Большой скандал вокруг имени Эдуарда Успенского – для него самого уже посмертный. ​"Собеседник" опубликовал открытое письмо его дочери Татьяны директору московской Государственной детской библиотеки:

Мне стало известно, что Российская Государственная Детская Библиотека проводит конкурс на логотип премии имени моего отца – писателя Эдуарда Успенского. С большим сожалением и горечью хочу выразить свое несогласие с присвоением премии его имени.

Думаю, что человек, чьим именем называют государственную премию, должен быть прежде всего добрым и нравственным… Мой отец был человеком очень жестоким, совершавшим в течение всей жизни домашнее насилие, это была его система отношений в семье…

Это было физическое, психологическое, эмоциональное насилие, повторяющееся постоянно по отношению ко мне – его дочери, моей матери – его жене, его внукам, детям другой жены (известной телеведущей Элеоноры Филиной) и т. д…

К несчастью, грубость и хамство, контроль и принуждение постепенно стали нормой его жизни… Также нормой стали показная идиллия, когда при приезде телевизионных групп приглашались внуки и должны были изображать счастливую семью великого писателя.

Зная о своих проблемах, в том числе с алкоголем, мой отец не обращался к официальным психологам, а являлся сторонником секты В.Д. Столбуна, проходил у него «лечение», поддерживал секту материально, рекламировал ее на ТВ, в газетах, что тоже не может являться большой заслугой. Мой отец знал об избиениях детей, практикуемых сектой, но это никогда его не останавливало. Он восхищался Столбуном, его методами, приводил туда своих знакомых и друзей.

Будучи несомненно талантливым человеком, способным увлечь людей творческими идеями (передача «Гавань», создание мультфильмов совместно с творческими коллективами студий), он не сумел преодолеть свои человеческие пороки, доброжелательно и спокойно общаться с людьми.

Хотелось бы, чтобы мое мнение было услышано…

Считаю, что имя человека, практиковавшего много лет насилие в своей семье, в том числе в отношении детей, не должно быть присвоено премии в такой гуманистической области, как детская литература…

Олег Лекманов:

Старые и любимые с детства стихи Э. Успенского воспринимаются теперь как-то иначе совсем:

А дома папа с бабушкой,
А может, мама с дедушкой
Сейчас же накормили
Голодного сынка,
Слегка его погладили,
А может, не погладили,
Слегка его пошлепали,
А может, не слегка.

Или вот:

Папа изловил стрелка
И поколотил слегка.

А это был вовсе
Не папин сынок,
А просто соседский
Чужой осьминог.

И папа чужой
Говорит очень строго:
— Я своих маленьких
Пальцем не трогаю.
С вами теперь поквитаться хочу.
Дайте я вашего поколочу.

— Ладно, берите
Какого хотите,
Только не очень-то уж
Колотите.

Выбрал себе осьминог малыша
Взял и отшлепал его не спеша,
Только глядит —
А малыш темно-синий
Стал почему-то вдруг
Белым как иней.
И закричал тогда папа чужой:
— Батюшки-светы,
Да это же мой!
Значит, мы шлепали
Только моих.
Так что теперь
Вы должны мне двоих!

Павел Соболев:

на самом деле крокодил Гена был аллигатором Гитлера

Часть публики на стороне Татьяны Эдуардовны.

Сергей Корнеевский:

Дочь Эдуарда Успенского в открытом письме рассказала о том, что её отец был жестоким человеком, совершавшим насилие в семье. А с виду такой благонравный. Интересно, сколько ещё таких красивых фасадов, за которыми всё плохо.

Анита Соболева:

Какая же это бездна - домашнее насилие! И как это привычно - когда домашние тираны очень талантливы и очень милы в жизни за пределами домашних стен...

Елена Альшанская:

Почему-то про Успенского что-то такое и предполагала. По интервью он производил очень неприятное впечатление.

Конечно, от того, что автор ужасный человек, это не делает его произведения менее талантливыми. Он писал их, быть может, как раз своей хорошей, сохранной частью личности, а все остальное доставалось близким.

Но согласна, что детскую премию имени семейного насильника делать не надо.
Надеюсь ее услышат.

И опять секта Столбуна. Ещё одна загадка, как в этот инфернальный бред оказалось втянуто столько известных личностей, вроде бы с вполне адекватным мышлением и образованием.

Алина Витухновская:

Успенский был не хорошим детским писателем, а плохим детским писателем, да еще и советским, что вообще непростительно. В отличии от Винни Пуха или Муми-тролля, которые есть идеальные сущности и метафизически и внешне, Чебурашка — интернациональное чудовище-мутант, сготовленный, скорее всего, по спецзаказу к Олимпиаде. Нечто невнятное, тот самый гомосоветикус, только в миниатюре. Буквально - существо, низведенное до животного, лишенное каких-либо конкретных субъектных свойств. Нечто мягкое, безвольное, что можно пинать, упаковывать, запирать в телефонную будку, в принципе — делать все, что угодно. Это ли не идеальный советский гражданин, будущий ватник?

Ничуть не менее заметная (а, скорее, даже большая) часть комментаторов или ставит письмо дочери под сомнение, или же считает, что семейная жизнь Успенского роли не играет, о чём они и сообщают с разной долей экспрессии и переходов на личности.

Анатолий Ермолин:

Одно знаю: семейные скелеты в шкафах - ещё та тема. А уж, если при жизни не разобрались друг с другом, то после смерти говорить об этом, да ещё публично ... как-то не очень. Впрочем, Хам ведь тоже не видел ничего зазорного, когда смеялся над мертвецки пьяным голым отцом ...

Алла Боссарт:

"Что мы знаем о лисе? Ничего, и то не все".

Я не собиралась ввязываться в недостойную свару вокруг письма дочери Э.Успенского, выступившей с протестом против присвоения премии в области детской литературы имени ее отца. На том основании, что Эдуард Николаевич был домашним тираном. Но так уж получилось...

Мы с Эдиком приятельствовали много лет. Хотя последние годы не разговаривали из-за его сутяжничества с Союзмультфильмом. Все плохое (довольно много), что я знаю об Эдике, связано с деньгами. Ни одна копейка не пролетала мимо него не замеченной. Это да. И порвать мог за нее, как Тузик грелку, кого угодно.
Насчет же его домашнего тиранства (письмо дочери Татьяны, кому интересно, могут прочитать, оно есть в сети) я ничего не знаю, как и те, кто сейчас так темпераментно высказываются как за, так и против. Почему и начала этот пост с цитаты из Бориса Заходера, учителя Успенского и тоже, кстати, не самого высокого образца святости человеческой.

У меня нет уверенности, что дочь писателя сейчас таким нерядовым способом сводит с покойным отцом счеты из-за его жестокости. А не, например, из-за наследства, распределенного не так, как хотелось бы. Вообще не кажется ли болельщикам Татьяны Эдуардовны странным азартное ворошение семейного белья спустя годы после смерти отца, каким бы он ни был?

Да. Эдуард Николаич был отпетым скандалистом, это знают все. И скандалил во всех кабинетах. Да, он не постеснялся затеять неприличную разборку со старейшим художником СМФ Леонидом Шварцманом за авторство Чебурашки. Да, он предал в конце ее жизни Киру Смирнову, столько сделавшую для Гавани.

Но. Он воспитывал двух усыновленных детей из Спитака. Помогал детскому приюту. Построил в своем "поместье" детский городок для всех желающих.
И самое главное. Эдуард Успенский взбаламутил, взорвал болото детской литературы, в которое она превратилась после уничтожения Ленинградской школы. Эдуард Успенский совершил революцию в детской литературе. Он научил детских писателей говорить с детьми по-человечески. Это он открыл дорогу таким авторам, как Гриша Остер, Марина Москвина, Сережа Седов, Андрей Усачев и многие другие.

Мне кажется, личные качества мастера должны оставаться уделом его личных отношений с семьей и с друзьями-приятелями, которые, как и я, могли годами с мастером не раскланиваться. И не должны касаться его вклада в культуру.
Если назвать премию за вклад в российскую детскую литературу не именем Успенского, то, интересно бы знать, - чьим?

Николай Митрохин:

Все прочитали про писателя Успенского и я прочитал (по просьбе ближайших друзей), хотя он мне безразличен так же, как и Чебурашка. Сразу по текстам видно, что взаимосвязанная пара из его многочисленных родственников (там было три жены, и какое то большое число детей, включая приёмных) воюют с памятью о покойном, поскольку не получили наследство.
Но вопрос не в том, почему вдруг интеллигентные и разумные люди в ленте вмиг превратились в зрителей омерзительной передачи "Пусть говорят" или других подобных шоу на российском ТВ.
Вопрос в полном отсутствии у интеллигентной вроде публики саморефлексии. Вот, те кто интересуются личной жизнью Успенского, заведите себе, пожалуйста, дневничок (особенно дорогие родители маленьких вертлявых детей или хамящих подростков) и вносите в него на протяжении недели все случаи когда вы наорали на ребенка (чтобы там не происходило), мужа, жену, папу, маму, когда дали кому то из них подзатыльник (ну конечно никто так сейчас не делает, но всё же может кто и делает?), шмякнули на стол им под нос тарелку с едой, когда надавили на ближних, чтобы они делали то что обязаны (или что вам хочется) или когда просто отказались с ними играть (а им очень хотелось) или буркнули под нос на их просьбу.
Когда применяли к ним (нежелающим того, вырывающимся, кричащим) вычитанные из интернета или услышанные у знакомых методы лечения, которые "не пошли". Когда прогрессивная воспитательная методика, найденная в умной книжке или блоге дамы надежной во всех отношениях дала эффект обратный противоположному.
А потом увеличьте всё это на дистанцию в 10-15 лет и представьте что ваш ребенок вырос, остался без доли в вашей квартире (или до сих пор носит травму за отказ в мороженном на празднике), ваша бывшая жена или муж не могут вам простить расставания и все они нашли себе журналистку, которая внимательно выслушает обиды и предаст их гласности (кликбейт, понимашь), чтобы вы повертелись в гробу, не имея возможности ответить.

Алексей Олейников:

Щас пойдет волна массового публичного выкидывания из домашнего чтения Успенского. Чуковского уже изымали, теперь время ЭН

Мыслится, что это атавизм магического мышления, указание на объект вызывает сам объект. Казалось бы, как имя Успенского легитимизирует домашнее насилие? Неужели автор, получив эту премию, начнет бить детей? Неужели человек вне литературы, увидев премию, решит, что теперь можно? Кто не знает, что бить детей нельзя? Это давно консенсус. Если человек бьёт, то вовсе не потому, что думает, что он как Успенский теперь. Другие у домашнего насилия основы.

Евгений Казачков:

Дочь Эдуарда Успенского попросила не называть литературную премию его именем, потому что он был «домашним тираном».
Логика здесь примерно та же, как если бы родители позвонили в школу и попросили аннулировать похвальную грамоту сына по математике, потому что он не слушается маму и дерется с братом.
Как бы этого ни хотелось жертвам и примкнувшим, но двойка за поведение посмертно никак не отменяет оценок по другим предметам.

Александр Архангельский:

Я немного знал Эдуарда Успенского - со времен работы на детском радио в 1985-м и до недавних пор, когда он несколько раз приходил в Тем временем, говорить об авторских правах (больше, кажется, его к тому моменту уже ничто не волновало). Это был странный человек, явно не во всем адекватный, психованный, абсолютно не способный слышать другого. Сказочно остроумный, но не понимающий, как его шутки отзовутся на других.
Когда мы были на Гаванской книжной ярмарке, он вышел на завтрак в майке Че Бурашка - с портретом Чебурашки в красном революционным берете. Было бы нормально, если бы он так решил продемонстровать протест. Но демонстрировать он ничего не собирался. Просто искренне не мог взять в толк, почему кубинцы не станут смеяться. Ему же смешно, как же может быть не смешно остальным? Так Евгений Евтушенко - там же, в Гаване - не хотел понять, почему не нужно было ехать на машине посла встречаться с местными диссидентами. Встречаться - отлично. На машине посла - как-то не очень. "Не брать же мне такси?" - с детской обидой спрашивал он.
Был ли Успенский абьюзером? Понятно, что жить с ним под одной крышей было невозможно. Но строить его образ исключительно на показаниях дочери, лишенной наследства, как-то неверно. Возможно, она полностью права. А возможно, не полностью. Что до премии, то, в развитие уже звучавших предложений, можно назвать ее "премия имени Чебурашки Гены". Хотя мне "Дядя Федор, пес и кот" нравится гораздо больше. Дядифедоровская премия.
Мы ставим ему двойку за поведение, но в аттестат за сочинение пойдет 5/5.

Дмитрий Кузьмин:

Эдуард Успенский был, судя по всему, исключительно неприятный человек. Но желающим побороться против премии его имени рекомендую начать всё-таки с кампании за снос памятников Пушкину, Лермонтову и Толстому, чтобы не размениваться на второстепенные кейсы.

Валерий Шубинский:

Очевидно, что его отцовство было неудачным и что у него были психологичесие проблемы. Обращение к Столбуну - не признак здоровья. Но принимать слова дочери стопроцентно на веру и целиком становиться на ее сторону - тоже странно.

Был прекрасный еврейский поэт Шике Дриз (в русском переводе он известен как Овсей Дриз). Его сын запрещает переиздавать его стихи (взрослые и детские), потому что папа-де был плохим человеком, и пусть его имя будет забыто. О нем как о человеке с большой теплотой вспоминают Сапгир (переводивший его), Битов и другие. А сын его ненавидит.

Знал я и одного замечательного русского писателя (детского в том числе), которого друзья и коллеги тоже искренне любили - а единственная дочь почему-то даже не пришла на его похороны.

Разное бывает в жизни. Чужой быт нам неподсуден. Только труды.

Дина Сабитова:

Очень многие детские писатели - вплоть до великих - не любят детей. А любят только себя, или себя-ребенка, или вообще никого.

Допустим, я написала пару книг для подростков. Но я не люблю подростков. Они скучные, они пафосные, они говорят то, от чего все время хочется сделать фейспалм. Не говорите своим подросткам про это (если они вдруг прочитали какую-то мою книгу).
Но я реально не знаю, что делать с подростками, я могу с ними общаться только в режиме "я излагаю мудрое, а они слушают". Потому что сами они излагают то, что я слышала много раз и могу сама за них продолжить.
Я хорошо отношусь к некоторым подросткам, но подростки как страта - нет, я их в целом не очень.
Я люблю котяток и детей до полугода.
Остальных - по-разному.
Так вот. Не любить детей - это нормально для детского писателя.

Александр Рыклин:

Боже мой, какое это сладостное наслаждение для некоторых неожиданно обнаружить, что какой-нибудь человек, добившийся общественного признания за успехи не важно, в какой сфере, оказывается, ставил в угол сына, покрикивал на жену и вообще был малоприятный и грубый человек. Ну, то есть, - домашний тиран. А если вдруг выяснится, что он сорок лет назад схватил кого-то за <задницу>, так это праздник недели на две. И уже совершенно не важно, что он изваял, изобрел, сочинил или доказал. Чем весомее заслуги, тем лучше! Его можно и нужно предать позору, заклеймить, подвергнуть обструкции и лишить всего на свете. Еще хорошо бы засудить. А если этот человек уже умер, если следует выкопать из могилы, а останки пронести по улицам, предавая осквернению, а потом выкинуть на помойку... Так новые праведники, которые сами не могут ничего изваять, изобрести, сочинить, доказать или даже схватить кого-нибудь за <задницу>, самоутверждаются в мире новой этики...

Андрей Егоров:

Ребенок Эдик Успенский до старости был взбалмошный, капризный, драчливый, но отходчивый. В голове постоянно роились самые разные мысли - и говорили сказочные персонажи. Он еще всерьез считал, что в Голливуде был бы миллиардером и владельцем собственного Диснейленда. Хотя кто его знает? Дочке камень бы с души снять. Покаяться перед отцом надо. Он уже не сможет перед ней, и не стал бы, а ей надо - для нее самой. Иначе так и будет писать открытые письма - а ее посылать открытым текстом.

Александр Гаврилов:

И по процедурному вопросу:
1) Премия за детскую литературу имени Эдуарда Успенского необходима
2) Вставлять каждому лауреату в анус электроды совершенно избыточно

Конечно, такая позиция (или, точнее, несколько сближающихся позиций) рождает новый виток дискуссии.

Екатерина Барабаш:

Теперь герой - Эдуард Успенский, которого дочь обвиняет в домашнем насилии и в связи с этим просит не присуждать новой литературной премии имени ее отца. Дочку стыдят уже целый день. Ну не знаю, я не вижу повода. У человека колоссальная неизжитая травма, судя по всему, а ее призывают разделять гений и злодейство, проводят изящные параллели с большими абьюзерами от литературы вроде Пушкина и Достоевского, высокомерно рассказывают об отсутствии связи между моральным обликом и литературными достижениями. А я очень сочувствую женщине - для нее сейчас момент большой несправедливости и одиночества. Причем заметьте - она не требует никакого посмертного осуждения, не просит что-то отобрать у отца задним числом - только не давать имя человека, по ее словам, избивавшего домашних, новой премии в области детской литературы.

Ольга Шихова:

Выносить сор из избы вполне ок, иначе у вас в итоге будет полная изба дерьма, и вы в ней будете жить.

А также если вы издеваетесь над близкими, то они имеют полное право в том числе плюнуть на могилку. Это может отрезвить кого-то, кто оттаптывается на близких прямо сейчас. Не хотите, чтобы ваши косточки полоскала вся страна - воздерживайтесь. Ах, мертвый не может себя защитить? Так и ребенок не мог.

Тина Канделаки:

Дочь Эдуарда Успенского написала открытое письмо, в котором вполне корректно заметила, что отец ее был абьюзером, а его жертвами были и она, и ее мать, и даже внуки — и не стоит называть детскую премию именем такого человека.

Я уверена, что мой текст также прочитают и нынешние жертвы насильников — жертвы, которым кажется, что они ничего не могут изменить.

Я знаю, что в нашей большой стране хватает абсурдных эпизодов, когда жертва обращается за помощью, а получает в ответ либо бездействие, либо даже административное наказание (во время карантина были и такие случаи).

Тем не менее я в который уже раз призову всех, для кого дом является не крепостью, а тюрьмой, и всех, для кого близкие люди — угроза, бороться за свои права и безопасность. В том числе публично.

Далеко не все из нас — дети Эдуарда Успенского. Не про каждого напишет «Собеседник». Но цифровая солидарность есть. Группы поддержки, волонтеры и бесплатные телефоны доверия тоже есть. Не терпите унижающего вас отношения! Если вы промолчите, то помощи точно не будет. А если станете бороться, шанс вырваться из ада есть всегда.

Если же вернуться к тому, с чего всё началось – библиотека отказалась убирать имя Успенского из названия премии, вот слова директора Марии Веденяпиной:

В плане литературной премии мы не рассматриваем личные качества, а исходим из того вклада, который привнес Эдуард Николаевич. За последние 50 лет он был главным сказочником, герои этих сказок до сих пор с нами. Если мы начнем с этих позиций рассматривать всех, чьим именем называют премии или еще что-то, мы закопаемся во всех человеческих перипетиях