На этой неделе суды в Москве вынесли сразу несколько беспрецедентных по несоразмерности наказания и проступка приговоров по "московскому делу", открытому после несанкционированных акций протеста последних недель. Наибольшую волну возмущения поднял в соцсетях последний из них: гражданский активист Константин Котов получил четыре года колонии общего режима по "дадинской" статье 212.2 – за неоднократные нарушения правил участия в публичных акциях, то есть, по сути, за то, что его задерживали на митингах не однажды, а несколько раз подряд.

По жестокости этот приговор может сравниться разве что с вердиктом, вынесенным в отношении Владислава Синицы, который получил пять лет за твит с угрозами в адрес детей силовиков, – с той разницей, что Котов вообще никому не угрожал, ни в Твиттере, ни в реальной жизни. Меньшие сроки дали даже протестующим, которые действительно конфликтовали на митингах с сотрудниками Росгвардии (хотя, конечно, и три года колонии за "прикоснулся к шлему" – срок, ничего общего со справедливым правосудием не имеющий).

Роман Могучий

Встречаются как-то Котов и Синица.
— Тебе сколько дали?
— Пять лет.
— За что?
— Ни за что.
— Не ври, ни за что четыре дают.

В репортаже из зала суда на "Медиазоне" описывается эпизод с допросом Котова:

Котов подробно рассказал о каждой из акций, за участие в которых он в последние полгода привлекался к административной ответственности. Защита всякий раз уточняла, угрожал ли обвиняемый силовикам, конфликтовал ли он с прохожими, повреждал чужое имущество, призывал к насилию и перекрывал дороги — и всякий раз ответ был отрицательным.

Активиста обвинили в том, что он скандировал лозунги, хотя на опубликованной "Дождем" видеозаписи задержания Котова, которую в суде отказались смотреть, видно, что его "взяли" сразу после выхода из метро и в этот момент он ничего не кричал.

Евгений Левкович

"Активно вёл себя на несанкционированной акции, кричал лозунги и давал интервью".
Четыре года тюрьмы.

Ирина Левонтина

какой ужас. 4 года совсем ни за что

Анна Пурна

Когда я читала о сталинских временах и видела приговоры за «опоздал на работу на 5 минут», «рассказал политический анекдот», «за хранение валюты» это казалось дикостью прошлого, как истории об инквизиции, жестокости императора Нерона или Ивана Грозного. Да, это было очень близко и сердце холодело от ужаса, но уже воспринималось как ушедшее навсегда.
И вдруг - 4 года заключения дают человеку, который не нарушил вообще ничего. Всем очевидно, что он не виноват. У него украли 4 года жизни, этого бесценного дара. Это ничем не восполнить.

Сталингулаг

Судья будто прямиком из сталинской тройки: не дал возможности адвокатам ознакомиться с материалами дела, не стал просматривать видеоматериалы, где прекрасно видно, что Константин ничего не нарушал, а главным свидетелем обвинения пригласил водителя автозака. С таким же успехом можно было и помощника прокурора в качестве свидетеля пригласить. Если вы думаете, что Котов что-то нарушил, то нет, наоборот, все его действия были произведены в абсолютном согласии с конституцией, а точнее её 31-й статьёй, гарантирующей право на участие в мирных митингах. Но призывать к законности в стране, где закон используется только в качестве наказания неугодных, уже является преступлением. Всякая пропагандистская сволочь любит нас пугать майданом, революцией и распадом страны, в то время как именно такие, совершенно антиправовые, судебные решения толкают страну в самую бездну. Самые опасные революционеры – это все эти судьи, следователи и те, кто отдаёт им приказы сажать невиновных.

В приговоре есть и другие колоритные детали.

Михаил Козырев

"Единственным источником власти в России является ее многонациональный народ.”
Плакат Константина Котова. Приговор: 4 года колонии.

Вадим Лукашевич

292 дня колонии за каждое участие в мирной акции. Закона больше нет. Правосудия больше нет. Конституции нет.
Дна нет...

Наталья Шавшукова

Пытаюсь понять зверскую логику системы. Почему Котов? Почему Миняйло?
Система цинична и меркантильна, она включает красную лампочку на людей светлых, идеалистов и бессеребреников. Они чужие, мутные, они бесят, их хочется расколоть, купить, сломать, показать - вот оно на самом деле какое, не лучше нас, все продаются и покупаются, никаких ваших ценностей на самом деле нет, все ложь, вы притворяетесь. А не ломается - уничтожить, сгноить, чтоб глаза не видели.

Ярким контрастом по отношению к этому делу выступает дело полицейских, которые пытали заключенных в Бурятии, – оно сейчас у всех на слуху.

Катя Шилкина

#КонстантинКотов
За то, что он три раза просто стоял и просто шел, ему дали четыре года колонии! Причем из этих трех раз один он даже и пройти не успел, вышел из метро и на него сзади набросилмсь космонавты. Четыре года!
Костя не подходил и не трогал ни одного росгвардейца, у него не было при себе даже бумажного стаканчика, он просто стоял. Почему он? Да нипочему. Выбрали обычного парня, положительного. Чтобы запугать остальных. Чтобы показать всем, у нас нет независимого суда. За пытки полицейским в Бурятии недавно дали три года условно, а Косте реальных четыре года!
Позорище.

Юрий Сапрыкин

В сентябре 2016 года полицейские из Бурятии заставили двоих мужчин признаться в краже кедровых орехов, используя наручники и электрошокер. Одного из задержанных подкидывали к потолку, чтобы он упал с высоты на пол. Кроме того, задержанным надевали на голову пакет, перекрывая доступ к воздуху, распыляли в лицо газовый баллончик, душили руками, водили ёршиком для чистки туалета по лицу. Позавчера суд приговорил троих бывших полицейских к наказанию сроком от 4 до 4.5 лет УСЛОВНО.

Летом 2019 года активист Константин Котов был задержан на выходе из метро «Китай-город» с плакатом, свёрнутым в трубочку. Сегодня он был приговорён к 4 годам колонии общего режима.

Запомним.

Таких примеров, впрочем, в России можно найти множество.

Дмитрий Колезев

Четыре года реального лишения свободы, вдумайтесь! Напомню, что бывшего спикера тюменской гордумы Дмитрия Еремеева за ДТП с двумя погибшими приговорили к трем годам лишения свободы условно.

Многие надеются, что правосудие постигнет когда-нибудь судью, на чьей совести этот приговор.

Лев Рубинштейн

Два дня подряд я сидел в судах.
Вчера я стал свидетелем того, как дали три года парню, Кириллу Жукову, неосторожно прикоснувшемуся к бронированному наморднику, надетому на нежного и трепетного росгвардейца, испытавшего от этого прикосновения невыразимую боль, как физическую, так и нравственную.

Сегодня - четыре года Константину Котову. А ему уже - просто совсем ни за что.

Очень многие, походившие по судам, отмечают, что как правило и судьи, и даже обвинители по совокупности чисто внешних признаков и проявлений не похожи на патентованных злодеев. Они имеют вполне обычные лица и говорят вполне обычными голосами с вполне даже человеческими интонациями. И все, конечно же, постоянно вспоминают про "банальность зла".

Сегодняшний судья мне показался как раз вполне очевидной гадиной - и по манере речи, и по специфической, вкрадчивой какой-то пластике и мимике, напомнившей мне о борзых комсомольских стукачах-карьеристах времен моей юности.

Судья очень долго шелестящей, едва слышной скороговоркой зачитывал что-то, из чего мне удалось чудом расслышать, что "единственным источником власти является народ".

Я решил поначалу, что этот постулат является одним из аргументов судебного решения. Но очень быстро из контекста стало ясно, что эта страшная ересь была всего лишь написана на одном из плакатов, который где-то когда-то развернул подсудимый.

В этом месте я не выдержал и сказал: "Какой ужас! Не может быть!"

В зале засмеялись, а судья, не меняя фирменной интонации Иудушки Головлева, не поднимая глаз, сказал: "Товарищи приставы. Я разрешаю вам удалять из зала всех, кто нарушает ход заседания". И зашелестел дальше.

После роковых слов судьи, а точнее человека, неумело изображающего судью, произнесенных с той же самой интонацией, что и все остальное, зал, конечно же, отозвался соответствующими случаю восклицаниями, самым литературными из которых было слово "позор".

Потом "товарищи приставы" стали вытеснять собравшихся из зала со словами "проходим, не задерживаемся".

К одному такому, который стал меня подталкивать в спину, я обернулся и сказал: "Не трогай меня руками, щенок!"

Видимо, это получилось у меня убедительно, потому что "щенок" и в самом деле убрал руки.

Чуть позже, слегка остыв, я понял, что эта финальная мизансцена могла бы закончится для меня не столь успешно.

Нельзя мне, видимо, ходить по судам. По крайней мере по собственной воле.

Сергей Шаров-Делоне

Рядовой судья Тверского районного суда Станислав Минин, постановляя приговор Константину Котову по "дадинской" ст. 212.1 УК РФ, начисто, нагло проигнорировал Постановление Конституционного суда, видимо полагая (и небезосновательно), что ему за это ничего не будет, и никакая черная метка ему в его личное дело не прилетит, даже если его приговор будет изменен или вовсе отменен судами высших инстанций.

Потому что речь давно уже идет совсем не о законе, а о "политической целесообразности", как уж она понимается властью в данный текущий момент.

Собственно, о "суде" у меня всё.

Кирилл Рогов

МЕСТО СУДЬИ НА СКАМЬЕ ПОДСУДИМЫХ

Сергей Давидис

Приговор Константину Котову это что-то совершенно запредельное.
Понятно, что уголовное преследование любого политзаключенного это преступление против правосудия, совершенное следователями, прокурорами и судьями, но обычно все же речь идет о фальсификации доказательств вины, подмене понятий, ложной интерпретации понятий и фактов, которые дают возможность власти хотя бы пытаться (относительно или абсолютно неудачно) изображать защиту общественных интересов и следование праву.

В ситуации с Котовым мы имеем акт чистого государственного террора, абсолютно неправового произвола, даже и не пытающихся камуфлироваться.

Речь не только о наглом посягательстве на свободу собраний, но и о суровом уголовном наказании при заведомом отсутствии какой бы то ни было общественной опасности от действий Котова. Приговор судьи Минина противоречит не только духу и букве правовых норм, целям и назначению уголовного закона, здравому смыслу, но даже и Постановлению Конституционного суда.

Константин Котов должен быть безусловно освобожден, а приговор ему должен быть отменен. Надеюсь, это случится скоро.

К сожалению, вероятно, судья Минин и прочие преступники, виновные в уголовном преследовании заведомо невиновного человека, сядут на скамью подсудимых не так скоро, но мы должны добиться и этого.

Судья не мог вынести такого приговора без приказа свыше, уверен Лев Шлосберг:

Константин Котов - 4 года колонии за последовательную гражданскую позицию. Ужасно. 4 года по "дадинской" статье можно получить только по приказу свыше. Определение Конституционного суда не позволяет назначать такие наказания. Но назначили. 4 года Котову - и это значит, что нет Конституционного суда.

Фонд "Общественный вердикт" публикует комментарии директора фонда Натальи Таубиной и адвоката Ирины Бирюковой: обе считают, что приговор свидетельствует о страхе власти перед гражданами.

Наталья Таубина

Этот приговор - позор правоохранительной и судебной системы. Начиная от административных дел за участие в мирных акциях, которые штамповались судами, продолжая возбуждением дела, "расследованием" в рекордные сроки и заканчивая судом в два дня. Это, в моем понимании, яркая демонстрация слабости власти, которая боится граждан и с настойчивостью дятла продолжает использовать, похоже, единственный имеющийся инструмент - репрессии. Других цензурных слов у меня нет.

Ирина Бирюкова

Приговор позорный и только укрепляет веру в то, что власть боится своего народа. Такие «акции» устрашения, как судилища над людьми, мирно и без оружия выражающих своё мнение, это страх. А приговор Котову, в обход всех доказательств, в обход Конституционного суда, циничным судебным процессом, который ни судебным, ни процессом назвать нельзя, это паника. Когда власть начинает паниковать, она делает много ошибок. Константин сильный. У него прекрасные защитники. Не только адвокаты, которые, безусловно, в данных обстоятельствах просто герои, но и все мы. И мы будем пристально следить дальше за этим процессом, и за всеми остальными политическими процессами. И все же я надеюсь, что у высших судебных инстанций хватит совести отменить этот позорный приговор.

Возражает сотрудникам "Общественного вердикта" директор "Руси сидящей"​Ольга Романова:

Вижу комментарии вроде как от юристов, что приговор Котову - это "свидетельство паники у власти".
Дышу. Выдыхаю меееедлееееноооо. Десять раз, чтоб без мата.
...Когда ты гуляешь летним деньком по улицам столицы и тебя хватают, пакуют, и отправляют в лагерь на два, три, четыре года - это не паника. Это у тебя может быть паника, и у твоих родных точно паника. А у власти всё отлично. Власть шутить изволит про рождаемость в Японии по сравнению с Чечнёй. Это у экстрадируемых из Германии в Россию, в Чечню, у чеченцев, повздоривших в кадыровцами, может быть паника, а у их родных точно. А потому что Северный поток. А потому что Альтернатива для Германии на втором месте на последних выборах. Потому что Трампу чёт не так без Путина на G7, хотелось бы сем-восем. Потому что Макрон слился.
Протесты? Простите - где? В Гонконге? Ах да, там серьезное дело. Или вы про Москву? А что, там что-то случилось?
Мы одни. И запас прочности там - до Луны.
Нет, конечно, всё не зря, вода камень точит, вырастают новые поколения, да. Дудь отличный фильм снял, хорошая у нас молодёжь.
Всё это кончится. Как говорят очень умные - и не очень молодые люди, "жаль, не в нашем жизненном цикле".
Парни, которые сели за нас - ну, за себя скажу, за меня они тоже сели - вот они герои и молодцы. И противостоит им - нам - не обоссанный щенок, нет. Зверь лютый, мощный, очень неглупый. Надо понимать, с чем ты имеешь дело.
Впрочем, можно и не понимать. Чего я, собственно. Кто видит паникующего обоссанного щенка - на доброе здоровье. Очки розовые по утрам не забывайте тряпочкой протирать. Бархатной.

Приговор Котову выглядит отчетливой попыткой запугать участников протеста.

Дмитрий Колезев:

Это сделано в первую очередь для того, чтобы в первые выходные после выборов те 20% россиян, что готовы участвовать в политических акциях протеста (данные «Левады»), сидели дома. Власть очень не хочет, чтобы протест становился затяжным.

Сергей Смирнов

Это конечно для устрашения активистов. Не выходите на улицу, иначе будете сидеть. Чудовищно. Самые настоящие репрессии! Свободу Котову! Свободу политзаключенным!

Кирилл Рогов

Вынесенные в последние дни московскими судами приговоры ни в коей мере не являются правовыми. Все они - это чистые примеры политических репрессий и полицейско-судебного террора.

Приговор Котову - это преступление. Граждане имеют право на мирный протест, а уголовное преследование за реализацию этого права - это акция устрашения (террора). Не существует правовых логик, в которых этот приговор может быть оправдан. Кроме того, он категорически противоречит российской конституции.

Акциями устрашения, безусловно, являются и вынесенные приговоры по 318 статье. Они призваны закрепить ситуацию, при которой любые избиения и издевательства, намеренный садизм со стороны полиции являются нормой, а любые, даже воображаемые попытки сопротивления им объявляются уголовным преступлением. Это также не имеет отношения к праву и закону. Но имеет непосредственное отношение к деспотии и практикам террора.

Полицейские постоянно, избивая задержанных или демонстрантов, одновременно, чтобы избежать ответных исков, вменяют им 318 статью. И суды последних дней имеют целью укрепить эту практику, расширить ее и продемонстрировать полиции, что она имеет право вести себя так. Эти суды имеют единственной целью воспитать в гражданах страх и смирение перед неправовым насилием над ними и произволом со стороны полиции и государства.

Скорость, с которой проходят суды и выносятся приговоры, лишь подчеркивают их связь с методами террора - это практические сталинские тройки.

Противостояние полицейско-судебному террору и политическим репрессиям - остается главной политической повесткой на сегодня. Именно здесь, а не в выглядящем на этом фоне все более игрушечно "умном голосовании" решается вопрос о той траектории, которую примет политический режим, и о том фактическом порядке, при котором российским гражданам предстоит жить в будущем.

Некоторые комментаторы, впрочем, считают, что власти это не поможет.

Татьяна Щербина

посмотрела фильм Дудя про Беслан, все три часа. И подумала, что для Прекрасной России будущего уже собралось много героев, ключевых акторов, и Юрий Дудь - один из них.
И Константин Котов, получивший сегодня 4 года колонии - из них.
А резиновые куклы со встроенными магнитофончиками - уже сильно устаревшие модели, и время отправит их за горизонт.

...Я не думаю, что противостояние является "повесткой": для молодого поколения, в том числе, для тех, кто ни на какие акции не выходит, оно внутренне естественно, они успели вырасти свободными, и им будет попутный ветер, он уже прорывается из будущего, остановить которое может только апокалипсис.

Глеб Павловский

террористический приговор Котову не повод кричать Караул! на радость Коровьевым, а повод к практическим решениям того или иного рода

А кто-то уже принимает практические решения – например, о бойкоте субботних выборов.

Аркадий Дубнов

Думаю о здоровье

После сегодняшнего, ШЕСТОГО неправосудного судебного приговора к реальному судебному сроку по «московскому делу», нынешние выборы в МГД, полагаю, потеряли последние остатки легитимности.
...Несмотря на несколько достойных кандидатов, не снятых с дистанции, либо даже восстановленных для участия в забеге из внешнеполитических конъюнктурных соображений(случай Митрохина)
Поскольку быть причастным к бесчестию вредно сказывается на здоровье, ответом на это может быть только тотальный протест либо тотальный бойкот.
Поскольку первое не просматривается, остаётся второе.
И не говорите мне, что только об этом власть и мечтает.
Не надоело ли лечить ее головные боли?...

О том, почему срок, полученный Котовым, так или иначе касается всех, пишет Артем Филатов:

34-летний программист Константин Котов получил 4 года колонии за то, что выходил туда, куда не велели власти. Самая первая реакция - сказать, что меня лично это не сильно касается. Допустим, чаще всего я хожу на акции протеста как журналист. В пикетах я стоял всего два раза в своей жизни (и то, когда дело касалось других журналистов). А если я буду в чем-то участвовать и меня задержат, то вряд ли я захочу повторить этот опыт. Легко убедить себя в том, что если кто-то решил повторить - то знал, на что шел, проще говоря, сам нарывался. Стоп. Откуда такие мысли? Связаны ли они с реальностью?
Люди выходят на мирные акции по всему миру, чтобы почувствовать солидарность или выразить недовольство, показать, что они есть. Кто-то чаще, кто-то реже. Но всех их объединяет одно: они спокойно возвращаются домой, общаются с близкими, идут на следующий день на работу, едут в отпуск и так далее. Еще недавно так было и в России, пусть и с повышенными рисками задержания или штрафа. Ситуация, при которой сегодня человека сажают в тюрьму за то, что во всем мире не является преступлением и еще недавно не могло сойти за преступление в России, такая ситуация не имеет ничего общего не только с законностью. Это совершенно противоестественное явление, оно противоречит тому, как устроен мир в 21 веке, тому, как устроен человек, в конце концов. Конституция четко фиксирует те права, которых человека лишать нельзя, потому что эти права делают его человеком.
Напоследок еще одно соображение. Если я сам редко пользуюсь правом на участие в пикетах, мирных
шествиях или собраниях, то тот, кто выходит, защищает и мое право мирно выходить и выражать мнение. Приговор Котову имеет отношение к нам ко всем, и это не преувеличение. Когда вы живете на дальней станции и к вам перестали ходить поезда, глупо считать, что это проблема только тех, кто собирался ехать завтра.

Последнее слово Котова в суде публикует Лада Юрьева:

«Я бы хотел начать со слов благодарности моим защитникам, особенно Маше, которая боролась с первого до последнего дня за меня, друзьям, родным, неравнодушным людям, которые меня поддерживали, писали, приносили передачки — большое им спасибо.

Я считаю, что судят в этом процессе не меня, а судят право людей на свое мнение, на свободу слова и на свободу собраний. Власть полностью лишила общество возможности оказывать влияние на ситуацию в стране. Нет независимых партий, нет честных выборов. Остается только один выход — идти на улицы и там пытаться прокричать свои требования. Но даже это не разрешают.
Публичные акции власти не согласовывают, мирный и ненасильственный протест называют массовыми беспорядками, сотнями и тысячами людей судят административно, дают штрафы, некоторых сажают под арест, ну а некоторых, в том числе и меня, судят по уголовной статье 212.1. Всего лишь за то, что я мирно и ненасильственно пытался выразить свое мнение, пытался достучаться до общества и до власти.
Я считаю, что этими своими действиями режим сам себе роет могилу.

Если легальные способы протеста тотально запрещены, рано или поздно мы увидим на улицах города не мирные публичные акции, а восстания доведенных до последней точки людей. Как этого можно не понимать?
Я этого не хочу. Никто из тех, кто выходил со мной лицом к лицу на все наши мероприятия, тоже этого не хочет. Я в этом уверен. Поэтому надо до последнего мирно и открыто бороться за наши и ваши права и не забывать о тех, кто за эту борьбу лишен свободы — главной человеческой ценности.

Общая поддержка важна: пишите письма, приходите на суды, и главное — не молчите, не забывайте об этом. Россия обязательно будет свободной, для этого нужно только не бояться».