Каким образом сохранить себя как личность в репрессивной системе, ставящей своей целью уничтожение человека как человека – не столько физическое, сколько моральное? Над этим вопросом я размышляю с тех пор, как заинтересовалась делом политзаключенного Алексея Пичугина, уже более десяти лет. Так, продолжительное время я искала встречи с психологом Валерией Мухиной, которая занимается тем, чем, по-моему, в России не занимается больше никто, – оказанием психологической помощи пожизненно осужденным. Пару лет назад мы познакомились лично, одним из итогов этого общения стала моя статья в специализированном психологическом журнале "Развитие личности" о Пичугине как о человеке, который пытается преодолеть ужасные условия строгой изоляции и остаться человеком.

Однако получить ответы на эти волнующие вопросы можно, обращаясь не только к знаниям, накопленным современными специалистами, но и к опыту участников драмы нашей страны, связанной с Большим террором. Его 80-летний юбилей отмечается в нынешнем году. Большинства свидетелей той эпохи уже нет с нами. Тем ценнее живые свидетельства, потому что каждый говорит о личном опыте. Некоторое время назад в Сахаровском центре в Москве выступала с лекцией Елена Маркова – бывшая узница ГУЛАГа, впоследствии кибернетик, доктор технических наук, хранитель и исследователь памяти о противостоянии человека застенкам. Она не только смогла выжить на каторге в воркутинских шахтах, но и остаться личностью. В свои 94 года Елена Владимировна, поражающая своей интеллигентностью, сохранила абсолютно ясный ум и живой характер.

Елену Маркову посадили 20-летней – по сути за то же, что и сгинувшего бесследно в ГУЛАГе Рауля Валленберга. Только Маркову посадили не чужие, как Валленберга, а свои сограждане. Она во время Второй мировой в период нацистской оккупации Киева в одиночку прятала раненых советских бойцов. Для того, чтобы эти люди могли выжить, им нужны были немецкие документы. Елена Маркова, прекрасно зная немецкий язык, устроилась на биржу труда, украла бланки этих удостоверений и тем самым сохранила человеческие жизни. За это ее следовало бы представить к государственной награде. Но Елене Владимировне после того, как спасенные красноармейцы дали показания в ее защиту, скостили срок с пятнадцати лет до десяти.

ГУЛАГ был необъятен по своему масштабу. Существовали разные грани этой трагедии, и духовное сопротивление – лишь одна из них, подчеркивает Елена Владимировна. Духовное – не обязательно связанное с религией, но в широком смысле. Ведь не хлебом единым жили узники ГУЛАГа. Им нужна была и какая-то духовная жизнь. А вот создание духовной жизни – в широком смысле – не предусматривалось сталинским ГУЛАГом. Человек как личность должен был быть уничтожен. ГУЛАГ сокрушал и интеллектуальные способности, и психику человека. "Вот в чем корень этой проблемы, почему даже духовное сопротивление было большим сопротивлением ГУЛАГу. Выстоять. Быть человеком. И потом быть еще способным к какой-то творческой работе", – поясняет Елена Маркова.

На вопрос: "А что помогало духовно выжить?" она отвечает: "Шахматы помогали. Люди выживали, оставались людьми, потому что имели возможность хотя бы заниматься шахматами. Стихи. Лагерная поэзия. Духовное сопротивление связано с духовной жизнью". В этой связи Елена Маркова вспоминает жизненную историю другого политзэка, Вадима Ясного. Его отец погиб в лагере в 1940 году. То есть Вадим Ясный относился к детям репрессированных, за что, собственно, и получил срок. В 1935 году он поступил в московский Институт философии и литературы, прекративший существование еще в военные годы. На третьем курсе его студенческая жизнь прекратилась. Вадим Ясный был репрессирован по групповому делу студентов. Все участники этого группового дела были детьми репрессированных родителей.

Вадим Ясный вначале был направлен в Мончегорлаг, на Кольский полуостров, затем попал на строительство железнодорожной ветки Котлас – Воркута, а впоследствии в Печжелдорлаг, в поселок Абезь, где был занят на электростанции. Эта электростанция была рядом с городским театром. Театр предназначался для свободного населения, но в нем работали заключенные, в их числе и Вадим Ясный. "В каком-то смысле он вновь стал причастным к своему образованию. Это был момент удачи, счастья, что он занимается литературой", – подчеркивает Елена Маркова.

По мнению бывшей узницы, не случайно самими благоустроенными (если эта характеристика вообще применима к учреждениям ГУЛАГа) среди сидельцев считались так называемые шарашки. Это не только другие бытовые условия, нежели в обычных лагерях. Что очень важно для выживания – в "шарашках" занимались интеллектуальным трудом. Человек мог оставаться человеком.

Помогало выжить духовно и окружение – другие политзаключенные (как известно, в ГУЛАГе политические узники были, как правило, отделены от обычных осужденных по уголовным статьям). По свидетельству Елены Марковой, выжить можно, когда вокруг тебя умные, интеллигентные, интересные люди: "Простите меня, москвичи. Когда я через 17 лет из Воркуты переехала в Москву, благодаря тому, что мой муж был москвичом и ему дали квартиру, я думала: "Боже мой, какие неинтересные, какие мелочные люди. Вот у нас на Воркуте…"

В архиве Сахаровского центра хранятся лагерные поздравительные открытки, предоставленные музею Еленой Марковой. Выполненные на небольших листках, разрисованных от руки, иногда представляющие собой просто написанные синими чернилами строчки на клочках бумаги… Они имели огромное значение для заключенных. Они были попытками вырваться из окружающего безобразного мира, уродующего не только физически, но и духовно.

"Рецепты" духовного выживания, которые дает Елена Маркова, на мой взгляд, вполне применимы и в современных застенках. Жаль, что по прошествии восьмидесяти лет они по-прежнему актуальны.

Вера Васильева – независимый журналист

Высказанные в рубрике "Блоги" мнения могут не отражать точку зрения редакции​