Образовательные проекты российских компаний информационно-компьютерной отрасли

Александр Костинский: Тема нашей сегодняшней передачи – « Зачем нужны собственные образовательные проекты российским компаниям информационно-компьютерной отрасли». Ну, вообще, если правильно говорить, то информационно-коммуникационной, но мы все-таки будем говорить так.

В студии радио Свобода - профессор Ратгерского университета, директор Школы анализа данных «Яндекса» Илья Мучник, главный редактор компании «Яндекс» Елена Колмановская и руководитель службы по работе с людьми Людмила Швецова. Эта служба называется « HR » по-английски, но мы будем говорить так, чтобы не пугать людей, то есть « Human resources».

И первый мой вопрос Елене Колмановской. Елена, скажите, пожалуйста, вот у вас на «Яндексе» есть такие проекты школьные, проекты работы со студентами и так далее. Расскажите, зачем они вам нужны и что вы там делаете?

Елена Колмановская: У нас есть два типа проектов. Один тип проектов направлен на нахождение собственно специалистов на работу к нам и вообще на повышение уровня образования в этой области. А про это лучше расскажут мои коллеги.

А второй тип проектов у нас есть именно для школьников в Интернете. Потому что есть такая проблема – Интернет большой, и в этом году даже уже рапортовали, что 60 тысяч школ к Интернету подключены, а что именно там делать школьникам, до сих пор неочевидно. И поэтому к 1 сентября этого года собрали такой специальный проект, у него даже есть специальный адрес – «school.yandex.ru», где мы показали несколько другое лицо «Яндекса», а именно, повернутый лицом к школьникам. Понятно, что не существует отдельно школьной почты или школьного поиска, но при этом есть проекты, которые больше интересны учащимся, например, словари, энциклопедии и так далее. Тот же тест по поиску, который мы делаем на основе нашего Кубка по поиску. Вот мы развернули и сделали такое лицо «Яндекса», повернутое к школьникам.

Александр Костинский: Понятно. А что это такое? Ну, звучит-то красиво. А что это означает реально – «лицо, повернутое к школьникам»?

Елена Колмановская: Ну, реально это поиск, который семейный, то есть можно искать и не бояться, что ребенок найдет какую-нибудь гадость.

Александр Костинский: Гадость – это порно и так далее, да?

Елена Колмановская: Порно, какие-то взрослые медицинские термины – в общем, все, что принято называть «взрослым контентом».

Там есть каталог, куда специально собраны всякие ресурсы, относящиеся к детям и к учащимся. Там трудно определить возраст. Школьники - это от 6 лет и до 18 лет – все в некотором смысле школьники. Там собраны те проекты, которые могут пригодиться школьникам именно в учебе.

Александр Костинский: То есть вы поиском... и люди нашли эти проекты, и вы фактически как бы рекомендуете их, да?

Елена Колмановская: Ну, мы не можем их рекомендовать, потому что мы не специалисты в образовании. Мы можем только посмотреть, что есть в Интернете, и собрать какие-то рубрики нашего каталога, например, образовательные проекты. Их уже сколько-то есть, и сейчас активно делаются новые, и именно потому, что известно, что Интернет уже дошел до школ и это можно реально использовать в образовании. То есть рекомендовать мы не в состоянии, рекомендовать может Министерство образования, но мы можем собирать те сайты, которые нам кажутся разумными, ну, по крайней мере, с интернетовской точки зрения, что они наполнены, что там, действительно, есть какое-то оригинальное содержание, и вот их собирать в каталоги.

Александр Костинский: Понятно. И эти каталоги, когда, допустим, человек зашел на «school.yandex.ru», и там будет более такой отбор... чем если он зайдет просто на «Яндекс» и сделает поиск?

Елена Колмановская: Да, конечно. Просто на «Яндексе» есть большой набор, касающийся сейчас работы, бизнеса и так далее. На «school.yandex.ru» именно подобраны рубрики, касающиеся образования, культуры, образовательных сайтов, науки и прочее.

Александр Костинский: Понятно. Хорошо. Вопрос Людмиле Швецовой. Вот Елена сказала о том, что вы, вообще-то, используете это не только в образовательных целях, но и для поиска сотрудников. Вот вы как раз человек, который возглавляет такой поиск сотрудников. Что это значит – образование для поиска сотрудников? Такое странное немножко...

Людмила Швецова: Ну, нужно сказать, что нам приходится сталкиваться с пробелом, который возникает между академическим образованием и нуждами компаний, собственно говоря, нашими нуждами по отношению к кандидатам. Зачастую оказывается так, что к нам приходят талантливые студенты со светлыми головами, с очень хорошими оценками, заканчивающие вузы с именами, но при всем этом мы, к сожалению, их не можем в таком их состоянии неподготовленном и без опыта взять на работу. Потому что требования, которые мы выставляем по отношению к нашим кандидатам, в общем, существенно более жесткие, и они предполагают, что человек, что называется, пообтерся, поработал и имеет представление, допустим, о промышленном программировании, о технологиях работы в больших проектах и в командной работе, и так далее. Вот такого рода, собственно говоря, навыки и знания можно получить и лучше всего получать внутри компании. И наши проекты, адресованные нашим потенциальным кандидатам, молодым людям, как раз и призваны вот этот пробел, собственно, заполнить и эти навыки людям дать.

Александр Костинский: А как это реально? Вот что происходит? Какие инструменты для этого нужны?

Людмила Швецова: Мы можем говорить о самом простом и наиболее часто используемом инструменте многими работодателями, и мы здесь, в общем-то, не исключение, - это стажировки. То есть к нам приходит студент, который явно еще пока не готов прийти на вакансию для опытного специалиста открытую. При всем этом мы его, в общем-то, хотим видеть у себя на работе, и у нас есть варианты. Мы можем ему сказать: «Ты хороший парень, ты нам нравишься, но приходи через год, поработай где-нибудь, поднаберись опыта, а потом попробуй еще раз – и может быть, мы тебя возьмем». Но мы прекрасно понимаем, что, в общем, с таким...

Александр Костинский: Как на бутылке «Кока-Колы», когда там конкурс: «Попробуй еще раз».

Людмила Швецова: Да, попробуй еще раз и еще раз. И вероятность того, что человек к нам вернется, конечно, в этом случае сильно снижается.

А мы можем этому человеку предоставить возможность приобрести нам необходимые навыки внутри компании. И вот это и есть стажировка. То есть мы приглашаем человека, даем ему, можно сказать, учебный проект, мы его погружаем в нашу среду, он общается со старшими товарищами (как бы пышно, может быть, это ни звучало), которые его учат, по сути дела, культуре работы...

Александр Костинский: А почему пышно звучит? Они старшие...

Людмила Швецова: Ну да, так оно и есть. Они, кстати, не всегда, может быть, старшие по возрасту, но здесь старший по опыту. Люди, которые его посветят, собственно, в тонкости работы именно в нашей компании и в культуру работы внутри нашего коллектива.

Александр Костинский: А скажите, это вы делаете, как бы сознательно выращивая, или... ну, условно говоря, если бы специалисты были, то вы бы этого не делали?

Людмила Швецова: Ну да, не бессознательно, конечно.

Александр Костинский: Нет, вопрос о том, что, допустим, если бы к вам приходили хорошие люди, то зачем вам это делать, да?

Людмила Швецова: Ну, есть еще сейчас многим известная тема демографического кризиса, с которым мы все сталкиваемся. И многие газеты, журналы, посвященные теме работы, трубят о том, что рынок трудоустройства перегрет. А мы с этим сталкиваемся на практике. То есть к нам приходят...

Александр Костинский: То есть вы, таким образом, решаете демографический кризис, да?

Людмила Швецова: Ну, по сути дела, да. И опять же нельзя утверждать, что здесь есть какое-то ноу-хау «Яндекса», ну, в общем, мы делаем то, что делают и многие другие заметные работодатели. Мы просто понимаем, что человек, который к нам пришел, если он силен и если он нам интересен, то он зачастую имеет еще парочку предложений. И если их сопоставить с нашим, то, может быть, по формальным признакам эти предложения очень даже с нами могут конкурировать. И вот вопрос в том, кого он выберет, а особенно вопрос, когда речь идет об опытном специалисте, уже поработавшем где-то, знающем себе цену, вот на этот вопрос нам сложнее ответить, чем на вопрос, кого выберет вчерашний студент, который к нам пришел, который вот эту культуру уже впитал нашей компании, и которому стало интересно, и ему кажется, что круто работать в «Яндексе»...

Александр Костинский: А круто?

Людмила Швецова: Конечно, круто.

Елена Колмановская: Я бы добавила еще две вещи. Что даже если бы у нас было дивное образование в этой области, то все равно специалистов готовых для «Яндекса» вряд ли можно было бы получить.

Людмила Швецова: Тоже верно.

Елена Колмановская: У нас просто редкая ситуация: все сервисы «Яндекса» должны работать 24 часа в сутки, 365 дней в году, очень быстро и обслуживать миллионы людей. Просто такие параметры... можно по пальцам пересчитать системы и компании, в которых такие системы существуют. Поэтому предположить, что есть массовый выпуск готовых специалистов именно для таких задач, просто нереально.

А что касается крутизны работы в «Яндексе», то человек за то время, что он...

Александр Костинский: Да я пошутил.

Елена Колмановская: Нет, там важно заметить, что круто не только потому, что там сложные и интересные задачи и люди хорошие, а потому, что там просто большое и открытое поле. Интернет, разработки для Интернета, они в некотором смысле находятся вначале. То есть еще никто не знает, что в Интернете будет и куда, и как он применится. Поэтому там просто есть место для приложения своих идей, фантазий и очень большое место для развития. И в этом смысле именно интернет-компании имеют некоторую фору перед, допустим, банковскими компаниями, где, возможно, платят хорошие деньги, но зато работа регулярная, давно известная и монотонная.

Александр Костинский: Ну да, понятно. И теорию Леонард Эйлер написал 250 лет назад.

Елена Колмановская: Ну да.

Александр Костинский: Вопрос Илье Мучнику. Скажите, пожалуйста, а что такое Школа анализа данных?

Илья Мучник: Ну, я сначала скажу, что такое данные и что такое анализ. Все слова, казалось бы, все люди знают. Анализ данных – это то, что делают... Почему выбраны слова из общего лексикона? Потому что, действительно, мы хотели бы, чтобы информационные автоматические системы делали то, что все люди делают ежедневно. Люди делают анализ данных, даже когда этого не замечают. Когда человек встает и не пишет на бумажке план своего действия, то он все равно, на самом деле, что-то такое анализирует, как себе спланировать работу. Очень много работы идет, так сказать, подсознательно.

Ну, я всерьез говорю о том, чтобы машина умела это делать, а именно, чтобы она умела отличать, допустим, на Интернете спам от не спама, чтобы она могла человеку, который что-то ищет, и в общем-то, не очень хорошо знает, что ищет, помогла ему подсказать: «Не это ли ты ищешь?». Чтобы она... ну, я чуть-чуть забегу в будущее, а это реальная задача, которая обдумывается в этой области, чтобы человек через Интернет мог иметь индивидуальную газету – ту газету, которая ему лично нужна, не «Известия» и что-то, а просто каждому человеку по его нуждам, чтобы была своя индивидуальная газета. Это очень далеко, но тем не менее.

Вот предмет сегодня... и этому предмету можно учить. Интернет – это уникальная индустрия, где это все востребовано, включая и завтрашний день. Не то что вузы не могут этому учить. Этому не могут учить даже специалисты, потому что они плохо это знают. Нам удалось благодаря... конкретных личностей и разработчиков «Яндекса», и несколько людей в России, и некоторых людей на Западе уговорить, как энтузиастов, чтобы попытаться этому научить сейчас молодых людей, чтобы завтра в «Яндексе», а может быть, и в других организациях были эти специалисты. Вот для этого сделана эта школа.

Нам сильно повезло – у нас совершенно уникальные преподаватели. То есть люди, о которых молодые студенты и в разных школах, вот, что называется, интеллектуальное и информационное обеспечение, они об этих людях слышали, они про это читали их статьи. Эти люди – наши преподаватели, которые наших студентов будут учить. У нас будет 80 студентов, и я думаю, что многие из них пойдут в «Яндекс», и в этом смысле «Яндекс», конечно, имеет огромную фору, но кто-то пойдет, наверное, и не в «Яндекс».

Вот сейчас Лена упомянула и сопоставила, что банки – это скучное дело. Я себе представляю про банки, что это совершенно другое и очень поэтическое занятие. Потому что в банках главная тематика, которая есть, - это тематика хорошего обслуживания людей, а именно, так, чтобы они минимально рисковали, когда общаются с банками. А это бесконечное поле. Там тоже 24 часа работы, но только не с пользователями, а с информацией. С какой информацией? Всей, которая есть на свете. Вот это та работа, которую делают в банке сегодня аналитики. И им должны помогать машины.

Александр Костинский: Скажите, а где вы школьников... Вот ваша школа, кто это – студенты...

Илья Мучник: Хорошо. Это люди, которые закончили в среднем третий курс высоко математически подготовленных вузов, и до людей, которые работают уже три года в каких-то программистских организациях. Это аспиранты. Это примерно...

Александр Костинский: Все-таки это люди более-менее, ну, до 25 лет, да?

Илья Мучник: Хороший вопрос. У нас количество людей, которые между 20 и 25, - примерно 60 процентов отобранных, примерно 15 процентов, которые моложе, и 15 процентов, которые в возрасте до 37 лет.

Александр Костинский: Понятно. То есть, в принципе, у вас такое распределение, как положено, в обе стороны. Скажите, а какие курсы... Вот понятно, вы готовите профессионально людей. Что у них там будут – лекции... Что у них будет?

Илья Мучник: Три вещи. Лекции обязательные и факультативные. Там шесть курсов, из которых студент должен выбрать один, обязан выбрать один, а может быть, и больше. Кроме этого, понятие такое – домашние задания. Это, значит, некая работа, которая, по существу, микропроекты, которые они делают. И наконец, один большой на каждый курс... то есть если три курса в семестр, то три научно-исследовательских проекта специализированно по этому курсу.

Александр Костинский: Для каждого или для всех?

Илья Мучник: Для каждого студента. Ну, студенты будут делать по тематике, скажем, одна и та же тематика, и несколько людей будут делать курс, но они будут делать индивидуально это.

Александр Костинский: Скажите, а это вообще-то проекты учебные или же все-таки...

Илья Мучник: Это учебные проекты, да.

Александр Костинский: ...или творческие?

Илья Мучник: Это важный вопрос. С точки зрения того, какую мы отметку поставим и оставим ли мы студента, - это учебный проект. С точки зрения обязательной компоненты – в нем примерно 30 процентов должно быть, что называется, свое...

Александр Костинский: То есть что-то он должен сделать, да?

Илья Мучник: В проекте он должен что-то придумать. В домашнем задании он должен сделать.

Александр Костинский: А сколько учеба эта продолжается у человека, который...

Илья Мучник: Два года.

Александр Костинский: А вообще, какие-то конкурсы у вас, отбор, экзамены – все как положено?

Илья Мучник: Вот у нас, в общем-то, было изначально 800 анкет, а реально тех, которые мы обрабатывали, 541 анкета, заявлений. А мы отобрали из них 80.

Александр Костинский: 80 человек. То есть отобрали по анкетам, да?

Илья Мучник: Это было очень трудно, потому что все анкеты хороших людей, просто они подготовлены, они очень хотят, они умеют многое. В общем, поразило меня, просто поразило, я не видел такого во многих странах – огромная тяга к этой тематике. И ребята это знают и чувствуют.

Александр Костинский: Скажите, а вот Ратгерский университет – это где?

Илья Мучник: Это в Нью-Джерси, в Америке. Но я видел студентов в Англии, в Германии, много общался с ними. И я могу сказать, что такого энтузиазма и понимания, что это что-то эмоционально мотивированное, и интерес к этому большой, это просто меня очень поразило. Меня Москва больше всего поразила именно вот этими заявлениями. То есть такой огромный потенциал интереса к интеллектуальной работе, и в общем-то, видно, что он не только практически ориентирован, не только на карьеру, а хочется знать, хочется общаться, хочется найти единомышленников, увидеть знаменитых людей – у нас среди преподавателей есть и такие. Вот это «хочется» прямо звучит через все эти анкеты.

Александр Костинский: А вот Школа анализа данных – это, в общем, как некий « C omputer science » или это некие математические вещи? Вот чему в основном людей будут учить? Ясно, что вы не будете учить ни философии, ни социологии, и так далее.

Илья Мучник: Этот термин, конечно, люди мало знают, потому что это интеграл от таких слов, которые люди знают из газет, из реальности, – это « A rtificial intelligence», есть такой термин...

Александр Костинский: «Искусственный интеллект», да?

Илья Мучник: Да. Есть «Обучение машин», « M achine learning» называют еще. Есть тематика «Pattern recognition», «Распознавание образов». В общем, вся та интеллектуальная работа, которая сегодня преподается на разных факультетах во многих университетах, она мною собрана в один, так сказать, котел, она профильтрована через десять довольно известных мировых ученых, они это очень одобрили. В общем, в каком-то смысле это уникальное будет образование.

Александр Костинский: А вы планируете выпустить какие-то методички, учебники – что-то такое, чтобы было... Или пока вы хотите так: «Пусть получится, а потом будем думать»?

Илья Мучник: Преподаватели хотят по своим лекциям подготовить учебные пособия. И конечно, это будет замечательно, потому что многие заявки были такие: «Будете ли вы печатать что-то из этого? Нам бы хотелось хотя бы это почитать».

Александр Костинский: То есть те, кто к вам не попал... то есть, в принципе, возможен как бы узкий круг вот тех, кто проходит. Но вообще-то, так как тема очень востребована, что результаты... Я почему и спросил про учебники, потому что, в общем-то, это все-таки немножко шире, чем сам «Яндекс».

Елена Колмановская: Хочу одну вещь добавить, что Илья Борисович говорит о том, что в Москве его обрадовало, потому что сейчас у нас такие условия приема. Эти курсы происходят два раза в неделю, обучение будет происходить в школе?

Илья Мучник: Три дня в неделю.

Елена Колмановская: Три дня в неделю по вечерам в Москве. То есть, таким образом, прием был фактически ограничен людьми, которые живут в Москве и еще могут ходить на эти курсы.

Илья Мучник: Тем не менее, 140 человек из других городов сказали, что они готовы найти возможности пойти учиться. К сожалению, те, которые хотели, у них мотивация высокая, а подготовка была не очень высокая. Это жалко, конечно, но...

Елена Колмановская: Я говорю просто к тому, что мы, естественно, получили много писем: «А почему только в Москве? А в Питере, в Новосибирске... А есть ли заочно?». То есть интерес гораздо шире, чем та 541 анкета, которая была реально прислана. Просто часть людей сразу оценили реально свои возможности по житью в Москве или по такому количеству времени, которое они могут на это потратить. И поэтому очень высокий интерес к материалам, которые из этой школы должны выйти.

Илья Мучник: Есть предложения, чтобы были филиалы в других городах. Есть предложения, чтобы было заочное образование. Масса предложений еще, кроме того, что заявок.

Александр Костинский: Понятно. То есть, в действительности, как я понял, эта схема, ну, то, что вы говорите, очень похожа на ту схему, которая была в физтехе реализована, что вот ребята учатся...

Илья Мучник: Абсолютно.

Александр Костинский: ...первые классы, а потом они идут работать в лаборатории...

Илья Мучник: Очень точно, да. Только новый предмет.

Александр Костинский: Да, понятно.

Илья Мучник: Вот эта разница такая, что они шли в стандартные вузы, скажем, в институт академический, но там стандартные области. А это новая область.

Александр Костинский: Ну, вы знаете, тут немножко... так как я принимал участие в таких вещах, то я могу сказать, что, нет, конечно, они шли... ну, как всегда, в некоторых лабораториях были синтетические исследования...

Илья Мучник: Согласен.

Александр Костинский: Поэтому лекции тоже были такие: ребята что-то сами крутили гайки и что-то рассчитывали...

Илья Мучник: Замечательная аналогия.

Александр Костинский: И им рассказывали пять человек. То есть это как бы очень важная некоторая альтернатива вот такому классическому, академическому образованию.

Илья Мучник: Правильно.

Александр Костинский: Потому что если мы говорим о профессиональном образовании, то оно все-таки так специализируется, что, по-видимому, может быть, в вузе и не могут уже принципиально его дать. И мне хотелось бы это подчеркнуть, что вы-то это делает не из высоких философских соображений, а просто надо. Правильно?

Людмила Швецова, пожалуйста. Что у вас есть такого...

Людмила Швецова: У нас есть программа для Москвы, для «Яндекса», который, собственно, традиционно из Москвы родом. Программа новая, и мы пока про нее говорим с таким энтузиазмом, как о чем-то новом, интересном и, может быть, не совсем еще испробованном. На самом-то деле, эта программа уже в течение года успешно работает в Петербурге, где у нас тоже есть офис разработческий. И мы многому у наших коллег в Петербурге научились, и сейчас внедряем программу по модели, которая в Петербурге принята.

Собственно, сейчас мы проводим набор в программу стажировок. На стажировки мы приглашаем студентов и «свеженьких» выпускников вузов, где есть хорошая математическая подготовка или инженерные специальности. Речь идет о высоких технологиях в первую очередь. И мы собираемся сформировать группу стажеров, которые под руководством куратора, а как правило, куратор, в нашем понимании, – это преподаватель вуза, который знает «Яндекс», знает его культуру и, соответственно, может научить, умеет учить и может дать информацию о «Яндексе», так вот, под руководством куратора такая группа стажеров будет выполнять учебные, и не очень, проекты и вливаться в культуру компании.

Что важно, люди, которые придут на стажировки, они не подписывают никаких обязательств продолжить обязательно работу в «Яндексе». По окончании стажировки они вольны выбирать. И в общем, мы надеемся, конечно, на то, что выбор будет тех людей, которые нам будут импонировать, в пользу нашей компании. Но здесь уже это личное дело каждого.

Александр Костинский: А вот скажите, ситуация... вот вы уже прямо студентов-то берете. Что, ситуация напряженная такая? Что, уже борьба за толковых ребят идет серьезная?

Людмила Швецова: Да, пора. Уже в течение нескольких лет, начиная, наверное, года с 2000, эта ситуация стала совершенно очевидной для IT -компаний. А особенно, когда приходишь в вуз и от имени компании начинаешь разговаривать со студентами, то понимаешь, что студент 5-го курса, как правило, уже, скажем так, ангажирован...

Александр Костинский: Что, уже его кто-то прихватил, да?

Людмила Швецова: Уже кто-то его прихватил, он уже знает, куда он хочет пойти, он уже, может быть, стажируется или как-то учится, или даже работает в компании.

Александр Костинский: Да, некоторые работают.

Людмила Швецова: И здесь, в общем, это поздно. То есть получается, что, во-первых, снижается планка возрастная, и нам приходится уже обращать внимание и предложения готовить для студентов, ну, пока еще все же не младших курсов, но уже 3-ий курс захватываем. И обращать внимание на себя нам приходится уже не только студенческое, но и к школьникам обращаться. Может быть, мы их еще не готовы приглашать на работу, но сказать молодым людям о том, что вот, в принципе, есть такие замечательные, очень интересные области деятельности.

Илья Мучник: Заинтересовать.

Людмила Швецова: ...да, какие специальности. «Вот вы сейчас думаете, куда вам пойти. У вас, может быть, есть интерес к математике, к физике, к программированию, к маркетингу. А вот подумайте о том, чтобы пойти в интернет-компанию – там огромные возможности». Вот про это сейчас уже надо говорить школьникам. И я, наверное, буду права, если скажу, что уже даже не старшеклассникам, а надо говорить тем, кто еще, может быть, не подумал о том, куда идти работать и куда идти учиться. Уже вот тем, кто сейчас в 5-6-ом классе учится, в общем, наверное, уже не рано говорить.

Александр Костинский: Но понимаете, вот вы им скажете, но дети, они же в этом смысле очень конкретно рассуждают: «А в какой институт надо идти?». Отрасль – это хорошо. Где приблизительно это происходит? Потому что вот то, о чем говорил Илья Мучник, это, в общем-то, некая синтетическая вещь. Это откуда – мехмат, ВМК, МИРЭА, Энергетический институт? Вот где приблизительно, по вашему мнению... вот с кем вы беседуете, из каких институтов ребятами?

Людмила Швецова: Ну, у нас сейчас так сложилось, что опять же коль скоро наша стажировка – это очная стажировка, и нужно жить в Москве для того, чтобы попасть в группу стажеров в Москве, или жить, скажем, в Петербурге...

Александр Костинский: А вы как-то людей поощряете или нет? Или они сами должны найти жилье?

Людмила Швецова: Хороший вопрос. Мы, в принципе, наверное, талантливому человеку, который пройдет все наши этапы отбора и будет очень замотивирован приехать из другого города и работать здесь, мы ему постараемся помочь. Хотя сейчас говорить о том, что есть некий пакет, который мы иногородним кандидатам предлагаем, и говорим, что «вот, ребята, у вас есть некая фора, вот вам общежитие», мы об этом не говорим.

Сейчас вот просто такой, можно сказать, свободный совершенно, естественный отбор происходит среди кандидатов. И у нас есть люди из МГУ, у нас есть люди из физтеха, обратившиеся к нам, подавшие заявки, у нас есть, ну, по сути дела, все заметные вузы технической направленности или факультеты математические заметных вузов. Они как-то так оказались представлены. Поэтому мы сейчас выделять какой-то вуз и говорить, что «ребята, идите туда, а туда, наверное, не ходите – там вам мало помогут», это будет неправильно. И вообще иногда бывают парадоксы: человек с медицинским образованием может прийти и сделать просто блестящую карьеру в Интернете. Поэтому ограничивать сложно, но можно, по крайней мере, обратить внимание на то, что есть такая область деятельности, может быть, даже еще не про образование речь идет, а просто «посмотрите, это интересно». И ведь, правда, интересно.

Александр Костинский: Конечно. И Илье Мучнику вопрос. Скажите, а вот какие критические знания... Вот уже медицинские факультеты подключаются. Но все-таки есть некие критические знания. Все-таки если математика – тогда какая математика? Вот что есть... вот некое узкое горло, что человек, который этого не знает, он уже не пройдет.

Илья Мучник: Я противоречиво отвечу. Я два ответа дам. Скажем, нужны серьезные знания в области теории вероятности и случайных процессов в математической статистике. С другой стороны, человек, который будет это читать, академик Ширяев у нас, у нас с ним договоренность такая, что он студентов, которые не имеют такой подготовки, он сумеет их раскрутить так, чтобы они сами это освоили. Объяснив им - а у него, действительно, дар такой, - что они могут это преодолеть, и если сделают, то они то, чего хотят, смогут достигнуть.

Поэтому это вещь такая... мотивировка – вещь очень важная. Какой-то минимум технической, математической подготовки, ну, минимум высокий, он нужен. Но мы понимаем – а мы взяли студентов из разных институтов, - что им придется много самостоятельно и дополнительно заниматься. И они смогут, у них есть на это энергия.

Елена Колмановская: Одну вещь хочу добавить. Людмила Швецова об этом чуть-чуть упомянула. Все-таки мы сейчас говорим о такой работе, как программист или системный администратор в «Яндексе». Но все-таки в «Яндексе» есть и другие работы. То есть мне не хотелось бы, чтобы создалось впечатление, что люди, которые не имеют математического и физического хорошего образования, им нечего делать в интернет-проектах. Это неправда. Мы сейчас просто говорим об одном специальном аспекте, который очень важен. Но другие на специальности, типа менеджеров проектов или маркетинговых проектов, ничуть не легче находить людей. То есть там настолько все хуже, что там даже стажировку пока придумать нельзя.

Людмила Швецова: Но мы планируем стажировку придумать и в этих направлениях, но это вопрос времени.

Елена Колмановская: В том смысле, что вне зависимости от образования, если у человека светлая голова и есть идеи, то у него, возможно, есть работа в «Яндексе», но просто не обязательно программистом.

Александр Костинский: Понятно. И слушаем Елену Григорьевну из Москвы. Здравствуйте.

Слушатель: Здравствуйте. Я хотела бы задать вот какой вопрос. В ваших программах, которые вы используете при обучении, каким-то образом фигурируют начальные сведения о системном анализе, о системном подходе на более-менее примитивном уровне для как бы вхождения в различные сложные системные потом уже разработки, связанные с программированием?

Илья Мучник: Наверное, мне надо ответить – да. Потому что у нас большой круг предметов студент будет осваивать в изучении, что называется, математики – теория графов, теория сетей. Поскольку это системные, так сказать, представление о системах у нас будет изучаться, но это будет изучаться глубоко. У нас не будет элементарного специального образования. Понимаете, у нас все-таки студенты от 4-го курса и выше. У нас есть уникумы со 2-го курса. Но так, чтобы человек, который ничего не знает... ну, например, если вы не знаете, что такое графы, то тогда...

Александр Костинский: Имеются в виду не графы и бароны.

Илья Мучник: Нет, имеются в виду структуры, такие нарисованные картинки из...

Александр Костинский: Точечки и стрелочки.

Илья Мучник: Да, например, интернет-страницы и связи между ними.

Александр Костинский: Да, понятно. Из Москвы Ивана слушаем. Добрый день.

Слушатель: Добрый день. Вот из своего опыта я знаю, что очень большой диапазон индивидуальных способностей и возможностей может быть у разных учащихся, у разных студентов. Вот у меня такое ощущение, что у вас очень высокий уровень. Но такое ощущение, что он в какой-то степени стандартизирован. А как вы учитываете индивидуальные особенности студентов? Спасибо.

Илья Мучник: Ну, когда мы принимали вот сейчас студентов, они заполняли... кроме того, что они заявление должны написать, и могут вообще все что угодно написать, они заполняли довольно большую анкету. И там были вопросы открытые. Например: «Чего вас потянуло в эту школу?». И много таких вопросов. «Что вы предполагаете делать в ближайшие пять-шесть лет?». Вот серия таких вопросов, а кроме того, собеседование позволяет выявить именно индивидуальные особенности и оценить мотивацию и ее особенность. Мы старались это делать.

Александр Костинский: У меня к Елене Колмановской вопрос. Елена, скажите, а вот все-таки вы держите пульс на всем Интернете. Хотите вы или нет...

Елена Колмановская: Работа такая.

Александр Костинский: Да. Поэтому вы как бы видите, как он развивается. И 10 лет это уже происходит, да?

Елена Колмановская: В этом сентябре, 23 сентября «www.yandex.ru» исполняется 10 лет.

Александр Костинский: Я, к сожалению, не знал, а так бы я сказал, что мы вас пригласили к 10-летию, но я не знал.

А скажите, как меняется образовательная часть в Интернете? Что вы можете сказать... ну, тем более что вы уже для школьников это отбираете, ну, или для младших студентов и так далее.

Елена Колмановская: Во-первых, меняется сам Интернет, потому что 10 лет назад доступ в Интернет в России имели люди из университетов, из Академии наук и из сильно компьютеризированных компаний. Просто из дома не было доступа практически вообще ни у кого, а только у тех, кому его компания дала «Dial-up» из дома. Сейчас это звучит дико. Более того, 10 лет назад, когда мы открывали «www.yandex.ru», надо было доказывать людям, что Интернет полезен и в нем уже можно найти полезную информацию. То есть люди, которым кажется, что «Яндекс» был всегда, это просто звучит как анекдот, потому что сейчас настолько очевидно, что Интернет полезен. И дальше, соответственно, Интернет стал прирастать просто нормальным населением. То есть если Интернет в свое время был страшно смещен в сторону технических специалистов, то за 10 лет он стал просто... у него демография - почти как население страны. Отличие в том, что люди совсем старшего возраста, пенсионного возраста мало присутствуют, гораздо меньше, чем в демографии. Ну, грубо говоря, и дети не присутствуют, естественно, потому что они еще на клавиатуру жать не умеют.

Александр Костинский: А вот вы знаете, такое впечатление, что некоторые присутствуют.

Елена Колмановская: А растет. Нас уже исследования социологические, которые имеют «18+», не удовлетворяют. Потому что там явно пропадает большой кусок аудитории. Уже «12+» гораздо интереснее. Опять же в школах Интернет появился. Ну и образовательно опять же... образовательный ценз у пользователей Интернета и имущественный до сих пор немного выше, чем в среднем. Ну, потому что у нас в стране компьютер – это до сих пор некоторый порог, он стоит денег, и не все желающие могут поставить себе разумный компьютер дома.

Александр Костинский: Ну да, компьютер, да еще его подключить к Интернету...

Елена Колмановская: Да. То есть если в Москве Интернет уже дешевый и есть у всех желающих, то в регионах это большая проблема. Там до сих пор он дорогой, и к ресурсам в Москве и за границей особенно дорогой, и так далее. То есть вот до сих пор есть ценз. Но вот поскольку Интернет стал таким общим местом и народным средством, и как бы нет уже людей, которые про него бы не слышали, может быть, им и не пользуются, но все знают, что он есть, то, соответственно, Интернет в России – это страна с нормальным населением, с нормальной демографической...

Александр Костинский: Миллионов 20, да?

Елена Колмановская: Да. Уже даже 25, скорее. И понятно, что население этой страны растет. Вот у нее демографической проблемы нет. И соответственно, если сначала ресурсы ориентировались на то, что сейчас называют «дикие», на специалистов технических... И вообще, 10 лет назад две трети русского Интернета было написано по-английски, потому что пользователей не было и по-русски было не с кем разговаривать. Если ты хотел с кем-то разговаривать, то ты говорил по-английски. То сейчас, в общем, понятно, что все написано по-русски. И есть много ресурсов на любые вкусы, и есть много просто образовательных государственных программ...

Александр Костинский: И негосударственных.

Елена Колмановская: ...и негосударственных, и расширяется идея дистанционного образования. Я не знаю, хорошее оно или плохое – я не пробовала, но знаю, что эта идея овладевает массами. То есть количество курсов, которые можно взять через Интернет, оно просто все время растет. И мода, видимо, растет на эти курсы. Ну и плюс технологии, то есть улучшение каналов связи и появление новых технологий, например «Flash», позволяет делать гораздо более интересные учебные курсы, чем раньше.

Александр Костинский: То есть «Flash», я поясню, чтобы люди не боялись, - это специальная технология, которая ролики позволяет делать, фактически такие маленькие мультики.

Елена Колмановская: Даже не просто ролики, а что гораздо более интересно – интерактивные ролики. То есть теперь можно не просто учебник выложить в Интернет в надежде на то, что его там кто-то прочтет, а теперь можно сделать в форме игры, в форме вопроса-ответа. То есть какую-то обучающую историю в интерактивной форме. И это, в общем, гораздо более реально, чем надежда на то, что кто-то будет читать страницу учебника не на бумаге, а в сети. И вот именно такие образовательные программы, я думаю, что за ними будущее.

Александр Костинский: Понятно. И слушаем Анну из Москвы. Добрый день.

Слушатель: Добрый день. У меня два вопроса, собственно. Вот какое базовое образование нужно для ваших курсов? Дело в том, что у меня сын заканчивает последний курс Красногорского оптико-электронного колледжа соответствующей специализации.

Александр Костинский: Это среднее образование, да?

Слушатель: Это среднее образование, да. И второй вопрос. И назовите в Интернете какой-то адрес, где можно подробно узнать, как до вас дозвониться, достучаться, какие нужны документы, где все это происходит.

Елена Колмановская: Про адрес я отвечу. У нас есть на сайте компании «Яндекс» - «company.yandex.ru» - ссылка, которая называется «Школа анализа данных», и вот там подробно все рассказано про идеи этой школы, про то, как связываться, и в частности, какие требования. Но про требования, я надеюсь, Илья Борисович сейчас расскажет более подробно.

Илья Мучник: Очень просто. Среднее образование не подходит. Нужно образование, грубо говоря, после 3-го курса хорошо подготовленного математического вуза. Ну, пример: Бауманский университет, физтех, годится Институт стали... Все зависит от конкретного студента. Но, в общем, считайте, что после бакалавра.

Александр Костинский: Ну, условно. Потому что все-таки несколько курсов...

Илья Мучник: Даже я бы сказал так, после бакалавра... вот диапазон магистерской степени надо считать так: ближе к концу магистр, чем к началу. Но все зависит от конкретного студента. Наши студенты после 3-го курса в подавляющем большинстве, ну, 99 процентов тех, которых мы смогли взять.

Александр Костинский: И слушаем Владимира из Московской области. Здравствуйте.

Слушатель: Здравствуйте. У меня такой вопрос. Вот вы сейчас делаете упор на молодежь. Конечно, это надо развивать в этом направлении и готовить специалистов в области Интернета. Но вот я получил такое образование в Германии, которое называется «продюсер мультимедийных программ». А вот подразумеваете ли вы вот те проекты, которые вы намечаете... ведь их надо вести, то есть нужны продюсеры этого дела, которые ведут весь этот проект от начала до конца, то есть от замысла до его реализации. И потом, в ходе реализации уже корректировка наступает и прочее. А это уже люди с опытом, с определенными какими-то знаниями в других областях. Я из телевидения пришел в эту область Интернета.

Александр Костинский: Понятно. Спасибо. Ну, Елена частично уже про это говорила, что...

Елена Колмановская: Да. То есть я просто еще раз хочу повторить, что мы сейчас в основном рассуждаем про такую специальность, как программирование. В «Яндексе» есть много других работ...

Александр Костинский: Как и других компьютерных компаний.

Елена Колмановская: Ну, естественно. И то, что вы говорите, видимо, близко к тому, что у нас называется «менеджер (или руководитель) проекта». Правда, этот менеджер (руководитель) проекта обязан понимать что-то про Интернет. Потому что, к сожалению, нельзя никакой опыт из другой сферы, даже из телевидения, и даже успешный, один в один перенести в Интернет. Этот менеджер обязан находить общий язык с программистами и понимать, что в Интернете живет, а что не живет. Если у вас есть идея и вы понимаете, как ее приложить к Интернету, то приходите к нам, и мы с удовольствием с вами на эту тему поговорим.

Александр Костинский: Хорошо. И я бы еще, честно говоря, хотел бы у Людмилы спросить. Давайте мы поговорим про другие специальности, вот о чем говорила Елена. Вот что у вас наиболее критично? Вот вы, как компания, и довольно большая, у вас там несколько сотен человек работает сейчас, да?

Людмила Швецова: Это правда, да.

Александр Костинский: Вот с программистами мы поняли. Потому что вот эти задачи, они... и во всем мире дефицит специалистов по этим...

Елена Колмановская: Вообще «Яндекс» - это большая программа в некотором смысле.

Александр Костинский: Да. А если брать, может быть, более приземленные профессии, о которых Елена говорила, вот что вы делаете с этим?

Людмила Швецова: Трудно сказать, более они приземленные или менее приземленные. Они отчасти, может быть, даже как раз уникальные. И если говорить о профессиях за пределами программистских, то, действительно, Лена упомянула менеджера проектов, менеджера интернет-проектов – это увлекательнейшая просто деятельность. И действительно, таких людей нам приходится искать днем с огнем, и это, в общем, достаточно сложная задача – найти людей, которые придут и займутся проектом «Яндекса» на том уровне, который требуется компании. Это те люди, которые понимают Интернет и которые готовы не только про Интернет понимать, но еще и очень активно, успешно общаться со всеми своими коллегами, которые вовлечены в подготовку, в создание проекта, например, интернет-сервиса. Вот здесь, действительно, большие потребности у нас есть, и они, наверное, никогда не исчерпаются. А когда растет компания, растет ее бизнес, то рикошетом, в общем-то, растут все службы внутри компании. И соответственно, если взять наш список отделов, которые я, конечно, сейчас перечислять не буду, но просто ткнуть пальцем в любой отдел – и там найдется вакансия.

Елена Колмановская: Можно ткнуть пальцем в раздел «Вакансии» на сайте «Яндекса» и посмотреть, кого мы ищем.

Людмила Швецова: Соответственно, да. И там можно найти вакансии, и они там постоянно открыты. Но это не значит, что мы на одну вакансию ищем человека очень долго. Как правило, просто потребность постоянно возобновляется, и у нас список открытых вакансий в самых разных направлениях есть. Нам нужны финансисты, нам нужны маркетологи...

Александр Костинский: То есть, в принципе, сейчас вы, как некий индикатор того, что постоянно требуются, в общем, высококлассные специалисты. А вот есть ли технология отбора? Вот вы, как компания... вот я сейчас не буду называть, но я знаю одну тоже IT -компанию, и у них, например, такая система. Просто там большинство людей закончили физтех. И они просто дают логические задачи, не математические и физические, а просто логические задачи. То есть они говорят, что если человек умеет мыслить, то научится, а если нет... И там вот всякие задачки, начиная с волка, козы и капусты...

Людмила Швецова: Мы тоже даем логические задачки. Но у нас нет некоего стандарта, который бы ограничивал нас в возможности дать ту или иную задачку: вот логические даем, а математические не даем. У нас есть, на мой взгляд, очень хорошо работающая культура онлайн-тестов или онлайн-анкет, где человек не только свое резюме размещает, но еще и отвечает на какие-то вопросы, которые специально для этой вакансии были созданы. Причем созданы не кадровой службой, которая не может в деталях знать все тонкости вакансии, а именно начальником отдела, которому требуется человек. Вот, что называется, отвечая на эти вопросы – и доказывай свою состоятельность и вливаемость в коллектив, который ищет человека.

Елена Колмановская: Когда на заре «Яндекса» мне надо было набрать людей в Службу поддержки пользователей – это такая важная служба, которая просто каждый день отвечает на сотни писем – у меня, например, был очень простой тест. Я взяла картинку Сент-Экзюпери слона в удаве, известная картинка. И человек, который говорил, что это шляпа, или вообще не знал, что это такое, не имел оснований работать в «Яндексе». Вот такой простой тест.

Александр Костинский: Ну, он простой, но очень...

Елена Колмановская: Он очень хорошо работает. Сейчас мы, конечно, так не делаем. Сейчас нас стало больше, и стали более стандартизованные процедуры. А тогда вообще надо было все стандарты создавать, и по-моему, работало отлично.

Людмила Швецова: Но там все-таки речь шла о том, чтобы набрать людей, которые будут на одном языке говорить со своими коллегами. Правда ведь?

Елена Колмановская: Ну да, конечно.

Людмила Швецова: Там, в общем, не нужно знать про шляпу ничего, чтобы быть...

Елена Колмановская: Нет, это была Служба поддержки пользователей. Но они должны были быть в некоторой культуре. И это был хороший тест на прохождение в культуру.

Александр Костинский: Хорошо. И я хотел бы Илью Мучника спросить. Скажите, пожалуйста, вот у вас общее впечатление, как вы сказали, что в Москве такое вот бурление, что есть какой-то потенциал. Вот давайте вы немножечко в конце программы еще об этом скажете, потому что это очень интересно. Вы - человек, который работает в международных проектах, в разных странах бывает. С чем это связано, как вы считаете? Просто с любовью к Интернету, может быть, с неправильной его оценкой или переоценкой? Или с чем? Или с культурой, о которой мы так много говорили?

Илья Мучник: Я, конечно, не знаю, с чем это связано. Но я могу сказать, что я увожу с собой ощущение, что в Москве очень большая энергия, такая человеческая энергия, желания у людей конструктивного очень много. И если выйти за рамки (что меня удивило) интеллектуальной сферы – потрясающее количество книг в магазинах на русском языке.

Александр Костинский: Чего не было раньше.

Илья Мучник: Вот я могу сказать, допустим, 10 лет назад в Москве техническая литература не выпускалась.

Александр Костинский: Практически, да.

Илья Мучник: Да. А тем более, не выпускалась переводная техническая литература. Сейчас литературы больше, чем было в старые времена. Здесь в самых разных индикаторах есть видимость большой и напряженной жизни. Я не думаю, что она только среди молодежи. Просто видно, что это какой-то очень энергетичный город.

Александр Костинский: Елена, пожалуйста, скажите о будущих образовательных программах «Яндекса».

Елена Колмановская: Ну, мы точно знаем, что мы – не Министерство образования. И мы вообще всегда очень стараемся отличать то, в чем мы специалисты, от того, в чем мы не специалисты. То есть понятно, что свои...

Александр Костинский: А что, в Министерстве образования...

Елена Колмановская: Нет, мы точно знаем, что мы – не Министерство образования. Поэтому никакой претензии на то, что мы сейчас придумаем образовательный и содержательный проект, что мы всем будем рассказывать, как надо учить физику или историю, у нас абсолютно нет. Максимум, что мы можем делать, и что собираемся делать дальше, - это собирать сервисы. Потому что «Яндекс» сам по себе – это в первую очередь такой набор сервисов для массового пользователя. Вот мы собираемся дальше собирать сервисы, как бы разворачивая их лицом именно к студентам и школьникам. То есть имеется в виду при создании сервиса тот аспект его, который может быть удобен именно этой аудитории.

Александр Костинский: Я благодарю всех за участие в нашей программе.