактические инициативы в политбюро всегда исходили от Сталина и что ему в его команде никто никогда не противоречил?

– Не думаю, что это полностью справедливо. Называя Сталина "играющим тренером", я хотела подчеркнуть его статус в команде. Он пользовался безоговорочной властью и влиянием, был абсолютным лидером. Однако Сталин консультировался со своей командой, видимо, он нуждался в одобрении. Похоже, что команду он использовал в качестве "полигона", на котором опробовал самые радикальные идеи. Конечно, о каких-либо вызовах со стороны соратников, как во времена Троцкого, не могло быть и речи. Что же касается инициатив или проектов, предлагавшихся членами его команды или руководством на местах, то их реализация была невозможна без одобрения и личного участия Сталина. Политический климат в стране зависел прежде всего от него. Все важнейшие инициативы обычно исходили от Станина.

– Существует мнение, что Сталин подбирал команду исходя из принципа личной преданности, а не компетентности, профессионализма и образованности. При этом указывают на Ворошилова, Хрущева, Калинина, Андреева и других "игроков" его команды. Так ли это?

– Лояльность, несомненно, была важна для него, и Сталин всегда имел ее в виду при подборе команды. Да, в ней встречались люди, не обладавшие достаточной компетентностью для работы в отведенной им сфере деятельности. Можно указать на Ворошилова, который был старым другом Сталина и его соратником по Гражданской войне. Но это не значит, что Сталин не ценил профессиональную компетентность. Можно привести примеры достаточно высокой компетентности, проявленной Молотовым, Кагановичем, Микояном, Берией. Я сейчас не затрагиваю их моральных, нравственных качеств. Для Сталина важна была и безоговорочная готовность следовать его указаниям; Андреев – пример такого слепого конформизма. Не уверена, что согласна с недооценкой Хрущева, впрочем, Сталин, видимо, ценил в нем прежде всего пролетарское происхождение. В целом подбор команды проводился достаточно субъективно и пристрастно, Сталин руководствовался собственными симпатиями и антипатиями.

– Вы описываете команду Сталина как коллектив равных соратников. А были ли в нем персоны "более равные", чем другие?

– Это довольно любопытная проблема, которая связана с проблемой выживания в сталинской команде. Быть "более равным" в оруэлловском смысле было очень опасно. Сталин ревниво следил, чтобы в команде не появлялись превосходящие его "умники". Судьба Троцкого и Бухарина – пример того, что с ними происходило. Да и Большой террор был направлен прежде всего против интеллигентной части сталинского окружения. Но в целом Сталин был лоялен своей команде. Впрочем, лояльность эту можно назвать выборочной, если вспомнить о чистках в политбюро конца 20–30-х годов. Здесь напрашивается сравнение с мафией, с ее законом омерты; "вождь народов", как и глава мафии, обладал неоспоримым правом ликвидировать нелояльных ему членов клана.

– Поясните, пожалуйста, подзаголовок своей книги: "Годы опасной жизни в советской политике". Значит ли это, что все 30 лет существования команда Сталина находилась в постоянном страхе?

– Этим подзаголовком я хотела подчеркнуть, что, несмотря на смертельную опасность заниматься политикой в сталинские времена, команде Сталина удалось просуществовать 30 лет с минимальными потерями. Мне это кажется поразительным. Сама по себе жизнь в Советском Союзе той эпохи была чрезвычайно опасной, порождая тотальный страх. Но и команда Сталина не была исключением. Все входившие в нее "сталинские наркомы" трепетали за свою жизнь. Команда Сталина, как и вся советская элита, никогда не чувствовала себя полностью в безопасности.

– Действительно ли в конце жизни Сталин вынашивал планы обновить свою команду, что неизбежно повлекло бы за собой новые репрессии?

– Похоже на то. Без сомнения, речь могла идти о смещении Молотова, Микояна, Ворошилова и ряда других членов команды. Но не исключено и полное ее обновление. Конец 40-х – начало 50-х – чрезвычайно опасный период в жизни Советского Союза. Зная характер Сталина и кое-какие косвенные свидетельства, такое обновление команды было вполне вероятным и естественным.

– Отношение Сталина к своим подручным вы прояснили, но что думали о нем они сами?

– Об этом трудно говорить, поскольку очень немногие из них оставили мемуары или как-то зафиксировали свое мнение о Сталине. Кое о чем поведали также их дети, пересказав услышанное от родителей. Известны мемуары Микояна, Кагановича, обширные беседы журналистов с Молотовым, особняком стоят мемуары Хрущева, которые он надиктовал сыну. Сын Берии также пересказывал мнение отца. Ко всем этим воспоминаниям нужно подходить с крайней осторожностью, поскольку их авторы в основном занимались самооправданием. Понятно, что Молотов, Каганович, Микоян в целом высоко оценивали деятельность Сталина. Разоблачая культ личности Сталина, Хрущев, тем не менее, находил в его деятельности положительные моменты. Эти мемуаристы храбрятся задним числом, утверждая, что нередко даже полемизировали со Сталиным, что маловероятно. Даже когда Сталин расправлялся с руководством армии перед войной, хорошо знавший этих людей и воевавший с ними в Гражданскую Ворошилов не посмел слова сказать. Сходным образом вели себя и другие сталинские "коммандос". Несогласие со Сталиным было не только непозволительно, этого нельзя было даже вообразить.

– Вы пишете, что в сталинской команде было неизмеримо меньше евреев, чем в ленинской. Можно ли считать это признаком сталинского антисемитизма?

– Не думаю, что я трактую это именно так. Тем не менее, совершенно очевидно, что истоки сталинского антисемитизма коренятся еще в 20-х годах, когда он столкнулся с двумя серьезными оппозициями в партии, угрожавшими его власти. Их возглавляли Троцкий и Зиновьев – еврейские интеллектуалы, бросившие ему вызов. В троцкистской оппозиции было много евреев-интеллигентов, которых Сталин воспринимал как опасных конкурентов. Я не обнаруживаю признаков серьезного антисемитизма у Сталина до конца 40-х годов – эпохи борьбы с космополитизмом, когда возникли слухи о депортации евреев на Дальний Восток. В сталинской команде был лишь один еврей – Каганович. Но половина соратников "вождя народов" была жената на еврейках – Молотов, Калинин, Ворошилов, Киров, Куйбышев, Андреев, Ежов, Бухарин (правда, у него была гражданская жена). Это касается и детей самого Сталина: первый муж Светланы Аллилуевой был евреем, Яков Джугашвили был женат на еврейке. Конечно, Сталину это не нравилось. Так что трудно утверждать, что евреи были полностью вытеснены из сталинского окружения.

– Ходит много слухов и спекуляций о смерти Сталина. Есть ли у вас сомнения в правдивости официальной версии его кончины?

– Я пришла к выводу, что не существует никаких доказательств того, что смерть Сталина была насильственной. Если бы кто-то из команды был замешан в его убийстве или имел возможность его организовать, то это мог бы быть прежде всего Берия. Но он был арестован, допрошен и затем расстрелян в декабре 1953 года. В обвинительном заключении ему не вменялось убийство Сталина. Если бы было хоть малейшее подозрение, его коллеги не преминули бы его обвинить. Что касается других членов команды, то после смерти Сталина в политбюро не было единства. Коллективное руководство раздирали интриги и склоки. В случае тайного заговора против Сталина факты обязательно бы всплыли в потоке взаимных обвинений. Вот почему я склонюсь к смерти по естественным причинам. Правда, раздавались обвинения, что Сталину не была оказана своевременная медицинская помощь. Но и в этом случае нет никаких доказательств того, что кто-то намерено вовремя не известил ни личного врача Сталина, ни других кремлевских врачей.

– Однако похоже, что Сталин жив... Чем вы объясняете вспышку его популярности в современной России?

– Думаю, что эта популярность стала реакцией на то, что один из историков назвал "царским синдромом". В России на протяжении столетий был культ "верховного существа", которое чуть ли не обожествлялось. Крах Советского Союза стал национальной травмой, которая требовала хотя бы иллюзорного замещения. Ощущение былого величия естественным образом связывалось с победой в войне и временем, когда СССР был супердержавой. Ну а Сталин – существо из этого же ряда символов: "вдохновитель и организатор великих побед". В основе всего этого – ностальгия по былому международному престижу. Нынешняя популярность Сталина в России – это еще и признак бессознательного страха патриархальной по ментальности части населения перед политическим плюрализмом и рыночным обществом, жажда единомыслия и патернализма. В этих обстоятельствах Сталин оказался удобным и для многих действенным антидепрессантом.