Тверской суд Москвы 24 мая приговорил к 1,5 годам колонии столяра из Люберец Александра Шпакова – его обвинили в применении насилия по отношению к сотруднику полиции во время антикоррупционной акции "Он нам не Димон" 26 марта. Шпаков признал вину и принес извинения сотруднику полиции, которые тот принял. Полицейский просил не назначать подсудимому реальное наказание. Приговор Александру Шпакову стал вторым в рамках уголовного дела о событиях 26 марта. Неделей ранее к 8 месяцам колонии-поселения был приговорен актер Юрий Кулий, также согласившийся на особый порядок.

39-летний столяр-краснодеревщик из Люберец Александр Шпаков признал вину и согласился на особый порядок рассмотрения дела – без исследования доказательств. В суде представитель прокуратуры Лариса Сергуняева зачитала обвинительное заключение. Из него следовало, что 26 марта 2017 года Шпаков, который находился на пересечении Тверской улицы и Мамоновского переулка, "действуя умышленно, осознавая общественную опасность своих действий, грубо нарушая порядок проведения публичных мероприятий", применил насилие по отношению к командиру 1-го батальона 2-го оперполка полиции Валерию Гоникову. В частности, по версии обвинения, Шпаков, пытался открыть дверь автозака, в котором находились задержанные, включая Алексея Навального, нанес "не менее двух ударов" кулаками в голову полицейскому.

В суде Александр Шпаков пояснил, что с обвинением согласен, но "злого умысла не имел". Он принес извинения сотруднику полиции Валерию Гоникову, который также присутствовал на заседании. Он извинения принял и попросил не приговаривать Шпакова к реальному наказанию.

Алексей Навальный, который находился со Шпаковым в одном автозаке после задержания 26 марта, сообщил, что Шпакова избивали в тот день. По словам учредителя Фонда борьбы с коррупцией, полицейские прекратили избиение только после того, как Навальный начал снимать его на мобильный телефон. Ранее сам Шпаков рассказывал, что его ударяли по голове и по почкам, из ОВД его доставили в больницу. Когда он после этого вернулся домой, его уже ожидали сотрудники правоохранительных органов. 27 марта суд санкционировал его арест.

"Простой мужик. Работяга. Простая подмосковная пятиэтажка, небогатый быт. Договорился с дочкой, студенткой журфака, сходить на Навального посмотреть. В дочке души не чает, хороший отец. Никогда на митинги не ходил. О Навальном услышал впервые из фильма про "Димона". Дочь, кстати, он один растил с пяти лет" – так охарактеризовал своего подзащитного адвокат Сергей Бадамшин.

На заседании в суде в защиту Шпакова выступили его мать – инвалид III группы – и дочь, 19-летняя студентка журфака. Мама Александра Шпакова охарактеризовала сына как человека ответственного, преданного в дружбе, "профессионала своего дела". С законом, по ее словам, у него проблем никогда не было – "от милиции как от ладана", "сын по глупости попал в эту мясорубку", – сказала она. Дочь также говорила об отце как о человеке ответственном и честном: "Он с самого моего рождения все свое время посвящал мне, воспитывал меня один". По словам обеих женщин, Александр Шпаков – единственный кормилец в их семье.

Адвокат Сергей Бадамшин отметил, что ущерб от реального срока наказания для самого Шпакова и его близких будет "несоизмеримо выше, чем общественная опасность, которая ему вменяется". Прокурор Лариса Сергуняева попросила для подсудимого два года лишения свободы.

Судья Алексей Стеклиев назначил Александру Шпакову наказание в виде полутора лет колонии общего режима. Защита подсудимого будет обжаловать это решение Тверского суда.

Координатор правозащитной организации "Открытая Россия" Полина Немировская назвала приговор Александру Шпакову "бессмысленной жестокостью" и рассказала о том, как формировалось дело 26 марта:

– Мы сейчас имеем дело с тем распространенным случаем, когда человек попал в СИЗО, к нему пришел адвокат по назначению, который ему не объяснил, как правильно себя вести, который играл на стороне, по сути, следствия. И в итоге человека развели на признание вины, которое уже, по сути, теперь не забрать. Собственно, я не видела доказательств того, что Шпаков действительно бил полицейского. Мы запускали большой клич по социальным сетям, просили людей присылать видео и фото задержания Навального, потому что Шпакова задержали буквально через несколько секунд после задержания Навального, а там я не видела ни одного видео, на котором было бы видно, что Шпаков действительно бил полицейского. Возможно, там произошла некая суматоха, но с учетом того, что даже сам полицейский говорил о том, что он считает, что Шпаков уже отсидел свое, не настаивал на реальном сроке, это просто какая-то совершенно абсурдная, бессмысленная жестокость, особенно с учетом того, что Шпаков – единственный кормилец в семье, простой, хороший мужик из Люберец, столяр, который пошел на митинг только потому, что пошла его дочь, и он пошел ее защищать. Ну, вот и защитил...

Естественно, мы сегодня подадим уже жалобу на приговор в Мосгорсуд, и я надеюсь, что на апелляции получится срок этот сократить. Но в целом ситуация очень печальная. Следственный комитет изменил свой стиль работы. Они сначала взяли всех молча, убеждали родственников не выходить на связь ни с какими СМИ, таким образом всех тихо арестовали, выбили все нужные показания, отработали свое, и вот на этом этапе уже получилось только узнать вообще, что это дело существует, что в нем есть такие подсудимые, и вступить в это дело. К сожалению, слишком поздно получилось у нас включиться в защиту Шпакова из-за действий адвоката по назначению и Следственного комитета.

– Уместно ли здесь проводить параллели с "Болотным" уголовным делом? Или это дело будет иметь другие масштабы и другие цели?

– Цели у всех дел одинаковые – запугать людей, чтобы они не выходили на митинги, чтобы они не занимались гражданской активностью. Я надеюсь, что, несмотря на все суровые приговоры, цель эта достигнута не будет. Потому что люди должны понимать, что только когда они продолжают бороться, с этим можно что-то сделать, и если только они будут бороться, этих людей не будут сажать в тюрьму. При этом разница с "Болотным делом" в том, что "Болотное дело" устраивалось как показательный процесс, "Болотное дело" затягивалось как следователями, так и некоторыми адвокатами, и сравнивать с "Болотным" делом можно по сути, но не по форме. Антураж совершенно другой.

Правозащитник Сергей Шаров-Делоне отметил, что особый порядок при рассмотрении дела нередко только усугубляет положение обвиняемого:

– Это не первый случай, когда особый порядок оказывается хуже, чем борьба. Вспомните Лузянина, вспомните Ишевского… Это фигуранты "Болотного дела", один получил больше, другой – не меньше, чем все остальные, кто боролся до конца. И явно это не последнее дело, потому что количество потерпевших у Следственного комитета растет с такой же скоростью, как и в "Болотном деле". А есть потерпевшие, значит, есть и кто-то, кто нанес им страшную физическую боль и невыносимые нравственные страдания.

По событиям 26 марта в Москве было возбуждено уголовное дело по трем статьям: ст. 213 УК РФ "Хулиганство", ст. 317 УК РФ "Посягательство на жизнь и здоровье представителя власти", ст. 318 УК РФ "Применение насилия по отношению к сотрудникам полиции". Один из фигурантов этого дела, актер Юрий Кулий, также согласившийся на особый порядок рассмотрения дела, на прошлой неделе был приговорен к 8 месяца колонии-поселения. В СИЗО находятся Андрей Косых и Станислав Зимовец. Последний, предположительно, отказался от особого порядка.

24 мая стало известно об аресте еще одного человека в рамках этого дела: по данным РБК, речь идет о Дмитрии Крепкине, которому предъявлены обвинения в применения насилия по отношению к полиции. Он был арестован еще 18 мая.

26 марта в десятках городов России прошли антикоррупционные акции, поводом для которых стало опубликованное Фондом борьбы с коррупцией расследование "Он вам не Димон" о незадекларированной недвижимости главы правительства Дмитрия Медведева. Более полутора тысяч человек были задержаны. Следующую всероссийскую антикоррупционную акцию Алексей Навальный намерен провести 12 июня.