Убийство вне закона

Марьяна Торочешникова: Весь мир пытается справиться с новым коронавирусом, и московские власти не остались в стороне. В российской столице начали массовый отлов бродячих животных. Чиновники решили, что бездомные кошки и собаки могут быть носителями коронавируса, а их отлов и дератизация (уничтожение грызунов) – отличная профилактика распространения инфекции. Так считают в городском управлении Роспотребнадзора. Но горожане опасаются, что от крысиного яда погибнут сотни уличных животных, которых не успеют отловить. А тех, что отловят, ждет незавидная участь.

Установите Мобильное приложение Радио Свобода

Установить

Читайте Свободу в Телеграме

Войти

Подпишитесь на Свободу в Google новостях

Подписаться

С 2020 года в России запрещено убивать бродячих собак и кошек. Запрещено держать дома диких животных и выгуливать без поводка и намордника опасных собак. Запрещены контактные зоопарки, а деятельность передвижных зверинцев и цирков серьезно ограничена. Все это есть в законе, а что происходит на самом деле? Как работают запреты и что грозит нарушителям?

"Нельзя убивать. Нельзя мучить. Нужно заботиться. Можно контролировать" – этими словами вкратце можно описать российский закон "Об ответственном обращении с животными". Его приняли еще в 2018 году, но большинство положений вступило в силу только в январе 2020-го. В силу они вступили, но что поменялось? Об этом расскажут председатель Альянса защитников животных Юрий Корецких и директор Ассоциации "Благополучие животных" Маруся Лежнева.

^{Видеоверсия программы}

С 1 января 2020 года в России нельзя убивать бродячих животных. Их можно и нужно отлавливать, стерилизовать, вакцинировать и отпускать на улицу. Но это получается не везде.

Корреспондент: Поймать и убить – многие десятилетия именно так в России контролировали численность бездомных животных. С января 2020 года ситуация изменилась. Теперь единственной причиной для эвтаназии может быть неизлечимое заболевание, вызывающее непереносимую боль. А контролировать численность бездомных собак и кошек можно лишь с помощью метода ОСВВ – отлов, стерилизация, вакцинация и выпуск либо пожизненное содержание в приюте. Но не все подрядчики, реализуя муниципальные заказы, соблюдают закон.

Татьяна Королева: В нашей стране очень много так называемых недобросовестных подрядчиков. Есть организации, которые выходят на программу ОСВВ, но при этом несколько пунктов из этой программы не считают нужным реализовывать. Они, например, отлавливают животных и в лучшем случае перевозят их в другой населенный пункт. Деньги они получают по полному циклу, но при этом не затрачивают ресурсы на стерилизацию, на ветеринарных врачей.

Корреспондент: Татьяна Королева – подрядчик на территории Можайского и Красногорского округов Московской области. По ее словам, если выполнять все пункты программы ОСВВ качественно, то на одно животное уходит шесть с половиной – семь тысяч рублей. Если организация предлагает выполнить весь цикл работ в два раза дешевле, скорее всего, это мошенники. Но, по словам юриста ассоциации "Благополучие животных", качество работ зависит не только от подрядчиков, но и от заказчиков.

Екатерина Кузьменко, юрист: Именно от заказчиков, от того, что они указали в закупочной документации, зависит, по сути, что будет дальше происходить с животными. Для того чтобы корректно сформировать закупочную документацию, заказчику нужно прочитать очень много нормативно-правовых актов, соотнести их, учесть, и после этого еще состыковать эти нормы с нормами федерального закона 44 – о закупках. Это объективно сложная задача.

Корреспондент: По данным ассоциации "Благополучие животных", в большинстве регионов России животных все еще отлавливают на смерть. Лишь в 14 регионах ситуация с гуманным регулированием лучше. С каждым годом, по словам зоозащитников, таких регионов становится больше, но ошибок в муниципальных контрактах все еще много.

Екатерина Кузьменко: Очень часто размещались закупки на массовое умерщвление животных, на умерщвление по основаниям, не предусмотренным законодательством. Часто мы видели закупки, которые предполагают гуманные методы регулирования только для небольшой части животных. Мы видели, что техническое задание сформулировано очень кратко, оно изобилует лазейками, неточностями, различные пункты документации противоречат друг другу.

Корреспондент: По мнению противников метода ОСВВ, даже если власти будут правильно составлять тендеры, пойманные собаки и кошки все равно будут страдать – от некачественной стерилизации, неправильной вакцинации, от холода. Страдать будут и люди, если, например, выпускать на волю агрессивных собак. Но и держать всех животных в приютах невозможно, на это не хватит денег.

Татьяна Королева: Если в первый год содержания безнадзорных животных в муниципальных приютах Москвы озвучивалась цифра: порядка 70 миллионов ежегодный бюджет, то на сегодняшний день все московские приюты переполнены, а бездомные собаки все равно есть. То есть отловы происходят, заявки поступают, но животных размещать практически некуда. Бюджет Москвы на содержание безнадзорных животных в приютах увеличен до миллиарда рублей ежегодно.

Корреспондент: По словам зоозащитников, если грамотно применять метод ОСВВ, то через пять лет количество бездомных животных уменьшится вдвое. В пример приводят Нижний Новгород, где программа работает с 2014 года. Главное, чтобы подрядчики качественно выполняли работы, а муниципальные власти не забывали контролировать их.

Маруся Лежнева: В федеральном законе прописаны два метода регуляции численности животных без владельца. Первый – это ОСВВ, и второй – пожизненное содержание в муниципальных приютах. Это то, что происходит, например, в Москве. Мы, безусловно, являемся сторонниками системы ОСВВ, потому что понимаем: это хорошо для города, это хорошо для животных, и это хорошо для экономики. Когда животных убивают, могут быть занижены цифры реального отлова, и деньги идут в чей-то карман. При ОСВВ все намного лучше видно, все можно посчитать.

Конечно, есть огромный страх, что на волю будут выпускать агрессивных животных или что они будут выпускаться около социальных учреждений и там кусать детей. Но на этот случай, во-первых, мы издали правила проведения тестирования на социальную совместимость животных, по которым можно проверить их на агрессивность. А во-вторых, все не так просто. Кажется: отловили, стерилизовали и выпустили. Агрессивные животные по закону должны пожизненно содержаться в приюте, так же как и животные, которые не подлежат выпуску: больные, например. Если ты добропорядочный подрядчик, хороший исполнитель закупки и добросовестный человек, понятно, что ты не будешь выпускать животных около социальных учреждений: там не может быть стаи собак, это опасно.

Федеральное законодательство дало рамки, а дальше все спускается в регионы. Мы знаем, что сейчас, по сведениям федерального Минприроды, в 35 регионах уже гуманное законодательство, другой вопрос – насколько оно действует.

Юрий Корецких: Поменяли текст на бумаге и написали закон, а головы людей еще не готовы к осознанию того, что к животным нужно относиться по-другому. И прежде всего это касается чиновников, которые до последнего надеялись оттянуть вступление в силу этого закона: возможно, как-то пронесет, или это будет необязательным к исполнению и можно будет, как и прежде, просто отстреливать животных, пилить деньги, делить их с подрядчиками... В общем, закрывать на все глаза и работать по той же схеме еще хотя бы несколько лет.

Более того, все-таки предчувствуя, что что-то начнет меняться, они в 2019 году начали еще активнее убивать животных. Начался просто какой-то вал убийств! Они, видимо, думают, что, если они сейчас всех истребят, то и проблем с бездомными животными не будет. Но эта схема существовала десятилетиями, и она не работает: сколько ни отстреливай животных, появится столько же, а то и еще больше.

К 2020 году они пришли неподготовленными. Все, на что хватило их фантазии, это увеличить количество убийств у себя в регионах. А вместо этого они должны были строить приюты, подготавливать инфраструктуру, информировать граждан о том, что со следующего года, если вы увидите на улице собаку с биркой в ухе, знайте, что она была отловлена государством, стерилизована, вакцинирована и возвращена, она не опасна, ее не нужно бояться, а можно подкармливать или взять к себе домой.

В итоге сейчас лишь около 30% регионов готовы к закону и уже начинают что-то делать. Далеко не все еще даже привели свое региональное законодательство в соответствие с федеральным. И теперь они вовсю жалуются: мы не можем заниматься бездомными животными, потому что у нас нет финансирования, нет приютов, мы не умеем. Сейчас животные оставлены без присмотра, и, не дай бог, они начнут сбиваться в стаи: ведь начнется весна, эти их "свадьбы". И тогда начнут страдать люди.

А кто понесет за это ответственность? Конечно же, будут вымещать зло на собаках. Как произошло сейчас в Якутии: там на ребенка напали собаки (еще даже не до конца установлено, были они бездомные или домашние), и пошла волна массовых убийств, озверения людей, они стали убивать животных в городе, показательно вешать щенков. Виноваты не животные, а власть, которая допустила эту проблему! У них было больше года на подготовку, они могли спокойно найти и средства, и подрядчиков, и взаимодействовать с общественными организациями, которые помогли бы. Не хотели! И вот теперь существует большущая проблема.

Маруся Лежнева: Мы мониторим закупки: просто заходим в ЕИС и смотрим, что там происходит. Сегодня мы отменили 13 закупок. 90% плохих закупок происходят от незнания. Люди, которые их объявляют, не читали закона, им просто сказали, что "с этого года мы действуем вот так", но ничего не объяснили. Закупка направлена именно на регуляцию численности. Часто спрашивают: что именно закупают? Непонятно, почему вдруг безнадзорные собаки проходят по 44-му ФЗ. Но закупают именно регуляцию численности. И плохая закупка – это та закупка, где прямо прописана утилизация и эвтаназия животных или отлов в никуда, то есть в перечне услуг написано: отловить сто голов – а дальше непонятно, что с ними происходит. Это значит, что их убивают.

К сожалению, это распространенная практика. До вступления в силу закона большинство регионов убивали своих животных. Многие чиновники (к счастью, не на самом высоком уровне) не понимают, что система ОСВВ – это рабочая система, и что не нужно эвтаназировать животных. Очень многие думают, что убийство – это решение, потому что они к этому привыкли, потому что заказчиками очень часто являются муниципалитеты, ЖКХ, у которых, кроме животных, еще куча других проблем с ремонтом улиц, жилищным строительством и так далее. И они не специалисты в этом вопросе.

К сожалению, народный способ регуляции численности животных таков: вот у тебя есть кошка или собака и зачем ее стерилизовать? Пусть рожает, а родятся котята – ну, утопим. В умах людей сидит: надо же рожать, а чего тут такого? Кошечка или собачка должна получать удовольствие. А мы, например, знаем, что кошки не получают от этого удовольствие, и орут они от боли: у них все устроено иначе. Но нам привычно перекладывать свои эмоции на животных, и поэтому мы получаем такое.

Юрий Корецких: С кошками тоже беда. Осенью Минстрой все-таки выпустил постановление, согласно которому один продух в подвале должен быть открыт, чтобы кошки могли зайти туда и выйти, чтобы в морозы они находились в тепле: такая гуманная норма. Но, опять же, ее не спешат исполнять, ищут какие-то лазейки, чтобы закрыть этот продух, поставить на него какую-то сетку – вроде бы открыто, а животное не может пройти.

Марьяна Торочешникова: Контактные зоопарки в России теперь запрещены, а животным, которых используют в культурно-зрелищных мероприятиях, нельзя давать лекарства, способные причинить вред их здоровью.

Юрий Корецких: С 1 января, действительно, должны закрыться контактные зоопарки и любые заведения, находящиеся в торговых центрах, с участием животных, потому что торговый центр не предназначен для содержания животных. Справедливости ради надо сказать, что многие закрылись. Но некоторые пошли на ухищрения, переименовались, они теперь не контактные зоопарки, а просто зоопарки, или, например, они вывеску "Контактный зоопарк" переделали в "Компактный зоопарк".

Ситуацию достаточно серьезно усугубило правительство. Оно разрабатывало нормативные акты по требованиям к содержанию животных в зоопарках и цирках, и этим документом серьезно ослабило закон. Например, в зоопарках контакт разрешается, для этого выделяются специальные площадки, куда люди могут приходить и вступать в контакт с животными. Правда, правительство ограничило список этих животных, там в основном такие домашние животные, как свинки, кролики, козы. Но все равно, по сути, контактные зоопарки остались. Например, мы сейчас боремся с одной крупной сетью контактных зоопарков в торговых центрах, которые стали называться "зоопарк". Они говорят: "Вот, у нас здесь специальная контактная площадка, мы водим туда людей".

С 1 января они практически в два раза подняли цены. И люди продолжают к ним ходить, а мы никак не можем их оттуда выгнать. Мы уже обращались и в полицию, и в прокуратуру, и в Россельхознадзор. Пока нам приходят отписки. В последней написано: "Вы не приложили к заявлению чек, поэтому мы не можем провести проверку". А то, что у них реально, в прямом нарушении закона, перед глазами находятся эти контактные зоопарки, их не смущает.

Марьяна Торочешникова: Еще введен общественный контроль, но с ним тоже беда.

Юрий Корецких: Теперь граждане могут помогать государству. Если оно реально не справляется, как мы видим, то сейчас граждане могли бы становиться общественными инспекторами в сфере обращения с животными и проверять, контролировать, составлять протоколы для надзорных органов, по которым там уже делали бы предписания и принимали какие-то меры. Но правительство не сделало этот документ, не расписало нормы, как должны функционировать общественные инспекторы, хотя срок ставился еще до лета прошлого года. И вот положение в законе есть, а люди в разных регионах приходят, а их просто отфутболивают, говоря: у нас нет документа, нет регламента, как провести экзамен, как выдать эти удостоверения, какая форма и все прочее. И вот сейчас из-за такой нерасторопности нашего правительства подвешен в воздухе вопрос контроля исполнения закона со стороны общества.

Марьяна Торочешникова: С 2020 года в России запрещено выгуливать без поводка и намордника собак потенциально опасных пород. Такими признаны акбаш, американский бандог, амбульдог, бразильский бульдог, булли кутта, чистокровный алапахский бульдог, бэндог, волкособ и волко-собачьи гибриды, гуль донг, питбульмастиф, северокавказская собака, а также метисы этих пород. Считается, что агрессия и сила этих собак определены генетикой, но селекция породы на лояльность к человеку не велась, а особенности их поведения не до конца изучены. Теперь гулять свободно такие собаки могут только на огороженной территории, принадлежащей их владельцам, и об этом должна предупреждать надпись при входе на эту территорию. Впрочем, санкций за нарушение запретов, предусмотренных законом "Об ответственном обращении с животными", пока нет.

Юрий Корецких: Основная проблема закона в том, что его не спешат исполнять и следить за его исполнением. И вторая проблема: нет санкций. Вот в законе прописано: нельзя то-то и то-то, а в Административный кодекс еще не внесены поправки, которые устанавливали бы штрафы, например, или какое-то иное наказание. В лучшем случае они будут приняты летом, а скорее всего, осенью. И до этого времени, даже если люди нарушают условия содержания или человек выкинул животное на улицу, или, скажем, проходят бои с участием животных (в проекте КОАПа за них устанавливается серьезный штраф), то это можно делать. Тебе только скажут: нельзя, не делай больше так! А наказать никак не могут.

Марьяна Торочешникова: Пока профильные министерства и ведомства разбираются с нормативной базой, которая позволит закону об ответственном обращении с животными заработать в полную силу, у зоозащитников новая беда. В начале 2020 года Государственная Дума приняла, а президент одобрил закон, разрешающий охоту в искусственно созданной среде обитания. Вольерную охоту можно вести круглый год по путевкам, без лимитов и квот на добычу.

Юрий Корецких: Любой здравомыслящий человек понимает, что это не охота, это имеет только одну цель – получение удовольствия от убийства животного. Но если для одних расстрелы животных – просто развлечение, за которое они готовы платить серьезные деньги (десятки, сотни тысяч рублей), то для других это бизнес. А некоторые до сих пор считают, что если ты можешь убить даже животное, которое не может сопротивляться, то ты – мужик. Тут нет абсолютно никакой необходимости в плане выживания. Это не нужно, чтобы прокормить себя или семью, продать шкуру и купить себе что-то. Им это нужно исключительно ради развлечения.

Маруся Лежнева: Почему у нас существует такая острая проблема жестокого обращения с животными? Потому что в обществе довольно высокий уровень агрессии, но страшно вылить эту агрессию на человека: человек может дать сдачи. А животное не может.

Проблема животных без владельца – это не проблема животных, а проблема нашего общества. Мне очень не нравится, когда защиту животных отделяют и говорят: это не социальная проблема, это проблема животных. Нет, это социальная проблема, и она не менее важна, чем любые другие социальные проблемы! Я абсолютно уверена: если мы сможем ее решить, навести порядок так, чтобы животные с человеком жили комфортно, то нам всем будет намного лучше.