Убитый накануне в Донецке полевой командир сепаратистов ДНР Арсений Павлов (Моторола) родился в 1983 году в Коми АССР. Согласно его интервью изданию "Завтра", родители умерли, когда ему было 15 лет, и его воспитывала бабушка. Три года он прослужил в 77-й гвардейской отдельной Московско-Черниговской ордена Ленина Краснознаменной ордена Суворова бригаде морской пехоты связистом, отсюда и его прозвище. Моторола дважды был в командировках в Чечне. У него было несколько гражданских профессий – спасатель, мраморщик-гранитчик и экструдерщик. О том, добился ли он каких-то успехов на этих поприщах, данных нет.

Вот как сам Павлов рассказывал о том, почему решил поехать на Украину: "Сел на поезд и приехал. Не вникал. Русские здесь, вот и приехал. Говорил уже: как только полетели коктейли Молотова на Майдане в сотрудников милиции, мне стало ясно – всё, это война. После того, как нацики заявили, что за каждого своего будут убивать десять русских, – ждать, когда угроза станет реальностью, смысла я не видел".

Звездный час Арсения Павлова настал весной 2014 года – он приехал в Донецкую область, чтобы защищать "Русский мир". Собранный им батальон "Спарта" воевал под Славянском, под Иловайском, в Донецком аэропорту и в районе Дебальцева. Моторола приобрел известность своей жестокостью. Он, по собственным признаниям, лично пытал и расстреливал пленных. СМИ писали, что в донецком аэропорту Моторола подвешивал за ноги тела погибших бойцов и намазывал их фосфором.

На Моторолу было совершено несколько покушений. В разное время СМИ неоднократно сообщали о его гибели в боях на Донбассе. В феврале прошлого года Моторола, незадолго до этого попавший в санкционный список ЕС, лично опроверг сообщение о своей возможной гибели. До этого ряд украинских СМИ и военных сообщали, что Моторола был убит 17 января 2015 года во время ожесточенных боев за аэропорт Донецка.

Незадолго до этого украинский сайт "Апостроф" опубликовал интервью с основателем запрещенных в РФ националистических движений "Русские" и "Славянский союз" Дмитрием Демушкиным. По его мнению, такие полевые командиры, как Моторола и другой известный полевой командир "ДНР" Михаил Толстых (позывной Гиви), могут быть ликвидированы, если станут "проблемой для Путина" в Донбассе.

Покушение на Павлова издание расценило как последнее предупреждение российских спецслужб Мотороле, который "играет роль деструктивного элемента на пути к политическому урегулированию конфликта на Донбассе: он является ярым противником любых компромиссов и переговоров с Киевом, последовательно выступает за дальнейшее ведение боевых действий и продвижение армии ДНР как минимум на административные границы Донецкой области, а недавно выразил категорический протест против любых представителей полицейской миссии ОБСЕ на Донбассе".

Летом 2016 года СМИ опубликовали информацию о ранении Павлова в левый глаз. Он был вывезен с территории ДНР на лечение в Санкт-Петербург. Взрыв произошел 24 июня на территории травматологической больницы в центре Донецка, находящегося под контролем сил ДНР. В результате инцидента никто не пострадал.

Ранее ряд украинских СМИ сообщали о возможном строительстве космодрома на территории самопровозглашенной "ДНР", и Моторолу называли в качестве одного из возможных претендентов на полет в космос, наряду с Захарченко и Гиви. Тогда в "ДНР" эту информацию никак не прокомментировали.

16 января 2015 года Моторола был включен в санкционный список Евросоюза. Ему запретили въезд в страны ЕС. В феврале 2015 года СБУ предъявило Павлову обвинение по статье 438 УК (нарушение законов и обычаев войны). По мнению украинской стороны, он подозревается в издевательствах, пытках и публичных расстрелах людей. Руководство "ДНР" наградило Моторолу высшей наградой – Георгиевским крестом.

В интервью газете "Завтра" от 19 июня 2014 года Павлов сообщил о наличии жены и пятилетнего сына, а уже 11 июля 2014 года он женился на Елене Коленкиной, которую спас двумя месяцами ранее во время обстрела в Славянске. Свидетельство о заключении брака было выдано на бланке "ДНР". В этом браке у Моторолы родилось еще двое детей.

Специальный корреспондент "Новой газеты" Павел Каныгин говорит, что убийство Моторолы было предсказуемо и ожидаемо:

– Сам Моторола должен был понимать, что его смерть идет за ним практически по пятам. Если посмотреть на то, что происходило последний год со многими другими полевыми командирами, то мы увидим, что многие из них погибали при странных обстоятельствах, исчезали бесследно, на кого-то устраивались покушения. Так или иначе, все эти смерти ложатся в некую логику властей по учреждению единоначалия в двух этих самопровозглашенных республиках. Россия, которая имеет там огромнейшее влияние и оказывает системообразующую функцию, заинтересована в том, чтобы и в Донецке, и в Луганске находились только лояльные местные руководители, чтобы не было никакой фронды в виде неподконтрольных полевых командиров или каких-то там народных мэров, каких-то народных губернаторов или кого бы то ни было еще. Есть иерархия, и в эту иерархию все должны быть встроены. А такие персонажи как Моторола, как Дремов (Павел Дремов, позывной "Батя", командир Казачьей национальной гвардии и "отделения народной милиции" в Луганске – РС), как Бэтман (Александр Беднов, бывший министр обороны так называемой "ЛНР" - РС) и прочие другие в эту иерархию не смогли встроиться. Поэтому было понятно, какая их ждет дальше участь. Но Моторола все-таки меньше всего мешал, меньше всего доставлял головную боль и руководству "ДНР", и московским кураторам, потому что не участвовал ни в каких политических дрязгах и разборках и амбиций особых не высказывал. Просто был известным медийным персонажем, которого все знают из роликов на Youtube, знают из телевизионных репортажей. Именно они сложили имидж отмороженного, бесшабашного, неуправляемого полевого командира. Но даже этот имидж, наверное, кому-то показался чрезмерным и излишним в ситуации, когда Москва пытается навести порядок в Донецке и Луганске. Я думаю, он понимал, что его устранение было в каком-то плане предсказуемым, не мог не понимать. Странно, что он не уехал, не залег на дно. Он не мог не предполагать, не мог не знать, что рано или поздно придут и за ним. Почему не предпринял никаких шагов – это остается загадкой.

– ​Когда началась тенденция устранения тех, кто не вписывается в иерархию власти?

– Это началось еще в 2014 году, когда прошла особо горячая фаза народных протестов в Донбассе, то есть когда народ, разгоряченный страхами о "бандеровском наступлении", выходил на улицы в Донецке, в Луганске и занимал административные учреждения. Эта волна довольно быстро прошла, и надо было заниматься организацией каких-то военных процессов, т. е. отстраивать какие-то структуры. Конечно, в ситуации, когда полный разброд и шатание, когда повылезали всякие бандиты и преступные элементы, когда с оружием в руках прямо на улицах среди белого дня отжимались автомобили у людей, происходили грабежи, отъемы собственности, каждый человек с оружием в руках, который объединял вокруг себя десяток таких же бойцов, мог назвать себя народным мэром какого-нибудь поселка или провозглашал себя главой какой-нибудь Казачьей народной республики, например, как это сделал атаман Козицын, гражданин России. В этой ситуации, конечно, сложно было говорить о каком-то строительстве государства, квазигосударства, самопровозглашенных республик или чего-то еще. Первой жертвой стал Стрелков (Гиркин). Но он сохранил свою жизнь. Его просто отправили в бесславную ссылку, вернули в Россию, где он находится и по сей день, но уже лишен всех лавр. После Стрелкова (Гиркина) удалили Игоря Безлера, который был народным мэром Горловки. Многие называли его лидером "Горловской народной республики". Затем бесследно исчез атаман Козицын. После этого были покушения на Дремова. Затем был убит при покушении Мозговой, лидер батальона "Призрак". Затем было покушение на Бэтмана, тоже полевого командира по фамилии Беднов. И так потихоньку все эти полевые командиры устранялись, уничтожались, удалялись, кого-то убивали, кто-то пропадал, кого-то отправляли в Крым. Например, Игорь Безлер находится в Крыму и спокойно живет и здравствует, но отошел от всех дел. Александр Бородай, например, сам ушел в отставку. Его судьба в этом плане наиболее оптимистичная. Он продолжает заниматься делами, связанными с поддержкой ветеранов войны в Донбассе. А у кого-то судьба сложилась совсем печально, например, как у Моторолы, который, можно сказать, остался последним полевым командиром более-менее независимым как от руководства ДНР, так и, наверное, от московских агентов влияния.

– ​Павел, вы постоянно говорите – ​полевой командир. То есть каждый этот человек оставлял за собой определенное количество вооруженных людей, лояльных только ему. Насколько был успешен процесс подчинения этих людей официальным структурам, которые пытается встроить российская власть на этой территории?

– Абсолютно успешный процесс организации такой военной власти, когда есть некая сила, которая просто сильнее. У кого больше оружия, у кого больше силы, тот и прав, за тем идут люди. К сожалению, это работает в т. ч. и в Донецке, и в Луганске. Поэтому более сильные командиры подчиняют себе менее сильных. Сейчас на территории Донбасса сформировано уже два военизированных корпуса – один корпус в Луганске, другой - в Донецке. Эти корпуса формируются при участии российских отпускников. Это уже не некие такие махновские батальоны, где кто хочет, тот воюет, а кто хочет, тот занимается отжиманием имущества или грабежами. Это уже почти армия. Поэтому все расформированные отряды и подразделения подчиняются этим корпусам, где уже учреждено военное управление по классическому образцу, в т. ч. выплачивают зарплату. По нашей информации - это 15 тысяч рублей рядовому, солдату в армии ДНР или в армии ЛНР. Кто хочет - может пойти служить, а кто не хочет и сопротивляется, тот, к сожалению, потом может не жаловаться.

– ​Какое у вас сложилось впечатление от Моторолы как от личности?

– Это был, как мне показалось, временами очень неуравновешенный человек, очень импульсивный, вспыльчивый. Было видно, что журналистов он не очень сильно любит. Потому что каждый раз, когда я с ним сталкивался, я видел раздражение, которое он выражал в адрес прессы или репортеров, приезжавших делать репортажи с передовой в донецком аэропорту. Тем не менее, за деньги он соглашался работать со всеми, в том числе и с иностранными журналистами. Любил, конечно, хорошо жить. Мы можем об этом судить по фотографиям, которые выкладывали его сослуживцы и сам он в соцсетях. Есть ролики на Youtube, где он предстал перед нами в образе жениха в роскошном ресторане с новой женой. Потом, правда, мы видели сюжеты государственного телевидения, где показывали его быт в Донецке, якобы он жил в довольно скромной квартире. Но другие наши источники говорят, что, на самом деле, жил он гораздо более богато, занимался реализацией имущества тех людей, которые бежали из своих домов на линии соприкосновения, на передовой. Это имущество сбывалось, а деньги шли на войну, как они говорили, но и в карман самих участников этой войны.

– ​Есть более спокойные способы заработать состояние. Чем он руководствовался? Что было в основе его мотивировки?

– И он, и люди, ему подобные, отвечали на этот вопрос так: "Мы воюем за Новороссию против украинской фашистской хунты". Стандартный ответ. Но они это говорили так, что становилось понятно, что они в это верят. Может быть, это даже не их собственные мысли, а мысли, почерпнутые откуда-то с телевидения. Потому что люди эти в большинстве простые. Тот же самый Моторола – это бывший автомойщик из Республики Коми, который воевал в Чечне, а затем приехал воевать на Украину. То, что он говорил, конечно, слышать немного странно, но все они, в том числе и Моторола, верили, что они, действительно, воюют с фашистами, которых поддерживает Америка; а Америка хочет напасть на Россию; и Россия обороняется.

– ​И прозрение так и не наступило.

– Нет, и теперь уже не наступит, к сожалению, - говорит Павел Каныгин.