Симпатичный, легкий и хороший

9 октября российскому политику Борису Немцову, убитому 27 февраля этого года в центре Москвы, исполнилось бы 56 лет.

В швейцарском Базеле прошел концерт памяти Бориса Немцова, организованный его дочерью Жанной и друзьями. Ранее, на 40 дней со дня смерти политика, ни один из московских музыкальных клубов не решился на проведение памятного концерта, опасаясь давления властей.

9 октября в 14 часов на Троекуровском кладбище в Москве состоялась церемония открытия памятника Борису Немцову, созданного петербургским скульптором Вячеславом Бухаевым.

Выступали глава Партии народной свободы Михаил Касьянов и бывший вице-премьер Олег Сысуев. На кладбище пришли родные и близкие Бориса, а также его друзья и соратники: Ирина Хакамада, Борис Надеждин, Иван Стариков, Константин Мерзликин, Михаил Фридман, Юрий Рыжов, Илья Яшин, Дмитрий и Геннадий Гудковы...

Видеотрансляция:

Трансляцию базельского концерта, в котором приняли участие группа "Океан Эльзы", Андрей Макаревич, Андрей Гаврилов, провела "Открытая Россия".

​

Также 9 октября в Зверевском центре современного искусства в Москве открылась выставка "Немцов мост", которую организовали волонтеры, охраняющие мемориал на месте гибели Бориса Немцова.

В расследовании убийства политика пока нет видимых прорывов. Накануне дня рождения Бориса Немцова адвокат Вадим Прохоров, представляющий интересы его дочери Жанны, просил следователей, ведущих дело об убийстве Немцова, допросить командиров чеченского батальона "Север" Руслана Геремеева и Руслана Мухудинова, а также главу Чечни Рамзана Кадырова, которые, по его мнению, располагают информацией о преступлении.

В итоге СКР согласился допросить лишь майора Геремеева. По данным СМИ, сразу после убийства Немцова он уехал в ОАЭ, однако уже 1 октября должен был вернуться в расположение чеченского батальона "Север". Ранее один из задержанных по делу об убийстве Немцова Заур Дадаев упоминал в показаниях о некоем "Руслике". СМИ также выяснили, что чеченским следователям так и не удалось вручить повестки на допрос ни Геремееву и Мухудинову, ни их родным. Вадим Прохоров говорит, что будет добиваться предъявления заочного обвинения Геремееву и Мухудинову и объявления их в розыск:

– С большой долей вероятности исполнители этого самого громкого, самого дерзкого преступления за последние несколько десятилетий в России, видимо, задержаны. Их вина, конечно, должна быть установлена судом. Но с некой долей уверенности можно утверждать, что это именно те самые люди. Но точно так же можно с еще большей долей вероятности утверждать, что это не заказчики, не организаторы, а именно непосредственные исполнители. А вот кто является организаторами и тем более заказчиками – это отдельный вопрос. На Руслана Геремеева и Руслана Мухудинова следствие вышло, в общем-то, и без нас, без представителей потерпевших, мы эти фамилии и имена узнали от следствия. И, насколько я понимаю, еще со времен начальника следственной группы генерала Игоря Краснова (сейчас ее возглавляет генерал Николай Тутевич), в общем-то, эти лица рассматриваются как потенциальные обвиняемые в качестве организаторов данного преступления.

Но, к великому сожалению, их местонахождение неизвестно, и до сих пор им не предъявлены обвинения, в том числе заочно, что, конечно, прискорбно. Полагаю, что это тоже не конечное звено в цепи, за ними стоят заказчики, а вот кто может являться заказчиком – это отдельный большой разговор. Хочу только отметить, что Руслан Геремеев – это человек, который входит в ближайший круг Рамзана Кадырова, то есть это близкий родственник высших должностных лиц Чеченской Республики, двоюродный брат депутата Госдумы Адама Делимханова и, по сути, правой руки Кадырова, это родной племянник Сулеймана Геремеева, сенатора, члена Совета Федерации, то есть это человек, который входит в самый близкий к Рамзану Кадырову круг. И его местонахождения на сегодняшний день неизвестно.

–​ Как вы расцениваете перспективы –​ удастся ли в ближайшее время допросить Геремеева, Мухудинова, Кадырова, о чем вы тоже просили следствие?

– Вопрос не только в том, чтобы их допросить, важно раскрыть это убийство полностью и установить всех виновных. Я надеюсь, что в отношении Руслана Геремеева и Руслана Мухудинова, во всяком случае, как организаторов, я бы сказал, этот шанс сохраняется. Я по-прежнему надеюсь, что заочное обвинение будет предъявлено, по крайней мере, в этом направлении будет действовать защита потерпевшей Жанны Немцовой, мы как ее представители и адвокаты, Вадим Прохоров и Ольга Михайлова. Что касается заказчиков, тех, кто стоит за этими людьми, безусловно, следы ведут в Грозный, но, чтобы была выявлена вся цепочка, нужно иметь, конечно, и установленных организаторов, расследовать их отношения, и дальше уже непосредственно разбираться с заказчиками. Вот всяком случае, сейчас "затык" возник уже на уровне организаторов. Я вижу, что следствие, может быть, и радо было бы продвинуться в этом направлении, но встречает противодействие со стороны руководства Чеченской Республики. 22 апреля лидер Чечни выступил с заявлением о том, что федералы-силовики могут работать в Чечне только с его позволения. Ну, и явно президент России тоже не сильно этому содействует. Я думаю, если бы он чаще интересовался, что там с организаторами и заказчиками, то ситуация со следствием была бы совсем иной, – считает Вадим Прохоров.

Борис Немцов был убит 27 февраля на Большом Москворецком мосту в Москве. Расследованием занимается Главное следственное управление Следственного комитета России. По делу проходят пять подозреваемых: Заур Дадаев, которого считают непосредственным исполнителем убийства, братья Анзор и Шадид Губашевы, Тамерлан Эскерханов и Хамзат Бахаев.

Во время следствия трое фигурантов – Дадаев и братья Губашевы – признали свою вину, но потом отказались от показаний.

9 октября в Москве состоялась церемония открытия надгробного памятника Борису Немцову, установленного на его могиле.

Автор надгробия, известный российский архитектор, скульптор Вячеслав Бухаев создал множество памятников, которые имеют самое прямое отношение не только к политическим деятелям, но и к политическим событиям российской истории.

В Петербурге на Васильевском острове стоит его памятник Анатолию Собчаку, а на берегу Невы, напротив тюрьмы "Кресты" – памятник жертвам политических репрессий, созданный Бухаевым совместно с Михаилом Шемякиным. В Улан-Удэ, на родине скульптора, у здания, где располагалось местное ВЧК, тоже стоит памятник жертвам политических репрессий, а стела с фамилиями буддистских священников, погибших в большевистских застенках, также работы Вячеслава Бухаева, только что установлена на территории Санкт-Петербургского дацана, столетие которого отмечается в эти дни.

Вячеслав Бухаев рассказал Радио Свобода о том, как создавался памятник Борису Немцову:

– Это была инициатива его друзей. Мне позвонил Альфред Кох, и мы с ним обсудили идею памятника. И как-то сразу стало ясно, что ее надо увязать с мостом, на котором был убит Борис Немцов. Я в тот вечер был в Москве, и, когда услышал о его смерти, образ моста сразу возник в моем сознании. Этот памятник – гранитная глыба, из которой барельефом выходит парапет моста. И на этом мосту, на парапете, как тавро, как клеймо – "Немцов". Я предложил сделать следы от пяти пуль прямо на фамилии, но Альфред Кох не согласился и предложил сделать так, чтобы стало ясно, что пули в него не попали. Как символ того, что пули от Бориса всегда отскакивали. Так и сделали. Потом показали проект друзьям и родственникам, дочери Жанне, и они согласились. Я был знаком с Борисом Немцовым. Он был очень симпатичный, естественный, легкий и хороший человек. Его гибель – это беда, и ее трудно осознать.

–​ Есть мнение, что Большой Москворецкий мост, на котором все это произошло, нужно переименовать в Немцов мост.

– Мне кажется, что этого делать не стоит. Это как-то выглядит несерьезно. Нет, мне кажется, никаких оснований для того, чтобы менять это старое московское название моста.

–​ Убийство Бориса Немцова, события последних месяцев не убеждают вас в том, что режим в стране с каждым днем приближается к режиму, существовавшему в сталинской России?

– Трудно сказать. Я уже как-то привык к тому, что здесь всегда что-то происходит. С опаской слежу за происходящим. Хотя, если вспомнить 1991 год, когда был путч ГКЧП, такое было единение народа против него! Дворцовая площадь была заполнена. Я не мог туда попасть. Тогда было такое единение, а сейчас это все ушло, к сожалению. Какая-то чистота была, ― рассказал Вячеслав Бухаев.

В Зверевском центре Современного Искусства сегодня открывается выставка под названием «Немцов мост», посвященная активистам, охраняющим неофициальный мемориал памяти Бориса Немцова на Большом Москворецком мосту.

О том, почему стоит посетить выставку, Радио Свобода рассказывает художник и журналист Вадим Кругликов:

― У меня есть комплекс вины перед этими людьми, которые ходят на мост. Я не хожу, потому что мне лень, потому что я труслив, потому что там происходят страшные вещи и так далее ― причин масса. А они вот ходят, все это выдерживают, в том числе даже такую банальную вещь, как плохая погода, снег, дождь и прочие вещи. Написав этот анонс, я как бы искупаю собственную вину. Ну, кроме того, я испытываю уважение и даже, может быть, преклонение по отношению к этим людям, потому что они находятся прямо вот там вот, ближе всех из оппозиции к власти, это такой форпост противостояния. И, кроме того, я еще хочу, чтобы этих людей поддержали. Потому что они там ночью, днем в одиночестве, они, грубо говоря, работают за всех нас. И мы им должны какую-то поддержку оказывать, делиться энергией с ними.

― На мой взгляд, то, что происходит на мосту, остается мало замеченным в обществе, в социальных сетях.

― По-моему, да. Во всяком случае, в Фейсбуке, в котором я достаточно регулярно присутствую, эта деятельность не очень освещается. Ну, может быть, я один испытываю это чувство вины. Это же укор ― эти люди на мосту, они там есть, и мы согласны с тем, что они делают, но мы туда не идем. Меня это все время как-то бередит немножко. Вот Лена Хейдиз возбуждает некую волну периодически, вот и хорошо, а кроме нее, я как-то не замечаю, чтобы кто-то этим занимался.

― Вы упомянули Лену Хейдиз. На выставке будут представлены портреты Немцова ее авторства. Я так понимаю, она продолжает свой бессрочный марафон по художественному изображению политика. А на вас, как на художника, это убийство произвело впечатление? Оказало какое-то влияние на ваши художественные работы?

― Я работаю несколько в ином жанре, но, безусловно, это убийство произвело на меня эффект как на человека. А человек во мне влияет каким-то образом на художника, это понятно. Но непосредственно абсолютно не так, как на Лену, поскольку я не такой художник. Это, скажем так, дебильно-ироничный концептуализм ― вот что я делаю. В этом жанре выступать по поводу такой серьезной вещи, как смерть Немцова, конечно, не стоит.

― Возвращаясь к дежурным по мосту, вам знакомы лично эти люди?

― Нет, кроме Лены Хейдиз, которая там тоже дежурит, я не знаю никого. Но вот я пойду, посмотрю на этой выставке на них, скажу всякие добрые, хорошие слова, познакомлюсь. Им, наверное, тоже есть что рассказать людям.

― На этой выставке, я так понимаю, будут представлены фотографии, портреты этих людей.

― Да, там будут фотографии с места событий, портреты этих людей. Я так думаю, что там будут и какие-то их выступления. И на этой выставке будет еще несколько портретов Немцова авторства Лены Хейдиз.

― Мне кажется, что акция "Дежурство по мосту" не совсем вписывается в наши привычные представления об уличных акциях. Это вроде как пикет, а вроде и нет ― это нельзя назвать с уверенностью определенным юридическим термином. А можно ли, на ваш взгляд, это расценить как некую художественную акцию, такой художественно-политический акционизм?

― Искусства тут я, собственно говоря, не наблюдаю, это чисто политический жанр. Его можно назвать ― сохранение, например. Это абсолютно не юридический, конечно, термин, но тем не менее. Да, это не пикет, ну или пикет, растянутый на несколько месяцев. Не знаю, пикет ― это какое-то требование все-таки, а тут ― просто хранение. Хранение памяти, укор людям, укор власти. Тут, конечно, тоже скрыто какое-то требование, допустим, требование раскрыть это преступление…

― Или установить официальный мемориал.

― Да, и это требование вытекает из концепции хранения памяти. Это, скажем так, маленький осколок Майдана, по сути, потому что там тоже все длинно, долго… Ну, тут, единственное, палаток нет.

― Сейчас уже ударили морозы, снег первый пошел. По вашему внутреннему ощущению, переживет ли все это сохранение памяти наступающую зиму?

― Немцова убили в конце февраля и вскоре после этого люди начали стоять на мосту. Что такое холод, они уже знают. Это не самое страшное. Но то, что цветы замерзнут, это безусловно. Но не надо воспринимать это как символ.