C аргентинским кинорежиссером Милагрос Мументалер я встретилась на кинофестивале "Дух огня" в Ханты-Мансийске, где она была членом жюри. Ее дебютный фильм о жизни трех сестер "Откройте двери и окна" в 2011 году победил на фестивале в Локарно. Главная героиня нового фильма "Идея озера" беременна и завершает работу над книгой стихов и фотографий. С матерью и братом они вспоминают последнее лето, которое отец проводил с ними в летнем домике на озере. Позже он таинственно исчез, как и другие жертвы аргентинской диктатуры.

– Насколько автобиографичны истории, рассказанные в ваших фильмах?

– У меня три сестры и брат, поэтому сценарий "Откройте двери и окна" для меня определенно близок. Хотя это вымышленная история об отношениях, которые могут существовать между сестрами. Когда я писала сценарий, я старалась представлять себя на месте персонажей и старалась их понять. Я всегда стараюсь как бы перевоплотиться в своих персонажей.

– Кто же из трех сестер наиболее похож на вас?

– Я не могу назвать одну из сестер, мне все они дороги. Я долгое время снимала квартиры со своими друзьями, так что мне близок этот взгляд на совместное общежитие. Я всегда любила наблюдать за небольшими изменениями в поведении, маленькими незаметными реакциями людей. Мне интересна психология женщин вообще.

– А насколько вам близка история вашего второго фильма, "Идея озера"?

– Сценарий "Идеи озера" – адаптация книги стихов Гуадалуп Гаона Pozo de aire. Эта книга состоит из фотографий и семи стихотворений, также там есть пролог, такой же, как у меня в фильме. Книга произвела на меня такое впечатление, что образы и отрывки из нее долгое время крутились у меня в голове. Я подумала, что могу смешать все воедино – мысли автора и свои собственные. Это автобиографическая книга, и для меня было важно сделать эту адаптацию, соединить фотографии, поэзию и документальный автобиографический элемент. Я провела большое исследование на стадии подготовки к съемкам, поговорила с большим количеством женщин, чьи мужья загадочным образом исчезли во время аргентинской диктатуры. Я пыталась показать тонкие нити, которыми связаны все члены семьи.

– Где вы находили женщин, которых интервьюировали?

– О, это очень легко. Потому что главная актриса в фильме Карла Креспо – дочка одного из таких исчезнувших мужчин. Много таких женщин – это подруги моей мамы.

– Как вам удается так естественно снимать актеров? Особенно в фильме "Откройте двери и окна", в котором как будто ничего особенного не происходит и в то же время мы наблюдаем тончайшие перемены в поведении героинь.

– Обычно я работаю одинаково. Это большое количество репетиций. И не всегда всё складывается просто. В "Откройте двери и окна" у меня были очень юные актрисы, двоим было шестнадцать и одной – семнадцать. Поэтому мы ужасно много работали. Вначале это были импровизации. Например, я давала задание одной из них остаться в доме, или провести вместе вечер, или сходить вместе в кино. Примерно за год до съемок я дала им послушать музыку, которую они слушают в фильме, а также прочитать книги. Я стремилась к очень плотному контакту. А уже намного позже мы начали следовать сценарию. Иногда в фильме между ними происходят длинные диалоги, и мы как зрители должны понять, что стоит за этими всеми словами, какие чувства. В "Идее озера" у меня были актрисы постарше, и я подумала: "Ну, будет проще!" Но нет! Оказалось все то же самое – изнурительные репетиции. И опять надо было показать семейные отношения, но теперь уже между матерью и дочерью и между сестрой и братом.

– Вы работаете с профессиональными актерами?

– Обычно – да, но в моем первом фильме две актрисы не были профессионалами, потому что были слишком молоды. Но Мария Канале – это профессиональная актриса. В "Идее озера" тоже не все профессионалы. Например, женщина-антрополог.

– Что вы почувствовали, когда победили в Локарно шесть лет назад? Эта победа открыла вам какие-то двери?

– Когда мне позвонили и сказали о победе, это было очень неожиданно. Я очень волновалась в течение фестиваля, читала отклики критиков. Но я считаю этот приз скорее удачей, чем закономерностью.

– Пять лет – достаточно долгий перерыв между фильмами. Почему так получилось?

– Ну, во-первых, когда я победила со своим фильмом в Локарно, моему сыну было всего два месяца. И ушло много времени на то, чтобы о нем позаботиться, когда он рос. Во-вторых, очень много времени у меня уходит на работу над сценарием. Я не могу вот так вот просто выделить два часа времени в день на то, чтобы писать. Я знаю, многие режиссеры так делают. Мне же надо быть в соответствующем настроении. Я обычно жду, когда вдохновение само ко мне придет, потому что тогда сценарий получается более естественным. И лучшие страницы в сценарии случаются в тот день, когда я нахожусь под впечатлением от какой-то книги или выставки. В третьих, мне пришлось дожидаться финансирования своего фильма. Например, в Аргентине мы ждем денег из Национального института кино примерно год.

– Чем аргентинское кино отличается от латиноамериканского в целом?

– Отличительной чертой аргентинского кинематографа является, например, то, что очень много телевизионных актеров снимается в кино (просто у нас очень сильно телевидение). На сегодняшний день самый знаменитый аргентинский режиссер – это, конечно же, Хуан Хосе Кампанелья, снявший оскароносный фильм "Тайна в его глазах". Также у нас много авторского кино – например, фильмы Лисандро Алонсо. Кроме этого, у нас нет большой школы сценаристов. Обычно режиссер сам пишет и сценарий к фильму, это очень типичная ситуация. С точки зрения содержания аргентинское кино очень реалистично. Это наш собственный способ показать время и пространство.

– А почему вы решили стать режиссером?

– Я увлекалась кино, когда еще была ребенком и подростком. И это было словно мечта. В 13–14 лет я много читала и посещала художественную школу, где я рисовала. И однажды в театральном классе я разговаривала с девочкой, которая была чуть старше, и она мне сказала: "Я буду учиться на режиссера". – "Я тоже!" – ответила я. И в 16 я уже точно знала, что стану режиссером. И мне кажется, в этом решении соединилась моя любовь к чтению и рисованию.

– Что для вас лично сложнее – писать сценарий или непосредственно снимать?

– Писать, конечно, сложнее. Потому что в сценарии ты должен все-все-все описать, предусмотреть и предвидеть. Если вы почитаете мои сценарии, то увидите, что в них очень много материала о мизансценах, освещении и движении камеры. И еще писать сценарий очень трудно психологически, потому что в этот момент ты познаешь настоящее одиночество. Очень много решений о том, как именно я буду снимать ту или иную сцену, я принимаю именно на этапе написания сценария.

– Где вы снимали "Идею озера"? Там в кадре очень красивая природа.

– Это на юге Аргентины, деревенская местность, которая называется "Семь озер".

– Вы как-то сказали, что интересуетесь русской историей. Почему вам это интересно?

– Россия – очень интригующая страна. Потому что это так далеко от Аргентины, и по расстоянию, и ментально. И еще я очень люблю Чехова, а также русский кинематограф – Эйзенштейна и Тарковского. Вообще, Россия – для меня большая загадка.

– Кто ваши любимые режиссеры?

– У меня нет одного любимого, их много. Например, Роберт Крамер, или Дэвид Линч, или Леос Каракс, или Луис Бунюэль.

– Как вы считаете, ваше кино можно назвать феминистским?

– Я считаю, нет. Это скорее просто женский взгляд.