В Петербурге сотрудники ФСБ обыскивают и допрашивают антифашистов и анархистов. Активисты заявляют о похищениях и пытках, о принуждении сознаться в участии в "анархистских террористических организациях".

Известно о задержаниях как минимум трех активистов: Виктора Филинкова, Игоря Шишкина и Ильи Капустина. Шишкин и Капустин после допроса были отпущены, а Филинков арестован на два месяца. Все трое заявили об избиениях и пытках. Задержания происходят с санкции одного из судов Пензы, где рассматривается дело о создании террористического сообщества. Виктор Филинков рассказал своему адвокату, что от него потребовали дать показания, что он якобы является участником отделения этой организации в Петербурге. Издание "ОВД-Инфо" связывает пензенское дело и задержания в Петербурге с преследованием сторонников Вячеслава Мальцева.

Адвокат Международной правозащитной группы "Агора" Виталий Черкасов, защищающий 23-летнего Виктора Филинкова, пропавшего в ночь с 23 по 24 января и потом нашедшегося в СИЗО №3, рассказывает, что сотрудники ФСБ несколько часов пытали электрошокером его подопечного, выбивая признание в причастности к террористической организации.

Подписывайтесь на нас в telegram

– Меня прежде всего удивляет то, что раньше эти люди старались скрывать следы своих неправомерных действий, а здесь они действуют открыто и ничего не боятся. Обычно они по таким тяжким делам стараются мариновать адвокатов как можно дольше, не пуская их к арестованным, а здесь, как только мы установили, что Виктор Филинков находится в так называемом эфэсбэшном СИЗО №3, меня сразу же туда пустили, несмотря на то, что я пришел туда уже на исходе дня, за 20 минут до закрытия. Филинков пропал 23 января, 24-го мне позвонила его жена, я в этот момент ехал в Вологду на суд. Жена Филинкова находится в Киеве, она сообщила, что 23 января Виктор должен был лететь к ней, но связь с ним пропала, после того как он прибыл в аэропорт Пулково. Она рассказала, что в последнее время многих их знакомых задерживают в связи с делом, возбужденным в Пензе, где органы якобы вскрыли некую крупную террористическую организацию, у которой есть ответвления в других городах, в том числе в Петербурге. По словам жены Филинкова, они с мужем боялись, что их это тоже может коснуться – и их опасения сбылись. Я ее проконсультировал – сказал, что в этой ситуации надо как можно скорее привлекать к этому делу общественное внимание, обращаться в СМИ, поскольку в такой ситуации часто бывает, что человек сначала теряется, а чрез какое-то время его показательно задерживают под видеокамеры. Но потом выясняется, что в тот период, когда он оставался вне поля зрения родных и друзей, он находился в каком-то непонятном месте и на него оказывалось физическое давление. Поэтому тут сразу надо шуметь, показывать, что о его пропаже известно, ведь чем дольше он находится неизвестно где, тем больше это потом будет бросать тень на спецслужбы, которым все равно надо будет его легализовать.

24-го числа жена Виктора Филинкова по моему совету обратилась в "ОВД-инфо" и другие СМИ, и 25 января из объединенного релиза судов Петербурга стало известно, что Дзержинский районный суд избрал ему меру пресечения в виде ареста на 2 месяца и что он подозревается в совершении преступления, предусмотренного частью 2 статьи 205.4 – участие в террористическом сообществе. Я вернулся из Вологды и бегом в СИЗО №3, а это была пятница, укороченный день, но я успел к нему за 20 минут до окончания назначения свиданий. Мы с ним обо всем оперативно поговорили. Парень был никакой – поникший, с потухшим взглядом, дрожащим голосом. Он сразу заявил мне, что его пытали. Я человек бывалый, за 13 лет правозащитной работы у меня за плечами около 20 уголовных дел, по которым проходили полсотни сотрудников полиции, которые применяли пытки и истязания и были за это осуждены. Но когда я попросил его продемонстрировать следы пыток, я ужаснулся: у него на теле, особенно на правом бедре – многочисленные пятна от ожогов от электрошокера, наверное, больше 50. Он рассказал, что сотрудники ФСБ задержали его перед посадкой на самолет в Киев, целый день возили по разным учреждениям и, наконец, увезли за город, в какие-то лесопосадки, где с ним наедине осталось несколько человек: половина людей устрашающего вида, в масках, половина в гражданской одежде – видимо, опера. Они стали на него оказывать психологическое давление, требуя что-то рассказать. Когда он спросил, что они от него хотят, они изложили ему легенду о некой террористической сети и ее ответвлении в Петербурге под названием "Марсово поле", в которое он якобы входит. Называли фамилии других членов этой организации, которых он совершенно не знал. Тогда его посадили в машину и стали пытать – били и прижигали электрошокером, отчего он изгибался назад от боли, а они его, наоборот, пригибали к спинке переднего сидения, отчего у него на подбородке образовалась рана, кровь даже запачкала одежду. Потом они еще долго "закрепляли" с ним легенду – он должен был выучить все имена, чтобы подтвердить все это следователю. И когда его привезли в следственный изолятор, никто из дежурных медиков его, как положено, не освидетельствовал – сведений о полученных телесных повреждениях в документах нет, а они у него очень серьезные. Ему дали адвоката по назначению, мы обсудили ситуацию и пришли к выводу, что адвоката надо менять, теперь Виктор должен написать следователю заявление, что он отказывается от его услуг в мою пользу. Сейчас я готовлю заявление и в органы прокуратуры, надзирающие за ФСБ, и во ФСИН, чтобы как можно скорее провели его освидетельствование с моим участием, зафиксировали все телесные повреждения, которые он получил. После меня к нему приходили две девушки – члены петербургской ОНК (Общественной наблюдательной комиссии. – РС) Екатерина Косаревская и Яна Теплицкая, они тоже видели все его телесные повреждения. И моя, и их беседа с Виктором Филинковым проходила под стационарными камерами видеонаблюдения, а кроме того, при разговоре присутствовал сотрудник с видеофиксатором на груди. Я опять же сделал запрос, чтобы эти записи срочно изъяли и сохранили – там он снимает брюки и показывает бедро, испещренное следами электрошокера.

Виктор – гражданин Казахстана, и мы уже направили запросы в посольство Республики Казахстан в Москве и в генеральное консульство в Петербурге. Еще я нашел адвоката по назначению, теперь мне надо понять, какова его роль в тех показаниях, которые дал Филинков. Дело в том, что очень часто такие адвокаты, найденные следователями, "сливают" своих подзащитных, и именно в их присутствии люди дают те показания, которые потом ложатся в основу обвинения. И можно потом отказаться от них, но суд все равно опирается на эти первоначальные показания. Получается, что мой подзащитный действительно вынужден был дать те показания, которые от него требовали, и сейчас надо выяснить, как этому противостоять. В общем, прежде всего мне нужно получить доступ к делу, к его материалам, которые появились в присутствии этого адвоката. И главное, чтобы следователь от меня не бегал: практика показывает, что следователи очень часто исчезают, а без них к подзащитному не попадешь, любое силовое подразделение – под всеми замками.

– Виктор Филинков в Петербурге был один задержан по этому делу?

– Нет, еще был задержан некий Игорь Шишкин 1991 года рождения, вернее, он просто пропал, его интересы будет представлять тоже адвокат "Агоры" – Дмитрий Динзе. У Шишкина такие же обстоятельства задержания и исчезновения – родственники его тоже долго не могли найти, а когда нашли, оказалось, что в Дзержинский районный суд для избрания меры пресечения его доставили тоже с телесными повреждениями. Я подозреваю, что и его сломили таким же способом. А еще есть Илья Капустин, "Медиазона" пишет о том, что его увезли 25 января, и приводит его рассказ о пытках электрошокером, о том, что его спрашивали о пензенских анархистах, хотя Илья вообще не бывал в Пензе. Видимо, все же они не сочли нужным его арестовывать и отпустили, но на его теле остались многочисленные повреждения. Он рассказал журналистам, что проходит сейчас медицинское обследование и ищет юристов, чтобы отстаивать свои интересы. То есть получается, что ФСБ даже ничего не скрывает, не держит этих людей в каком-нибудь месте, чтобы сошли следы пыток, не боятся, что их уличат в должностных преступлениях. Такое впечатление, что всем этим сотрудникам дан карт-бланш: делайте что хотите, создавайте видимость работы, формируйте громкое дело, и все вам сойдет с рук. Как будто дана отмашка: клепайте, что получится, мы вас прикроем, – считает Виталий Черкасов.

Член петербургской ОНК Екатерина Косаревская подтверждает сказанное Виталием Черкасовым о телесных повреждениях у Виктора Филинкова.

– Мы посещали Виктора трижды. Первый раз мы пришли к нему вечером того дня, когда был суд по мере пресечения. Он тогда еще не говорил ни с каким адвокатом, кроме адвоката по назначению и еще не хотел признаваться в полученных телесных повреждениях. Мы же два дня не могли его найти, а когда нашли, он был только что после общения с силовиками, и я предполагаю, что он просто еще не пришел в себя. Во время нашего следующего посещения он уже был готов говорить и показал нам следы от электрошокера – это много-много красных точек с внешней стороны бедра на расстоянии примерно сантиметра друг от друга и еще несколько на груди. Он говорил, что такие же следы есть еще в паховой области, но их мы не видели. В первый раз он был очень подавлен, но сейчас – никакого сравнения нет, он в гораздо лучшей форме. Мы зафиксировали рассказанную им историю, и он совсем не выглядел испуганным и подавленным. Он рассказал нам, что после пыток его привезли в здание районного управления МВД, где он продиктовал то, что его заставили выучить следователи ФСБ. По его словам, потом, уже после того как с его слов написали объяснение, и он поставил свою подпись, его отвезли в управление ФСБ на Литейном и там заново все напечатали – непонятно тогда, зачем они заставляли его все это учить, если потом это не использовали. И в суде он подтвердил эти показания, потому что ему сказали, что если он от них откажется, то будет плохо его близким, а то, что было с ним самим, ему покажется сказкой, легкой версией того, что с ним будет. Мы не знаем, только ли себя он оговорил таким образом или еще кого-то.

Члены петербургской ОНК записали рассказ Виктора Филинкова и взяли согласие на публикацию за его подписью. Этот рассказ они разместили на сайте ОНК, передали его Виталию Черкасову и написали заявление в прокуратуру.

Одной из первых об обысках в квартирах антифашистов и анархистов заявила правозащитница Александра Крыленкова, написав об этом на своей страничке в фейсбуке.

– Александра, что вы думаете об этой новой реальности, включающей, судя по всему, не только аресты, но и похищения, и пытки, и появление сомнительных уголовных дел о терроризме?

– Двое людей арестованы в Петербурге, проходят обыски, причем не все они попадают в наше поле зрения, потому что люди пропадают, потом появляются уже в суде с признательными показаниями – как это известно по случаю с Виктором Филинковым, полученными под пытками. Никто не знает, почему ФСБ на этот раз решила взяться за анархистов – раньше по делам о терроризме они в более или менее произвольном порядке брали в Петербурге мусульман. Теперь вот взялись за анархистов, кто следующий – неизвестно.

– Как вы считаете, для сегодняшнего дня это обычная практика или исключительный случай?

– Я думаю, все-таки исключительный случай, и по форме, и по содержанию – во всяком случае, в суде прозвучали слова об обвинениях в подготовке к свержению президента, что само по себе звучит безумно. Но самое главное – по форме: людей хватают и дома, и на улице, и в аэропорту, потом их никто не может найти, несмотря на все усилия правозащитников и общественности, а потом они появляются в суде с признательными показаниями и, как сообщает адвокат "Агоры", с телесными повреждениями. На самом деле это – пришедшая в Питер Чечня. Мы привыкли, что у нас есть особые территории, где все иначе, где все может быть – ну, вот теперь мы имеем это все прямо здесь. Я могу сравнить происходящее с Чечней и с Крымом. В Крыму тоже пропадают люди, но, честно говорят, о пытках сообщали в 2014-м, в 2015 году, а в последнее время таких сообщений не было. То есть в Крыму сейчас ФСБ такими способами не действует, – сказала Александра Крыленкова.