Бориса Ельцина в Литве вспоминают прежде всего те, кто знал его лично. Витаутас Ландсбергис, в те годы руководитель литовского восстановительного Сейма, подписавший вместе с Ельциным исторический для Литвы российско-литовский договор, в интервью национальному радио сказал: «Главная заслуга Бориса Ельцина в том, что он пытался перестроить Россию, насколько это было в его силах тогда. Он хотел видеть ее не коммунистической и не кэгэбистской, думал о демократии, о настоящих выборах, свободе слова. Он очень хорошо понимал наши балтийские устремления. Это свобода выбора. И поскольку в его мышлении свобода была тоже основополагающей вещью, он прекрасно понимал, что мы имеем право и должны идти по собственному пути, и давал понять, что Россия с нами в этом, она на нашей стороне».

Бывший депутат сейма Николай Медведев подчеркнул: «Ельцин был человеком поступка, он умел действовать в минуту опасности, но вот когда начались подковерные махинации и разграбление, здесь ему не хватило прозорливости и возможности опереться на надежных людей, которых из-под него тогда уже убрали».

Ельцина вспоминают в Литве, с одной стороны, с уважением и искренней признательностью; с другой – у некоторых политиков есть ощущение, что должной благодарности, оценки деятельности руководителя демократической России в Литве на государственном уровне так и не было.

«Для меня честь – произнести эти несколько слов вослед Борису Николаевичу, отсюда, с берегов Вилли и Немана, из страны, которая ему столь многим обязана, - говорит публицист Пранас Моркус. - В этот час, когда нам уже есть с кем его сравнить, Борис Ельцин возникает в памяти настоящим русским человеком, лучше – тем богатырем, которым хотел бы стать каждый русский мальчик, которому мама на сон читает былину об Илье Муромце. А на жизненном пути каждого былинного героя неизбежно возникает перекресток, и на нем – камень с надписью: «Направо пойдешь… Прямо пойдешь… Свернешь налево…» Одни потери, сам выбирай – головы, коня, чести. Так ведь и в жизни. Сегодня, быть может, кто-нибудь скажет, что на ельцинском пути всадник потерял коня. Но всадник Борис Ельцин не потерял то, что для русского человека всего дороже, - чести. Первый в тысячелетней череде русских правителей он прилюдно покаялся за власть, всенародно попросил прощения, и за вынужденный уход, в том числе, за наводнивших страну «змеев горынычей». Когда умирает близкий человек, вскоре появляется чувство боли и стыда за непроизнесенные при жизни слова благодарности, за отчужденность и холод. Столько раз возлагавшие венки на могилы разного рода угнетателей, мы не смогли распознать в нем большого друга. Прости нас, Борис Николаевич».