Марьяна Торочешникова: Суд в Санкт-Петербурге признал незаконной постройкой и постановил снести за счет собственников многоквартирный жилой дом. В Волгограде суд обязан собственников, среди которых семьи с детьми, снести несколько домов. В городе Чехове Московской области власти намерены снести дом, в котором проживают 10 семей. Подобные сообщения регулярно появляются в интернете и на страницах региональной прессы. Добротные, пригодные для проживания многоквартирные жилые дома суды велят снести. Обстоятельства разные, но беда у всех этих людей общая - их выселяют на улицу.

Почему это происходит? Кого винить в незаконном строительстве? Как отстоять свое жилье или получить компенсацию за снесенный дом? На эти вопросы мы будем отвечать вместе с гостями - адвокатами Антоном Ежовым и Алексеем Головановым.

24 декабря Приморский районный суд Петербурга вынес решение о сносе за счет владельцев многоквартирного жилого дома, признанного самостроем. Решение касается сноса уже третьего дома в жилищном комплексе "Никитинская усадьба". Однако, в отличие от предыдущих случаев, в этом речь идет о людях, которые смогли зарегистрировать право собственности в органах официальной власти. Более того, из-за перепродажи в деле появились добросовестные приобретатели. Рассказывает корреспондент Радио Свобода в Санкт-Петербурге Татьяна Вольтская.

Татьяна Вольтская: На севере Петербурга, в микрорайоне Коломяги, построен жилой комплекс "Никитинская усадьба" - малоэтажные кирпичные дома, которые петербургские власти долгое время с гордостью упоминали как пример правильного формирования городской среды. Они построены в 2000-х годах, но этот дом стоит здесь на законных основаниях, хотя и начинал строиться без разрешения. Суд приговорил его к сносу.

Варвара, жительница дома №32 по улице Тбилисская: Он построен без разрешения на строительство. В то время существовала такая практика - дома начинали строиться без разрешения, затем разрешение получалось по факту, и дом вводился в эксплуатацию. На сегодняшний день у нас признано право собственности на 8 квартир, зарегистрированы люди, дети, многодетные семьи. Дом практически весь заселен. У нас проживает около 30 семей, это разные люди, есть и пенсионеры, и блокадница, и деятели культуры. И сегодня все мы должны выехать вместе со своими детьми! Более того, мы должны снести этот дом за свой счет!

Василий, житель дома №32 по улице Тбилисская: Я военнослужащий запаса, 34 года прослужил в вооруженных силах, и чтобы приобрести эту квартиру, я на пять лет брал кредит, гасил только проценты, поскольку не мог погасить целиком, и расплатился после продажи своей небольшой квартиры буквально полтора года назад.

Александр, житель дома №22 по улице Горная: По Коломягам это уже некая тенденция, что дом за домом суды признают самостроями и выносят решения об их сносе.

Татьяна Вольтская: К сносу приговорены дома на Горной улице, 22, на Алексеевской, 41, а недавно - и дом на Тбилисской, 32. С 2012 года Госстройнадзор начал подавать судебные иски, требуя снести постройки как незаконные, несмотря на то, что там давно живут люди, а проведенные строительно-технические экспертизы установили полное соответствие зданий техническим регламентам, ГОСТам и санитарным нормам. Но суды удовлетворяют эти иски, хотя и сроки давности по ним прошли. Люди не понимают, почему надзорные органы очнулись только сейчас, через семь, восемь, а то и десять лет после завершения строительства.

Варвара: Соседние дома такой же высоты были узаконены в 2006-2007 годах, на каких основаниях - мы не можем добиться у наших государственных органов. Как такое может быть, что дом, находящийся абсолютно в той же зоне, где действуют те же ограничения, стоит, узаконен, принят Службой строительного надзора в эксплуатацию, а наш дом в 50 метрах нужно снести?

Татьяна Вольтская: И почему ответственность за неправильное строительство возлагается не на чиновников, в свое время не возражавших против него, не на застройщика - Северо-Западную строительную корпорацию, а на людей, купивших жилье совершенно законно и давно живущих в своих квартирах?

Варвара: У нас еще решение не вступило в законную силу, мы сначала пойдем в городской суд, в апелляционную инстанцию, потом в кассацию, а потом, соответственно, в надзорную инстанцию, уже в Верховный суд.

Василий: А потом будем строить здесь бетонные баррикады! А что делать? Опыт боевых действий есть...

Варвара: У нас здесь проживает очень много сотрудников оборонных предприятий, поэтому баррикады будут качественные. (смеются) Будем бороться, да!

Марьяна Торочешникова: Насколько типична ситуация, подобная той, что в Санкт-Петербурге, когда восемь лет люди живут, а потом вдруг получают такой "подарок"?

Антон Ежов: Сейчас в России, с одной стороны, законодательство стало достаточно либеральным: для строительства индивидуальных жилых домов не требуется разрешение на строительство. Была дачная амнистия, такие дома можно потом зарегистрировать в собственность, продать, целиком или по долям. А с другой стороны, нормы строительства, требования к жилым постройкам никто не менял, поэтому органы, которые должны наблюдать за тем, что было построено, выполнены ли СНИПы и нормативы, могут осуществлять эту проверку значительно позже, выявлять какие-то нарушения, и предъявлять вот такие иски о сносе. Или дом, например, построен как индивидуальный жилой дом, в нем может быть множество этажей, много собственников, а когда уже начинают разбивать его по долям и каждую долю оформлять в качестве квартиры, то идет перерегистрация, и здесь снова тот же архитектурный надзор может обратить внимание, проверить, что там построено.

Марьяна Торочешникова: Почему такое вообще возможно? Застройщик - достаточно крупная компания в Санкт-Петербурге, и она как раз специализируется на строительстве элитного жилья в хороших районах. Они строят целый квартал, какие-то дома узаконены, какие-то признаны самостроем, и людей обязывают сносить их за свой счет и без всяких компенсаций.

Алексей Голованов: О мотивах таких действий можно только догадываться. Скорее всего, они лежат в экономической плоскости.

Признание дома объектом самовольного строительства является мерой гражданской правовой ответственности. Если вы, застройщик, не получили разрешения на строительство и с нарушением строительных и санитарных правил построили самовольный объект, то тогда, конечно, у вас может наступить ответственность в форме признания вашего выстроенного объекта объектом самовольного строительства. Но в сюжете мы видим, что речь идет о гражданах, которые приобрели в указанных домах квартиры, оформили право собственности и не имели никакого отношения к строительству этого дома.

Марьяна Торочешникова: Ну, может быть, выступали в качестве инвесторов.

Алексей Голованов: Но они не выступали в качестве застройщика, и это главное. Следовательно, такая форма гражданско-правовой ответственности, как признание объекта самовольным строительством, к ним не может быть применена. И такой позиции придерживается Конституционный суд в своем постановлении еще 2007 года, выпущенном по запросу одного из нижегородских судов. В свое время, конечно, одно из решений Высшего Арбитражного суда внесло некоторую сумятицу в данный вопрос. Но, поскольку спор рассматривается в суде общей юрисдикции, то он, прежде всего, должен обратиться к постановлению Конституционного суда и установить, какое отношение имели эти граждане к тому, что дом был построен с нарушениями? Да никакого!

Марьяна Торочешникова: То есть они - добросовестные приобретатели.

Алексей Голованов: Совершенно верно! И тогда все вопросы - к лицам, которые осуществляли строительство. Второе: в репортаже прозвучало, что срок исковой давности пропущен. Если граждане, которых показали в сюжете, в ходе рассмотрения дела в суде первой инстанции заявили ходатайство о применении срока исковой давности, то здесь действует общеисковой трехлетний срок исковой давности, и он начинает отсчитываться с того момента, когда дом был введен в эксплуатацию.

Марьяна Торочешникова: А вовсе не тогда, когда чиновники обнаружили, что не хватает каких-то документов!

Алексей Голованов: Более того, практика судов идет по следующему пути: указывают, что, поскольку городские власти обладают всем комплексом надзорных полномочий, то они обязаны это контролировать. И тут достаточно установить момент, когда они должны были узнать о том или ином нарушении. Но, как следует из репортажа, дом был введен в эксплуатацию, и срок исковой давности пропущен.

Марьяна Торочешникова: Если дом был введен в эксплуатацию, значит, приезжала какая-то ответственная комиссия из чиновников, которая принимала этот дом. Более того, дом же подключали к городским коммуникациям, к тепловой, водопроводной, электрической сети...

Алексей Голованов: Совершенно верно! Вы обязали людей снести за собственный счет объект самовольного строительства, но эти люди получили свидетельство о праве собственности. Возникает вопрос: не Росреестр ли оформлял право собственности, не он ли проводил правовую экспертизу? Он, получается, ненадлежащим образом провел правовую экспертизу? В таком случае, по нашему законодательству, это дает прямые основания гражданам обратиться в суд с иском к Управлению Росреестра, которое оформляло это право собственности, и взыскать с Российской Федерации убытки в виде стоимости квартир, которые они могут потерять.

Марьяна Торочешникова: Плюс еще, наверное, и моральный вред.

Алексей Голованов: Не стоит на это рассчитывать. Главное - защитить имущественные права граждан. И потом, Госстройнадзор выдал разрешение на ввод дома в эксплуатацию - давайте судиться с Госстройнадзором. И получается замкнутая ситуация: Госстройнадзор подготовил почву для того, чтобы бюджет, в данном случае - Управление казначейства по Санкт-Петербургу - все свои деньги направлял в случае положительных решений на выплату компенсаций.

Я бы очень рекомендовал гражданам, которые сейчас оказались в этой ситуации, не забывать про постановление Конституционного суда. Они сказали, что собираются обращаться с апелляцией в городской суд, - инициируйте обращение суда в Конституционный суд по вопросу конституционности 222-ой статьи Гражданского кодекса РФ применительно к этой ситуации.

Марьяна Торочешникова: А разве можно вообще вот так взять и лишить человека права собственности? Насколько я понимаю, в Петербурге был вопрос о том, признавать законной или незаконной конкретную постройку, и ее признали незаконной. Но там есть собственники, добросовестные приобретатели. Их же не лишали права собственности этим решением, должно же быть какое-то отдельное решение суда.

Антон Ежов: Невозможно так вот просто снести дом без решения вопроса о том, кто в настоящий момент собственник, без признания отсутствующим права собственности у них по иску соответствующей инстанции (в данном случае- архитектурного надзора). Кроме того, там надо было еще рассмотреть вопрос об их выселении. Ведь если суд не решил, что их надо выселить, то те, кто придет ломать дом, не имеют права выселять, ведь выселение у нас тоже только по решению суда. А если на этой жилой площади зарегистрированы или просто фактически проживают дети, тогда надо привлечь к участию в деле органы опеки, прокуратуру, и если суд этого сделал, то это вообще нарушение и основание к отмене решения.

Да, безусловно, виноваты государственные органы, которые не уследили за тем, что дом был построен, а потом зарегистрирован с нарушениями. Потом он продавался, менялись собственники, прошли годы - и вдруг тут кто-то в архитектурном надзоре или в Росреестре обратил на это внимание, и «давайте дом снесем, а людей выселим на улицу». Суды по таким искам сейчас часто стали прописывать в своих решениях, что у этих пострадавших граждан, которые не строили дом, а просто купили, есть право требовать возмещения убытков с застройщика или с того, кто им продал эту квартиру в таком доме.

Но на практике у нас в России, к сожалению, права кредитора, взыскателя в отношении должника защищены плохо. И если эта организация-застройщик уже ликвидировалась или просто где-то брошена с нулевым балансом, то деньги получить невозможно. И если недобросовестный человек, даже физическое лицо, продал такую квартиру, и у него нет никакого имущества, то деньги с него тоже зачастую получить нереально. Сейчас принимается закон о банкротстве физического лица, направленный на то, чтобы этот вопрос рассосался сам собой: должник просто не выплачивает деньги - и все, и вроде как никто никому ничего не должен.

Марьяна Торочешникова: Но тогда было бы логично, чтобы чиновники узаконили эти постройки или, по крайней мере, не выступали с такими исками в суде, чтобы конфликт не разрастался.

Алексей Голованов: Чиновники не самого высокого уровня - как правило, люди подневольные. Принципиально важным является заключение экспертизы, которое показывает, что постройка, даже если она отвечает признакам самовольной постройки, не несет угрозы правам граждан, их жизни, здоровью и так далее. Такое заключение есть, поэтому выселять людей на улицу, лишать их недвижимого имущества никакого смысла нет, это может породить только агрессию и раздражение.

Можно, конечно, говорить о том, что люди покупают квартиры, потом дома признают объектам самовольного строительства, и таких людей пытаются направить по пути возбуждения уголовных дел: идите к вашему застройщику, он не имел права привлекать ваши денежные средства... Возбуждаются дела о мошенничестве, но это заканчивается ничем, нарушенные имущественные права не восстанавливаются. Так что задача граждан - добиться того, чтобы их объекты были зарегистрированы как объекты недвижимого имущества, были получены свидетельства о праве собственности, и они продолжали бы в них проживать.

Марьяна Торочешникова: Ну, или, в крайнем случае, получили бы надлежащую компенсацию, соответствующую рыночной стоимости жилья.

Алексей Голованов: С Российской Федерации в лице Управления казначейства. Увы, другого пути в таком случае нет.

Марьяна Торочешникова: В Петербурге люди считают, что хитрые застройщики действовали так преднамеренно: собрали с граждан деньги, построили, поселили людей, потом их выселят, дома снесут, и тот же застройщик или тот, кто придет вместо него, начнет на том же месте возводить такие же дома, и таким образом дважды соберет деньги с людей и наживется на этом.

Антон Ежов: Я бы, честно говоря, поставил под сомнение такой вариант. В этой ситуации назначат виноватого, и это точно будет застройщик. Понятно, что граждане - добросовестные приобретатели, которые лишились своего жилья, а должностные лица тоже вроде как не виноваты.

Я в подобной ситуации пошел в химкинскую городскую администрацию и спросил начальника отдела: «Как же так, четыре года назад ваш же отдел разрешил это сделать?». А он говорит: "Ну, тогда были другие люди, у нас был другой начальник городской администрации, другие начальники отделов, другие исполнители. Сейчас все поменялась, а в отношении тех прокуратура уже проводит проверку. Вот чтобы этого не было, мы теперь смотрим совершенно по-другому, более строго". А в результате «крайними» оказываются простые граждане.

Марьяна Торочешникова: Теперь об истории в Волгограде. Там есть улица Янатаевская, и на ней стоят несколько коттеджей, выстроенных в одном стиле. Люди их совершенно законно приобрели, оформили в собственность, живут там. И вот летом 2015 года они получили решение суда о том, что их дома являются самостроем, они нарушают какие-то пожарные нормы, и поэтому граждане обязаны эти дома снести.

Ситуация осложняется тем, что изначально это был один большой земельный участок, практически в гектар площадью, на нем построили дома с соблюдением всех необходимых норм, а в мае жители этих домов решили провести размежевание одного большого участка, который был в их общей собственности, каждый хотел нарезать участок себе под дом. И тогда они сразу перестали пролезать в градостроительные нормы, плюс возникли вопросы с пожарной безопасностью.

Суд постановил провести экспертизу, эксперты выехали на место, оценили и пришли к выводу: "Нарушения строительных, пожарных, санитарных норм и правил не допущены, указанные объекты недвижимости не создают угрозу жизни и безопасности граждан". Но суд все-таки поверил заключению пожарного инспектора, который сказал, что все очень плохо и все сгорит. И вот сейчас граждане пытаются отстоять свои дома уже в апелляционной инстанции. У них есть перспектива?

Антон Ежов: Это решение суда отменят - сто процентов, потому что там не были привлечены к участию в деле все лица. Даже прокурор подал жалобу на том основании, что суд рассмотрел вопрос о выселении, в том числе несовершеннолетних, но не были привлечены к участию в деле ни прокуратура, которая обязательно должна участвовать по таким категориям дел, ни органы опеки. Соответственно, апелляционная инстанция отменит это решение и будет рассматривать это дело по правилам первой инстанции.

Суд пришел к выводу о том, что надо назначить эксперта, который должен ответить на определенные вопросы. Эксперт сказал, что нарушений нет. Суд проигнорировал эту экспертизу. Но суд не может это сделать просто так или пригласить какое-то должностное лицо, которое скажет: нет, эксперт не прав. Другое должностное лицо - это в лучшем случае свидетель или вообще сторона по делу, а здесь важнее экспертиза. Чтобы ее опровергнуть, нужно было назначать повторную экспертизу. Суд мог усомниться в правильности действий эксперта, но тогда назначается другая экспертиза.

Марьяна Торочешникова: Вообще непонятно, для чего судья выносил такое решение. У меня складывается такое обывательское впечатление, что просто кому-то захотелось получить землю и построить там дома... Ну, хорошо, людей выселят, дома снесут, но землю же у них не смогут отобрать!

Алексей Голованов: Как я понял из вашего описания, дома перестали отвечать требованиям санитарных и строительных норм после того, как общий земельный участок в 1 гектар был размежеван. Между тем, последующие действия после строительства дома не могут влиять на признание того или иного дома объектом самовольного строительства. Здесь же никаких нарушений при строительстве дома, как я понял, допущено не было.

Марьяна Торочешникова: То есть фактически применили обратную силу закона.

​Алексей Голованов: Конечно! И более того, здесь вопрос даже, скорее, к органам кадастра - как они поставили эти дома на кадастровый учет. Хотя, опять-таки, в случае вторичного размежевания земельного участка допускаются такие отступления.

Марьяна Торочешникова: Я видела решение суда: суд никак не объясняет, почему он не берет во внимание доводы эксперта. Он просто не ссылается на них.

Алексей Голованов: Ну, это основание для отмены решения суда. Марьяна Торочешникова: Волгоград в 2015 году отличался подобными решениями, там более 50 жилых построек признаны незаконными, или идут судебные процедуры по этому поводу. И в 2015 году было принято решение сразу о трех многоквартирных домах. Люди выходили на митинги, пикеты, буквально рыдали в коридорах администрации, и в итоге, насколько мне известно, в двух случаях из этих трех было принято решение узаконить эти дома.

Марьяна Торочешникова: Но здесь, опять же, встает вопрос о добросовестности застройщика. Когда речь идет о многоквартирном доме, застройщик должен как-то предусмотреть возможные риски. Или застройщикам не важно, что будет дальше? Они свои деньги собрали, а дальше гори все синим пламенем?

Алексей Голованов: Это достаточно рискованное поведение, ведь застройщик может попасть под уголовное преследование за мошенничество, потому что, не имея возможности, привлекал денежные средства граждан. А бывают и ситуации, когда граждане на своем дачном участке начинают строить многоквартирные, многоэтажные хоромы.

Марьяна Торочешникова: Последняя из жалоб - пришло письмо из города Чехова, где на улице Летней должны снести дом 26, потому что он признан построенным с нарушением закона. Там был собственник, который получил разрешение на строительство индивидуального жилого дома, начал его строить, но потом решил, что построил слишком большой дом, ему с семьей многовато, и он решил в этом доме продавать доли. Получилось 10 семей в одном доме, построенном как индивидуальный, эти доли оформлены в собственность, люди там зарегистрированы.

Администрация города Чехова, насколько я понимаю из обращения жильцов, была в курсе происходящего. Дом построили в 2008 году, люди получили право собственности на эти доли довольно быстро, зарегистрировали их в 2009-2010 годах, но вдруг в 2015-м администрация города заметила, что тут есть какой-то незаконный дом, и обратилась в суд с иском о признании постройки незаконной. Суд вынес решение не в пользу людей, и им предлагают выселиться на улицу. У этих людей есть какие-то шансы? Я так понимаю, что для Московской области это вообще довольно типичная история.

Алексей Голованов: К сожалению, да. У людей в свидетельстве о праве собственности указаны не квартиры, а именно доли. То есть фактически возникли отношения по долевой собственности. Но от этого дом не стал многоквартирным. Мало ли, сколько собственников в индивидуальном жилом доме! Второе, возникает вопрос: почему столько времени прошло, и только в 2015 году было обращение в суд с таким иском? Если дом не является многоквартирным, если пропущена исковая давность, и ответчики заявили о применении, то, конечно, закон должен быть на стороне лиц, которые вступили в эту долевую собственность. Если это ошибки строительства и исковая давность не пропущена, то возникает вопрос: как Росреестр зарегистрировал право собственности, куда он смотрел?

Я вам честно скажу: мне жалко граждан, но еще больше я жалею регистраторов, которые регистрировали это право собственности, поскольку они являются государственными служащими, и в случае, если суд вынесет решение против Росреестра, против казначейства о взыскании денежных компенсаций, тогда можно констатировать наличие состава преступления - халатность в действиях этих регистраторов, что автоматически означает, как минимум, их увольнение с государственной службы. Тут заложниками ситуации становятся и граждане, и чиновники, которые оформляли этот дом.

Марьяна Торочешникова: Хочу привести цитату из обращения этих людей из города Чехова: "Мы считаем, что строительство нашего дома в 2008 году в городе Чехове является аферой чистой воды. Возможность этой аферы не могла бы с успехом осуществиться без явного попустительства со стороны администрации города Чехова и правоохранительных органов, которые должны были осуществлять контроль над соблюдением законности в сфере строительства жилья". И вот опять вопрос: почему же никто из чиновников не несет за это никакой ответственности?

Антон Ежов: В этой ситуации, как правило, делают виноватым того, кто строил дом. Если там был гражданин или какая-то строительная компания, которая построила большой дом, выше трех этажей и большой площади на садовом участке, а потом продавала квартиры в виде долей… Есть примеры, когда в отношении таких лиц возбуждались дела, они либо находятся в розыске, либо уже несут ответственность по закону. Здесь делают виновниками их, а государство в лице своих должностных лиц вроде как никакой ответственности не несет.

Бывает, что снимают какое-то должностное лицо, но никакое уголовное дело не возбуждают, меняют исполнителей, назначают других, а новые говорят, что прежние должностные лица нарушали, а мы - другие, мы исправим это положение. Но получается, что граждане все равно уже страдают.

Часто граждане приходят к юристам и говорят: "Я нашел дом, хочу купить, как мне его проверить?" И в нынешних реалиях наличие у продавца свидетельства о праве собственности не является гарантией того, что человек купит квартиру, а потом этот дом не снесут.

Алексей Голованов: Эта тема приобрела особое звучание в 2010 году, когда Верховный суд и Высший Арбитражный суд в совместном постановлении сказали, что наличие зарегистрированного права само по себе не может гарантировать вас от признания недвижимости объектом самовольного строительства.

Однако, если есть разрешение на строительство, разрешение на ввод в эксплуатацию, о каком объекте самовольного строительства может идти речь? Позвольте, застройщику, чтобы получить разрешение на ввод в эксплуатацию, нужно сделать заключение о соответствии выполненных работ проекту, и это заключение делается путем сопоставления выполненных работ и проектной документации, прошедшей положительное заключение, на основании которого выдали разрешение на строительство. И только после всего этого выдается разрешение на ввод в эксплуатацию.

То есть получается такой круг контрольных мероприятий, что после этого уже просто незаконно говорить: мы получили справку из пожнадзора, по которой у вас нарушения, и мы ваш дом будем сейчас сносить как самовольный. Юридическая общественность проглотила то, что наличие зарегистрированного права может иметь последствия в форме самовольного строительства. Но если есть разрешение на строительство и разрешение на ввод в эксплуатацию, то здесь судебные инстанции однозначно, прямо говорят: все, никакого самовольного строительства!

Марьяна Торочешникова: Получается, что не все судебные инстанции так говорят...

Символично то, что мы записываем нашу программу в день, когда в Москве ночью снесли несколько десятков объектов «самовольного строительства», как считают московские власти, несмотря на то, что у большинства людей имелись на руках не только все необходимые разрешительные документы, но и решения судов, вступившие в законную силу. Причем многие доходили и до Верховного суда РФ, отстаивая право на существование своего торгового павильона, кафе или ресторана. В ночь на вторник, уже прозванную "ночью длинных ковшей", сразу к 97 объектам приехала тяжелая техника, полиция, были даже на всякий случай "скорые помощи", и эти постройки начали сносить. Получается, что сама исполнительная власть ни во что не ставит решения судов. Что может сейчас сделать человек, у которого был торговый павильон, все разрешительные документы, решения судов, но его раз - и снесли?

Алексей Голованов: Ситуация уникальна тем, что действительно есть вступившие в законную силу решения судов об отказе в исках Департамента городского имущества о признании объекта самовольным строительством, и все эти судебные акты высших судебных инстанций по конкретным делам были перечеркнуты одним постановлением правительства Москвы № 819, которое установило перечень объектов, подлежащих сносу. Судебная власть просто получила оплеуху! У нас, получается, судебной власти уже и нет.

Все это связано с тем, что летом 2015 года в 222-ю статью Гражданского кодекса, которая как раз говорит о самовольном строительстве, были внесены изменения. Если раньше чиновники обращались в суд за разрешением подобного спора, то теперь органы власти получили право в административном порядке признавать такие объекты незаконными и сносить их. То есть вы можете владеть объектом недвижимого имущества, у вас будет разрешение на строительство, свидетельство о праве собственности, оно будет зарегистрировано, но однажды вы проснетесь и узнаете, что по каким-то неведомым причинам ваш объект был включен в распоряжение о сносе.

Марьяна Торочешникова: О каком правосудии и правовом государстве, в таком случае, можно говорить?

Алексей Голованов: Ситуация вернулась к 1940 году, когда действовал указ Президиума Верховного совета РСФСР, согласно которому административными комиссиями исполкомов выявлялись объекты самовольной реконструкции.

Марьяна Торочешникова: Если говорить о Москве, то во времена Лужкова здесь была распространена точечная застройка. И, несмотря на то, что кто-то там протестовал, если под окнами возводили многоэтажку, людей не слушали, суды признавали все это законным, а сейчас жители таких домов могут реально опасаться, что так же ночью приедет техника, и их дом снесут, потому что сейчас, спустя 10-15 лет, власти решат, что дом незаконный. Возможно такое?

Антон Ежов: Если не отстаивать свои права, то, конечно, возможно. Помимо того, что можно в конкретном случае судиться, еще есть право граждан и организаций обжаловать любой нормативный акт - тоже в судах. Если федеральные законы можно обжаловать в Конституционном суде, то постановления правительства Москвы - в Московском городском суде и в Верховном. Надо подавать такие иски. Если право судебной власти рассматривать такие иски нарушается органами исполнительной власти города Москвы, то механизм противодействия этому имеется, просто надо это делать. Если сейчас эти предприниматели соберутся и оспорят это постановление, и если вышестоящие суды скажут, что это постановление было незаконным (а на его основании московские власти сносили эти дома), то в этом случае можно будет требовать соответствующей компенсации и восстанавливать нарушенное право. То есть можно будет говорить о том, чтобы вернуть павильоны, а всю упущенную выгоду и причиненный ущерб должен будет возместить бюджет города Москвы.

Марьяна Торочешникова: Так и хочется сказать: право есть, требовать могу, но что-то получить...

Алексей Голованов: Спор о том, является ли тот или ной объект недвижимого имущества объектом самовольно постройки, должен быть в рамках судебного контроля. По Конституции, по Европейской конвенции по правам человека, принудительное лишение права собственности возможно только по решению суда. Что же касается сноса торговых павильонов, тут парадоксальная ситуация. Сегодня этих объектов уже нет, но в Росреестре осталась запись о праве собственности. По логике вещей сейчас получается, что городские власти должны выходить в арбитражные суды с исками о признании права собственности отсутствующим и об аннулировании этой записи. Если эта запись будет аннулирована, остается единственный путь - требовать компенсации за снесенные объекты.

Марьяна Торочешникова: А заплатят компенсацию?

Алексей Голованов: Московские власти декларировали, что они выдадут компенсацию всем снесенным объектам, у которых есть оформленные права собственности. Но они немножко лукавят. Мы читали текст 819-го постановления, там речь идет о компенсации на добровольный демонтаж павильона. Вопрос все равно будет на рассмотрении судебных инстанций, и судьи Арбитражного суда города Москвы, я думаю, сейчас сильно напряглись в ожидании этих 100 с лишним исков к правительству города.

Марьяна Торочешникова: Да, но тут речь идет о предпринимателях, а гражданам, жителям многоквартирных домов есть чего опасаться?

Алексей Голованов: Я пока не верю в то, что у наших властей не хватит здравого смысла, чтобы в административном порядке, без судов выселять граждан на улицу и сносить их дома.

Марьяна Торочешникова: Будем надеяться, что этого не произойдет... Вы сказали об изменениях в Гражданском кодексе РФ, которые начали действовать в 2015 году. Закон говорит, что теперь любой город вправе в административном порядке снести объект, который признан самостроем. Но эта статья, насколько я понимаю, не наделяет никого, кроме суда, правом решать, что это самострой. Получается, что московские власти трижды нарушили закон?

Антон Ежов: В данном случае не совсем так. У нас есть иерархия законов, то есть высший - это Конституция, потом федеральные конституционные законы, потом международные договоры, потом федеральное законодательство, в нем кодексы, а ниже - указы президента, постановления правительства, и дальше идет по субъектам. Есть общие нормы. Конституция содержит в основном общие нормы, которые раскрываются в федеральных законах и так далее. Если в Гражданском кодексе написано, что постройка признана самовольной, но не сказано, каким образом, то получается, что можно решать этот вопрос на уровне законодательства субъектов РФ. Но то, что можно признать постройку самовольной постановлением правительства и снести ее, это не совсем верно. В данном случае можно говорить уже о каком-то злоупотреблении этим административным правом - сносить такие здания.

Марьяна Торочешникова: А кому это выгодно? Кому выгодно снести хорошие многоквартирные дома в Санкт-Петербурге? Кому выгодно снести дома в Волгограде или в Чехове, в любом другом городе? Для чего это делается? Причем это же происходит спустя годы! Только потому, что пришло новое начальство, которое решило быть правильным? Это довольно странно. Мне кажется, просто освобождают место под застройку. И я не удивлюсь, если на месте снесенных в Москве павильонов появятся новые, но уже другие.

Алексей Голованов: По поводу ситуации с домами, возможно, здесь кто-то, выдавший в свое время разрешение на строительство либо на ввод в эксплуатацию, просто заметает следы. По поводу сноса павильонов в СМИ прозвучало: мэр Москвы сказал, что, конечно, Москва нуждается в торговых площадях, и они снова будут выстроены, но в соответствии с градостроительными регламентами и законами. Вопрос только - кем они будут выстроены. И тут вопрос остается открытым.

Марьяна Торочешникова: И это уже вопрос о коррупции. И самое чудовищное в этой ситуации - наплевательство на судебную власть как таковую. Судьям действительно послана такая оплеуха, в том числе и судьям Верховного суда РФ! Получается, что их решения не имеют принципиального значения, если местный чиновник решил сделать по-своему.

Алексей Голованов: Полагаю, что споры о самовольном строительстве стараются вывести за рамки компетенции судебных инстанций.

Марьяна Торочешникова: А теоретически здесь может вставать вопрос о привлечении к уголовной ответственности за воспрепятствование правосудию?

Антон Ежов: Если есть конкретное решение суда, и должностное лицо его не выполняет, то здесь предусмотрена уголовная ответственность, есть неисполнение решения суда должностным лицом. А если говорить о том, что вынесено такое постановление, которое позволяет органам власти города Москвы обходить судебную систему и решать вопросы своим волевым решением, то именно воспрепятствования правосудию здесь не будет, но есть признаки превышения должностных полномочий.

Марьяна Торочешникова: Другое дело - захочет ли этим заниматься Следственный комитет.

Антон Ежов: Если судить по практике, то власти города Москвы - это достаточно большой уровень. Были нарушения и при Лужкове, говорили, что, пока он мэр, все сидят и ждут, а когда его не будет, все будут готовиться к уголовным делам. Я не верю, что возможно возбуждение дел против должностных лиц, которые сносят сооружения. В будущем - да, кто-то поменяется, и, может быть, на ситуацию посмотрят с другой точки зрения.

Алексей Голованов: К сожалению, не все правоотношения в стране урегулированы нормами права. Есть уровень политических отношений. Возможно, события минувшей ночи в Москве лягут в папку компромата, которая всплывет в случае политических разногласий среди чиновников.

Марьяна Торочешникова: То же самое, наверное, может произойти и с чиновниками Петербурга, которые то разрешали строить дома, то теперь не разрешают, и Волгограда, и других российских городов, в которых люди столкнулись с подобными ситуациями.