Гроб с телом Валерия Малеева к зданию правительства Самарской области привезли 21 февраля. На такой шаг решилась его бывшая гражданская жена Анна Плотникова. По ее словам, это был акт отчаяния – нормально похоронить покойного ей помешала конкуренция местных бюро ритуальных услуг. Власти Самары назвали действия женщины "провокацией" и сами похоронили мужчину на кладбище в 45 километрах от города.

Корреспондент Радио Свобода разобрался, как работает похоронный бизнес в Самаре и почему даже такой отчаянный шаг ничего не изменил.

"Не помогут, пока не начнут убивать"

Валерий Малеев умер 6 февраля. О мужчине мало что известно. С бывшей гражданской женой он давно не общался, поэтому Плотникова о его смерти узнала не сразу. У них есть общая восьмилетняя дочь. Незадолго до смерти девочке позвонили и сказали, что папа сильно болен (кто звонил, Анна не помнит. – РС). Тогда ее мама начала искать Валерия.

Как призналась Плотникова, телефона бывшего мужа у нее не было: "Обзванивала все больницы и в итоге узнала, что Валерий умер, что его тело находится в Самаре. И его никто не собирается хоронить".

Малеев скончался от пневмонии и сердечной недостаточности. Плотникова обратилась в ритуальную фирму, которая потребовала за организацию похорон 50 тысяч рублей. Таких денег у Анны не было. Тогда она договорилась с индивидуальным предпринимателем Алексеем Воробьевым. Он сообщил Радио Свобода, что готов был похоронить Малеева бесплатно.

Похороны должны были пройти на кладбище "Рубежное" (Куйбышевский район Самары) утром 21 февраля. По словам Воробьева, в этот день его сотрудникам, которые должны были выкопать могилу, сначала долго не показывали место под захоронение, а затем на кладбище приехали пятнадцать человек в медицинских масках. Они наступали на лопаты и мешали рыть могилу.

Происходящее снимал депутат собрания представителей Красноярского района Самары Азат Туймасов. Воробьев объяснил, что специально позвал депутата:

– Моя организация занимается копкой могил. Туймасов здесь ни при чем. Он был на месте, потому что я его попросил приехать. Я боялся того, что может произойти. В прошлом ноябре мне уже сожгли машину на "Рубежном".

Туймасов выкладывал видео в Твиттер. На его обращения отвечали администрация Самары, городской департамент экономического развития, депутат Госдумы от Самарской области Александр Хинштейн. Но, по словам предпринимателя, помощи не было.

– Нам никто не помог. Сотрудники полиции приехали на кладбище и просто стояли. Мы просили отогнать людей в масках. А полицейские говорили: "Они же вас не трогают. Вот если убивать начнут, мы вмешаемся". Мэрия просто отписывалась в Твиттере, – вспоминает Воробьев.

В тот день Валерия Малеева похоронить не удалось. Пока пытались вырыть могилу, наступил вечер. Кладбище закрыли. По словам Воробьева, когда Анна Плотникова спросила: "А куда мне покойника девать?", кто-то из охранников кладбища сострил: "Хоть к "белому дому" везите". Плотникова так и поступила.

– Пока ехали, решили, что надо обратить внимание властей на проблему. Я не хотела устраивать никакую акцию. Просто хотела, чтобы мне помогли. Мы пробыли у здания правительства 20 минут. Удалось договориться с одним ритуальным залом, там Валерия оставили на ночь, – пересказала события вдова покойного.

Ритуальная схема

Утром в пятницу, 22 февраля, в управлении информации и аналитики администрации Самары состоялся брифинг. Глава департамента потребительского рынка Самары Александр Андриянов назвал действия Плотниковой провокацией: "Если с финансовой точки зрения ей было тяжело, она вполне могла обратиться в муниципальное предприятие "Спецкомбинат ритуальных услуг". Все услуги были бы оказаны бесплатно. Так и происходит порядка семи раз каждый месяц".

На пресс-конференции также присутствовал руководитель муниципального казенного учреждения "Ритуал" Дмитрий Карпов. Через его ведомство в Самаре распределяют места под захоронения. Алексей Воробьев заявил корреспонденту Радио Свобода, что считает Карпова причастным к инциденту на кладбище:

– Когда мы еще стояли на кладбище, звонили в приемную губернатора. Там сказали: "Губернатора нет, ничем вам помочь не можем". Мы позвонили в МКУ "Ритуал", там подтвердили, что их сотрудники на кладбище. Цепочка сложилась.

Андриянов на пресс-конференции тоже подтвердил присутствие в тот день сотрудников "Ритуала" на кладбище, однако по другой причине: "Этот день для работников МКУ "Ритуал" был очень напряженным: 23 заявления пришлось обработать".

Воробьев уверен, что Александр Андриянов покрывает Карпова, так как у последнего есть четкая схема заработка, часть денег которого идет в бюджет.

– Некие коммерческие организации завышают цены. Карпов помогает этим организациям с выделением участков на любом кладбище в городе. За это Карпов получает часть суммы с похорон, – уверен предприниматель. – Также есть еще одна схема. Сейчас городское кладбище закрыто. Там можно хоронить только почетных граждан. За энную сумму денег обычные граждане после смерти превращаются в почетных.

Остались с "братками"

Еще до пресс-конференции Валерия Малеева все-таки похоронили. Правда, уже на другом кладбище – в Мирном, расположенном в 45 километрах от Самары.

По словам Воробьева, Анна Плотникова – первый человек на его памяти, который, будучи без денег, не оставил покойника в морге.

– На рынке ритуальных услуг цены за могилу сильно завышены. Поэтому чаще всего люди, у которых нет денег, пишут отказную и оставляют тела в морге, – поясняет Алексей. – Они лежат там месяц-другой, пока их скопом не собирают и хоронят. Потом родственники ходят по кладбищу, ищут своих. При этом не факт, что найдут – при захоронении могут перепутать надгробные таблички. Анна Плотникова так не хотела.

Воробьев называет Самару одним из самых криминализированных регионов в части ритуальных услуг. По его словам, там, где органы власти выполняют обязанности, проблем нет, а где сотрудничают с бандитами, появляется монополия на ритуальный бизнес: "Я точно знаю, что в Подмосковье работает по пять организаций в каждом городе, все они имеют право копать, денег хватает".

В подтверждение своих слов Воробьев рассказывает о событиях, которые произошли после инцидента с Малеевым – у его дома несколько дней дежурили "братки".

– После того, как мы отвезли Малеева в ритуальный зал, я попросил товарища отвезти меня домой. Боялся за свою жизнь. Мы приехали ночью, возле дома стояла чужая машина. Там сидели несколько мужчин. Весь следующий день я провел дома с семьей, вечером снова приехал друг. Он сказал, что машина стоит на том же месте, в ней по-прежнему сидит несколько человек, – рассказывает Алексей Воробьев. – Я думаю, это "братки". Наверняка меня пытаются запугать. Я расцениваю это как угрозу жизни.

Анна Плотникова сейчас старается ни с кем не общаться. Однако она рассказала Воробьеву о частых телефонных звонках с незнакомых номеров. Отвечать на них Плотникова боится.