В Китае с начала первого века нашей эры велись записи о количестве подданных китайских императоров. Поэтому демографическая история Китая стала основой для изучения механизмов естественного прироста и искусственного регулирования численности народонаселения.

Если рассматривать динамику народонаселения земли в масштабе тысячелетий, то на первый план выходит так называемая трендовая составляющая, то есть это общий рост, который происходит с очень большим ускорением. Если рассматривать динамику народонаселения в масштабе столетий, то более заметна становится циклическая составляющая, то есть это повторяющиеся этапы роста населения, которые сменяется периодами стагнации и затем резкими спадами. Все эти явления достаточно закономерны, их можно в какой-то степени формализовать и даже предсказывать.

Сегодня об этих закономерностях в приложении к демографии Китая расскажут китаевед, профессор Российского Государственного Гуманитарного Университета, сотрудник Института Востоковедения Олег Ефимович Непомнин и доктор исторических наук, РГГУ Андрей Витальевич Коротаев. Первый вопрос Олегу Ефимовичу: скажите, пожалуйста, какие самые общие закономерности можно проследить в истории Китая?

Олег Непомнин: И в других странах существует цикличность, но на Востоке она просматривается очень четко. И этот циклический механизм существует независимо от нашего желания — он объективен.

Как устроены циклы? Во-первых, всякий цикл проходит четыре или пять фаз. Первая фаза – это разруха, когда в предыдущий период погибло несколько десятков миллионов человек. Китайская история – это кровавая и страшная история. Первая фаза — это фаза разрухи, когда много пустой заброшенной земли, а народу мало. Начинается восстановление, происходит нормальный демографический рост, может быть даже ускоренный. Распахиваются заброшенные поля, восстанавливается демографический потенциал, страна вступает из фазы разрухи в фазу восстановления. Постепенно эта фаза сменяется фазой стабильности, когда устанавливается условное, конечно, равновесие между демографическим потенциалом и земельным потенциалом.

Но население при этом продолжает расти. Период стабильности сменяется фазой кризиса, когда рождаемость нельзя уже остановить, а земли становится все меньше и меньше. Земля дробится. Если в начале цикла на данном участке была одна крестьянская семья, то при вступлении в фазу кризиса на этом участке может быть до четырех-пяти семей.

Андрей Коротаев: Демографический рост остановить очень трудно. В принципе, китайцы применяли средства по нынешним временам неприемлемые, но в Китае широко распространенные, — такие как убийство новорожденных девочек. При том, что это были не единичные явления. Скажем, по последнему цинскому циклу, есть данные исторической демографической статистики, данные, скажем так, аналога китайских загсов. Там выясняется, что уже в предпоследней фазе на десять зарегистрированных мальчиков приходится пять зарегистрированных девочек, а к концу цикла накануне политико-демографического коллапса там на десять демографических мальчиков приходится две-три зарегистрированных девочек.

То есть, получается, убивали 80% новорожденных девочек. Трудно сказать, может быть только в отдельных местах была столь катастрофическая ситуация, но понятно, что речь идет о массовом явлении. И очень четко видно, что это связано именно с демографическим давлением, потому что процент убитых девочек по данным этой статистики очень хорошо корреляцирует с ценами на основные продукты питания. Как только цены в определенный год подскакивают, это значит произошел неурожай, процент убитых девочек возрастает. Только цены упали, а значит урожай хороший, число убитых девочек заметно снижается. То есть это был именно способ регулирования населения. На самом деле был специальный термин в китайской терминологии «голые ветки» — мужчины, которые не имеют шансов никогда завести себе семью. Они представляли собой реальную проблему и реальный материал для последующего взрыва.

Олег Непомнин: В конце каждого цикла по сути дела была война. Это — последняя фаза. Мао Цзэдун был, по сути, вождем великой крестьянской войны. Это единственная великая крестьянская война в истории Китая, которая завершилась победой. Дело в том, что из среды крестьян выходили и полководцы, и императоры, но они не приходили на трон на гребне великой крестьянской войны. А Мао Цзэдун стал первым крестьянским императором.

Андрей Коротаев: Ситуация в целом выглядит следующим образом: первая перепись второго года нашей эры зарегистрировала 59 миллионов налогоплательщиков. Но вторая точка данных, которая у нас есть, это 59 год – это 20 миллионов человек. Это показывает, что между 2-м и 57-м годами прошел политико-демографический коллапс, очень хорошо описанный в источниках. В начале первого века нашей эры Китай находился в состоянии коллапса. Как говорил Олег Непомнин, характерная черта фазы, что распахивается все, что может быть распахано. Это значит, что распахиваются, в том числе, и не очень хорошие для земледелия участки вдоль по течению реки Хуанхэ. Это значит, что растет эрозия почв, вырубаются леса, все это сносится в Хуанхэ, русло Хуанхэ поднимается и поднимается все больше и больше. Вдоль Хуанхэ строятся дамбы. При этом чем дальше развивается цикл, тем эти дамбы становятся выше и выше. Но при этом чем ближе к фазе коллапса, тем меньше средств в распоряжении у государства. То есть для поддержания этих дамб требуется все больше и больше средств, а средств становится все меньше и меньше, и река Хуанхэ уже течет реально над Великой китайской равниной. А когда происходит катастрофический прорыв реки Хуанхэ, Хуанхэ меняет свое русло. Скажем, сейчас она впадает к северу от Шандуна, а до 1953 года она впадала к югу от Шандуна. На самом деле она смывает большую часть Великой китайской равнины. Это значит на огромной части Великой китайской равнины смыты дома, смыты поля, масса населения оказывается без средств к существованию. Это значит толпы беженцев, которые бегут по всем направлениям. Эти толпы беженцев уходят в какие-то города, создают отряды, вооружаются, получаются отряды так называемых краснобровых, которые в советской исторической литературе интерпретировались как крестьянские восстание. На самом деле это не было реальным восстанием.

Это были несчастные люди, которые вынуждены добывать средства пропитания грабежом, потому что практически никакого другого варианта не остается. Это сотни тысяч бандитов. То есть это значит, что в стране тотальный голод, полный развал государственной системы, это значит в стране эпидемии. Беженцы — вообще идеальная среда для эпидемии. На выходе в 57 году нашей эры мы застаем всего 20 миллионов человек.

Есть хорошее соответствие между китайским традиционным делением на династии и циклами. У нас получается два ханьских цикла, два танских цикла, сунский, юаньский, минский, цинский — всего 8 циклов. Они выделяются по прямым демографическим данным.

Чтобы не было представления, что китайская история такая сплошь мрачная, здесь нужно иметь в виду следующие обстоятельства. В первом тысячелетии нашей эры симптомы предколлапсного состояния появлялись в Китае, когда население превышало 50 миллионов человек. Это показывало, что 60 миллионов – это был потолок несущей способности земли. Первый коллапс происходит в династии младший Хань, с того же уровня происходит танский обвал. В начале XI века Китай тоже выходит на предел несущей способности земли, тоже превысив 50 миллионов человек, тоже появляются признаки фазы сжатия, признаки надвигающегося коллапса, но здесь китайская система смогла среагировать адекватно.

После совершенствования государственного аппарата — в течение 10 веков — появляются квалифицированные бюрократы. При этом бюрократы принимают действительно грамотные решения. То есть появляется решение, говоря современным языком, повышать несущую способность земли путем внедрения скороспелого риса из Южного Вьетнама.

Этот скороспелый рис из Южного Вьетнама — верхушка айсберга. По стране создается сеть по сути дела агрономических станций, идет систематическое распределение сортовых семян среди крестьян. При этом создается государственная система экономических советников. В результате к концу XI века население Китая превышает сто миллионов человек. И в дальнейшем, если 50 миллионов человек для первого тысячелетия нашей эры – это потолок, то во втором тысячелетии — это становится полом, ниже 60 миллионов население уже никогда не опускалось. Накануне тайпинского восстания население Китая перевалило за 400 миллионов. В 1851 году 40% населения Земли жило в Китае. Сейчас значительно меньше. И это результат тайпинского восстания.