Самарское УФСБ преследует бывших летчиков-чернобыльцев, обвиняя в присвоении льгот и требуя вернуть деньги государству. Под следствием сейчас 48 пенсионеров, им грозит штраф в миллион рублей и несколько лет условно по статье "Мошенничество". Правозащитники уверены: ФСБ хочет сэкономить бюджетные средства на льготах "чернобыльцам" и сделать карьеру своим сотрудникам.

Полеты над зоной отчуждения

Летом 1986 года самарцы Михаил Курдюков и Александр Кириченко работали в лётном отряде ракетно-космического предприятия "Прогресс". Доставляли разные грузы с завода в города Советского Союза. В том числе летали и в Украину. Михаил Курдюков был бортоператором самолета АН-26. В июне 1986 года руководство завода "Прогресс" несколько раз направляло этот грузовой борт в Украину, где 26 апреля произошла авария на Чернобыльской АЭС. Экипаж приземлялся не в Припяти или Чернобыле, но с радиацией познакомился близко, рассказывает Михаил Курдюков:

– Мы летали в Борисполь, Жуляны и Святошино. В каждом аэропорту встречали рой гражданских самолетов. Нам нужно было дозаправиться, чтобы лететь обратно, а керосина не было. Договаривались с военным аэропортом "Овруч": они нас заправляют, а мы эвакуируем местных жителей. В Овруче нас обычно ждали женщины с детьми. Они собирали всё, что могли унести из дома. Этим скарбом и загружали самолет. В Куйбышеве нас встречал специальный пост по контролю за степенью зараженности лиц, пребывающих из районов аварии на ЧАЭС. Всех проверяли на радиацию, самолет дважды мыли. Из Овруча в 1986 году мы летали по маршруту Курск – Волгоград – Самара, Брянск – Волгоград – Самара и Белгород – Волгоград – Самара. Если посмотреть на доклад ООН 2008 года, мы пролетали как раз через зону отчуждения ЧАЭС.

Другой работник летного отряда завода "Прогресс" Александр Кириченко на тех "чернобыльских рейсах" 1986 года был вторым пилотом:

– Прямого приказа эвакуировать людей у нас не было. Но все летчики знают другой приказ – Министерства гражданской авиации СССР от 1985 года "Об утверждении и введении в действие наставления по производству полетов в гражданской авиации СССР". В нем есть пункт "Обязанности, права и ответственность членов экипажа воздушного судна". По нему в обязанности гражданского летчика входило помогать людям, попавшим в опасность, терпящим или потерпевшим бедствие. Не забрать людей мы не могли. Не прилететь в Овруч на дозаправку – тоже. Иначе упали бы где-то между Воронежем и Волгоградом, – вспоминает пенсионер.

Руководитель Самарской областной общественной организации "Союз ветеранов Чернобыля" Альбина Петрова говорит, что Кириченко и Курдюков по праву считаются чернобыльцами. Общественница ссылается на закон о социальной защите:

– К гражданам, подвергшимся воздействию радиации вследствие аварии на ЧАЭС, относятся не только те, кого специально командировали в "зону отчуждения". Но и те, кто эвакуировал население в 1986–1987 годы. Это 13-я статья закона. А в 14-й статье указано, что они должны получать льготы не ниже семикратной суммы от минимального размера оплаты труда.

Через несколько лет после полетов над зоной отчуждения Кириченко и Курдюкову диагностировали болезни, несовместимые с работой пилота. Из-за этого им пришлось оставить службу и "Прогресс".

​

Разоблачение по доносу

Когда спустя время зашла речь про льготы для работавших в Чернобыле, среди состава авиаотряда "Прогресса" тех лет появились "прилипалы". Они незаконно оформили себе чернобыльские льготы. Но самарское УФСБ тогда про это не знало. Тайное стало явным, когда на "Прогрессе" поссорились два летчика, которые над Чернобылем даже не пролетали, вспоминает Михаил Курдюков:

– В 1988 году на "Прогресс" обычным летчиком устроился Евгений Крысько, а в 1995 году командиром летного отряда завода стал Олег Шахаров. В 1997 году вышел приказ о присвоении льгот ликвидаторам аварии на ЧАЭС. Документы о присвоении статуса подписывал Шахаров. Через него прошли и реально участвовавшие в ликвидации последствий аварии, и, как Крысько, "прилипшие" к награде. Конечно, Шахаров знал, кто есть кто на самом деле. Но молчал. Так продолжалось до 2015 года, когда Крысько и Шахаров поссорились. К этому моменту они стали большими начальниками и не поделили свое присутствие на заводе.

Шахаров на тот момент был руководителем летно-испытательного комплекса. Крысько – замкомандира компании по организации летной работы.

– Крысько уволил с завода сына Шахарова, – рассказывает Курдюков. – Потом уволили самого Шахарова. В ответ Шахаров – бывший военный летчик, донес друзьям из ФСБ, что Крысько получил чернобыльские льготы незаконно. Сотрудники ФСБ задержали Крысько, который во время допроса рассказал им, что таких "прилипал" в Самаре больше 100 человек. Ликвидаторы с "Прогресса" сразу стали для ФСБ большой поляной с яблоками.

В 2016 году сотрудники областного УФСБ обвинили в мошенничестве двенадцать бывших "прогрессовских" летчиков, в 1997 году официально получивших статус ликвидаторов последствий аварии на ЧАЭС. В рамках расследования этого дела за Михаилом Курдюковым из ФСБ пришли в октябре 2017 года.

– Меня задерживали как особо опасного террориста. А потом целый день допрашивали в разных отделах самарского УФСБ, – вспоминает Курдюков. – В шесть утра к моему дому подъехали три черных машины. Оттуда вышли несколько мужчин в черных пальто. Они зашли ко мне домой и вежливо предупредили, что сейчас будут обыскивать квартиру. После обыска меня повезли на проспект Кирова, 58 (там расположен отдел управления ФСБ по городу Самаре. – РС). Я просидел там несколько часов. Потом увезли на улицу Пионерскую (адрес управления ФСБ по Самарской области. – РС). Я дождался своего адвоката, и меня начали допрашивать. Было видно, что следователи нервничали и не понимали, что с нами делать. А я сидел и боялся, что сейчас бутылку мне вставят.

Михаила Курдюкова выпустили только вечером. А спустя 20 дней эфэсбэшники пришли к Александру Кириченко. Его допрос тоже длился целый день. Кириченко рассказал, что сотрудники ФСБ почему-то посчитали его самым опасным из всех самарских летчиков-чернобыльцев: в октябре 2017 года суд по ходатайству УФСБ заключил Кириченко под домашний арест на четыре месяца.

В марте 2018 года старший следователь УФСБ по Самарской области Николай Громчев возбудил против Александра Кириченко уголовное дело, обвинив в мошенничестве при получении выплат и подделке документов. В апреле такое же дело УФСБ завело на Михаила Курдюкова. По версии следствия, летчики не пролетали над в 30-километровой "зоной отчуждения" ЧАЭС и эвакуировали людей, нарушая приказ.

Смерти после судов

Михаил Курдюков судится с ФСБ с начала лета 2018 года: первое заседание по его делу прошло 1 июня, последнее запланировано 18 декабря. Кроме возврата выплат, сторона обвинения требует суд приговорить пенсионера к трем годам условно. Судебные процессы идут сурово, рассказал Курдюков:

– Все наши с адвокатом доводы отметают. Судья отклоняет любые наши вопросы. Зато утверждения стороны обвинения заслушивают полностью. Нам говорят: если вы не сбрасывали мешки в реактор, значит не ликвидаторы; если бы вы летели над зоной отчуждения, вас бы сбили, потому что территория охранялась.

В управлении ФСБ по Самарской области отказались комментировать Радио Свобода уголовные дела против летчиков-чернобыльцев. В свою очередь следственный отдел УФСБ настаивает: более пятидесяти действующих и бывших сотрудников самарских заводов "Прогресс", "Кузнецов", "Салют" и "Авиакор" с подложными документами ликвидаторов аварии на ЧАЭС незаконно получали льготы.

За последние два года с подачи самарского УФСБ судебные повестки получили уже 48 ликвидаторов. Из них 32 чернобыльца "признали" вину, сотрудничая со следствием. 16 – добровольно возместили ущерб в досудебном порядке. Против десяти человек судебные производства продолжаются. Всего на "Прогрессе" было 150 летчиков-чернобыльцев.

По словам Александра Кириченко, все, кого сейчас судят, – реальные ликвидаторы. В этом деле был только один мошенник – Евгений Крысько. Его уже осудили.

Михаил Курдюков знаком со многими летчиками из "списка ФСБ". Как минимум пятеро не выдержали стресса и умерли вскоре после обвинительного приговора в их адрес. Валентин Носов умер после суда в 2016 году, Николай Козлов – в 2017-м, Владимир Свяченко, Анатолий Никифоров и Альберт Зайцев – в 2018-м. Им назначали условные сроки и требовали возместить "ущерб" государству.

Правозащитница, экс-глава организации "Голос-Поволжье" Людмила Кузьмина считает, что сотрудники ФСБ занялись делом чернобыльцев, чтобы путем запугивания сделать себе карьеру на пенсионерах. В начале декабря она рассказала об этом процессе на своей странице в Facebook.

– ФСБ не должны заниматься мошенниками. Это в компетенции МВД. Но ФСБ целенаправленно вели дело, потому что здесь большое количество людей. На массовости обвинений сотрудники ФСБ делают себе показатели и карьеру. Вот где наша общая трагедия, а не только чернобыльцев. Трагедия, что нет у нас с вами суда, а тайная организация ФСБ не имеет границ компетенции, границ распространения своего влияния на человека. Так завтра придут к любому из нас, – считает Кузьмина. – ФСБ – структура особенная. Тем более в нашей стране. К ней отношение как к некой секретной, страшной, сакральной и всемогущей организации. Люди были перепуганы, многие совсем не в силах сопротивляться в связи со здоровьем, многие молчали и молчат до сих пор.

Михаилу Курдюкову приговор вынесут 18 декабря. У Александра Кириченко 11 декабря состоится очередное судебное заседание.