Приближается странный день календаря, День России. Если спросить людей на улице, что отмечают 12 июня, то большинство затруднится с ответом: согласно опросам "Левада-центра", на протяжении последнего десятилетия лишь половина россиян могла правильно назвать этот праздник. Едва ли кто вспомнит, что в далеком 1990-м какой-то непонятный Съезд народных депутатов РСФСР принял Декларацию о государственном суверенитете, а годом позже прошли выборы президента, на которых победил нелюбимый сегодня Борис Ельцин. Всё это было в доисторическую эпоху, в исчезнувшей стране, а Россия ещё была виртуальным государством, которое мало кто принимал всерьез.

С тех пор праздник России так и не оброс плотью, смыслом и народной любовью, сохранил привкус виртуальности. Все знают, что есть праздники настоящие, вековые, Новый год, например, или Пасха. Или 9 мая: День Победы – главный праздник путинской России, у которой Победа стала официальной идеологией, это день подлинного основания государства, что в тот момент стояло в зените своего геополитического величия и называлось иначе – Советский Союз. И здесь заключён парадокс: в тени умершего СССР Россия так и осталась сиротой, не обрела собственного праздника. Не считать же таковым вымышленный День народного единства 4 ноября, состряпанный политтехнологами на скорую руку, чтобы показать кукиш надменным ляхам и подчеркнуть антизападную сущность России? СССР оказался более символически значимым, чем современная Россия: несчастная бабушка Анна Ивановна из-под Харькова, прославленная российской пропагандой, вышла навстречу солдатам с красным советским флагом.

И это надо признать именно сейчас, в 2022 году, когда Россия терпит в Украине моральное, военное и, говоря шире, цивилизационное поражение, когда в очередной раз в России провалился проект создания нации. Нападение на Украину – это фиаско мертворожденной концепции "Русского мира": одни русскоязычные бомбят, пытают и убивают других русскоязычных, горят православные храмы, а бурятские танкисты, дагестанские десантники и чеченские головорезы уничтожают говорящие на русском Мариуполь и Северодонецк. Это война не за Россию, а за восстановление империи и месть украинцам (тем более жестокая, что они считаются "своими", "братьями"), посмевшим от неё отколоться и пойти своим путем.

Империя в России в очередной раз победила нацию. Историческая проблема России в том, что она в принципе не способна представить себя вне имперского формата. Премьер-министру Сергею Витте приписывают крылатую фразу: "Я не знаю, что такое Россия, я знаю только Российскую Империю". Ему вторит из нынешнего столетия ведущий британский историк-русист Джеффри Хоскинг, сравнивающий российскую и британскую империи: "У Британии была империя, а Россия была империей – и, видимо, по-прежнему ею является". И в этом главная проблема: из Британской (Французской, Бельгийской, Голландской и прочих) империй можно вычесть заморские колонии, и останется ядро, метрополия, национальное государство. С Россией так не получится, потому что она колонизировала себя сама (Александр Эткинд назвал это "внутренней колонизацией"), и из империи сложно убрать колонии, не разрушив государство. Кого следует освобождать: Дальний Восток? Сибирь? Кавказ? Кенигсберг? А что тогда делать с внутренними тюркскими и угорскими колониями на Волге? И где останется великорусское ядро – Россия до Урала? До Волги? До Оки? А если оставить Московское княжество, то в границах какого века, какого царя?

Отсюда берутся страдания Путина, заявляющего, что "границы России не кончаются нигде", пишущего пространные, напитанные ядом и обидой, статьи по национальному вопросу, критикующего Ленина за национальную политику большевиков, оскорбляющего Польшу, отрицающего право на существование Украины. Отсюда берутся горячечные бредни умирающей империи: аннексия Крыма, выморочная "Новороссия", "Донбасс – сердце России", мечты о Бессарабии, Северном Казахстане, о русских в Балтии, а то и о далекой Аляске. Как там было у Гоголя: "Вот граница! – сказал Ноздрев. – Всё, что ни видишь по эту сторону, всё это мое, и даже по ту сторону, весь этот лес, который вон синеет, и всё, что за лесом, всё мое".

Смотри также

Украина как смысл. Андрей Архангельский – о постсмерти

Россия не знает своих границ и мечется, бесформенная. Она потеряла империю, но так и не стала национальным государством: ни этнической нацией русских (русский национализм был задушен Кремлем на корню еще прежде либералов), ни гражданской нацией россиян. Она несколько раз опоздала на поезд нацбилдинга – в XIX веке, когда на нем уехали Германия с Бисмарком и Италия с Гарибальди, в середине XX века, когда произошел обвал крупнейших западных империй, и в конце столетия, когда от СССР откололись и поплыли самостоятельно несколько территорий, как в эпилоге "Андерграунда" Эмира Кустурицы.

Украина, в отличие от бывшей метрополии, стала нацией со своими символами, с Тарасом Шевченко и Степаном Бандерой, с вышиванками, которые так высмеивают в России и так охотно носят от Львова до Харькова. А в России этого не произошло, этническая нация осталась этнографическим курьёзом типа кокошников на футбольных болельщиках или эпатажем вроде Германа Стерлигова в косоворотке. А в "русских" ресторанах в мире подают украинский борщ, кавказский шашлык и сибирско-китайские пельмени – типичная кухня империи. Гражданская же нация, которую неуклюже начали строить в 1990-х, начиная с непривычного слова "россияне", задавлена сапогами ОМОНа и операми ФСБ и окончательно разгромлена войной 24 февраля. Украина в этой войне своё право на нацию доказала и оплатила кровью, а Россия это право потеряла, осталась раненым тираннозавром на обломках империи, обречённым на вымирание в новую геологическую эпоху.

Поэтому 12 июня в России – печальный день, поминки по несостоявшейся нации. России еще предстоит "вообразить" себя отдельно от империи. А путь этот был очень непрост у всех: у Германии и Японии он окончился национальными катастрофами, у Франции и Британии болезненными рецидивами типа Алжира и Фолклендов. России сейчас необходимо потерпеть чувствительное поражение в Украине, чтобы избавиться от имперских амбиций, великодержавной спеси, комплекса "старшего брата", вообще от иллюзий братства с кем бы то ни было – с Украиной, Беларусью, с русскими за рубежом. Убить империю внутри себя, чтобы построить собственную нацию на гражданских, человеческих, гуманных основаниях. И День России – хороший повод задуматься об этом неизведанном и неизбежном будущем.

Сергей Медведев – историк, ведущий программы Радио Свобода "Археология"

Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции

Установите Мобильное приложение Радио Свобода

Установить

Читайте Свободу в Телеграме

Войти

Подпишитесь на Свободу в Google новостях

Подписаться