В 2012 году юрист Александр Бусаров, возмущенный ростом сталинистских настроений в России и всевластием ФСБ, придумал хитроумный план. Он стал собирать сведения об офицерах советских спецслужб, которые были репрессированы в 30–50-х годах и до сих пор не реабилитированы. Через Главную военную прокуратуру он стал добиваться реабилитации организаторов государственного террора, осужденных в СССР за вымышленные преступления – шпионаж и контрреволюционную деятельность. Он хотел, чтобы путинское правосудие, пересматривая эти дела, подтверждало, что советские спецслужбы были преступными по своей сути. Свой план он назвал проектом "Немезида".

В публикации "Тайный Нюрнбергский процесс для чекистов" мы рассказывали о том, как Александр Бусаров, давая чиновникам понять, что является сталинистом, несколько лет подряд посылал заявления на реабилитацию палачей из НКВД-МГБ. Результаты были неожиданными: прокуратура в самом деле запустила процесс реабилитации, затем началась паническая дереабилитация, причем все это происходило на закрытых судебных заседаниях втайне от общественности.

В 2018 году Александр Бусаров покинул Россию и вывез в Европу материалы по реабилитации чекистов. В настоящее время он при поддержке центра "Досье" работает над историко-юридическим комментарием к материалам проекта. Уголовные дела на нереабилитированных преступников, согласно российскому законодательству, засекречены в архивах, поэтому судебные документы, в которых описаны злодеяния сотрудников госбезопасности, представляют особый интерес. В публикации "Он считал себя сталинским псом" мы рассказывали об одном из фигурантов досье "Немезида" – Сергее Миронове-Короле (1894–1940). Безжалостный палач, повинный в гибели десятков тысяч людей в СССР и Монголии, был сам объявлен японским шпионом и расстрелян в период бериевской чистки органов госбезопасности.

Если судьба Миронова-Короля вполне типична, то история Павла Чистова (1905–1982), которому посвящена еще одна папка из досье "Немезида", уникальна. Сотрудник госбезопасности, совершивший множество преступлений во время Большого террора, попал в плен и провел полтора десятилетия в нацистских, а затем в советских концлагерях. Дело Чистова хранится под грифом "совершенно секретно" в центральном архиве ФСБ, однако многие факты его биографии известны.

Павел Васильевич Чистов родился в 1905 году в деревне Кондырино Московской области. Уже в восемнадцатилетнем возрасте он поступил на службу в ОГПУ, поначалу работал регистратором в Иностранном отделе, затем в Информационном отделе и Политконтроле. В 1928-м Чистова направили в Сибирь: Усольский район, Иркутск, Новосибирск, Барнаул. Карьера его стремительна: сперва он трудится на руководящих должностях в Информационном, потом в Секретно-политическом отделе, становится начальником Барнаульского оперативного сектора ОГПУ-НКВД. "На всех доверенных постах, выполняя ответственное и почётное задание по организации государственной безопасности, беспощадно боролся с врагами народа", – сообщает Чистов в автобиографии.

В 1934 году его перебрасывают на Урал, и начало Большого террора он встречает в должности начальника УНКВД по Челябинской области. В 1954 году особая инспекция УК МВД установит, что главный на южном Урале чекист осудил за шесть месяцев к расстрелу 5980 человек, а число тех, кого он пропустил через областную "тройку", достигло 12 480. Чистов лично проводил допросы арестованных и с помощью пыток добивался самооговоров. Особенно нравилось Чистову лишать жизни женщин. Только за 11 января 1938 года его подручными было расстреляно 35 женщин, в их числе и шестнадцатилетняя девушка. Еще одним пристрастием Чистова было уничтожение целых семей: так были уничтожены семья Евсей, семья Новокрещеновых и другие.

Тела расстрелянных чекисты вывозили за пределы Челябинска, в район поселка Шершни. Там они вываливали убитых из грузовиков прямо в отработанные золоторудные шахты. Когда десятилетия спустя шахты, наполненные трупами, будут обнаружены, медицинская экспертиза покажет, что некоторые тела сброшенных не имели огнестрельных ранений: часть приговоренных чекисты толкали в шахту живьем – падение в бездну не оставляло шансов выжить. Чекисты Челябинска на несколько лет опередили фашистов, которые в годы войны подобным образом заполняли телами шахты Донбасса.

За свои злодеяния Чистов был удостоен ведомственного наградного знака "ХV лет ВЧК-ГПУ", звания майора госбезопасности и ордена Ленина.

В феврале 1938 года Чистов получает новое назначение – до февраля 1939 года становится начальником УНКВД по Сталинской области Украинской ССР, сейчас это Донецкая область. Как и в Челябинске, входил в состав "тройки" – внесудебного органа, выносившего смертные приговоры по спискам. У военной прокуратуры РФ цифра репрессированных в этот период Чистовым взята из материалов его уголовного дела: "При нахождении Чистова в 1938 году на должности начальника УНКВД по Сталинской области, должностными лицами комиссариата было арестовано по необоснованным материалам 222 человека". Однако сведения Главной военной прокуратуры далеки от реальности. Сталинский террор на Донбассе был чудовищным – подвергся репрессиям каждый седьмой житель региона, причем две трети из числа арестованных было расстреляно. Согласно внутренней отчетности НКВД, в 1938 году в Донецкой области было незаконно репрессировано 12 095 человек.

В Донецке подручные Чистова сваливали тела убитых во рвы на Рутченковом поле или в Ясиноватском лесу, слой за слоем, тысяча за тысячей.

После ареста главы НКВД Николая Ежова против майора госбезопасности Чистова, как участника и инициатора незаконных массовых репрессий, Генеральной прокуратурой СССР было возбуждено уголовное дело, но его вскоре закрыли, хотя его преемник в Челябинске Лапшин давал подробные против Чистова показания, живописуя его злодеяния. Лапшина расстреляли, а Чистов вышел сухим из воды и нашел новое поприще. Теперь он именует себя инженером-гидростроителем. На самом деле он возглавлял одну из сталинских строек, на которой использовался труд заключенных: работал начальником Управления строительства Куйбышевского гидроузла и одновременно начальником Самарского исправительно-трудового лагеря НКВД. По численности заключённых Самарский концлагерь занимал второе место среди лагерей, находившихся в европейской части СССР, – почти 37 000 человек. Инженером-гидростроителем палач Чистов оказался никудышным. Убытки при строительстве исчислялись миллионами рублей, летом 1940 года началась консервация стройки, а 11 октября 1940 года строительство Куйбышевского гидроузла было официально приостановлено. Несмотря на развал работы, Чистов в 1940 году получает очередной орден – "Знак Почета".

Осенью 1941 года "инженеру" Чистову поручают возводить оборонительные сооружения для Красной Армии на участке Брянск – Чернигов. Продолжается его деятельность недолго: 3 сентября начальник Строительного управления оборонительных сооружений НКВД на юго-западном участке Павел Чистов, нарвавшись в селе Быстрики Сумской области на передовой отряд танковой дивизии генерал-лейтенанта Вальтера Моделя, попадает в немецкий плен. "1-й разведывательный батальон остановился в Мутино и пленил высшего офицера ГПУ, который должен был строить широко задуманный защитный фронт, собрав всё население здесь, на Десне. Теперь это слишком поздно", – сообщает запись в журнале боевых действий 3-й танковой дивизии вермахта.

У раненого Чистова были изъяты служебное удостоверение сотрудника НКВД, удостоверение депутата Верховного Совета СССР, партийный билет и паспорт, документы и карта строительства оборонительных укреплений, орден Ленина и "Знак Почета", ремень с револьвером. Впоследствии Чистов утверждал, что значок депутата Верховного Совета СССР он незаметно выбросил, а партбилет, который немецкий офицер ему вернул, тоже сумел уничтожить.

Пленение Чистова использовалось немецкой пропагандой. Согласно сообщениям информбюро и публикациям в газетах, Чистов был захвачен в роскошном лимузине и дал обстоятельные показания о строительстве оборонительных укреплений, обстановке в штабе Юго-Западного фронта и о переводе Автозавода имени Сталина на выпуск танков.

Чистова перебрасывали из лагеря в лагерь, и в 1944 году он оказался в печально знаменитом концлагере Маутхаузен, где работал кочегаром. Есть свидетельства о том, что его избивали, но он оказался среди тех, кто "проявил чудеса бесстрашия", а также участвовал в подпольной группе узников.

7 мая 1945 года Чистов был освобожден из плена американскими войсками. И тут же оказался в новом плену – у чекистов, которым недавно служил. Сотрудники контрразведки СМЕРШ отправили его в фильтрационный лагерь НКВД в Подольске. В 1946 году Чистов был помещён в одиночную камеру Бутырской тюрьмы. В 1947 году пытался повеситься в тюрьме, привязав куски простыни к оконной решетке. После пресеченной охраной попытки суицида подследственный Чистов был переведен из одиночной камеры в общую с бывшими сотрудниками органов МВД и МГБ.

Вскоре Особое совещание при МГБ СССР за выдачу военной тайны и участие в массовых репрессиях 30-х годов, в результате которых погибли тысячи невинных людей, выносит Чистову приговор – 15 лет лишения свободы. Чекисты сочли, что бывший чекист выдал военные секреты немцам, а в подпольной работе в концлагерях участвовал недостаточно активно. 9 лет майор госбезопасности проводит уже в советских концлагерях и ссылке (Колыма, Магадан), в 1957 году возвращается в Москву и до выхода на пенсию работает бухгалтером.

В 50-х годах Чистов обращался с заявлениями о реабилитации, утверждал, что вел себя в плену, как и подобает чекисту, однако получал отказы.

Через 30 лет после смерти Чистова юрист Александр Бусаров в рамках проекта "Немезида" обратился с прошением о его реабилитации. 18 сентября 2013 года Президиум Московского окружного военного суда рассмотрел это заявление и пришел к таким же выводам, что и Главная военная прокуратура: "… в период с 1937 по 1938 годы Чистов, являясь должностным лицом и находясь на оперативно-следственной работе в НКВД СССР, будучи начальником Управления НКВД СССР по Челябинской области, а далее – Сталинской области, из личной заинтересованности, превышая служебные полномочия и предоставленную ему власть, систематически нарушал законность, принимал активное участие в незаконных массовых репрессиях против советских граждан. При этом, используя незаконные методы ведения следствия, участвовал в необоснованных арестах и фальсификации уголовных дел по обвинению ни в чем неповинных лиц в совершении тяжких государственных преступлений, в результате чего многие из них были расстреляны или заключены на длительные сроки в места лишения свободы. … Чистов как лицо, совершившее преступления против правосудия и выдачу военной тайны, не подлежит реабилитации".

Комментируя судьбу Чистова, автор проекта "Немезида" Александр Бусаров говорит:

"9 сентября 1989 года в Челябинске с речью выступил Андрей Дмитриевич Сахаров. Он произнес её на Золотой горе, на церемонии захоронения нескольких сот жертв сталинских репрессий, извлеченных из бывших золоторудных шахт. Он говорил, что Россия станет другой и всевластию чекистов приходит конец. Тогда казалось, разве может быть по-другому? Тысячи убитых, десятки тысяч безвинно репрессированных, полностью уничтоженные семьи, расстрелянные молодые девушки, сброшенные в пропасть шахты живьем люди, горы трупов – итог служебной деятельности только одного майора госбезопасности Чистова. Что может более красноречиво говорить о преступной сущности советской госбезопасности? Несмотря на эти страшные разоблачения, советский чекизм жил, живет и собирается жить дальше. И вот снова последователи майора госбезопасности Чистова разгоняют в Челябинске митинги, фабрикуют политические дела, судят за несогласие с режимом, оберегая покой главного чекиста страны. Начальник Магнитогорского отдела УФСБ Челябинской области Денис Суслов с гордостью открывает памятный барельеф сотруднику ЧК, напоминая наивным согражданам, как пострадали чекисты в годы репрессий! Донецк и вовсе превращен в то, чем когда-то был при Чистове: земля, захваченная чекистскими подонками, где высшей властью является подвал с головорезами. Недаром со здания Донецкой городской музыкальной академии на ул. Артема, бывшего здания НКВД-МГБ-КГБ в Донецке, власти ДНР сорвали мемориальную доску в память о невинно убиенных этой преступной организацией. Российская молодежь должна осознавать преступность сталинизма, преступность сталинских методов управления государством, преступность советских органов безопасности, а также ясно видеть причины, по которым нынешняя Россия под управлением главного чекиста медленно, но верно превращается в некое подобие концлагеря. Сколько еще таких Чистовых, убивших тысячи, спокойно дожили свой век под защитой кремлевской преступной власти? Сколько их еще прячется за стенами лубянского архива? Проект "Немезида", при активном участии центра "Досье", продолжит предавать гласности злодеяния чекизма и просит откликнуться всех заинтересованных в этом гражданских активистов".