21 февраля трое фигурантов по делу о "чучеле Путина" получили постановление о привлечении в качестве обвиняемых. Александра Шабарчина, Данила Васильева и Александра Котова обвиняют в совершении преступления, предусмотренного частью 2 статьи 213 УК РФ. По этой статье судили участниц Pussy Riot за панк-молебен в храме Христа Спасителя. Активистам грозит до семи лет лишения свободы.

11 января 2018 года в центре Перми к фонарному столбу прикрутили чучело. На его теле была приклеена надпись "Военный преступник Пыня В. В.". Вместо головы у него была размещена фотография президента России Владимира Путина с надписью на лбу "Лжец". Позже на ютуб-канале "Гроза Перми" появился видеоролик, где люди в военной форме ведут человека с маской Путина по центру Перми, а потом привязывают чучело к столбу около ЦУМа.

Следствие по делу длится больше года. Сначала следователи хотели определить состав преступления как экстремизм, затем статью поменяли на "Хулиганство, совершённое группой лиц". Постановление об обвинении Александра Шабарчина, Данила Васильева и Александра Котова вынес следователь по ОВД первого отдела по расследованию особо важных дел майор юстиции А.А. Андриянов.

Следствие считает, что трое молодых людей действовали вместе и по предварительному сговору. Они совершили "хулиганство, то есть грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, совершенное по мотивам политической, идеологической вражды, а также по мотивам вражды в отношении социальной группы лиц – жителей Российской Федерации, поддерживающих политическую деятельность Президента Российской Федерации Владимира Путина".

"Абсурд, маразм и беспредел"

Обвиняемый Александр Шабарчин говорит, что любое политическое дело в России можно разложить на три составляющие: абсурд, маразм и беспредел.

"Абсурдность заключается не только в том, что нас судят за привязанный к столбу кусок пластмассы, а в том, кто занимался этим делом. Вели его сразу три ведомства: ФСБ, Центр по противодействию экстремизму и МВД. Было подключено порядка трех десятков сотрудников – от лейтенантов до генерал-майоров. Они сразу в четырех местах проводили обыски. Они написали пять томов по делу, каждый из которых по 250 страниц. Очень забавно было читать слова двух генерал-майоров об особой важности этого дела", – рассказывает он.

Александр вспоминает, что на этапе проверки майор юстиции Буторин решил, что в деле отсутствует состав преступления. Но тогда дело не закрыли, а передали в Главное следственное управление, а потом в отдел по особо важным делам Следственного комитета.

"За это время сменилось три следователя. Никто не знал, что с нами делать. До этого они расследовали особо опасные дела: расчлененку, педофилов, коррупцию. А потом к ним приводят трех покемонов, которые привязали чучело к столбу. Два следователя не видели в деле состава уголовного преступления, максимум "административку". А один и вовсе ушел в адвокатуру. Мой адвокат говорит, что мы на это повлияли!" – смеется он.

По словам Александра, вторая составляющая этого дела – маразм.

"ФСБ признала нас приверженцами какой-то идеологии. Потом нас хотели сделать невменяемыми, заставив проходить судебно-психиатрическую экспертизу. А после мы оказались иностранными агентами. К такому выводу пришли эксперты Пермского университета", – говорит он.

В декабре фигурантов дела ознакомили с комплексной психолого-лингвистической и юридической судебной экспертизой (копия имеется в распоряжении Радио Свобода). Ее провели пять экспертов (филолог, три психолога и юрист) Пермского университета: Валерий Мишланов, Светлана Жданова, Лина Зарипова, Анна Печеркина и Николай Чудин.

Отвечая на три поставленных перед ними вопроса, эксперты пришли к единодушному мнению. Первое: подозреваемые виновны в грубом нарушении норм и правил поведения. Второе: их действия совершены по мотивам политической или идеологической ненависти или вражды. И третье: эти действия могут расцениваться как совместная акция, подготовленная по единому замыслу.

"Это не просто экспертиза, это готовый обвинительный приговор. По нему можно судить вообще всех, кто критикует, высмеивает или дает отрицательную оценку действиям главы государства. Если ты критикуешь Путина, значит, ты оскорбляешь людей, которые за него проголосовали. Ты наносишь им нравственный ущерб, и тебя можно посадить", – возмущается Шабарчин.

В качестве доказательств в экспертном заключении содержатся такие формулировки: "Прослеживается желание участников происшествия повлиять на общественное мнение путем создания скандально-лживой ситуации" или "Об устойчивости преступной установки свидетельствует коллективный отказ от дачи показаний в соответствии со статьей 51 Конституции РФ". Надписи "лжец" и "военный преступник Пыня В.В.", говорится в экспертизе, "не предполагают какой-то вариативности и неоднозначности", а текст "выполняет функцию воздействия – идеологическую, пропагандистскую". И еще: "В тексте содержится негативная информация, относящаяся к президенту РФ". Анализ видеоролика тоже был сделан экспертами Пермского университета: они посчитали, что его авторы "подвергли осмеянию публичную деятельность В.В. Путина".

Эксперты пришли к выводу, что авторы акции и видеоролика "провоцировали аудиторию" и "заразили ее негативно в отношении действующей власти и Президента". При этом "объектом психологического воздействия выступали несовершеннолетние, которые особенно подвержены влиянию, а также женщины и лица поздней взрослости и пенсионного возраста". В конце эксперты пишут, что акция была спланирована, а "фигуранты являются низшим звеном, исполнителями чьих-то заказов и их деятельность можно рассматривать только в рамках данного состава (статья 213 УК РФ)".

Беспредел этого дела, говорит Шабарчин, заключается в том, кого привлек Следственный комитет в качестве свидетелей и пострадавших. Трое молодых людей дали показания, что видели, кто и как устанавливал куклу. Они рассказали, что распознали в человеке в маске Александра Шабарчина, ведущего ютуб-канала "Гроза Перми". Все они оказались участниками всероссийской молодёжной организации "Молодой гвардии Единой России" (МГЕР).

Позже в деле появились семь пострадавших. Среди них тоже оказались молодые люди из МГЕР.

"Поскольку в деле появились пострадавшие, было возбуждено уголовное дело. На официальной страничке "ВКонтакте" местной МГЕР мы нашли фотографию, на которой одновременно находятся и свидетели, и пострадавшие", – говорит Александр Шабарчин.

Это не единственная странность дела. Недавно в нем появилась свидетельница, на которую следствие оказало давление. Приводим рассказ девушки, записанный со слов ее адвоката.

Проснулась от стука в дверь

13 февраля в 11:30 Лариса <имя по просьбе девушки изменено> еще спала. Этой ночью она засиделась за компьютером, потому что делала срочную работу. Уснула только под утро. Ее разбудил сильный стук в дверь. Открыв дверь, она увидела человека в штатской одежде. Он не представился, только сказал, что из полиции и что девушке нужно дать показания. Лариса опешила. Сначала она отказалась, но незнакомец настаивал и говорил, что знает, что она недавно забрала документы из колледжа и собирается уехать из Перми.

Лариса очень испугалась. Дальнейшее она помнит как в тумане. Человек в штатском сказал, что во дворе стоит машина. Что она должна взять паспорт и поехать с ним. Куда поехать, он не сказал. Девушка оделась и взяла паспорт. Ее посадили на заднее сиденье машины и отвезли в центр города, в обычный, как ей показалось, жилой дом. Повели по коридору и завели в кабинет. Человек, который был в кабинете, тоже не представился. Он вел допрос. Ее спросили, знает ли она Александра Шабарчина, Данила Васильева и Александра Эткинда. Лариса сказала, что не знает.

Следователь включил аудиозапись разговора одного из молодых людей и сказал, что звонок был сделан с её телефона. Тут Лариса поняла, о ком идет речь. Она сказала, что один из молодых людей был ее другом. Сейчас она с ним не общается. Двоих других она не знает вообще. Дальше следователь задавал вопросы, что ей известно о "чучеле". Девушка не понимала, о чем идет речь. Она вообще давала путаные показания. Несколько раз человек спрашивал, вменяемая ли она. Во время допроса он рассказывал о ее личной жизни, что ему известно о том, где она училась, что делает и с кем встречается. В конце разговора следователь предложил ей подписать бумаги. Все было очень быстро, Лариса даже не могла прочитать, что там написано. Несколько раз он разрывал бумаги и принимался что-то печатать. Наконец девушку отпустили. Она вышла из здания и пошла домой, на окраину города, пешком – в суматохе она забыла взять деньги.

На следующий день Лариса обратилась за юридической помощью. Адвокат Ирина Семерикова рассказала Радио Свобода, что ее подзащитная была близким другом одного из обвиняемых по делу "чучела Путина" и проходит по делу в качестве свидетельницы. По словам адвоката, никакого отношения к акции ее подзащитная не имела, она не знала, что молодой человек планирует совершить, а о самой акции узнала из СМИ. Молодые люди давно друг с другом не общаются. Она считает, что расчёт следователя был на то, чтобы девушка рассказала о подготовке к акции, а значит, у следствия получится доказать, что участники действовали по предварительному сговору.

"Допрос моей подзащитной проходил с нарушением Уголовно-процессуального кодекса. Она не получала повестку для дачи показаний, в дом к ней пришли без звонка и предупреждений, сотрудник Следственного комитета не представился. Девушку запугивали, она плохо помнит, что происходило, и совсем не помнит, что она подписывала. Она не помнит, куда ее привезли. Мне удалось идентифицировать место – это Следственный комитет Пермского края, который действительно находится в обычном жилом доме в центре Перми", – рассказала Ирина Семерикова.

По ее словам, допрос проводил следователь А.А. Андриянов. Она направила жалобу в Прокуратуру Пермского края на нарушение Уголовно-процессуального кодекса при проведении допроса ее подзащитной.

Зачем суд, если есть эксперты?

Юрист "Апологии протеста" Анастасия Шардакова, которая защищает Александра Котова, говорит, что обвинение строится на показаниях психолого-лингвистической и юридической экспертизы. По ее словам, проведение юридической экспертизы абсурдно.

"И судья, и прокурор являются юристами и обладают необходимыми правовыми компетенциями. И могут без помощи юридической помощи вынести правовую оценку тому или иному деянию обвиняемых. Юридическая экспертиза противоречит правовой практике и здравому смыслу. Заметьте, в деле, в котором имеются формулировки "грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, совершенное по мотивам политической, идеологической вражды, а также по мотивам вражды в отношении социальной группы лиц", не привлечены политологи и социологи, зато есть лингвисты и психологи. Эти эксперты взяли на себя функцию суда. Следственный комитет, видимо, считает, что судья не разберется в том, виновны или не виновны обвиняемые. Тогда зачем вообще суд, если есть эксперты?" – недоумевает она.

Она также обращает внимание на то, что один из экспертов, профессор Западно-Уральского института права Николай Чудин входит в состав Общественного совета Следственного комитета.

"Он не имел права выступать экспертом, потому что это конфликт интересов. Получается, что Следственный комитет заказал экспертизу у Следственного комитета", – возмущается адвокат.

Она говорит, что защита будет строиться на том, что в деле нет состава преступления, а эксперты Пермского университета не имели права выступать в качестве обвинителей.

Дело будет передано в суд до 7 марта.