Покидая в начале 1920-х годов с армией Петра Врангеля Россию, русские казаки не знали, как сложится их жизнь на чужбине. Легкого хлеба никому из них не суждено было вкусить. Но те, у кого был врожденный артистический дар, нашли себя в индустрии развлечений, изумляя западную публику и кинопродюсеров кавалерийской удалью. Об этом – в очередном эпизоде подкаста Владимира Абаринова "Обратный адрес".

Embed share

Как казаки в кино снимались. Джигитовка по-голливудски

by Радио Свобода

Embed share

Текст скопирван

The URL has been copied to your clipboard

---

No media source currently available

0:00 0:27:29 0:00

Скачать медиафайл

• 32 kbps | MP3
• 128 kbps | MP3
• 64 kbps | MP3

Pop-out player

В представлении массовой культуры русский эмигрант первой волны – дворянин, капиталист или интеллигент. На самом деле революция и Гражданская война изгнали из России людей всех сословий. Массовый исход казачества стал началом долгих скитаний по всем континентам, от Болгарии до Южной Африки, от Аргентины до Филиппин. Казаков нигде особенно не ждали, но некоторые сумели вписаться в западный шоу-бизнес. Пожалуй, самый известный пример – хор донских казаков под управлением Сергея Жарова. Он был создан в Турции в 1921 году, несколько раз переезжал из страны в страну, пока не оказался в США.

В 1966 году хор участвовал в записи увертюры Петра Чайковского "1812 год" с Берлинским филармоническим оркестром под управлением Герберта фон Караяна. Существует теория, что Чайковский написал увертюру для оркестра и хора и что первоначально она исполнялась "со словами". Это заблуждение. Слова добавил Игорь Букетов – американский дирижер и сын русского священника. Текст этот называется "Тропарь Кресту и молитва за отечество".

Русские казаки оставили яркий след и в истории Голливуда. Об этом мы сегодня говорим с культурологом, историком кино, исследователем русской диаспоры на Западном побережье США Сашей Рейзор. Саша, казаки ведь начали сниматься в кино еще до революции, в самых первых русских фильмах?

– Джигитовка была популярной формой развлечения и спорта в казачьих общинах Российской империи до 1917 года. Казаки демонстрировали свои таланты по праздникам и во время воинских состязаний. Впервые казаки появились на экране в фильмах братьев Пате. Наиболее знаковым стал хроникальный фильм "Донские казаки", выпущенный в 1907 году, за год до знаменитого фильма “Понизовая вольница” Александра Дранкова. Этот фильм пользовался популярностью, потому что казаки изначально вызывали интерес у зрителей в частности из-за того, что могли выполнять различные акробатические трюки. Ведь джигитовка была одним из обязательных элементов обучения воина-казака, распространённой во всех казачьих войсках. А затем, когда в эмиграции многие оказались без средств к существованию, казаки начали зарабатывать на жизнь выступлениями.

– Да-да, помните есаула Голована из фильма "Бег"? Полковник Кубанского войска Федор Елисеев писал о казачьей джигитовке так: "Казачья джигитовка – это красочный полёт, это шедевр умения владеть конем без повода, слиться с ним воедино и представить с ним высший культ верховой акробатики. Работа ценится только на полном карьере лошади, когда она более опасна, но зато – более эффектна". А что происходило с казаками после революции?

– После революции большинство казачьих атаманов не признали новый режим, и в 1918 году Донская и Кубанская области провозгласили независимые государства. Во время гражданской войны казаки сражались в рядах в Белой армии, в 1920–1922 годах около 80–100 тысяч казаков оказались в изгнании. Сначала в Турции, затем в Болгарии и Королевстве Сербов, Словенцев и Хорватов, а затем уже в Западной Европе, Австралии и Америке. В поисках заработка многие из них занимались строительством дорог и туннелей, добычей полезных ископаемых, служили во Французском легионе. Некоторые создавали труппы и давали представления в кабаре и ресторанах, объединялись в хоры (здесь прежде всего стоит упомянуть знаменитые хоры Платова и Жарова), показывали конные спектакли и принимали участие в цирковых шоу. Таких трупп было большое количество. В период с 1920-х по 1960-е годы по странам Европы, Азии, Северной и Южной Америки гастролировали десятки групп казаков-джигитов. Наиболее известными были группы полковника Кубанского войска Фёдора Елисеева, кубанского казака Гавриила Солодухина, группы донских казаков под руководством подхорунжего Пахомова, есаула Юркова и другие. Некоторые даже успели сняться в кино, в основном в вестернах, где они играли ковбоев и индейцев.

Выступление казачьего ансамбля в лондонском ресторане "Казак". Киножурнал British Pathé. 1933 год

– В основном казачьи части эвакуировались в составе белых войск, но бывало и по-другому. Командующий 2-й Кубанской дивизией полковник Фёдор Елисеев был взят в плен под Сочи в апреле 1920 года, содержался в лагере в Екатеринбурге, бежал оттуда и нелегально перешел финскую границу. 20-летнего Гавриила Солодухина в 1920 году мобилизовали в Красную армию, направили в Кронштадт. Во время Кронштадского восстания часть казаков, в том числе Солодухин, перешли на сторону восставших и после разгрома восстания вместе с ними ушли в Финляндию. Поселились своей станицей и зарабатывали на хлеб в поте лица. Из этой большой группы 50 человек получили разрешение эмигрировать во Францию. Казаков направили на тяжелые физические работы: сначала на химический завод, потом на вагоностроительный... Тем временем генералу Андрею Шкуро, обосновавшемуся в Париже, пришло в голову организовать казачье шоу. Он нашел спонсора и собрал труппу казаков-артистов. В апреле 1925 года эта труппа дала серию представлений на велодроме "Буффало" в пригороде Парижа. По воспоминаниям самих казаков, трибуны, вмещающие 20 тысяч зрителей, были заполнены до отказа. Шоу открывалось парадом, за ним следовали выступления певцов и танцоров и, наконец, гвоздь программы – джигитовка.

Казачье шоу в Дублине. Pathé Gazette. 1925 год

Казачья труппа совершила турне по городам Франции. В Ницце контракт закончился. Казаки продали лошадей и разбрелись кто куда. Солодухин пошел работать в кабаре – он лихо танцевал лезгинку. Но работа эта была ему не по душе. Вот что он пишет в своих воспоминаниях: "Сколько я тогда перенес там стыда! Бывало, станцую лезгинку с кинжалами, а меня зовут к столику. Жмут мне руку... Благодарят за танец... А сами суют в руку 10–20 франков... а мне так совестно брать их, эти деньги. У меня в то время глаза от стыда вылазили. И дают еще стакан шампанского: "Пей!" А я тогда почти ничего не пил, и мне не хотелось пить. Но надо "пить"! Ведь это для нашего хозяина лишний заработок! А самое худшее, что я не любил, когда меня просили сесть к ним за столик и с ними есть. Боже мой! Я боялся этой "еды", потому что эти богачи ели разные деликатесы, как, например, живых устриц, жареных лягушек, черепах, сыры вонючие и прочее. А я как взгляну на их стол, хотя и богато убранный, не могу ничего ни есть, ни пить..."

Вскоре сотнику Сергею Проценко удалось договориться о гастролях в Америке. Солодухин присоединился к труппе, состоявшей из джигитов, певцов, танцоров, музыкантов духового оркестра и ветеринарного фельдшера. Труппа прибыла в Нью-Йорк в мае 1926 года.

– Сергей Иванович Проценко родился в 1894 году в станице Безскорбная, Кубанской области. После учебы в Николаевском кавалерийском училище в Санкт-Петербурге он вступил в Кубанское казачье войско и оказался в составе царского конвоя. Собственный Его Императорского Величества Конвой был сформирован в 1811 году, и большая его часть набрали из видных представителей казачьих войск. Их было около 400 человек. Так вот: 14 из них впоследствии оказались в Лос-Анджелесе. Самыми известные среди них – князь Георгий Имеретинский, генерал Михаил Скворцов и генерал Вячеслав Савицкий.

Сергей Проценко воевал в Первой мировой войне, затем в Гражданской войне и в ноябре 1920 года эвакуировался с армией барона Врангеля в Константинополь. Впоследствии переехав в Болгарию, он присоединился к отряду из шести казаков, которые проводили конные выступления. В 1924 году переехал в Париж, где вступил в отряд казаков под руководством генерала Шкуро. В 1926 году Проценко и его партнер Александр Мелихов сформировали труппу из 115 человек и отправились покорять Америку. На тот момент у них уже было приглашение от студии MGM на съемки фильма "Казаки" по мотивам повести Льва Толстого. Сначала они отправились в Нью-Йорк, где привлекли внимание, поразив американскую публику тем, что появились на конях в Манхэттене и репетировали в Центральном парке. Кроме Madison Square Garden в Нью-Йорке они дали представления в Кливленде, Акроне, Филадельфии и Сент-Луисе.

– И тут финансирование тура неожиданно прекратилось. "Многие из нас стали разбегаться, – пишет Солодухин, – потому что боялись депортации. Но сотник Проценко прекратил панику: группа едет в Голливуд, сниматься в экранизации повести Льва Толстого "Казаки". В группе к тому времени осталось около 50 человек. Нужно было продержаться пару месяцев. Проценко и тут не растерялся, организовал выступления джигитов на международной выставке в Филадельфии, а потом на ярмарках в разных городах США. Но надежды на контракт в Голливуде оказались напрасными: студия "Метро-Голдвин-Майер" отложила съемки. Солодухин вспоминает:

"Только мы закончили свою работу в Сант-Луисе, как ночью получили телеграмму от Проценко: "Постановка картины "Казаки" откладывается на год. Казаков пока не берут. Поэтому расходись – кто куда хочет. Но присылайте мне свои адреса, и, когда понадобится, я выпишу вас сюда, в Холливуд". И наши казаки начали расползаться как муравьи. Но мы, 11 неугомонных джигитов, не согласились так легко отказаться от своего артистического призвания. Мы решили самостоятельно ехать в Холливуд. Сообща купили три автомобиля, и, хотя все мы никогда ими не управляли, никогда не сидели за рулем и не держали в руках ничего, кроме казачьей уздечки, мы, отчаянные джигиты, двинулись в Холливуд, до которого от Сант-Луиса было свыше 2 тысяч миль".

Вот так казаки в итоге и добрались до Голливуда. Ехали 18 суток. "Этот богатый киногород встретил нас, "знаменитых" наездников-казаков, сурово, неприветливо, – пишет Солодухин. – После долгой дороги и многих автомобильных аварий мы прибыли сюда с совершенно пустыми карманами".

– В Голливуде оказалось, что съемки задерживаются, надо было что-то делать, и участников труппы пригласили сняться в других фильмах, в основном вестернах, где они играли ковбоев и индейцев. Это прежде всего War Paint (1926) с Тимом Маккоем в главной роли, и это была первая роль этого актера. Надо сказать, что Маккой очень сошелся с нашими казаками, они дружили и общались на протяжении всей жизни. Затем был фильм "Воскресение" в 1927 году, экранизация романа Льва Николаевича Толстого режиссером Эдвином Кавере. Кроме того, надо обязательно упомянуть ещё два фильма с Тимом Маккоем: "Калифорния" 1927 года и "Вайоминг” 1928-го.

– Первый из упомянутых Сашей фильмов, War Paint ("Боевая раскраска"), считается утраченным, как и "Воскресение". Гавриил Солодухин оставил описание своего первого съемочного дня на площадке, где его партнером был Тим Маккой, снявшийся впоследствии во множестве вестернов.

"Мы, казаки, "работали" в этом фильме "индейцами" – совершенно голые, только спереди интимное место было прикрыто маленьким куском кожи. И как в Калифорнии ни тепло, но работать голыми в зимние месяцы было холодно. Нас красили коричневой краской, чтобы мы выглядели как настоящие индейцы. В наши волосы втыкали перья. На лошадях мы скакали без седел. Уздечек не полагалось. Лошадей зануздывали веревкой. Мы имели луки и стрелы. Сюжет картины был такой. Индейцы окружили американскую армию. Командующий американской армией, которого представлял полковник Тим Маккой, на коне скакал с небольшого уклона, чтобы пробиться к своим солдатам.

Отобрали нас, четырех казаков, и сказали нам, чтобы мы с флангов по очереди набрасывались на героя. Он будет всех нас сбрасывать с лошадей. Переводчик все это рассказал нам, но я его не понял. По плану действий я лично должен был наброситься на этого американского героя последним. Съемка началась. Первым бросился на героя Никита Сахно. Герой сбил его с коня, и тот упал на землю. Вторым бросился Андрей Стадник, но герой сбил и его на землю. Третьим бросился Яшка Штыклецкий, герой сбил его и продолжает скакать карьером вниз. Подошла моя очередь, и я думаю: "Ну-ну... дорогой мой... уж ты от меня не уйдешь! не вырвешься!" На всем карьере я подскакал к герою, со своего коня прыгнул на его коня, тут же схватил его за шею и моментально стянул с седла, бросив на землю. Тут на меня как заорет режиссер. И сам полковник Тим Маккой, герой фильма, тоже на меня обозлился. Я думаю: в чем же дело? Тогда я совершенно не говорил по-английски, но по жестам режиссера и "звезды" вижу, что они меня ругают. Тогда наш переводчик им сказал: "Этот казак не говорит по-английски и не понял, чего от него хотят". Все засмеялись. Полковник Тим Маккой воскликнул: "О-о, казак!" – и любезно, с улыбкой, пожал мне руку. Во время обеда он пригласил к своему столу всех нас, казаков. За обедом он много расспрашивал нас про казачью жизнь, про нашу военную службу, про наше участие в войнах. И он сразу же всех нас полюбил. С этого дня он стал очень хорошим нашим знакомым".

Начав сниматься, казаки разбогатели. Солодухин рассказывает: "И мы, казаки-джигиты, зажили, как и полагается холливудским артистам. Мы купили себе хорошие автомобили и "летали" на них везде, словно по своим кубанским полям. Делая по 50–60 миль в час и не признавая никаких полицейских знаков и сигналов. Сперва все это легко сходило нам с рук, но потом полиция стала за нас браться и энергично штрафовала "тикетами".

Студия MGM все же осуществила свой проект, ради которого казаки ехали в Голливуд. Сюжет фильма сильно отличается от повести Толстого. Продюсеры замучили бесконечными поправками и сценаристку Фрэнсис Марион, и исполнителей главных ролей Джона Гилберта и Рене Адоре, и режиссера Джорджа Хила, который в конце концов отказался от постановки, и картину доснял Кларенс Браун. Казаки не только участвовали в массовых сценах, но и дублировали главных героев. Кинокритик Шон Аксмейкер пишет об этом так: "Гилберт играет свою роль со свойственной ему лихостью, бросаясь в бой верхом на лошади с горящими глазами и невозмутимой улыбкой, хотя в отличие от Дугласа Фэрбенкса самые сложные трюки предоставляет исполнять дублерам-наездникам. По словам сценариста фильма Фрэнсис Марион, Гилберта дублировали и при исполнении задорного народного танца: для крупных планов Гилберт скакал, как козел, которому пчела залетела в ухо, а его дублер, знаменитый артист русского балета, прыгал, как грациозная антилопа по горным вершинам".

По словам Гавриила Солодухина, за каждое падение с лошади, когда нужно было "представиться убитым", казаки получали 35 долларов. А дублеру звезды платили от 50 до 100 долларов за съемочный день. Вот только с артистом балета Аксмейкер ошибся. Плясал за Гилберта все тот же Солодухин. Вот его рассказ о съемках "Казаков": "Мы, джигиты, бились, как печенеги. Во всех местах, где надо было на картине показать лихость, занимали нас, казаков. Работали мы и как турки, и как казаки... Но немало из нас в этой картине поломали свои ребра во имя чести и славы казачьей. А в картинах всегда делается так: "звезду" дублируют все – ездят верхом, падают, джигитуют, прыгают через барьеры, танцуют, делают разную акробатику, поют, прыгают в воду и подставляют свою морду под удары во время драк. А "звезды картины", во имя чужих костей и крови, мировую славу себе добывают".

По этой причине Солодухин и ушел из кино: обидно ему стало. Саша, как дальнейшая судьба голливудских казаков сложилась? О Солодухине я знаю: он ушел из кино, ездил выступать в Мексику, вернулся, работал в цирке, в хоре Платова. Кто-то из казаков работал в родео Маккоя, разъезжавшем по городам и весям Америки. А Проценко?

"Казаки" (1928 год). Сергей Проценко на вершине казачьей пирамиды

– После “Казаков” Проценко снялся еще в одном фильме, "Последний рейд Моргана" (1929), но вскоре перестал работать актером. Тем не менее он остался в кино, открыл свой бизнес и работал обивщиком мебели для голливудских киностудий. Ему удалось сняться в еще двух эпизодических ролях в фильмах "Балалайка" (1939) и "Северная звезда"(1943). В 1950-х Проценко женился на американке, купил дом, и у него родились два сына. Младший из них, Михаил или Миша Проценко, щедро поделился с нами материалами из своего домашнего архива.

Хор Жарова и оркестр балалаечников Гриши Титова в фильме Роберта Фроли "Отель "Империал" (1939 год)

– Казаки ведь образовали в Голливуде свою общину?

– Казаки начали приезжать в русскую голливудскую колонию с середины 1920-х и затем, в 1940-е, уже после второй мировой войны, из лагерей перемещенных лиц. К 1950-м годам в Лос-Анджелесе проживало около 180–200 казачьих семей, сформировавших сильную общину. В городе существовал казачий дом в районе Силверлейк, где проводились встречи и благотворительные балы. Кроме того, в городе Глендора к востоку от Лос-Анджелеса существовала казачья станица. Было у казаков и свое общество ветеранов. Мы знаем об этом из городских каталогов и “Станичных листков", которые издавались каждой из этих организаций и сохранились до наших дней.

Хоронили представителей казачества на трёх разных кладбищах. Историку Ивану Подвалову удалось собрать списки захоронений на православном Сербском кладбище, кладбище Hollywood Forever, где покоятся многочисленные представители киноиндустрии, а также на мусульманском кладбище в городе Вестминстер к югу от Лос-Анджелеса, где хоронили выходцев с Кавказа.

– Кто из потомков казаков живет в Лос-Анджелесе сегодня?

– Я лично знаю как минимум троих. Наиболее характерной мне кажется судьба кубанского казака Сергея Ивановича Проценко, который прошел длинный путь от станицы Безскорбная Краснодарского края до Голливуда. О судьбе Проценко я узнала от его сына, Михаила, который, как оказалось, вырос и жил в районе, где я сейчас живу, Лорел-Каньоне, буквально в двух шагах от дома знаменитого рок-музыканта Джима Моррисона. Сейчас это место называется Love Street, в честь известной песни.

Вот представьте себе: разгар холодной войны, расцвет культуры хиппи, а наш каньон в 60-е и 70-е был несомненно ее эпицентром, и вот среди всего этого живет ветеран Первой мировой войны, участник Ледового похода и актер немого кино.

Был еще один интересный персонаж – Владимир Григорьевич Улитин. Он был профессором-славистом в Помона-колледже, в городе Клермонт на востоке от Лос-Анджелеса. Родился Улитин в 1905 году в семье донского казака и учился в кадетском корпусе. Свое инженерное образование он получил уже в эмиграции, в Константинополе и затем в Белградском университете. Надо сказать, что Улитин был активным участником эмигрантских организаций, включая казачьи общества и Народно-Трудовой Союз. После Второй мировой войны он помогал перемещенным лицам в Германии и Австрии и привез из этих мест примерно 120 казаков для работы на цитрусовых рощах в Южной Калифорнии и даже создал настоящую казацкую станицу в городе Глендора. Позже он продолжил свое образование в Университете Калифорнии в Лос-Анджелесе и в 1960 году стал преподавателем кафедры славистики в Помона-колледже, где проработал до середины 1970-х. На пенсии Улитин продолжал заниматься общественной работой и писал статьи по истории казачества для эмигрантских журналов. После распада СССР он принимал участие в инициативах по восстановлению казачьего сословия в России. Его архив сейчас находится в Гуверовском институте, а в Помона-колледже есть стипендия, названная его именем.

– Вы намерены продолжать свои изыскания?

– В Голливуд приехали примерно 200 семей казаков. Мы находимся только на стадии сбора и систематизации этих материалов. И это не такая история, с которой можно быстро разобраться. Потому что, даже когда кажется, что уже исследовал все вдоль и поперек, возникают новые персонажи и рассказывают что-то, до этого момента нам неизвестное. Это частично происходит оттого, что поколение детей и внуков эмигрантов первой и второй волн, оказавшись на пенсии, начинают интересоваться семейной историей и по фрагментам восстанавливают биографии своих родителей, бабушек и дедушек. Дело в том, что старшее поколение нечасто говорило о себе, хвастаться своими былыми заслугами считалось неприличным в том обществе и в то время. И поэтому американские дети и внуки часто росли в неведении.

Для историков эмиграции именно сейчас наступает очень интересный период. В нашем распоряжении есть новые базы данных, а люди наконец с интересом изучают свое прошлое и делятся семейными архивами. Сейчас в Лос-Анджелесе этой темой занимается сразу несколько историков. Кроме Ивана Подвалова с нами работает очень известный голливудский архивист Марк Ванамейкер, основатель Bison Archives. Он заинтересовался казаком Борисом Буллоком, который был звездой Би-Вестернов. Он был известен так же под именами Уильям Бэрримор и Кит Карсон. Надеюсь, что мы через какое-то время сможем узнать о Борисе Буллоке от самого Марка.

– Действительно, о Борисе Буллоке известно немногое. Его настоящее имя, видимо, Илья Булах. На американских сайтах, посвященных немому кино, пишут, что он воевал с большевиками в Сибири, попал в плен, убил конвоира и сумел бежать, добрался до Китая, а потом и до США. Работал, между прочим, заместителем шерифа в Лос-Анджелесе и снялся по меньшей мере в 22 фильмах. Умер в 1979 году.

– Если рассматривать миграцию казаков в Лос-Анджелес как микроисторию, то она, несомненно, отражает глобальные исторические процессы. Сейчас, в связи с российским вторжением в Украину, как никогда важна тема деколонизации, и делаются первые попытки пересобрать историю миграции из бывшей Российской империи с учетом региональных и национальных идентичностей. Ведь, попадая в Голливуд, многие украинцы, семьи запорожских казаков, воспринимались здесь как русские. Например отец известной актрисы Анны Стен, о которой вы сделали чудесную передачу, был украинцем, а мать – шведкой. Ее биографией сейчас занимается украинский киновед Иван Козленко. Мы с ним недавно говорили о том, что сейчас крайне важно переосмыслить явление, известное в историографии как “русский Голливуд” через деколониальную оптику и разобраться, как быть с теми людьми, которые приехали из окраин бывшей Российской империи и часто принадлежали не к одной, а сразу к двум или трем культурам, – рассказала в интервью подкасту "Обратный адрес" культуролог, историк кино, исследователь русской диаспоры на Западном побережье США Саша Рейзор.

Подписывайтесь на подкаст "Обратный адрес" на сайте Радио Свобода

Слушайте наc на APPLE PODCASTS – SPOTIFY – GOOGLE PODCASTS

Семь десятилетий «Свободы»