Мусорные бунты: теперь Клин. Подмосковье борется со свалками

Приземистый дом в поле недалеко от деревни Золино, что в 10 км от Клина. В сенях деревенская утварь, в зале – диван, буфет, деревянный стол у окна с мутными стеклами, за столом хозяева: Василий и Елена. Василий работает сторожем в детском саду в селе Новощапово, Елена – дворником в том же саду. У Василия и Елены четверо детей: 6, 9, 12 лет и 21 года. Дома сейчас только 12-летняя Аня, которая быстро присоединяется к разговору об одной из главных проблем окрестных сел, да и самого Клина – свалочном полигоне "Алексинский карьер", что в 11 раз больше скандального полигона "Ядрово" под Волоколамском (33 га против трех).

Головная боль, металлический привкус во рту, тошнота, слабость, головокружение – перечисляет Елена симптомы, которые приходят вместе с запахом помойки – она располагается всего в полутора километрах от Золино. По словам Елены и Василия, пахнуть обычно начинает ночью и особенно сильно воняет к утру. "О вони узнаёшь по собакам, – говорит Елена. – Такой вой страшный стоит, что просыпаешься. И еще крысы бегают со свалки. Огромные крысы". Иногда утром запах рассеивается, иногда держится весь день. В конце февраля в районе стояла безветренная погода, воняло больше недели. Врачи, которых вызывала Елена себе и детям, диагноза отравления не ставили, говорили о простудных заболеваниях или аллергии. "Они мне сказали: "Вы мать, вы сами должны знать, как лечить своего ребенка. Она бронхитик у меня", – показывает Елена на Аню. На холодильнике наклеены телефоны МЧС и Росприроднадзора, по которым Елена звонит всякий раз, когда начинает пахнуть, но толку от этого нет: "Мы передадим", – они отвечают. Что передадим? Кому передадим? А некоторым говорят в МЧС: "Рекомендуем сменить место жительства". Елене и Василию ехать некуда и не на что, впрочем, покинуть Клин непросто, даже если есть деньги: одна из клинских активисток Марина рассказала РС, что 5 лет назад построила дом под Клином, потратив около 6 млн рублей. Свалку тогда собирались закрывать, и дом стоил 10 млн. Сегодня Маринины знакомые пытаются продать похожий дом за 3 млн, но покупателей нет.

Дочь Елены и Василия Аня учится в новощаповской средней школе, что располагается всего в 900 м от свалки. В школе, по ее словам, тоже пахнет, впрочем, больше всего воняет на улице – по согласованию с родителями в школе и детском саду даже отменили прогулки при неблагоприятном ветре. Впрочем, массовой госпитализации учеников в Новощапово пока не было, а на отдельные жалобы стараются не обращать внимания. "Она приходит, говорит, у меня голова болит, и много у кого в классе болела сегодня. Учительница говорит, вы придуряетесь, все с вами нормально, – рассказывает Елена. – Родители возмущались на собрании, директор прямо сказала: "Мы никого не держим. Не нравится – ищите другую школу".

"Ладно я еще 10–20 лет поживу и потом подохну, – философствует Василий. – Но у меня дети только начали жить, они гуляют в респираторах из-за этой свалки! Если тут будет ЧП, как в Волоколамске, народ озвереет, за вилы возьмутся. Я первый пойду. Тут будет хуже, чем в Киеве".

Закрыть нельзя расширить

До 2014 года Алексинский карьер принимал только клинский мусор и никого особенно не беспокоил. В 2013-м его вообще решили закрыть, посчитав, что он выработал свой ресурс, однако в 2014-м Росприроднадзор неожиданно провел экологическую экспертизу, увеличившую срок службы полигона. "Эта экспертиза в любом случае утратила силу, – уверен Алексей Котов, секретарь недавно созданной рабочей группы по Алексинскому карьеру. – Объект сооружался с серьезными отступлениями от проекта, это подтверждается тем, что ООО "Комбинат" (компания, управляющая Алексинским карьером. – РС) неоднократно привлекалось к административной ответственности".

С 2014 года в Клин стали свозить сначала мусор из других районов Московской области, а потом и из Москвы. В тексте экспертизы значится, что свалка рассчитана на 6,26 млн тонн, ее ресурсов должно было хватить на 19 лет. Однако, по словам Алексея Котова, за 4 года в Клин уже привезли 5 млн тонн. "Там был глубокий карьер, откуда брали песок, а за три года они его засыпали и насыпали нам кучу в 25 метров", – соглашается с Котовым другая активистка Галина Сироткина.

Несмотря на то что номинально клинская администрация к полигону отношения не имеет (он находится в ведении правительства Московской области; пресс-служба подмосковного министра экологии на запрос РС об интервью не ответила), свои свалочные беды жители Клина связывают с сегодняшней главой Клинского района Алёной Сокольской, которая, по их словам, "запустила сюда Москву". С активистами согласен и бывший глава района Александр Постригань, заявивший на митинге 4 марта, что из-за полигона на него оказывалось давление и со стороны властей, и неких "криминальных структур", но он держался до последнего. С Александром Постриганем поговорить не удалось, а вот Алёна Сокольская в интервью РС подтвердила, что к решению относительно изменения статуса свалки отношения не имеет, про борьбу же бывшего главы района говорит с улыбкой: "Приезжайте, я вам документы покажу, как Александр Николаевич в 2009 году из муниципальной эту свалку продал частному лицу и получил за это определенное вознаграждение в 340 млн [рублей]. Потом Александр Николаевич мог бы получать с этой свалки в муниципалитет от частного лица 151 млн, а в итоге указал расторгнуть договор и оценку сделать в 6 млн, и мы до сих пор получаем за эту свалку 6 млн в год", – говорит глава района. Впрочем, проблемы возникают даже с этими платежами: и в 2016-м, и в 2017-м годах клинская администрация подавала иски с требованиям взыскать задолженность по аренде.

Опасные птицы

Местные жители уверены – свалка растет так стремительно потому, что на нее завозится гораздо больше мусора, чем должно: вместо 70–80 мусоровозов в день (из расчета объемов, указанных в экологической экспертизе), в Клин приезжает от 700 до 900 машин в день – активисты посчитали их сами, дежуря у въезда на полигон. Алёна Сокольская и директор по развитию ООО "Комбинат" Максим Белолипецкий заявили РС, что на полигон поступает 250–300 машин в день – это соответствует объемам, заявленным в территориальной схеме обращения с отходами, на которую, впрочем, нет экологической экспертизы. Нагрузка на полигон еще увеличилась после того, как в июне 2017 года жители Балашихи дозвонились на прямую линию Владимиру Путину, пожаловавшись на полигон "Кучино". Полигон тогда был закрыт, глава Балашихи подал в отставку, а часть московского мусора вместо "Кучино" стала попадать в Алексинский карьер. Клинские активисты убеждены, что с недавнего времени в Клин едут мусоровозы и со стороны Волоколамска. Алёна Сокольская и Максим Белолипецкий эту информацию опровергают.

Впрочем, по словам Алексея Котова, объемы мусора можно и вовсе не считать: Алексинский карьер в принципе не может функционировать, потому что находится в 3 км от военного аэродрома ВКС Клин-5, в то время как нормы Воздушного кодекса РФ требуют расстояния минимум в 15 км. Министерство обороны на обращения активистов отвечает, что да, безопасность полетов нарушена, потому что свалка привлекает большое количество птиц, но никаких мер не предпринимает.

Приехали не вовремя

28 марта клинские активисты наконец смогли посетить сам полигон – в составе рабочей группы, в которую вошли жители города, представители клинской администрации, Минобороны и ООО "Комбинат". По словам Алексея Котова, их опасения подтвердились: эксплуатация полигона ведется с технологическими нарушениями – нет необходимой пересыпки мусора грунтом, нет системы фильтрата, так что часть его сливается вместе с осадками в сельхозполя, система дегазации, которую начали устанавливать после протестов местных жителей, также не помогает избавиться от газа.

Руководство полигона с активистами не согласно: по словам Максима Белолипецкого, пересыпка делается по всем правилам, просто активисты приехали на полигон не вовремя и не увидели этого, фильтрат собирается, а установленный факел пока работает в тестовом режиме – для анализа объемов свалочного газа. До конца июня на полигоне собираются установить два новых факела, они и должны будут решить проблему запахов. "У меня и сейчас на полигоне работает масса людей, которые не жалуются ни на запах, ни на здоровье, – говорит Максим Белолипецкий. – Нормальные люди, не бомжи, и ничего им не пахнет".

Активисты, впрочем, обещаниям не верят. По словам Алексея Котова, даже при правильной эксплуатации системы дегазации часть свалочного газа все равно будет выделяться в атмосферу, как это происходит в той же Балашихе: после установки системы дегазации запах вокруг свалки не исчез. "Во время визита на полигон каких-либо гарантий, что после окончания монтажа этой системы запах пропадет, мне никто дать не смог", – говорит Алексей Котов.

Кроме того, никаких общественных слушаний по проекту дегазации в Клину не проводилось, да и самого проекта никто из активистов не видел. По словам Сокольской и Белолипецкого, проект сейчас находится в разработке, общественные слушания по нему должны пройти уже или в мае (по словам Белолипецкого), или в июле (по версии Сокольской). По словам Сокольской, до конца августа должна быть закончена дегазация старого полигона, что решит проблему запахов (Белолипецкий говорит о конце июня), в сентябре на полигоне должны начать строить современный перерабатывающий мусоросортирующий комплекс, который должен полностью заработать к концу 2019 года (для него дополнительно к полигону присоединены 39 га, стоимость проекта почти 1,3 млрд рублей).

У общественности и эти планы вызывают сомнения: "Даже если в июле слушания, и они вдруг для них пройдут успешно, после этого они обязаны провести государственную экологическую экспертизу, то есть по закону закончить дегазацию в августе и начать строительство в сентябре они ну никак не успеют", – говорит Алексей Котов, обращая внимание, что в соглашении между ООО "Комбинат" и правительством Московской области предусмотрено строительство объектов по утилизации и переработке отходов на 250 тыс. тонн в год, а объект захоронения отходов должен принимать 400 тыс. тонн в год, то есть классическая свалка со строительством современного завода расти не перестанет.

В любом случае работы по дегазации уже идут, кроме того, в обход Клина к полигону строится прямая дорога, ради которой должны вырубить порядка 100 га леса – всё это без утвержденного проекта и без общественных слушаний.

Разобраться в споре активистов и владельцев полигона относительно соблюдения технологии захоронения мусора непросто, впрочем, Роспотребнадзор, кажется, согласен в этом вопросе с жителями Клина: в октябре прошлого года ведомство провело проверку в Алексинском карьере, найдя 16 нарушений законодательства, в том числе недостаточность пересыпки грунтом. Что касается фильтрата: "система сбора фильтрата на полигоне отсутствует", говорится в решении Клинского городского суда. 12 октября 2017 года судья Александр Мирошниченко приостановил работу свалки на 90 дней. На следующий день клинские активисты выехали к полигону, однако решение суда никто исполнять не собирался: мусоровозы продолжали разгружаться. Как рассказала РС жительница Клина Юлия Федосеева, она увидела решение суда в группе "Вконтакте" и, проезжая по пути с работы мимо поворота на полигон, решила остановиться. Ее знакомые общались с судебными приставами, которые не хотели опечатывать полигон, а к вечеру на место приехал заместитель начальника полиции по охране общественного порядка клинского ОМВД Роман Чистяков, который привез новое решение суда: в нарушение всех норм закона председатель Клинского городского суда Денис Шарапов отменил постановление судьи Мирошниченко (по закону решение федерального судьи может отменить вышестоящая инстанция, но никак не председатель того же суда). Активисты возмутились, пытались перекрыть дорогу, однако прибывшая полиция и ОМОН оттеснили их к обочине. Все это время сотрудники полиции снимали общественников на видео, и через пару недель оштрафовали многодетную мать Юлию Федосенко на 10 тыс. рублей за участие в несанкционированном митинге. Дело же о нарушениях на полигоне было рассмотрено Московским областным судом, который вернул его в Клин, где на новом рассмотрении ООО "Комбинат" оштрафовали, но закрывать не стали.

Противостояние активистов и властей повторилось 10 марта, когда сотрудники МЧС сказали жителям по телефону, что при дегазации полигон должен был бы остановить работу, чтобы избежать возможного взрыва высвобождающегося при дегазации метана. Снова – полиция, ОМОН, замначальника полиции Чистяков, который лично выхватывал из толпы особенно активных. "Он дал [мусоровозам] команду – едьте. Люди сцепились, перед ними стена полиции, мусоровоз толкает полицию, они нас. Они, конечно, победили: на обочины с двух сторон оттеснили женщин". Результат стычки: 8 административных дел и семь штрафов. Оштрафовали и Алексея Котова, которого задержали 28 марта прямо перед расширенным заседанием Комитета по экологии Московской областной думы с участием рабочей группы, отвезя сначала к Чистякову, а потом в суд. Почему именно перед заседанием? Потому что задает слишком много неудобных вопросов, уверен Котов.

Когда завонял Клин

Нужно отметить, что поначалу антисвалочная активность не находила в Клину слишком широкой поддержки: от запахов страдали в основном жители близлежащих деревень. Однако когда завоняло в центре Клина, к тому же набрали силу протесты в Волоколамске, клинчане подтянулись: если раньше на митинги против свалки собиралось от силы человек двести, 4 марта, через день после волоколамского митинга, вышло 4000 (Алёна Сокольская, впрочем, уверяет, что в митинге приняло участие не больше 1200 человек).

Ситуация в Волоколамске стала накаляться, когда 21 марта десятки детей были госпитализированы с признаками отравления. По словам клинских активистов, буквально на следующий день похожий выброс случился и на Алексинском карьере, как минимум полсотни человек обратились за помощью, впрочем, ни одного диагноза отравления врачи не поставили. Жители уверяют, что медикам запретили связывать недомогания со свалкой. Клинчане любят цитировать Алёну Сокольскую, сказавшую в одном из интервью, что "запах неприятен, но не вреден". В разговоре с РС Сокольская подтвердила, что рядом со свалкой нет превышений ПДК (предельно допустимая концентрация) опасных веществ, но если вдруг такое случится, то администрация будет рассматривать введение чрезвычайного положения – как в Волоколамске. Любопытно, что в июне 2017 года подмосковная противопожарно-спасательная служба провела анализы воздуха в деревнях вокруг свалки и зарегистрировала 25-кратное превышение содержания сероводорода. Никакого чрезвычайного положения не ввели, впрочем, по словам Алёны Сокольской, МЧС допустило ошибку, провело внутреннее расследование и признало, что превышения ПДК все же не было. Документов, которые могли бы это подтвердить, у клинской администрации нет. Другие исследования проводились 15 марта, результатов их активисты пока не получили, однако Галина Сироткина уверяет, что сотрудники МЧС на словах сказали ей о превышении ПДК по хлору в 3–7 раз. Другая проверка, проведенная в конце 2017 года на самом полигоне, показала превышения ПДК по аммиаку в 3 раза, по ок­сиду азота в 53 раза, по саже в 1,3 раза, по ксилолу в 2,3 раза, по фенолу в 93,8 раз – все цифры из решения Клинского городского суда от 15 декабря 2017 года, в очередной раз оштрафовавшего ООО "Комбинат".

За вилы вне политики

24 марта в бывшем управлении давно закрытого советского завода "Клинволокно" собралось человек шестьдесят самых разных возрастов и разного достатка. Предприниматель, в прошлом прокурор, водитель, дизайнер интерьеров, юрист, врач, инженер-технолог. Из официальных лиц – только депутат клинского Совета депутатов от Партии роста Армен Меликян. Ругали власти, игнорирующие жалобы жителей, говорили о личной заинтересованности местной администрации в том, чтобы полигон продолжал работать, обсуждали работу только что созданной для борьбы со свалкой общественной организации "Гражданская позиция", то и дело повторяя, что движение это вне политики, хотя, по справедливому замечанию депутата Меликяна, собрание активистов уже и есть политика. "Нас пытаются связать с какой-то партией, с каким-то течением, говорят, что мы аффилированы, но мы ни за кого, мы за всех. Голосуют тут все за Путина, за "Единую Россию", кто-то за коммунистов, но тут нет людей с какой-то четкой политической позицией", – пояснил один из членов организации Андрей Мешков.

Решений проблемы предлагалось немало: завалить суды исками, проводить больше митингов, распространять листовки по подъездам. Некоторые горожане болеют идеей перекрыть Ленинградское шоссе, но не сейчас, а летом, когда "москвичи поедут на дачи". Организаторы встречи не уставали напоминать, что активность "Гражданской позиции" не должна выходить за рамки закона, но из зала то и дело слышалось слово "вилы", за которые тут грозятся взяться многие. Пока что активисты подали заявку на очередной митинг 14 апреля, но ответа от администрации не получили. Как рассказал РС Алексей Котов, с митингами в Клину вообще непросто: каждый раз, когда он уведомлял о проведении мероприятия, клинские чиновники сообщали ему, что его опередили другие клинчане, которые застолбили все необходимые места то для уличной зарядки (в конце ноября), то для детских игр и пропаганды здорового образа жизни.