О семье Янгулбаевых многие услышали в конце января 2022 года, когда в Нижнем Новгороде люди, назвавшиеся сотрудниками правоохранительных органов из Чеченской Республики, ворвались домой к федеральному судье в отставке Сайди Янгулбаеву и силой увезли в Грозный его жену Зарему Мусаеву.

Там ее сначала арестовали на 15 суток за оскорбление полицейского, а вскоре обвинили в нападении на сотрудника полиции и отправили в следственный изолятор. На днях Европейский суд по правам человека применил правило 39 и, помимо прочего, обязал российские власти каждые две недели сообщать о состоянии здоровья Заремы Мусаевой, которая страдает инсулинозависимым сахарным диабетом.

В начале февраля квалификационная коллегия судей Чечни лишила Сайди Янглубаева статуса судьи в отставке. Это снимает с бывшего судьи Верховного суда Чечни неприкосновенность и другие ограничения по привлечению к уголовной ответственности.

Глава Чечни Рамзан Кадыров выступил с угрозами в адрес семьи. Депутат Госдумы от Чеченской Республики Адам Делимханов публично пригрозил "отрезать головы" членам семьи Янгулбаевых, а в Грозном прошёл многотысячный митинг, участники которого жгли и топтали их фотографии.

Власти Чечни считают сыновей Янгулбаева и Мусаевой – Абубакара и Ибрагима – причастными к администрированию телеграм-канала 1ADAT (признан экстремистским и заблокирован), критикующего республиканские власти и лично Кадырова. 31 января 2022 года МВД Чеченской Республики объявило Ибрагима Янгулбаева в федеральный розыск: суд в Грозном заочно арестовал его по делу о публичных призывах к терроризму.

Считается, что из-за Ибрагима, который в 2015 году администрировал оппозиционную чеченским властям группу во "ВКонтакте", и начался конфликт между семьей Янгулбаевых и властями Чечни. А в ноябре 2015 года Ибрагима Янгулбаева, а также его отца (на тот момент судью Верховного суда Чеченской республики) и старшего брата доставили в резиденцию Рамзана Кадырова.

Это подтвердил в инстаграме и сам Кадыров, указав, что Янгулбаевых привезли к нему за критику властей. По его словам, судья Янгулбаев тогда извинялся за поведение сына и сам дал ему пощечину.

Ибрагим Янгулбаев рассказал свою версию этой истории и последовавших за ней событий в подкасте "Человек имеет право":

– Ибрагим, что же вы натворили, что стали личным врагом Рамзана Кадырова и террористом?

­– В 2015 году я создал группу "ВКонтакте", в которой мы писали про похищения, пытки, коррупцию в Чечне. Вели информационную борьбу, маленькое оппозиционное движение начали формировать. И вот 18 ноября 2015 года меня, моего отца и старшего брата Абубакара похитили из дома.

– Что значит – похитили?

– К нам приехали военные люди без каких-то опознавательных знаков, в масках, вооруженные, полностью экипированные, с гранатами, с гранатометами. Вся наша улица была оцеплена. Их возглавлял Магомед Дашаев, он был начальником полиции Грозного на тот момент. И был там ещё Абузайд Висмурадов, он тогда был замминистра МВД, что ли. Нам сказали: "Вас ждет Кадыров", то есть "Вас ждет шеф", "Давайте быстрее собирайтесь, а то насильно вас мы туда повезем". Посадили в машину, там была колонна машин. И мы поехали в резиденцию Рамзана Кадырова. Там нас встречал Магомед Даудов, председатель парламента Чеченской Республики, у него была папка с распечаткой тех постов, которые мы писали. И он, улыбаясь, мне говорит: "Над тобой работала четыре месяца ФСБ. Сейчас будем разбираться". Я в ответ тоже улыбаюсь и говорю: "Зачем четыре месяца работать надо мной, если я публично, ни от кого не скрываясь, работал?" Дичь какая-то. Поднялись на второй этаж: я вижу большую колонну из людей, чиновников из разных силовых структур. Они ждали Рамзана Кадырова. И когда мы подходили, охранник, который держал дверь, говорит: "Шеф идет! Шеф идет!" Он открыл дверь. Когда я зашел в эту комнату, из другой зашли Рамзан Кадыров и Руслан Байсаров, бизнесмен. Кадыров, обращаясь ко мне и улыбаясь, говорит: "Это ты, значит, всё это писал?" Я, тоже улыбаясь в ответ, говорю: "Да, это я". Зашли в комнату. Нас все эти чиновники, охранники окружили. Я стою, передо мной – Рамзан Кадыров. И Магомед Даудов начал некоторые посты зачитывать.

Один пост там был – совет Кадырову, так сказать. В нём я писал, чтобы Кадыров одумался, чтобы не похищал людей, не кидал их в подвалы, не убивал, потому что рано или поздно путинский режим уйдет, а он останется с чеченским народом и должен будет отвечать за те преступления, которые совершил. Рамзан Кадыров впритык подошел ко мне и говорит: "Это ты написал?" Я говорю: "Да, это я написал". Он разозлился, начал отчитывать моего отца, мол, где это он видел, чтобы у нас в подвалах были люди, где он видел, чтобы мы пытали людей. Потом были какие-то другие посты насчет преступлений, которые совершались в военный период контрактниками, федеральными войсками. И Кадыров говорит моему отцу: "Почему он Путина критикует? Тебя же назначил Путин". Мой отец на тот момент был судьей Верховного суда Чеченской Республики, а назначение на эту должность подписывает сам президент. Потом был пост, в котором я стебал "кадыровцев", которые говорили, что я и вся моя команда находятся за границей, что у нас финансирование от Госдепа, связи с масонами – всякий такой бред. Они привыкли говорить, что все критики режима – агенты западных спецслужб и так далее. И мы в ответ на это все написали шуточный пост, и в конце написали: "Выпускайте кракена”, мол, давайте бомбите в комментариях. И представьте, председатель парламента Чеченской Республики Магомед Даудов зачитывает этот шуточный пост с серьезным лицом, и с серьезным лицом Рамзан Кадыров говорит: "Проверьте все связи с масонами, с Госдепом, а также проверьте оружие "кракен". Явно шуточный пост. Какие связи с масонами?! Какой кракен?! Ну, я не удержался, усмехнулся. Сзади меня стоял Вахит Усмаев, он в правительстве работает в Чечне. И он меня сзади ударил. Я поворачиваюсь и говорю: "Ты что творишь?" – и сделал движение в его сторону. И все напали на меня. Все эти охранники, чиновники начали меня избивать. Мой старший брат Абубакар хотел меня как-то защитить, и его тогда начали избивать. Мой отец сказал Кадырову: "Вы что, не мужчины, так себя ведете – напали толпой?" Его тоже начали избивать. Потом Кадыров говорит: "Все, хватит", – и начал дальше нотации читать. Взял за руку моего отца и хотел, чтобы мой отец меня побил, наказал, и чтобы мы извинились перед Рамзаном. Мой отец убрал руку Рамзана, и какой-то охранник ударил моего отца. Я набросился на этого охранника, все набросились на меня. Брат, как обычно, хотел меня защитить, его начали избивать. Всё заново началось.

Кадыров был очень разозлен из-за того, что мы, опустив голову, не начали перед ним извиняться. Говорит моему отцу, указывая на меня: "У меня кровная месть насчет него. Так что я сделаю с ним все, что захочу". И сказал кому-то, чтобы моего отца и брата увезли куда-то. В тот момент у меня кровь текла, и весь пол был в крови. А Вахит Усмаев сзади говорил, чтобы я вылизывал языком всю кровь. Но я его игнорировал. Кадыров подходит ко мне и говорит: "Значит, ты не будешь вылизывать кровь языком, да?" Я не отвечаю. Вахит Усмаев наклоняется и мне говорит: "Если ты сейчас не будешь вылизывать языком кровь, мы тебе язык отрежем". Я продолжаю их игнорировать. Тогда Рамзан разозлился и сказал, чтобы меня повалили на эту лужу. Потом сказал охраннику: "Принеси мне трубы". Они обычно пытают и избивают людей полипропиленовыми трубами. Ему принесли трубу. Кадыров поставил ногу на мое лицо и начал меня избивать этой трубой. Когда он устал уже избивать меня, то передал трубу Магомеду Даудову, он меня избивал, потом передал Вахиту Усмаеву, и он меня избивал. Так передавали эту трубу, и каждый меня избивал. Когда я чуть ли не потерял сознание, Кадыров сказал, чтобы прекратили. Потом сказал Абузайду Висмурадову, замминистра или министру по обороне или чего-то там: "Отвези его и поработай над ним".

– И это говорил тот самый Рамзан Кадыров, который за полчаса до этого читал вам нотацию и вопрошал, где вы видели, чтобы пытали людей.

– Вот именно! "Где вы видели, чтобы похищали, пытали, бросали в подвалы?" А потом избивают меня и говорят, чтобы надо мной поработали. Меня посадили в машину и поехали в сторону – на тот момент СОБР "Терек" он назывался, сейчас он называется СОБР "Ахмат". Это территория правительства.

– Ибрагим, а что вы чувствовали? Вам было страшно? Вы же сами писали, как людей похищают, пытают. Вдруг случилось это с вами.

– Я не чувствовал никакого страха, я не боялся. Из-за того, что я писал об этом, я понимал, что происходит, в голове все это прокручивал. Я знал, что рано или поздно ко мне придут. Был подготовлен, так сказать. У меня была насчет этих людей какая-то брезгливость, какое-то отвращение. Что они сделают? Ну, они могут меня запытать, убьют они меня. Лучше я поживу, хоть недолго, свободным человеком, чем буду всю жизнь униженным рабом перед их системой. Никакого сожаления и страха перед ними не было у меня.

– Ибрагим, вас увезли из резиденции Кадырова. Что происходило дальше и чего от вас хотели?

– Они хотели, чтобы я называл имена, сдал свою команду. Там был гараж, где как раз пытали людей. Они отвели меня в гараж и начали подготавливать к пыткам. Принесли аппарат для вырабатывания тока, принесли провода для прямого тока. Пытали током, избивали полипропиленовыми трубами и допрашивали. И в конце концов что они сделали. В гараже была выемка, и в неё они налили воду, замотали рот кляпом, чтобы я не мог дышать, потому что у меня нос и так кровоточил, я не мог дышать носом. Повалили в эту лужу, мне на уши прицепили прищепки от аппаратного тока, на пальцы рук намотали провода от прямого тока. И вот прямым и аппаратным током одновременно меня пытали. Еще сверху избивали полипропиленовыми трубами. Пытали, пытали, пока я не потерял сознание. Когда пришел в себя, там был какой-то у них свой полевой врач, который говорил, мол, дайте ему немного отдохнуть, а то он может не выдержать дальнейшей пытки. Кадыровцы любят издеваться над людьми. Они получают от этого удовольствие. Когда человек унижается перед ними, они забавляются и еще больше и больше унижают. А от того человека, который никак не реагирует на их унижения, они отстают и оставляют его в покое. То же самое было и со мной. Я никак не реагировал на них, никак не отвечал им, и они отстали от меня. Отвели в подвал.

– Сколько времени всего вы провели в этом подвале?

– Именно в этом подвале первую ночь я провел. Остальное время я находился в надземной тюрьме. На территории СОБРа "Терек" (СОБРа "Ахмат") находятся две секретные тюрьмы: одна – под правительством, другая – в казарме. И я на этой территории находился полгода. То есть 18 ноября меня похитили, а 4 мая 2016 года освободили.

– Вас держали там полгода, что происходило?

– Даже скот не держат в таких условиях, в которых держали нас. В течение месяца меня допрашивали. Хотели похитить именно ту команду, которую я собрал. Периодически меня пытали. В конце концов от меня отстали, потому что не было никакой информации от меня. Последующие четыре с половиной месяца я просто сидел в этой секретной тюрьме, в СОБРе. Кормили один раз в день – какая-то вода, что ли... Даже своим собакам они давали нормальную еду. И один раз в день в туалет водили. В камере не было ни окон, ни туалета. Иногда в камеру, которая, например, рассчитана на пятерых, 20 человек вплотную запихивали. Элементарно дышать нечем бывало. Мы подходили к зазорам в двери – и таким образом дышали. Однажды на целый месяц отключили свет, и мы в кошмарной черной темноте жили. Там не было никакого отопления. Даже скот не держат в таких условиях, в которых держали нас.

– Ваша семья знала, где вы, все это время?

– Никто не знал. Все думали, что меня уже убили. Моя семья искала меня в разных РОВД, в разных каких-то силовых структурах, но обо мне никто не знал. Это же секретная тюрьма.

– Ваш отец в то время продолжал быть судьей Верховного суда республики?

– Тогда же в 2015 году его заставили подать на увольнение под угрозами, что меня живым он никогда не увидит. Потом они сказали, что вообще убьют всю семью.

– Как вы вернулись домой? 4 мая вас просто выпихнули на улицу?

– Магомед Дашаев приехал, забрал меня и еще одного парня, его тоже отпускали. Меня повезли домой. Сказали нам, чтобы мы собирались, так как сейчас снова заедут, отвезут в УМВД, там будет в актовом зале встреча, соберутся чиновники и какие-то нотации нам читать будут. Ну, после этого все уже, освободили.

– Вы почти полгода провели в какой-то секретной тюрьме, вас пытали, над вами издевались, вас, наконец, выпустили. Вам не пришло в голову, что надо бы уезжать?

– Это приходило в голову, конечно, но я не торопился, что ли. На следующий день я купил себе сим-карту, связался с другом, который находился за границей, и сказал: "Надо подготавливать все, будем заново начинать работу". Но уже анонимно. Несколько раз к нам приходил Магомед Дашаев, спрашивал, я ли это веду или нет, я говорил "нет", и он уезжал. В 2017 году ко мне приехал снова Магомед Дашаев со своими оперативниками и сказал, что просто хочет проверить: "Ты ведешь (группу в соцсети. – РС) или нет, если нет, то мы тебя отпустим". Меня снова забрали. Они начали говорить, что я снова начал вести этот паблик. Я всячески отрицал, потому что был полностью уверен, что нигде не спалился. В общей группе я писал и иногда отправлял свои голосовые. И они проигрывают мои голосовые. То есть в нашу анонимную команду внедрился оперативник. Так они показали, что в курсе, что я веду паблик. Меня отвели в другой кабинет, где начали подготавливать к пыткам. Завязали руки, ноги, пытали аппаратным током, избивали полипропиленовой трубой, ногами и руками избивали, потом повесили меня на лом, в подвешенном состоянии пытали током и избивали всячески. Хотели от меня данные, я говорил: "Я данных никого не знаю. Даже можете спросить у своего агента, что это все было анонимно". Меня пытали несколько часов и, не получив никакой информации, начали фабриковать уголовное дело.

– В чем именно вас обвинили, по какой статье было дело?

– Изначально они хотели возбудить дело по 278-й статье, что я насильственным образом хотел захватить власть, сделать переворот и все такое. По ходу они посовещались и поняли, что для такой серьезной статьи необходимо и оружие, и люди другие. И возбудили дело по 282-й статье о том, что я проявляю ненависть к российским военнослужащим, в частности, к русским солдатам.

– А это был еще тот период, когда по той самой 282-й статье "экстремистской" можно было уехать в колонию за какой-нибудь перепост, лайк, буквально за слова. Поэтому вас посадили сначала в следственный изолятор, а потом решили судить по этой статье.

– Да. Конечно, все это я под пытками признавал. Они сказали: "Если ты по признанке и дальше будешь идти, тебе дадут где-то год, может быть, два года". На следующий день был суд по мере пресечения. На суд ко мне пришел брат и сказал, чтобы я пошел в отказ, что отец сказал, чтобы я за них не переживал. Я сказал: "Ок". И когда начался суд, рассказал, что меня пытали, где меня пытали, что под пытками я подписывал документы. Но все равно суд избрал мне меру пресечения – под стражу. Никаких доказательств у них не было. Большинство постов, которые мне предъявляли, были критикующими власть. Там не было никакой ненависти, призывов. Спустя чуть больше, чем полтора года статью декриминализировали, и им пришлось меня отпустить из СИЗО.

– Но в это время вы уже чуть не умерли там от воспаления аппендикса.

– (Смеется.) Кстати, да.

– Вы так радостно на это реагируете! Мы слушаем ваш рассказ – и это прямо шокирует, когда вы говорите: "Вот меня привели и начали готовить к пыткам". Или когда вы смеетесь: "Да, действительно, меня чуть не угробили без врачебной помощи". Здорово, что вам удается сохранять оптимизм и так к этому относиться. Но как это все можно пережить?

– Я не привык страдать, грустить, загоняться в чем-то. Ну, такое воспитание мои родители мне дали: какие бы трудности ни были, надо с достоинством пройти, не нужно отчаиваться.

– Но вот в этот раз, когда вас освободили, вы все-таки решили покинуть Чеченскую Республику, а еще лучше – наверняка и Россию?

– Когда меня освободили, вместе с Еленой Милашиной (спецкорр “Новой газеты”, много лет освещает события на Северном Кавказе. – РС), с "Комитетом против пыток" (правозащитная организация. – РС), со своим адвокатом, мы сразу же уехали из Чечни. Меняли машины, чтобы не было слежки. До 2021 года я жил в Нижнем Новгороде. Там уже были мои родители, сестра, младший брат. Я продолжал свою деятельность, не так уж публично и громко, как раньше, но все равно я работал над этим. Выступал в ЕСПЧ, например, в 2020 году, рассказывал, что происходят пытки, похищения, что меня пытал лично Кадыров.

– То есть все эти задержания, возбуждение уголовного дела и пытки вы вместе с "Комитетом против пыток" обжаловали и, как я понимаю, дошли до Европейского суда по правам человека?

– Да. Еще решения не было. Еще в 2017 году мой отец обратился (за помощью. – РС) и к Елене Милашиной, и к "Комитету против пыток", когда меня уже посадили в СИЗО.

– До 20 января 2022 года (когда мать Ибрагима, Зарему Мусаеву силой вывезли из Нижнего Новгорода в Чечню. – РС) вы получали “весточки” от чеченских властей?

– Какие-то анонимные угрозы, какие-то комментарии в личку. Я же все равно писал, критиковал, говорил. Но в последнее время, например в 2020 году, после выступления в ЕСПЧ, они похищали моих родственников, проводили с ними какие-то “профилактические беседы”. То есть не первый раз наших родственников они похищают. Они рассчитывают на то, что мы прекратим свою деятельность, (хотят) чтобы мы приехали, чтобы они могли нас убить, унизить, публично наказать. Ради этого они и похитили больную женщину. Конечно, никто не будет к ним приезжать, сдаваться, унижаться перед ними, тем самым подвергая опасности не только себя, но и всю семью. Как их хозяин Путин говорит: переговоры с террористами не ведем. Вот то же самое! Я с террористами переговоры не веду. Даже этого они понять не могут. Они абсолютно не знают, как бороться. Они знают только – похищать, пытать, убивать. Все!

– Вы понимаете, почему вас не убили?

– Не знаю. Могли. Когда меня кинули в этот подвал, я увидел все эти инструменты для пыток, думал: ну, все, добьют меня, убьют. Я уже был готов ко всему. Но меня почему-то не убили. Я не знаю... Так было предрешено судьбой, Всевышним.

– Что должно произойти сейчас, чтобы вашу маму отпустили?

– Только давление мирового сообщества, давление иностранных государств на это дело может хоть как-то повлиять. Потому что, как мы знаем, Кремль отмалчивается или говорит, что это фантастическая история. А Кадыров и все его люди говорят, что нам будут резать головы. Только международное сообщество может как-то повлиять. Это дело дало такой резонанс, что начали говорить в ПАСЕ, в Госдепе США – и это дает надежду, что мать можно будет освободить. Если бы Кадыров все это провернул тихо и мирно, Путин бы не позвал к себе Кадырова, не отчитывал бы его. Но из-за того, что это дело дало резонанс, другие страны поддержали и высказались по этому делу, его позвали, отчитали. И сейчас, видите, адвокатов допустили. Уже хоть что-то известно о матери, – заключает Ибрагим Янгулбаев.