Калининградские чиновники предложили пятилетнему мальчику с синдромом Дауна жить одному в квартире, которую обязано предоставить ему государство. На его мать, сестру и брата-инвалида квадратные метры не положены. "Берите, что дают", – прямо говорят власти.

​Первая из мам

Калининградка Елена Бухмиллер с тремя детьми, двое из которых инвалиды, снимает квартиру в спальном районе на окраине. Мы сидим на ее просторной кухне, и Елена показывает стопку документов: переписку с властями, судебные решения. Она обошла всех местных чиновников, обращалась в прокуратуру и Следственный комитет, дошла до администрации президента. Последний этап – Конституционный суд. Но до победы пока далеко.

У ее младшего сына Марка синдром Дауна. И по закону он, как ребенок-инвалид, имеет право на внеочередное предоставление жилья.

Реализовать права сына Елена не может три года.

– Мои адвокаты изучили судебную практику – я первая мама в Калининградской области, которая решила судиться с властями за то, что они не дают моему сыну жилье, положенное по закону РФ, – рассказывает Елена.

Пятилетний Марк, увидев посторонних в доме, убегает в соседнюю комнату. Он выглядит младше своего возраста, не разговаривает, ест из бутылочки. Кроме синдрома Дауна у него порок сердца, есть и другие заболевания, говорит его мать.

– О болезни сына я узнала сразу после родов. Очень долго не могла это принять, – рассказывает Елена. – Но это не лечится, лишняя хромосома не рассосется. У Марка есть и психиатрические нарушения, гипервозбудимость, бывают приступы – если что-то его пугает, бьется головой об стену, об пол. Бывают приступы лунатизма. Я сплю по 2–3 часа за ночь, ловлю его постоянно, чтобы он куда-нибудь не ушел.

"В долгах как в шелках"

Отдельное жилье для семьи просто необходимо. Маленький Марк не единственный инвалид. У старшего брата Ильи ДЦП и неоперабельная опухоль мозга. Когда он был ребенком, врачи давали ему не больше двух лет жизни. Сейчас Илье двадцать, парень живет с матерью, иногда подрабатывает. Учится в Балтийском информационном техникуме, сейчас ушел в академический отпуск. 10-летняя Лиза, к счастью, здорова. В школе учится на отлично и с гордостью рассказывает о своих успехах. Пока мы с Еленой общаемся, Лиза помогает маленькому Марку сходить в туалет, переодевает и развлекает.

Елена растит детей одна, и своего жилья у нее нет. В 1997 году вместе с первым мужем она приехала из Барнаула. Пытались построить дом в Гурьевске, в пяти километрах от Калининграда. А потом муж ушел из семьи. "Ему надоело тратить деньги на лечение сына", – рассказывает Елена. Недострой продали, и она с детьми перебралась в город, на съемную квартиру. А через несколько лет уже от второго мужа родила Лизу и Марка.

– И папа наш, когда Марк родился, тоже испугался, а я психанула и записала ребенка на себя, – говорит она. – Но сейчас мы в хороших отношениях, он сына очень любит, гуляет с ним. И помогает деньгами. Если бы не он, мы потянули бы максимум коммунальную квартиру. Я работать пока не могу, Марк меня не отпускает, по ночам не спит, часто болеет. Пособия для инвалида на один ортопедический башмак не хватит. Мы в долгах как в шелках, – говорит женщина.

Она перечисляет доходы семьи. Илья подрабатывает, но устроиться на постоянную работу не позволяет здоровье. Все алименты уходят на съемное жилье – более 18 тысяч в месяц. Остальных средств, включая детские пособия на Лизу и Марка, пенсии по инвалидности детям и пособие по уходу за ребенком-инвалидом, получается немногим больше 34 тысяч рублей.

Квартира с "трупным запахом"

О том, что ее сын Марк имеет право на отдельное жилье, причем во внеочередном порядке, Елена узнала случайно.

– В 2015 году мы ставили Марка на учет. И психиатр была в шоке: как – двое детей-инвалидов и нет своего жилья? А я тогда стояла в общей очереди двадцать тысяч какая-то – в городской администрации, в комитете по имуществу мне сказали, что мне ничего вне очереди не положено, – вспоминает Елена.

Жилье для семей с детьми-инвалидами с определенными заболеваниями предоставляется согласно Жилищному кодексу РФ (п. 3 ч. 2 ст. 57). И заболевание Марка – синдром Дауна – входит в перечень.

Собрав документы, Елена обратилась в администрацию Калининграда. И целый год боролась с властями, чтобы те поставили Марка в очередь на получение жилья во внеочередном порядке. ("Хотя в принципе странно, что такая очередь существует, ведь это жилье "внеочередное", – недоумевает Елена). У властей каждый раз находилось множество оправданий. Одно из них – семья снимала отдельную квартиру, а не делила ее с другой семьей. Если бы она пришла из коммуналки, то, возможно, власти были бы более сговорчивы. В итоге Елене пришлось искать прописку у знакомых, чтобы доказать, что ее сын нуждается в улучшении жилищных условий.

После этого Марка в очередь все-таки поставили – но отдельно, без семьи. Посоветовавшись с адвокатом, Елена попыталась оспорить это странное решение в суде. И суд вынес решение с "обтекаемой" формулировкой: "Предоставить жилье ребенку-инвалиду вне очереди, не менее 20 кв. м".

– И чиновники трактовали решение как им удобнее: предложили для Марка 30-метровую квартиру на окраине города, в неблагополучном Балтийском районе. Но ребенок же не сирота, он не может жить один, – возмущается мать. – У меня двое детей-инвалидов, у Ильи заболевание специфическое, сегодня он ходит, а завтра ноги откажут, и все. И дочка несовершеннолетняя. "Все по закону", – ответили мне.

Предполагалось, что пятилетний мальчик-инвалид будет жить один в квартире, которую даст ему государство. И что интересно: власти на тот момент действовали по закону, выполняя решение суда, говорит адвокат Елены Светлана Доронина. В ряде других российских регионов суды, бывает, встают на сторону истцов – и жилье получает вся семья, а не только ребенок-инвалид. Но не в Калининграде.

О том, чтобы семье с двумя инвалидами вселиться в 30-метровую квартиру в неблагополучном районе города, не могло быть и речи. Елена снова начала судиться, и власти предложили ей еще одну квартиру на окраине – на ул. Левитана. До садика Марка оттуда – 27 километров.

– Там предоставляется социальное жилье переселенцам из аварийного жилья, много асоциальных личностей, алкоголиков, я и по другим делам сталкивалась с этим домом. И по другим социальным нормам эта квартира не подходила – далеко от садика Марка, привычного места пребывания, школы, где учится старшая сестра, к тому же девятый этаж – для ребенка-инвалида, у которого порок сердца, это неприемлемо, – отметила Доронина.

По словам Елены, третий вариант, предложенный властями, больше походил на издевательство. Однокомнатная квартира на ул. Баженова, приличной площади, 40 кв. м, в нестаром доме. Но Елена хорошо помнит заплесневелые стены, подтеки, а главное – отвратительный "трупный" запах.

– Жаль, его не передают фотографии. Даже чиновнице было неудобно, когда она это показывала. Эту квартиру нереально было проветрить, какой-то трупный запах. Такое ощущение, будто там умер человек и пролежал несколько дней, – рассказывает Елена.

"Все по закону"

В администрации Калининграда в ответе на запрос Радио Свобода сообщили: Марку предлагалась только одна квартира, на ул. Левитана. О двух других вариантах в ответе ни слова. Зато та квартира – двухкомнатная, с удобствами, там вполне могут жить все члены семьи, считают в управлении учета и найма жилья городской администрации.

"Неблагополучные" квартиры в отчет властей не попали, потому что предлагались неофициально, считает Доронина.

– Предлагали наудачу, а вдруг она согласится. Были нарушения в самой процедуре – необходимо было письменное предложение вариантов квартир. Несолидно даже для администрации, – подчеркнула Доронина.

– Мне на суде представитель администрации так и говорила, что я такая наглая мамаша, решила улучшить свои жилищные условия за счет государства. Берите то, что вам дают, а то вообще ничего не получите, говорили мне не под протокол, – вспоминает Елена.

Власти пошли по формальному пути, считает уполномоченный по правам ребенка региона. Администрация не учла факторы, важные для ребенка, такие как близость детского сада и медучреждений, отмечается в отзыве уполномоченного о ситуации Елены (есть в распоряжении Радио Свобода).

"Полагаю, что исполнение решения суда может быть обеспечено различными способами, вплоть до приобретения нового жилья или жилья на вторичном рынке", – отмечает уполномоченный.

Близость к детскому саду для Марка действительно очень важна. Его матери удалось найти учреждение, заведующая которым не просто приняла маленького инвалида в обычную группу, но и нашла ему отличных специалистов. Поэтому и уезжать далеко от садика Елена категорически отказывается:

– Вы представляете, что такое устроить ребенка с синдромом Дауна в общую группу? Мамы, у которых дети-инвалиды, просто плачут. А тут сад в соседнем дворе, есть бассейн. Марик год привыкал, сначала боялся даже к воротам подходить. А сейчас знает и воспитателей, и детей. Специально для нас нашли высококлассного логопеда, который работал с инсультниками, сын стал даже новые звуки выговаривать. Выделили тренера по плаванию, ребёнок посещает все занятия в индивидуальном порядке и бесплатно. Второго такого сада мы не найдем!

А пока Елена судилась, администрация вообще исключила Марка из списка граждан, имеющих право на внеочередное предоставление жилья. В прокуратуре Калининграда действия администрации посчитали незаконными, ведь жилье семье до сих пор не предоставлено. По данному факту вынесено представление с требованием о восстановлении Марка в списках (имеется в распоряжении редакции).

Прецедент

Если Елена Бухмиллер все-таки отсудит квартиру для своих близких, для Калининграда это станет прецедентом, говорит Доронина. Никогда еще семьям с детьми-инвалидами не удавалось добиться жилья для всей семьи.

– У нас очень много детей-инвалидов, которые проживают в несоответствующем жилье. Но не у всех родителей хватает сил дойти до суда, – отметила адвокат. – Люди просто устают бороться, а у Елены боевой характер. И если будет хорошее для Елены решение суда, многие потом пойдут в суд и будут добиваться удовлетворения своих законных прав.

Семья из другого региона, оказавшаяся в аналогичной ситуации, дошла до Конституционного суда, и он 22 января 2018 года разъяснил: на внеочередное получение жилья имеет право не только инвалид, но и члены его семьи. Но и после этого постановления Елена с суде вновь проиграла.

– Центральный районный суд Калининграда посчитал, что постановление КС РФ не относится к ситуации семьи Бухмиллер, – говорит Доронина. – Нам ответили, что в КС разбиралось не наше дело, были другие фамилии, к нам это отношения не имеет.

Защита Елены направила жалобу в Конституционный суд, и 8 ноября стало известно, что КС жалобу не принял. Основание: уже существует постановление Конституционного суда от 22.01.2018 года, в котором выраженные правовые позиции и выводы сохраняют свою силу. И это похоже на победу – теперь не прислушаться к постановлению КС районный суд Калининграда просто не сможет, говорит адвокат.

В нашей беседе Елена Бухмиллер не раз подчеркивает: она не требует хоромы для семьи в престижном районе, а хочет всего лишь реализовать законное право на жилье – нормальное, качественное, рядом с детским садом и больницами.

– Сегодня мы у администрации как кость в горле. Я столько раз слышала в спину: понарожали уродов. Пусть меня называют как хотят, мне уже все равно. Я знаю, что я добьюсь жилья для нашей семьи, – заявляет она.

Ее пример в случае положительного решения может дать шанс другим семьям с больными детьми на нормальное жилье. И это касается не только калининградцев, но и семей из других регионов – история семьи Бухмиллер станет частью судебной практики.