7000 церквей

Точных данных о количестве приверженцев разных религий в России просто не существует. Например, вопросы о религиозном самоопределении не включаются и, судя по всему, не будут включаться в анкеты во время переписи населения. Даже число сторонников крупнейших религий – православия и ислама – можно оценить только косвенными способами.

Если говорить о российских протестантах, то для начала необходимо выделить тех, кто придерживается традиционных форм протестантизма, унаследованных от родителей. Это, в первую очередь, лютеране. Лютеранство исповедуют часть живущих в России немцев, большинство финнов, эстонцев и латышей. По оценкам Института этнографии и антропологии РАН, число лютеран в России – 170 тысяч человек.

Так называемого реформатства придерживается небольшая часть российских немцев, а также венгры – выходцы из Закарпатской области Украины. Их общая численность не превышает пяти тысяч человек.

Еще одно раннее протестантское течение – меннонитство. Российские меннониты – практически все они немцы по происхождению – живут в основном в Сибири: Алтайском крае, Омской, Новосибирской, Кемеровской и Томской областях. Точное их число неизвестно. Любопытно, что самоопределение "немцы-меннониты" можно найти в последней переписи населения России. Однако подобным образом назвали свою национальность всего четыре человека.

Крупнейшими протестантскими конфессиями в России являются баптисты и пятидесятники. Так, численность первых оценивается в полмиллиона человек, вторых – в триста тысяч.

Адвентистов, в первую очередь адвентистов седьмого дня, в России около 90 тысяч. Наконец, еще одна довольно крупная, а, кроме того, очень активная протестантская церковь – это иеговисты. Их, по тем же данным, примерно 50 тысяч человек. В остальном речь идет об очень маленьких религиозных организациях, чаще всего представленных в одном городе или регионе.

"Облик церкви изменился..."

Проект "Карта протестантских церквей России" насчитывает в стране почти семь тысяч евангельских церквей и христианских организаций. Христиане-евангелисты есть в каждом регионе, а во многих городах проповедуют сразу несколько разных церквей.

Очень важно отметить, что российские протестанты раздроблены на множество разных церквей. Только у тех же пятидесятников параллельно существуют три больших объединения.

Говорит пастор церкви "Божье благоволение" из Красноярска Александр Барашев:

– Я думаю, в Красноярске, как и в других больших мегаполисах, сегодня существует достаточно обширное протестантское движение. Но оно имеет свои нюансы – оно не движется в одном общем большом движении с единоначалием, а существуют отдельные ветви.

Некоторые протестантские церкви появились только во время перестройки, некоторые существуют уже много лет. Об истории евангельских христиан-баптистов в Архангельске говорит пресвитер местной церкви ЕХБ Николай Девяткин:

– Церковь давно существует в Архангельске. Мы пытались, но не смогли установить достоверные данные, когда именно она появилась. Я застал людей, которые в 1918 году принимали крещение, но старожил и почетный гражданин города Архангельска Ксения Петровна Гепа говорит, что баптисты были здесь еще до революции. В 1927 году было около ста человек, потом, в 1929 году, в связи с репрессиями, церковь прекратила официальное существование. Потом здесь оказались ссыльные, и к ним стали приезжать жены, семьи. Собирались по домам до 1967 года. В 1967 году церковь получила официальную регистрацию и сохраняет ее до настоящего времени. Сегодня у нас 82 члена церкви.

При этом число российских протестантов с конца восьмидесятых годов постоянно росло, говорит заместитель начальствующего епископа Христиан веры евангельской в Южном федеральном округе Федор Андронович:

– В силу того, что евангельские церкви всегда занимают активную позицию, число прихожан растет. Сейчас больше, чем было 20 лет назад, Это возможно также благодаря тому, что мы имеем достаточно лояльное отношение местной власти, у нас нет искусственно надуманных препятствий. Мы можем свободно проповедовать Евангелие, по этой причине число церквей и прихожан растет.

По словам Федора Андроновича, описать среднего евангелиста сложно – в церковь приходят люди из самых разных социальных слоев.

– Есть люди разных национальностей, которые населяют Кавказ. Это и славяне, и природные жители Кавказа: армяне, адыги, ну и других национальностей. Всех возрастов – приходят в церковь и люди пенсионного возраста, и молодежь, и в средних годах. Есть и педагоги, и простые рабочие, разного рода занятий. Кто-то из зависимых людей, их довольно много приходит.

Правда, церковная аудитория меняется с годами – например, появляется больше молодых прихожан, говорит Николай Девяткин:

– Разные люди приходят. Конечно, когда я приехал в Архангельск в 1977 году и начал нести служение, в основном были пожилые люди, почти не было молодежи. На сегодняшний день облик церкви изменился, у нас больше 20 человек с высшим образованием, пожилые составляют около трети. Есть молодежь, есть хор. Некоторые даже два высших образования имеют.

"Никогда не были на хорошем и добром счету..."

Не секрет, что многие люди в России, даже не будучи воцерковленными православными, относятся к религии очень консервативно, воспринимая любую альтернативную церковь как сектантскую.

О том, как это отражается на церковном служении, рассуждает пастор белгородской церкви "Слово жизни" Владимир Рыбант:

– Это влияет не на внутреннее служение церкви, это влияет на какие-то контакты, когда верующие люди, находясь в мире, сталкиваются с православными. С их стороны, конечно, чувствуется недоверие, непонимание. Люди не просвещены – большинство считает, что, кроме православия, никакого христианства нет на земле, и в такие детали не вникает, что, оказывается, есть другие конфессии.




Если говорить о взаимоотношениях с самой православной церковью, то здесь у российских евангелистов проблем нет, считает Федор Андронович:


– Могу отметить, что мне неизвестны случаи, где бы была конфронтация, которая бы выражалась в открытом противостоянии. Безусловно, православная церковь имеет сильную позицию, но они не создают трудностей, не воюют, если можно так сказать, против евангельского движения.

Отношения между православными и протестантами были теплее в советское время, рассказывает Николай Девяткин:

– В советское время, за время своего служения я имел добрые отношения со всеми епископами Архангельскими и Холмогорскими. Были добрые взаимоотношения, были контакты, особенно в конце восьмидесятых, когда началась перестройка. Сейчас изменились, конечно, отношения. В прошлом году я имел встречу с митрополитом Даниилом, ныне правящим архиереем, но больше каких-то продвижений нет.

Больше того, с годами у РПЦ обостряется нетерпимость к другим конфессиям и "охота на сектантов", говорит Николай Девяткин:

– В позапрошлом году, когда пришел епископ Даниил, тут была включена сильная пропагандистская машина. Неоднократно Дворкин и другие по всем учреждениям собирали людей и настраивали против "сектантов". Мы все равно "сектанты", никогда не были на хорошем и добром счету, хотя никакого вреда не делали, участвуем во многих социальных программах, посещаем и тюрьмы и дома престарелых, и с детскими домами работаем. Конечно, мы это делаем не для славы и не для авторитета, это наше христианское положение призывает, мы рады чем-то помочь. Ну вот такова наша жизнь, пока хоть, слава богу, не препятствуют.

Евангелистам так или иначе приходится учитывать лидирующее положение РПЦ, говорит пресвитер ярославской баптистской церкви "Благая весть" Сергей Галочкин:

– Особо близких отношений у нас с православной церковью нет, но мы с ними и не враждуем. Мы с ними сосуществуем, молясь за них. Все-таки мы живем в государстве, где православие доминирует. Мы сознаем это, принимаем. Наша цель не воевать с другими религиями, а просто жить по заповедям Господним, так как мы понимаем, что люди сами оценят: где правильно, где неправильно.

Надо сказать, что к проповедникам-евангелистам приходят и прихожане РПЦ, хотя здесь каждая ситуация индивидуальна, поясняет Сергей Галочкин:

– Может быть, люди, которые в какой-то степени приобщаются к православию, но не ревностные православные, не воцерковленные. Поэтому люди приходят, и они не сообщают нам, в каких они отношениях с церковью. Что-то они там посмотрели, что-то их не устраивает. Не хватает духовной пищи, не хватает общения. Из православия приходят, из других деноминаций. Мы здесь особо не выпытываем, но если они из других протестантских церквей, мы стараемся связаться с пасторами, чтобы знать, в каком состоянии они переходят из одной церкви в другую. С миром ли, не было ли каких проблем – это, конечно, мы выясняем.

"Тысячи человек получили освобождение..."


Площадка для конкуренции с православием – так называемое социальное служение евангельских церквей. Рассказывает Федор Андронович:

– Церковь сегодня является активным участником всех тех процессов, которые происходят в обществе. Мы служим нарко- и алкозависимым, мы служим детям из социально неблагополучных семей. Практика приемных семей достаточно широко распространена. Проводятся как разовые мероприятия к христианским праздникам в виде подарков для детей из неблагополучных семей, так и постоянные мероприятия – реабилитация и адаптация людей в общество.

О социальных проектах в Ярославской области рассказывает Сергей Галочкин:

– Проводим социальное служение. У нас есть несколько детских домов, реабилитационные центры развиваются – мы еще не функционируем, а так – думаем над этим проектом, помогать алкоголикам и наркозависимым. Сейчас такие центры работают во многих наших городах: в Санкт-Петербурге, в Москве, в Иванове. Группа молодежи ездит в несколько детских домов по области, где-то подарки дают, где-то концертные программы проводят. Хоспис несколько раз посещали, там тоже помогали – по уборке территории. В основном молодежь была инициатором в этом.

А вот белгородские евангелисты, по словам Владимира Рыбанта, социальным служением практически не занимаются – нет нужных ресурсов:

– Мы сейчас только думаем об этом. На личном уровне да, но какой-то глобальной работы мы не ведем. Раньше пытались какие-то попытки делать. Скажем, на официальном уровне прийти в больницу или еще куда-то еще очень сложно. Чтобы такую работу более официально вести, нужно и ресурсов больше, и доступ иметь к больницам, к детским домам. Пока с этим сложно.

Одно из ключевых направлений социальной работы у российских протестантов – борьба с наркоманией. Говорит Александр Барашев:

– Одно время мы активно занимались социальным служением для тех, кто нуждался в реабилитации от наркомании и алкоголизма. И около тысячи человек получились освобождение.

Правда сейчас, поясняет пастор, специфика этой работы у церкви "Божье благоволение" немного поменялась:

– Оно сейчас ведется в другом русле. Она сейчас ведется больше как профилактика. И если приходят зависимые люди – просто сейчас очень много стало реабилитационных центров, а 15-20 лет назад их был дефицит. На сегодняшний день в каждом городе и даже в самых маленьких существуют христианские реабилитационные центры. Поэтому, если появляются такие люди, их очень просто перенаправить куда-то.

Работа христианских реабилитационных центров далеко не бесспорна. Несколько подобных центров в разных уголках страны попадали в поле зрения полиции и прокуратуры. Обыски и проверки проходили в Ленинградской, Ростовской и Челябинской областях. В нескольких регионах правоохранительные органы добивались судебного решения о закрытии реабилитационных центров, утверждая, что наркозависимых там держат принудительно, не оказывая нужной медицинской помощи. В то же время в Ленинградской области суд признал незаконным проникновение полиции в центр "Новая жизнь", а в Ростовской области отменил ликвидацию одного из баптистских центров.

Ситуацию комментирует Федор Андронович:

– У нас случаев, где бы по надуманным признакам были закрыты реабилитационные центры, нет. Да, были проверки, контроль, наблюдение. Но, поскольку нет никаких весомых причин для того, чтобы пресекать эту деятельность, они уже не продолжаются. Приходится что-то корректировать, потому что меняются законы. Приходится учитывать те законы, которые есть, и что-то корректировать. Но служение проходит открыто. Такая служба, как Госнаркоконтроль, знает, где находятся центры реабилитации, и у них нареканий нет, они сотрудничают с нами.

Взаимоотношения протестантов с государством – отдельный вопрос. Официальная риторика придает неформальный, но очевидный всем особый статус Русской православной церкви, а также так называемым традиционным религиям России – исламу, буддизму и иудаизму.

Протестантов в современной России гораздо больше, чем буддистов или иудеев, но им в таком статусе явно отказано. С другой стороны, нельзя сказать, что государство совершенно игнорирует евангелистов. Например, один из лидеров российских пятидесятников Сергей Ряховский – член Общественной палаты и кавалер ордена "За заслуги перед Отечеством".

Так, Федор Андронович уверен, что власти Краснодарского края и других южных регионов не ставят препятствий для протестантов. С ним согласен Сергей Галочкин:

– С государством мы в хороших отношениях, у нас нет никаких конфликтов. Мы стараемся сами и учим своих прихожан быть законопослушными гражданами своей страны, исполняющими то, что от них требуется, конечно, в рамках библейских законов. Поэтому у нас никаких натяжек, и никаких проблем с государством не было до сего момента.

А вот Николай Девяткин отмечает напряженность в отношениях с властью:

– Особенно не конфликтовали, но и понимания большого мы не находим со стороны органов власти. По отношению земли у нас были проблемы – мы судились, все эти суды проиграли. Так и остается – органы власти не хотят признать наш молитвенный дом зданием церкви. Хотя он изначально был куплен на пожертвования и находится в распоряжении церкви, но они считают, что это частный дом и все. Да, это был частный дом, но он переоборудован и уже с 1972 года там проходят богослужения. Но власти находят различные предлоги: то у вас там густая застройка и нет места для парковки, то нужно 50 метров свободного места. Была встреча с замгубернатора в прошлом году. При встрече, как всегда, говорят хорошие добрые слова, но на факте этого нет.

"Если соль потеряет силу..."

В отличие от так называемых традиционных конфессий, к евангелизму, как правило, приходят во взрослом возрасте – во многих деноминациях просто запрещено крестить детей. Есть мнение, что именно сознательность выбора делает протестантскую паству более твердой и сплоченной. С другой стороны, именно поэтому люди могут так же покинуть свою церковь, ведь уходя, они не разрывают с семейными традициями или устоями своего круга, как в случае с другими религиями.

Об уходах прихожан из церкви говорит Сергей Галочкин:

– Бывает. Не скажу, что часто, но бывают такие моменты, не стоит их скрывать. У людей бывают разные факторы, чтобы услышать Евангелие. Кто-то свои личные интересы преследует. Кто-то не так себе все представлял. Кто-то в чем-то разочаровывается. Я знаю, у нас были человека два-три, которые пришли из православия, потом через некоторое время опять ушли. По каким причинам? Ну вот им там больше нравится: сама культура, традиционность, "боголепность", как на церковном языке говорят. Бывает, что и здесь на кого-то обиделись, мы же все несовершенны, мы все грешники в этом мире.

Взаимные отношения общества, государства и религии в России слишком часто менялись за последние десятилетия, чтобы можно было предсказывать их будущее.

Как поменяются законы о церковном имуществе, миссионерской деятельности, финансировании религиозных организаций? Появятся ли новые привилегии для так называемых традиционных конфессий или ограничения для всех остальных? Обострится или сойдет на нет борьба с так называемыми сектантами? В какую сторону будет меняться уровень веротерпимости в стране?

Какое будущее ждет все конфессии страны и христиан-евангелистов среди прочих? Говорит Владимир Рыбант:

– Если люди будут обладать большей информацией... Хотелось бы видеть на телевидении какие-то передачи, которые бы больше рассказывали о христианстве, о представителях других конфессий, тогда в обществе возникнет интерес. Потому что действительно – первая стена, когда слышат, что ты не принадлежишь к православной церкви, это сразу какое-то напряжение, отторжение у людей. Сразу думают, что это культ какой-то или секта. Но если этот фон будет изменяться и больше будет просвещения, то наверняка больше людей заинтересуются, захотят узнать подробности.


Христиане-евангелисты пережили гонения советских времен, а значит, церковь сохранится, считает Николай Девяткин:

– Я думаю, люди всегда будут искать, будут находить это. Многое будет зависеть и от самих верующих, от христиан, насколько их христианство будет видно для окружающих людей. В Европе, говорят, я еще давно прочитал, очень много мусульман. Меня это очень удивило, и, когда я преподавателя в семинарии спросил об этом, он сказал: христианство потеряло силу. Когда христианство будет живое, церковь будет расти. Если же христианство потеряет силу, как Христос сказал в Евангелии – если соль потеряет силу, она ни к чему не пригодна. А если будут верующие, даже в трудные времена, даже в советские времена, во времена гонений, как и здесь в Архангельске, люди собирались тайно, по квартирам, они были горячими христианами, были верными Богу. И церковь продолжала существовать, продолжала свое служение.