Одна из главных новостей последних дней – показ документального фильма об Олеге Сенцове на Берлинском кинофестивале. Кинорежиссер Аскольд Куров снял этот фильм, потому что история украинского кинорежиссера, которого посадили на 20 лет за мифическую попытку взорвать памятник Ленина в Севастополе, поразила его безумной несправедливостью и кафкианским абсурдом.

Куров был шапочно знаком с Сенцовым, видел один раз до ареста, а потом целый год снимал его на судебных заседаниях, куда пускали публику и где однажды подсудимый рассказал о том, как его пытали при задержании в Крыму, заставляя признаться в страшных преступлениях. Жизнь харизматического талантливого кинорежиссера, получившего за свой первый фильм премию на международном фестивале, после Майдана забросившего режиссуру и окунувшегося в революционную жизнь, а потом оказавшегося с клеймом террориста в московской тюрьме Лефортово и осужденного "сталинской тройкой" судей Ростовского окружного военного суда на 20 лет – это абсолютно киношная история.

Но это еще история мужества и предательства: следствию удалось построить обвинение на показаниях двух свидетелей, которые под пытками оговорили Сенцова, и в этот миг он оказался обречен. Отказ от своих показаний одного из них, Геннадия Афанасьева, ничем не помог обвиненному в организации террористического сообщества режиссеру, но спас достоинство самому Афанасьеву, который, рискуя большим тюремным сроком, нашел в себе силы рассказать о том, как его пытали.

Второй свидетель, Алексей Чирний, от показаний не отказался. Но, думаю, и это бы не спасло Сенцова. Украинский патриот, который, стоя в железной клетке Лефортовского суда, заявляет о том, что он против аннексии Крыма, а когда ему выносят приговор, улыбается и поет украинский гимн вместе со своим подельником 22-летним Александром Кольченко, идеологически неприемлем для Кремля и лично для Владимира Путина.

Поэтому до сих пор так и не принято решение об освобождении Сенцова. Надежду Савченко Путин помиловал, помиловал он и того самого Геннадия Афанасьева. Помиловал Путин и 73-летнего Юрия Солошенко, бывшего директора полтавского военного завода, осужденного за мифический шпионаж. Но на этом президентское милосердие закончилось. Даже Александру Сокурову своим письмом не удалось смягчить президентское сердце, хотя знаменитый кинорежиссер почти коленопреклоненно просил президента освободить заключенного. После декабрьского обращения Сокурова к президенту было еще письмо членов Российского ПЕН-центра в защиту Сенцова; это письмо, против которого выступила верхушка Российского же ПЕН-центра, окончательно раскололо этот писательский союз.

А потом – тишина. Вплоть до премьеры документального фильма "Процесс" на Берлинском фестивале мы ничего не слышали о деле Сенцова. Российские кинорежиссеры выступили в защиту Алексея Учителя, которого православные хунвейбины обвинили в десакрализации образа святого царя Николая за еще не вышедший на экраны фильм "Матильда". История угроз автору "Матильды" по сравнению с историей Сенцова, который отбывает свой чудовищный срок в колонии строгого режима в Якутске, гораздо менее важна. "Матильду" покажут в кинотеатрах, РПЦ в конце концов утихомирит своих радикалов. Сенцов же осужден за то, чего он не только не совершал, но и не собирался совершать.

Улица, на которой расположена колония ИК-1, где Олег сидит уже около года, названа в честь тюремного охранника Ивана Очиченко, который, если верить преданиям, был убит уголовниками в 1953 году. Эта колония построена в 1934 году, туда сажали "врагов народа", "изменников родины" и местных уголовников. Все вместе они трудились на стройках "Дальстроя". И я живо представляю, что сегодняшние охранники и тюремщики помнят рассказы своих дедов и отцов о тех временах.

Краткая справка о якутской колонии дает много пищи для размышлений; каждый может живо представить, что там, в этом лагерном краю за шесть тысяч километров от своей родины делает Олег Сенцов – украинский кинорежиссер, виновный лишь в том, что он был не согласен с аннексией Крыма, и не умевший держать язык за зубами. "ИК-1 города Якутска – одно из первых исправительных учреждений в Якутии. В настоящее время является мужской колонией строгого режима содержания. Установлен лимит наполнения 720 мест. Колония специализировалась на кирпичном производстве, через несколько лет было освоено сельскохозяйственное направление, также изготавливали мебель и заготавливали лес. С конца 1940-х годов устанавливается усиленный режим, потом изменяют на общий, в середине 1980-х колония становится лечебно-трудовым профилакторием по излечению от алкоголизма, затем снова – колонией общего и усиленного режима.

Сейчас в учреждении для осужденных имеется молельная комната, в жилой зоне магазин. Проведены строительные работы по возведению общежития, произведены косметические ремонты в социально-бытовых объектах. Осенью 2009 года состоялся запуск пилорам, на которых можно производить брус разного размера, черепной брусок, обрезную доску. Помимо распиловки осужденные работают на производстве камней бетонных стеновых, арболитовых блоков. Имеют свое подсобное хозяйство, разводят свиней, кроликов, кур. В летнее время выращивают в теплицах огурцы, помидоры, капусту". Известно, что в колонии работают лишь 10 процентов осужденных, на всех работы не хватает. Сенцов не работает, его адвокат рассказывает, что он пишет сценарии и прозу.

Фильм "Процесс" имел успех на Берлинском кинофестивале. Как считает кинокритик Антон Долин, если бы фильм был в конкурсе, он бы "заведомо вышел в победители". Благодаря этой киноленте, у которой, скорее всего, будет хорошая фестивальная судьба, многие на Западе узнают историю об украинском политзаключенном. Но поможет ли фильм самому Олегу? Хочется верить, что да. Чем больше будут говорить и писать о нем – тем больше надежды, что рано или поздно табу на его освобождение в Кремле будет снято.

И однажды в его барак зайдет вертухай: "Сенцов, с вещами"! Олега посадят в машину, довезут до аэропорта, потом – в самолет, в Москву, в Лефортово, опять в самолет – и за границу. Так было с Владимиром Буковским, Александром Гинзбургом, Игорем Сутягиным, Михаилом Ходорковским – советскими и российскими политзаключенными. Приблизить этот час в наших силах. Просто нужно, чтобы каждый из нас, те, кто помнят об Олеге и о других политзаключенных, – писал, говорил, по мере сил напоминал об этом: себе, обществу, власти. Это и правда, такая глыба, которую надо сдвигать.

Самое главное – представить, что по приговору суда Олег Сенцов может выйти на свободу лишь в 2034 году. А у него есть старенькая мама, которая до этого времени не доживет. У него есть двое маленьких детей, которые вырастут без него. Один известный российский кинорежиссер, которого я просила выступить в защиту Сенцова, спросил: "А зачем? Разве это поможет?" Я тогда ответила: "Надо попробовать". Режиссер написал письмо в защиту. Сенцова посадили на 20 лет. Не помогло.

Но это не значит, что не надо писать, не надо просить об освобождении Олега Сенцова. Россия не должна быть страной политзаключенных. Булат Окуджава очень точно когда-то написал: "Не оставляйте стараний, маэстро..." И это не только о музыке.

Зоя Светова – журналист "Открытой России", бывший член Общественной наблюдательной комиссии города Москвы

Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции