В последние годы в России происходит изменение предельно допустимых концентраций (ПДК) ряда загрязняющих веществ, что ставит под угрозу здоровье людей и экологическую ситуацию вокруг источников загрязнения. Особенно остро это ощущают люди, которые живут недалеко от мусорных полигонов и страдают от неприятного запаха. Кроме того, до сих пор неизвестно, на основании чего были увеличены ПДК – документации об исследованиях нет в открытом доступе.

На эту проблему обратило внимание российское отделение Greenpeace, которое опубликовало открытое письмо, направленное в профильные министерства. По мнению авторов, увеличение норм нахождения в воздухе загрязняющих веществ ставит под угрозу приоритетные национальные проекты "Экология" и "Здоровье". "Предельно допустимая концентрация формальдегида была значительно ослаблена в 2014–2015 годах. Роспотребнадзор отказывается предоставить материалы, которые бы обосновали это решение. Есть основания считать, что оно было принято без каких бы то ни было исследований", – говорится в открытом письме Greenpeace.

Установите Мобильное приложение Радио Свобода

Установить

Читайте Свободу в Телеграме

Войти

Подпишитесь на Свободу в Google новостях

Подписаться

Речь идет о нескольких веществах: формальдегиде, диоксиде азота, феноле и метилмеркаптане. Именно последнее вещество могут ощущать люди, которые живут близко к свалкам. С 1999 по 2017 год уполномоченные федеральные ведомства "ослабили" среднесуточную ПДК по метилмеркаптану в 660 раз, а за последние 10 лет – в 60 раз. Нынешняя ПДК в 1,5–3 раза превышает порог восприятия человеком запаха этого вещества, поэтому его присутствие в воздухе теперь легко ощутить.

Как рассказал директор по программам Greenpeace в России Иван Блоков, в большинстве стран считается, что запаха в воздухе быть не должно, а в России норматив метилмеркаптана допускает запах в воздухе в местах проживания людей. Российские нормы по ряду веществ не соответствуют международным нормативам.

– Если говорить о формальдегиде, то это канцерогенное вещество, Всемирная организация здравоохранения рекомендовала установить уровень риска 10 в минус пятой. Российская Федерация действует несколько менее жестко и считает, что уровень риска должен быть в пределах до 10 в минус четвертой, то есть уже ослабила нормы ВОЗ в 10 раз. Это сделал Роспотребнадзор. Однако норматив на формальдегид оказался еще менее жестким, и он попал по российским меркам в категорию требований воздуха рабочей зоны, что примерно 1,2 на 10 в минус четвертой. Это приводит к вероятности получить заболевания, если дышать этим веществом в течение всей жизни. В Соединенных Штатах, например, рекомендованная норма ниже, чем в Российской Федерации. Есть также проблема в том, что многие нормативы были установлены еще 25–35 лет назад, и с тех пор появились новые данные, например, о канцерогенности. К сожалению, нормативы остались на старом уровне, видимо, основанные на неканцерогенном действии веществ.

Изменение ПДК может быть выгодно многим промышленным предприятиям. Они снижают платежи за выбросы, уменьшают затраты на мероприятия по охране окружающей среды. Кроме того, эти изменения улучшают статистику, и на бумаге экологическая обстановка становится лучше.

– Вместо 50 миллионов человек, живущих в зонах, где загрязнение воздуха выше нормы, осталось "всего" 20 миллионов, – говорит Иван Блоков. – А 30 миллионов человек одним росчерком пера вдруг стали жить в чистом воздухе. Хотя мы все понимаем, воздух там нисколько не стал чище, и условия, в которых живут люди, безусловно, требуют принятия мер для снижения концентрации формальдегида в окружающем людей атмосферном воздухе, непосредственно в местах их проживания, в городах.

По мнению заместителя директора ВНИИ охраны окружающей среды Александра Соловьянова, увеличение ПДК вводит людей в заблуждение, так как не позволяет принимать каких-либо мер по самозащите. Если высокая ПДК называется нормой, то и население будет воспринимать это как норму.

– Например, вы живете в городе, и вам говорят, что у вас есть превышение по какому-то из загрязняющих веществ: у него не ПДК, а полтора или два ПДК. Вы можете принять меры: поменять квартиру, большую часть времени проводить за городом, то есть избегать этого места, где есть повышенная опасность. Затем эту величину вдруг делают на порядок больше, и вам говорят: "Ничего, дорогой, все нормально, на самом деле там не полтора ПДК, а всего 0,1 ПДК". То есть вас, грубо говоря, дезинформируют относительно того, что для вас представляет опасность. Вы не принимаете превентивные, защитные меры, потому что вас убеждают в том, что опасности никакой нет.

Александр Соловьянов отметил, что состояние здоровья населения в среднем не улучшается в последние годы. Напротив, наблюдается общее снижение иммунитета, увеличивается количество аллергических заболеваний. При этом, даже по ориентировочным статистическим данным, состояние здоровье человека на 30 процентов зависит от воздействия окружающей среды, тем более если это воздействие негативное. Опасность для человеческого организма осталась после формального изменения норм, однако людям этого не говорят.

– То есть ситуация в окружающей среде не улучшается, а вам говорят, что все хорошо, все лучше. И в этом, собственно, опасность – вас не ориентируют на то, чтобы принять какие-то меры по защите от опасности или потом по ликвидации ее последствий. В этом неприятность увеличения значений ПДК.

Фенол, формальдегид, метилмеркаптан являются ядами, постоянное вдыхание которых увеличивает интоксикацию организма, что способствует снижению иммунитета. Например, статистика заболеваемости гриппом и ОРВИ за последние 20 лет показала рост числа заболевших в несколько раз. Все это противоречит национальному проекту "Здоровье", согласно которому необходимо достигнуть снижения смертности населения, в том числе от новообразований.

На полигоне без перемен

В зоне риска находятся люди, которые живут недалеко от мусорных полигонов, которых немало в Подмосковье. В марте прошлого года 50 детей отравились ядовитым газом с мусорного полигона "Ядрово" в Волоколамске. После мусорных протестов на некоторых полигонах началась рекультивация. Однако реальных изменений пока не видно, рассказала эколог и бывший кандидат в губернаторы Подмосковья от "Альянса зеленых" Лилия Белова.

– Рекультивация проходит на нескольких полигонах: Лесная, Алексинский карьер Ядрово. Там установлены факелы двумя разными организациями. Но абсолютно ничего не изменилось. Это очередная фикция. Я называю это – вешаем очередную лапшу людям на уши. Так случается, что этим факелам то ли мощности не хватает, то ли еще чего-то, но как был запах, так и есть. И запах удручающий. Когда мы ездим на полигоны, чтобы посмотреть, что там происходит, иногда выясняется, что факелы отключены. Они еще умудряются их отключать. Сами хозяева говорят, что им экономически это невыгодно.

В то время, как повышается ПДК и обостряются проблемы с мусорными полигонами, заморожено строительство как минимум двух мусороперерабатывающих комплексов: в Рузе и Сергиевом Посаде. Всего сейчас построено 3 из обещанных 12.

– Получается, это опять то ли бесконтрольность, то ли слабость власти. Этот мутный бизнес, которому выгодно только валить мусор на землю, лоббирует все вопросы, отравляя людей этим свалочным газом. Это приводит к очень сильному социальному напряжению. Люди возмущаются, потому что нечем дышать. Это абсурд – в XXI веке нам нечем дышать. Но зато нужно повышать ПДК, чтобы объяснять, что все нормально: это противно, но это не вредно, – говорит Лилия Белова.

Сама эколог живет недалеко от полигона "Алексинский карьер". По ее словам, выбросы оттуда сильно влияют на здоровье детей.

– У меня трое детей и есть внучка шести лет. Она не вылезает из аллергических болезней. Мы не можем выяснить, от каких продуктов у нее аллергия, уже перепробовали все. Постоянное першение в горле, сухость, иногда головокружения, слабость организма. То есть снижается иммунитет. Мы словно в газовой камере. Мы живем только тогда, когда роза ветров меняется. Это очень страшно, это экокатастрофа.

Тайные исследования

Установка величины ПДК происходит в результате достаточно длинного и сложного эксперимента, рассказал заместитель директора ВНИИ охраны окружающей среды Александр Соловьянов. Эксперимент проводится на микроорганизмах, на мышах, на обезьянах, иногда добровольцами выступают люди. Эта работа может занимать до двух лет. Она должна определить не только токсические свойства конкретного вещества, но и так называемые отдаленные последствия. В частности, может ли это вещество через некоторое время вызвать аллергические реакции, будет ли оно канцерогенным.

Greenpeace долгое время пытался добиться от Роспотребнадзора публикации исследований, в результате которых были увеличены ПДК. В официальных источниках отсутствует информация о результатах экспертизы Комиссии по государственному санитарно-эпидемиологическому нормированию. Также отсутствует оценка риска для здоровья человека при разработке санитарных правил, в том числе нет данных, какие именно материалы были представлены на Комиссию. Greenpeace запрашивал эти документы в Роспотребнадзоре и Росрегистре, жаловался в Генеральную прокуратуру. Однако им не удалось добиться каких-либо материалов, которые обосновывают изменение ПДК. На запросы Greenpeace ответила только одна из организаций, которая, по данным Роспотребнадзора, проводила исследования. Научно-исследовательский институт экологии человека и гигиены окружающей среды ответил, что исследования не проводились, а предоставленные Роспотребнадзору информационные материалы носили справочный характер. При этом даже они не были учтены при принятии решения об изменении ПДК по фенолу и формальдегиду.

– В большинстве стран мира Всемирной организацией здравоохранения печатаются очень тщательные, детальные описания, на основании каких конкретно исследований были приняты те или иные рекомендации или нормы, – говорит директор по программам Greenpeace России Иван Блоков. – Это делают и США, и практически все страны Европейского союза. Это делается везде, кроме Российской Федерации. Наши попытки найти на сайте информацию, запросить материалы в течение двух лет не привели ни к чему. Нам косвенно в письмах дают понять, что, может быть, это конфиденциальные материалы, что удивительно. Или Росрегистр сообщает, что по прошествии пяти лет материалы были уничтожены. То есть ПДК установлены на основании материалов, которые отсутствуют, их уничтожили, потому что негде хранить. Это выглядит скорее как какие-то отговорки, и мое личное мнение, что это сделано только для того, чтобы не дать никаких материалов. Потому что вполне возможно, что этих материалов нет.