Почему их кандидаты в президенты заливисто смеются, гогочут в микрофон, а наши максимум сдержанно, одними уголками губ улыбаются, сохраняя холодный внимательный взгляд? Российские политики не обнажают зубов, как какие-то там шимпанзе, которых зоопсихологи предъявляют в качестве примеров естественного для приматов смеха. Боятся показать плохие зубы? В стране не хватает зубных техников? Да нет, вон наши звезды шоу-бизнеса – постоянно демонстрируют чудеса отечественной стоматологии. Уже далеко позади времена, когда советские лидеры бряцали вставными челюстями и цыкали языками, произнося длинные речи. Зубы научились вставлять и заговаривать, а вот смеяться так и не случилось, не завелась традиция, это пусть в КВН. Шутовское дело отдельно.

Со смехом у нас непростые отношения на уровне культурных, а не только политических кодов. Если смех – то обязательно и грех рядом, если кто и смеется, то только тот, кто последний, то есть выживший. Смех без причины – признак дурачины. Смеющийся человек непонятен и подозрителен.

Смех Хилари Клинтон с опрокинутой головой, показанный многократным повтором, как будто у нее тик, предъявляется российскому зрителю именно как признак дурачины, а учитывая сексизм и эйджизм – еще и как пример деградации обезумевшей от частых измен мужа старухи. Приревновав Старика к Золотой Рыбке, она-де сама научилась метать икру, и уже не без успеха исполняет если не все, то многие желания – как свои, так и мужнины.

Жестко. Смеющийся человек в нашем политическом дискурсе – сам удачная мишень для насмешек, в смехе – его слабость.

Искусство имперского жеста и повелительной интонации отшлифовано в нашем кинематографе и на телевидении. Сталин с трубкой прямо как вождь апачей, вдыхал-выдыхал табачный дым, транслируя мудрость космоса. Ленин вибрировал словно поэт-символист, и волна этих вибраций еще сохранилась в публичных выступлениях поэтов-шестидесятников. Брежнев руководил страной густыми бровями, Сталин – еще и усами, Ленин – кепкой, пришедшей на смену короне российской империи. Хрущев недолго, с опозданием, отбивал чечетку башмаком о трибуну. Ельцин, даже когда безудержно танцевал подшофе, не снимал с лица кислую мину недовольного начальника. Но никто не смеялся раскатисто и громко. Никто.

Наш руководитель – серьезный человек, строгий вершитель судеб, посланный свыше. Их командир – массовик-затейник, лидер нации, избранный снизу. Их политический дискурс ближе к открытой эксцентрике. Наш – к недоброму басенному творчеству, где у намека больше простора, чем у прямого высказывания. Тот, кто не понимает намека, – дурак, а тот, кто понимает, но не верит услышанному, – вообще враг, умная сволочь. Руководитель западного типа – босс, он призван быть вдохновляющим лидером, его голова даже в худшие для нации дни должна светиться как тыква в ночь на Хэллоуин, давая понять, что все трудности – трудности одного дня и даже в этот день все должны быть оптимистично – no problem! – настроены.

Руководитель советский – это контролер, строгий судья, орел на холодной скале? Наш все видит и все слышит, смеяться ему не пристало, потому что следит он в основном за скорбными и непотребными сторонами жизни граждан, потому что он опечален их заботами, вынужден надзирать за многомиллионной армией обманщиков и воров, которые плодятся у нас в геометрической прогрессии быстрее, чем прирастает население.

Сравнивать их, сравнивать наши и их выборы – это все равно что сравнивать носорога и бульдога. В демократиях, режимах с горизонтальными связями и нормами равенства, смех объединяет. Смех кандидата в президенты, будь то Трамп или Клинтон, – прием сближения и объединения с избирателями. В режимах, построенных на вертикальных иерархических связях, смех – это насмешка, инструмент подавления, привилегия вышестоящего. Рискованно смеяться в присутствии авторитета, не по чину. Но и среди своих смеяться следует с оглядкой – можно выдать себя.

Федор Михайлович считал, что сквозь смех проступает подноготная человека, его истинное лицо. Умение сдерживать, скрывать эмоции, самая сильная из которых – страх, входит в код поведения российского политика. Не случайно среди них много бывших спортсменов или тех, кто систематически занимался спортом. Выдержка – важное качество карьериста, которого с детства учат подавлять, вытеснять свои эмоции, а вместе с ними и свое Я. Политическая карьера в России – путь обезличивания, отказа от спонтанного проявления живых эмоций, готовность подчинить свою психофизику, включая высшую нервную деятельность, миссии – повелевать слабыми и несдержанными согражданами. В нашей политической традиции зашито: мы – страна наивных идиотов, спасти которую может только сильная рука.

Но Господь милостив, всегда нам протягивает такую руку. В насмешку.

Ольга Маховская – московский психолог, автор бестселлеров для родителей