К началу ноября почти совпали по времени два крупных решения Европейского союза в отношении российского “Газпрома”. С одной стороны, было официально объявлено о расширении его доступа к газопроводу OPAL в Германии. Такой возможности сам “Газпром” вроде добивался годами, однако теперь, когда решение объявлено, компания отказывается от каких-либо комментариев, не говоря уже о победных реляциях. К чему бы это? С другой стороны, судя по заявлениям ряда европейских чиновников, фактически согласовано и решение по антимонопольному расследованию в отношении практики “Газпрома” в восьми странах Центральной и Восточной Европы, инициированному в Евросоюзе еще пять лет назад. Но идет ли речь именно о компромиссах?

Вечером 28 октября Европейская комиссия официально объявила о своем решении, согласно которому, в частности, российский “Газпром” получает возможность расширить поставки по газопроводу OPAL, проходящему с севера на юг по востоку Германии. Он связывает конечный пункт газопровода “Северный поток” на побережье Балтийского моря с газопроводами в Центральной Европе. Все последние годы “Газпром” мог использовать лишь половину его мощностей.

Более того, как можно предположить, судя по обильно цитируемым в западной деловой прессе заявлениям европейских чиновников, буквально “на выходе” еще более значимое решение Еврокомиссии – по результатам пятилетнего антимонопольного расследования в отношении “Газпрома”.

Помните, оно началось с того, что в конце сентября 2011 года представители надзорных органов Еврокомиссии внезапно нагрянули в офисы дочерних компаний “Газпрома” в 10 европейских странах или их партнеров, изъяв при этом множество документов. Теперь, похоже, вся эта история завершается неким компромиссом. Впрочем, компромиссом ли – как в первом, так и во втором случае?

Об этом мы говорим с исполнительным директором американской консалтинговой компании East European Gas Analysis Михаилом Корчемкиным.

– На ваш взгляд, оба этих решения Европейской комиссии, хотя пока объявлено лишь об одном из них, не являются ли составляющими некоего общего, “пакетного” решения?

– Вряд ли… Антимонопольное ведомство Еврокомиссии и ведомство по вопросам энергетики работали самостоятельно. И здесь мы видим просто совпадение. А если говорить о некоем “пакете”, то буквально несколько дней назад вице-президент Европейской комиссии Марош Шефчович, возглавляющий также ведомство энергетики, на инвестиционном форуме в Словакии заявил, что Евросоюз не нуждается в дополнительных газопроводах для поставок российского газа. И что допуск "Газпрома" к новым мощностям газопровода OPAL в Германии – это уступка или компромисс, который “смягчит” последующий отказ от "Северного потока-2". В этом смысле можно говорить о некоем “пакете” – скорее, негативном для "Газпрома". Хотя для самих акционеров "Газпрома" это не так уж и плохо.

– ​Как отмечает Европейская комиссия в своем нынешнем решении по газопроводу OPAL, еще в 2009 году он был выведен из-под действия так называемого “Третьего энергопакета”, то есть нынешнего свода правил, регулирующих европейские рынки энергоносителей, включая конкуренцию на них. И уже тогда и “Газпром”, и немецкая RWE, как компании, занимавшие доминирующее положение на рынках Чехии, к границам которой и подходит газопровод OPAL, могли использовать его более чем на 50%, но – при определенных условиях, устанавливаемых европейским регулятором. Тем не менее, ни одна, ни другая компания так и не воспользовались этой возможностью, поэтому OPAL и оставался для них “открытым” лишь наполовину…

– "Газпром" действительно уже давно мог обеспечить себе полный доступ к газопроводу OPAL. Для этого нужно было всего лишь выполнить так называемую “Программу отпуска газа”, то есть продавать 3 млрд кубометров газа в год на условиях Евросоюза. Но эта программа почему-то так и не была ни разу выполнена. В результате часть мощностей OPAL и не использовалась. Думаю, здесь все дело может быть в том, что этот вопрос находится вне компетенции руководства "Газпрома". А у Владимира Путина просто не было времени или желания им заняться…

– Три миллиарда кубометров в год – это меньше 2% общего экспорта российского газа в Европу в 2015 году. Да и по сравнению с пропускной способностью того же “Северного потока” или самого OPAL это – скромные объемы…

– Для сравнения, мощность "Северного потока" – 55 млрд кубометров в год, газопровода OPAL – 34–36 млрд. И в принципе требовалось эти 3 млрд кубометров не “подарить”, а просто продать по той регулируемой цене, которую установят регуляторы Евросоюза.

​– Если в течение всех последних лет газопровод OPAL оставался полностью, на все 100% своих мощностей, выведенным из-под действия требований “Третьего энергопакета”, то отныне, согласно решению Еврокомиссии, – только наполовину. Что это меняет по сути?

– Здесь не так все однозначно, поскольку в Европе допускается виртуальный реверс. Скажем, в газопровод OPAL может попасть “виртуальный” газ из любого другого источника. То есть, по сути, это будут молекулы российского газа, поступившего из газопровода “Северный поток”, но по факту и по праву собственности это будет уже норвежский или любой другой газ. Причем он может поступить в OPAL не только в Грайфсвальде (город на севере Германии, где стыкуются газопроводы “Северный поток” и OPAL. – РС), но и, как говорится, “ниже по течению” трубы. Так что впереди – очень интересный период практического использования этого допуска.

– Можно ли в целом утверждать, что “Газпрому” удалось добиться от Европейского союза – в том, что касается доступа к газопроводу OPAL, – неких принципиальных уступок?

– Я не считаю эту уступку принципиальной. Во-первых, "Газпром" все эти годы, начиная с ввода в строй газопровода OPAL, имел возможность получить к нему полный доступ, выполнив, в общем-то, очень простое условие Евросоюза. Во-вторых, вспомним вновь недавнее заявление Мароша Шефчовича о том, что Европе не нужны новые трубопроводы для поставок российского газа – будь то "Северный поток-2" или “Турецкий поток”. И получается, что те 10–12 млрд кубометров газа в год, которые “Газпром” сможет поставлять теперь дополнительно по газопроводу OPAL, в какой-то мере будут “утешением” для российской стороны и компромиссом – для Европы.

– Получается как утешительный приз…

– Здесь важно отметить еще одну сторону этого решения. Дело в том, что доступ к газопроводу OPAL нужен "Газпрому" для замещения нынешних поставок через Украину и Словакию в австрийский Баумгартен (один из крупнейших в Европе газораспределительных центров. – РС). Но если такая замена произойдет (а скорее, частичная замена), то затраты "Газпрома" лишь возрастут. Во-первых, тариф "Северного потока" выше, чем тариф, который платит "Газпром" за прокачку газа через Украину. Во-вторых, тариф Словакии никуда не исчезнет. Ведь "Газпром" зарезервировал для себя мощности словацкого оператора Eustream до 2029 года и потому должен за них платить вне зависимости от реальной загрузки местных газопроводов. В-третьих, к нынешним тарифам добавятся новые – за прокачку газа через Германию и Чехию. В итоге при неизменных ценах "Газпром" получит более высокие затраты и, соответственно, меньшую прибыль и для своих акционеров, и для госбюджета России. В принципе, "выигрыш" здесь для "Газпрома" заключается в том, что у компании появляется “возможность” повысить собственные затраты.

– Но само по себе расширение доступа к газопроводу OPAL, который фактически является продолжением на суше “Северного потока”, определенные новые возможности “Газпрому” все же предоставляет…

– Допуск к OPAL неплохо иметь как запасной вариант, на всякий случай. Вдруг, скажем, что-то произойдет с транзитом через Украину – и аварии случаются, и особенно сильные холода… Вот тогда-то OPAL и пригодится. Но использовать его в качестве основного варианта доставки газа просто экономически невыгодно.

​– Срок действия нынешнего решения Еврокомиссии по газопроводу OPAL – период до 2033 года, когда поставки по нему будут регулироваться уже по “стандартной” процедуре, предусмотренной “Третьим энергопакетом”. Стало быть, любые конкурирующие поставщики не смогут получить больше некой определенной доли в его общей мощности?

– Судя по документу, “третьи” стороны не смогут получить более 50%, то есть 50% всяко зарезервированы за "Газпромом". Впрочем, только опыт покажет, как расширенный доступ “Газпрома” к OPAL отразится на транзите, например, российского газа через территорию Польши. Ведь если "Газпром" переведет в OPAL часть газа из газопровода Ямал – Европа, Польша просто подаст в суд. И, на мой взгляд, будет иметь хорошие шансы на отмену вообще нынешнего решения Евросоюза. Ну, а тогда все просто вернется на позиции по состоянию до 28 октября 2016 года…

– Польша, как транзитная страна на маршруте газопровода Ямал – Европа, выступает против строительства “Северного потока-2” с того самого момента, когда “Газпром” объявил об этих планах в 2015 году… Как, впрочем, и еще семь стран – в основном, Центральной и Восточной Европы…

– Сейчас газопровод OPAL заполняется не только за счет "Северного потока", но и через газопровод Ямал – Европа. И в случае расширенного доступа "Газпрома" к OPAL в районе Грайфсвальда возникает некий конфликт поставок – между газопроводами Ямал – Европа и "Северный поток". В таком случае объемы транзита российского газа через Польшу могут сократиться. И, естественно, возникнет судебное разбирательство.

​Судя по многим сообщениям в прессе со ссылками на европейских чиновников, Еврокомиссия и “Газпром” практически согласовали условия соглашения по результатам 5-летнего антимонопольного расследования. Напомним, ключевым пунктом обвинений в адрес “Газпрома” стала сохраняющаяся еще с 1970-х годов “привязка” контрактных цен на российский газ для стран Европы к ценам на нефть. Теперь же, как можно предположить, этот фактор практически утратил свою прежнюю значимость – просто потому, что сами цены на нефть резко упали, и мало кто ожидает их существенного роста в ближайшие годы…

– Проблема заключалась не в абсолютном значении цен на газ, а в их разнице. Страны Восточной и Южной Европы платили за российский газ больше, чем страны Северо-Западной Европы, например. Если сравнить, скажем, цены для Словакии, Болгарии и особенно для Литвы с теми, по которым платила та же Германия, то они очень сильно разнились. Теперь же эти цены выровнялись. А если, скажем, они зависели только от цены на нефть, то диспропорции сохранились бы. То есть мы видим, что "Газпром" был вынужден пойти навстречу Евросоюзу. Причем произошло это не только из-за антимонопольного расследования, но и в связи с расширением конкуренции. Скажем, как только в Литве был построен плавучий терминал для поставок сжиженного природного газа и возникла конкуренция, "Газпром" очень быстро и резко снизил цены на свой газ.

​– Другой из трех главных пунктов антимонопольного расследования Еврокомиссии в отношении “Газпрома” – запрет странам – получателям российского газа на его перепродажу другим странам ЕС. Но такой запрет вроде уже в прошлом…

– У этой проблемы две стороны. Первая – право перепродажи. Запрет на нее действительно был отменен в Европе более 10 лет назад. А второе – тот самый виртуальный реверс, который был разрешен уже после того, как начали антимонопольное расследование ЕС в отношении “Газпрома”. В частности, в Польше виртуальный реверс был запрещен в тот период, когда польским участком газопровода Ямал – Европа управлял сам "Газпром". Но примерно четыре года назад его оператор изменился. Место "Газпрома" заняла компания, собственником которой является Министерство финансов Польши. И тут же в стране был разрешен виртуальный реверс – замещение одних поставок в ЕС другими. То есть уже можно было из проходящей через Польшу трубы отбирать тот газ, который изначально предназначался для потребителей, скажем, в Германии, чего раньше делать было нельзя.

– Но теперь это стало в Европе практикой повсеместной, включая, скажем, и поставки из Европы на Украину…

– Сейчас виртуальный реверс действительно используется повсеместно, за исключением разве что стран Балтии. Дело в том, что “труба” между Литвой, Латвией и Эстонией и остальной частью Евросоюза проходит через территорию Белоруссии, которая, естественно, никак не подпадает под регулирование “Третьего энергопакета” ЕС. Интересно посмотреть теперь, как будут решать и эту проблему.

– Наконец, третий из главных пунктов “обвинения”: “Газпром” предоставлял немалые скидки на свой газ тем восточноевропейским странам, которые были готовы сотрудничать с ним, например, в проектах строительства новых газопроводов на европейской территории. Соответственно, другие страны таких льгот не получали… Если исходить из сообщений, что огромный штраф (до 10% годового оборота компании) “Газпрому” теперь, скорее всего, уже не грозит, стало быть, и здесь мог быть достигнут некий компромисс?

– Ну, во-первых, штраф – это исключительная мера наказания. И за всю историю антимонопольных расследований ЕС в газовой отрасли огромный штраф получили в 2009 году только две компании – немецкая Ruhrgas и Gaz de France. Каждая из них заплатила по 553 млн евро за то, что они договорились между собой о “разделе рынка”, а это запрещено правилами ЕС. Обычно же компании просто выполняют все требования Еврокомиссии, меняют свою операционную практику и, тем самым, избегают штрафов.

​– Однако сам по себе вопрос таких “обусловленных” скидок – от “Газпрома” отдельным странам Европы – с повестки европейского расследования пока окончательно не снят…

– Если говорить о ценовых скидках на российский газ, то здесь все не так просто. Например, Болгария, действительно, получила скидку – перед тем как дать согласие на строительство участка газопровода "Южный поток" – это было еще в период ускоренного развития проекта. Однако незадолго до получения страной этой скидки цена на газ для Болгарии вдруг подскочила едва ли не до самого высокого в Европе уровня. Что было странно, на мой взгляд, так как скачок этот не соотносился ни с ростом цен на нефть, ни с колебаниями курса болгарской валюты, то есть повышение было необъяснимо большим. Видимо, эта тема ждет еще своего расследования…

– То есть в итоге цена могла остаться и более высокой?..

– Да, в итоге цены для страны все равно остались выше, чем были, скажем, в Италии или особенно в Германии. Но, тем не менее, Болгарии была предоставлена серьезная скидка – насколько помню, 15% или 20%...

​– Даже когда Еврокомиссия и “Газпром” и объявят о достижении компромисса по нынешнему антимонопольному разбирательству, это отнюдь не будет еще означать полного его завершения. Далее предполагается второй этап – некий market test, то есть рыночный тест, на протяжении которого все заинтересованные страны ЕС смогут высказать свои претензии или соображения. И только по завершении этого этапа Еврокомиссия будет принимать окончательное решение. Каким вам видится этот самый market test?

– При “нормальном” ходе событий этот market test пройдет гладко… Однако, к сожалению, политика очень часто вмешивается в газовые дела и делает газовые отношения России и Европы труднопредсказуемыми. Так что я надеюсь, конечно, на хороший исход, на продолжение взаимодействия "Газпрома" и с европейскими компаниями, и с Еврокомиссией. Но не исключаю любого хода событий.

– Еврокомиссия настаивает на принятии в Евросоюзе нормы, которая предполагает предварительное ознакомление Брюсселя с будущими контрактами отдельных стран ЕС на импорт зарубежного газа…

– Знаете, такое стремление не вполне понятно... Предварительное ознакомление чиновников ЕС с контрактами "Газпрома" лишь затянет переговорный процесс. Но в принципе, это относится только к так называемым “межправительственным соглашениям” – основной и “любимой” форме газовых соглашений России и европейских стран. И я, скажем, посоветовал бы "Газпрому", если это возможно, вообще отказаться от таких соглашений и заключать договоры напрямую с компаниями. И быстрее будет, и чиновники ЕС не смогут вмешиваться в процесс заключения контрактов. Другими словами, следует отменить все эти церемонии, когда руководители компаний подписывают контракт, а у них за спиной стоят главы государств. Это, в общем-то, ненужная практика…

– ​Для тех стран Евросоюза, у которых контракты с “Газпромом” были за последние 5–10 лет перезаключены на многие годы вперед, эти контракты предстоит пересматривать? В соответствии с новыми соглашениями Еврокомиссии и Газпрома…

– Этот процесс идет постоянно. В контрактах предусмотрены сроки такого пересмотра – обычно это делается через 2–3 года, иногда чаще. Достаточно посмотреть отчетность "Газпрома", в которой компания регулярно и сообщает о пересмотре контрактов, и приводит длинный список партнеров, с которыми это было сделано. Примерно так, как произошло в России после принятия закона о монополии "Газпрома" на экспорт газа. До этого российский газ экспортировали (особенно – в страны бывшего СССР) сразу несколько компаний. По новому закону, они этого права лишились. Соответственно, импортерам российского газа пришлось перезаключать контракты уже с "Газпромом", – пояснил в интервью Радио Свобода Михаил Корчемкин.