• Ровно полвека назад экипаж американского "Аполлона" совершил высадку на Луну.
• Казалось, что неизбежна колонизация Луны, но с тех пор лунная программа застыла на месте, и человечество сосредоточилось на околоземной орбите.
• Сегодня все больше стран и игроков заявляют об интересе к Луне, новые страны присоединяются к лунной программе.
• Если говорить о стратегии движения человека в космос, то Луна – это неизбежный следующий шаг после МКС.

Установите Мобильное приложение Радио Свобода

Установить

Читайте Свободу в Телеграме

Войти

Подпишитесь на Свободу в Google новостях

Подписаться

Сергей Медведев: Будущее наступило 60 лет назад, в 1959 году: советские автоматические лунные станции "Луна-1" пролетела в 6000 км, "Луна-2" достигла поверхности Луны, а "Луна-3" сделала и передала первые фотографии обратной стороны Луны. И еще раз оно наступило 50 лет назад: 20 июля 1969 года американский корабль "Аполлон-11" прилунился в Море Спокойствия, и 21-го астронавт Нил Армстронг вступил на поверхность Луны. Это был маленький шаг для человека и огромный шаг для человечества.

Сегодня, 50 лет спустя, все больше стран объявляют о своем интересе к Луне, к лунной программе присоединяются Израиль, Китай. Какое будущее ждет лунную программу, как человечество будет развиваться и колонизировать планеты?

Корреспондент: 21 июля 1969 года Нил Армстронг впервые вступил на спутник Земли. Астронавты находились в модуле четверо суток на скорости около 2400 км/с. В это время велись прямые трансляции и проводились несложные эксперименты в космосе. 20 июля Нил Армстронг и Элвин Олдрин перешли в лунный модуль, отстыковались и начали снижение. Непростой процесс посадки закончился удачным прилунением. Не забыли американские астронавты и про советских коллег – на Луне остались лежать медальоны в честь Юрия Гагарина, первого человека, покорившего космос, и Владимира Комарова, первого человека, покорившего космос дважды.

По прилете астронавты НАСА подверглись точно такому же таможенному контролю, как и любой другой путешественник, въезжающий в США. Номер рейса, маршрут Луна – Гонолулу, Гавайи, паспорт – все было указано подробно, вплоть до багажа: 22 килограмма пыли и лунных камней.

Сегодня о новых лунных программах говорят в обеих странах. К новой гонке подключаются новые игроки – Китай, Индия и частные корпорации. Стоимость будущих программ колоссальна.

Сергей Медведев: У нас в гостях Иван Моисеев, руководитель Института космической политики, и Сергей Кричевский, космонавт-испытатель, главный научный сотрудник Института истории естествознания и техники имени Вавилова РАН, профессор, доктор философских, кандидат технических наук.

Почему все-таки после шести экспедиций "Аполлона" в 60-х годах лунная программа фактически остановилась? На нее же были истрачены сотни миллиардов долларов.

Сергей Кричевский: Стоит вспомнить, что Луну человечество изучает более 2200 лет. Греческий ученый Аристарх Самосский еще в третьем веке до нашей эры измерил примерный размер Луны и расстояние до нее. В 1610 году Галилей наблюдал в свой телескоп кратеры и горы на Луне. 50 лет в таких масштабах – не срок. Ну, сделали паузу… Конечно, можно говорить о политике, о том, что был этап первой лунной гонки, соревнование двух держав: чья система лучше, кто впереди, кто доставит туда человека, первым воткнет флаг… Затем импульс пропал. Очевидно, в то время человечество опередило свои возможности, а может быть, и потребности в освоении Луны. А сейчас все опять сходится и возможен второй, более серьезный этап освоения.

Иван Моисеев: Это серьезный и актуальный вопрос, почему они остановились, ведь это еще и урок на будущее. Задача "Аполлона" была простая – обогнать Россию. Это прямо декларировалось, не скрывалось. Поскольку это была мощная программа, шесть экспедиций с большими техническими возможностями, на эту же программу навесили очень большую научную программу. Ученых интересовало не только исследование грунта, но в первую очередь сейсмические, топографические исследования.

Планировалось еще три экспедиции на Луну для полного завершения, но они были отменены по двум причинам. Первая – это падение интереса в Соединенных Штатах. Настал момент, по-моему, в полете "Аполлона-15", когда телезрители пожаловались, что из-за этого отменили прямую трансляцию бейсбольного матча. Интерес пропал, политическая задача была выполнена. Шесть экспедиций привезли столько материалов (в первую очередь огромное количество грунта), что они до сих пор исследуются. Работа людей, которые интересуются Луной, просто не останавливалась.

Сергей Медведев: Эти наработки уже каким-то образом используются в исследовании ближнего космоса, в расчете орбит?

Сергей Кричевский: Между прочим, американцы летали по орбитам, рассчитанным нашим соотечественником Кондратюком в 1929 году, использовали всю эту схему для стыковок и прочего. Можно говорить о результатах американцев: выдающиеся достижения, героизм астронавтов, колоссальная работа инженеров, ученых и вообще везение (все остались живы, включая "Аполлон-13"), но мы не должны забывать соотечественников, которых готовил Советский Союз. Был наш проект, было много наработок. К сожалению, ракета не пошла, было отставание, в итоге мы не выполнили те программы, которые шли очень быстро, и на каком-то этапе был шанс опередить, если бы техника сработала. Все эти наработки, весь этот опыт остался, вошел в процесс подготовки космонавтов и сработает на будущее. Остались технические наработки, в том числе по надежности, по безопасности, по технологиям. Но сейчас другая эпоха, их просто не воспроизвести, надо делать по-новому.

Сергей Медведев: А нет такого, что 60-е были эпохой мечтаний, когда каждый год, шаг за шагом ставились новые горизонты – первый спутник (1957 год), Гагарин (1961-й), выход в космос Леонова (1965-й), Луна (1969-й)? А потом наступила эпоха прагматизма, основные задачи выполнили.

Иван Моисеев: Здесь сработал другой эффект. Когда впервые начинают исследовать новую отрасль – в данном случае космос, открытия следуют один за другим, а когда все это исследовано, дальнейшее углубленное изучение того же космоса уже менее значимо и эффектно, каждое усилие дается с большим трудом. В космосе чисто логарифмическая зависимость: если вы хотите полететь в два раза дальше или в два раза быстрее, то вам нужно вложить по экспоненте: не в два, а в десять раз больше денег. Соответственно, в первое десятилетие, когда впервые ворвались в космос, каждый полет – это открытие. А сейчас это уже рядовая работа, если делаются открытия, то они уже не становятся таким общественным достоянием, и с рекордами сейчас весьма тяжело.

Сергей Медведев: Мне кажется, сейчас снова начинается время мечтателей. Пришел Маск, пришел Безос, только что Трамп объявил: они на четыре года сдвинули свою лунную программу. Чем вызван этот сдвиг? Развитие техники, нашего космического визионерства подошло к некоему новому пределу, когда уже надо всерьез колонизировать Луну?

Сергей Кричевский: Я бы вспомнил, что кроме пилотируемых миссий была масса беспилотных, включая луноходы, и это было наше достижение. Потом действительно наступила пауза, которая длилась достаточно долго. Затем появился интерес, появились новые инструменты. У меня ощущение, что после 2000 года наступает реинкарнация космонавтики: может быть, через молодежь, через новые технологии, новые мечты, идеи, деньги, коммерциализацию космоса, но мы видим, что эта волна пошла. Это не просто волна, направленная на Луну, это вообще новая волна освоения космоса. Многие страны, в том числе и не самые мощные, все больше и больше достигают каких-то уникальных результатов, исследуя и кометы, и Луну.

На мой взгляд, все-таки началась вторая лунная гонка. Мы видим это по количеству проектов, запусков, мечтаний. Я бы предложил посмотреть на освоение Луны стратегически: зачем она нам нужна, что может дать, где мы находимся, что можно и нужно делать, чтобы освоить Луну, чтобы она действительно стала седьмым континентом Земли? Академик Борис Черток считал, что Луна должна войти в наше всемирное хозяйство, в дополнение к земному хозяйству человечества – космическое хозяйство. Была идея провести индустриализацию не только ближнего космоса, но и Луны, включая добычу полезных ископаемых, телекоммуникации, солнечную энергию.

Если смотреть вперед и пытаться спрогнозировать в оптимистической постановке, то есть два сценария. Первый сценарий – гармоничный. Если мы хотим освоить Луну полностью и навсегда, то мы как человечество, наверное, должны договориться о правилах игры, зонировать эту поверхность, выделить какие-то участки, распределить ресурсы.

Сергей Медведев: Сейчас нет никаких конвенций по Луне?

Сергей Кричевский: Конвенция есть, есть соответствующее соглашение о деятельности на Луне и других небесных телах, принятое Генассамблеей ООН еще в 1979 году. Но ее ратифицировали всего 13 стран, и России в нынешнем варианте там нет. Там в основном слабые в космическом плане страны, самая сильная страна, подписавшая этот договор, – Франция, но она не ратифицировала. Индия подписала, не ратифицировала, но говорила, что будет летать на Луну.

Иван Моисеев: Действует договор о космосе 1967 года. О Луне и других небесных телах там сказано, он был принят из-за Луны. В 1967 году еще никто не знал, кто будет первым на Луне. У Советского Союза и у США было такое опасение, что тот, кто будет первым, заявит Луну своей собственностью. Из-за этого возник договор, с которым все согласились, его подписали практически все страны – члены ООН. По этому договору сейчас осуществляется режим Луны. Там есть правовые пробелы, некоторые не совсем ясные вещи. Каким-либо государствам нельзя присвоить Луну, но ее можно использовать, как кому захочется.

Сергей Кричевский: Остановились на исследованиях Луны, но не на полномасштабном ее освоении. Она принадлежит всем, ресурсы принадлежат всем, никто не может отчуждать территории и так далее. Сейчас ряд корпораций, в том числе в США, и та же Швейцария проявили интерес к тому, как все-таки двинуться, чтобы можно было осваивать, присваивать, использовать, капитализировать ресурсы.

Сергей Медведев: Смогло же человечество договориться по поводу Антарктиды: давайте оставим белый континент нетронутым, он влияет на нашу экологию; никакой коммерции, никакого освоения, пожалуйста – научная и экспедиционно-туристическая деятельность. А на Луне все уже готовятся копать угольные карьеры, добывать гелий-3.

Сергей Кричевский: В 1984 году Станислав Лем написал свой знаменитый фантастический роман "Мир на земле", где главный герой был отправлен на Луну. Луна была превращена в полигон военных испытаний, там испытывалось оружие. Тогда все крутилось вокруг этой фабулы. Слава богу, военное освоение Луны запрещено договорами. Я надеюсь, что военного освоения не будет. Как быть дальше, если там действительно есть ценные природные ресурсы, включая редкоземельные элементы, нужные для земной промышленности?

Солнечная энергия… Японский проект покрытия пленкой всей поверхности в районе экватора Луны может полностью решить энергетическую проблему Земли, солнечная энергия будет круглые сутки. Речь идет об индустриализации, а не о том, чтобы там все перекопать. Луна в этом смысле безболезненна для нас, но чревата чрезмерными расходами. Если каждый будет индивидуально туда двигаться, захватывать территории… А к этому идет: оказалось, что южный полюс Луны наиболее привлекателен, там хорошее расположение, там есть прямая видимость, запасы льда. Сейчас индийский аппарат летит в ту сторону, и американцы хотят делать свой проект. Если начнется попытка первыми застолбить какие-то участки, может пойти серьезный процесс.

Иван Моисеев: В этом веке мы подойдем к моменту, когда ресурсы Луны потребуются для того, чтобы использовать их там же, в космосе. А ресурсы обычные – это кислород, в идеале вода, водород, материалы.

Сергей Медведев: Луна как некий трамплин в космос, как некая ступенька – это сейчас основная цель новых объявленных лунных программ?

Иван Моисеев: Не совсем так. Как раз проблема, которая сейчас существует для американцев: не слишком ли они спешат? Для Трампа новая программа, которую они объявили, столь же политическая, как и "Аполлон". В целом, если говорить о стратегии движения человека в космос, Луна – это неизбежно первый шаг после МКС. Можно считать, что МКС мы уже хорошо отработали. Луна просто необходима для движения дальше в космос. Если мы вывозим в космос груз с Земли, скажем, 20 тонн, то нам нужны ракеты в 700 тонн. На Луне этот коэффициент намного лучше, можно вообще запускать грузы в космос электромагнитными пушками, бесплатно, за одну электроэнергию. Основная задача Соединенных Штатов, которые собираются на Луну, – это не попасть туда сейчас, а перейти к строительству лунной базы, а также это практическая добыча ископаемых, топлива и материалов для ракетных конструкций. Если они так это синхронизируют, тогда у них не будет такого же финала, как у "Аполлона": слетали, пошумели, высадились и опять забыли на десятилетие.

Что касается научных исследований Луны, то они делаются автоматами, и это много лучше, эффективнее и дешевле. Человек нужен там, где возникают неизвестные вещи, а они как раз будут возникать при производстве и ремонтах. Сейчас на Луну могут двинуться только США – это определяется финансовыми и техническими возможностями. Никакой гонки здесь нет, все остальные только заявляют.

Сергей Медведев: Сейчас у России нет технических ресурсов?

Сергей Кричевский: У России есть ресурсы, наработки, желания и мечты, но с финансированием, с политической волей, со стратегией у нас много хуже, чем у США, хотя они тоже, может быть, превышают свои возможности. Я бы согласился с Иваном: да, конечно, нужно использовать Луну для того, чтобы двигаться дальше, но я бы совместил все это. Если думать о земном хозяйстве, которое должно быть дополнено лунным, то надо смотреть не на этот век, а стратегически – на столетия и тысячелетия.

Конечно, если мы договоримся на Земле, то будет мир, стабильность, и мы найдем ресурсы для освоения Луны: пусть лидируют США, заявил об амбициях Китай, Индия пытается что-то делать, и наша страна не останется в стороне. Мне кажется, кроме того, что это будет топливо и какие-то компоненты, чтобы двигаться дальше, на Марс, к примеру, самое главное – это чтобы человек научился жить в космосе. То, что мы сейчас наработали на орбите, – это одно, а другое дело, если мы научимся строить на Луне поселения, лунные базы.

Есть попытки в дальнейшем начать колонизацию, есть завиральные идеи вплоть до того, чтобы репродуцировать человека в космосе, хотя тут масса этических, медицинских, финансовых и технологических ограничений. Но общее движение – это экспансия в космос. Конечно, с точки зрения земного обывателя, того, что мы имеем сейчас и какие возможности есть на Луне, эта идея кажется завиральной.

Сергей Медведев: Технологически это уже возможно, вопрос только в стратегическом мышлении, в политической воле? Кто-то пытался посчитать, сколько может стоить такой лунный проект с созданием лунного города?

Сергей Кричевский: У нас в советские времена был проект под руководством академика Бармина: лунная база на 12 постоянно живущих человек. Конечно, это большие деньги, тем более при снабжении нынешними ракетами, при их КПД 1%, это очень дорого и тяжело. Надо еще организовать полный жизненный цикл на Луне.

Иван Моисеев: МКС стоит два-три миллиарда долларов в год. Лунная станция будет стоить как минимум в десять раз дороже. Сейчас по плану американцы должны выделить по пять миллиардов в год для того, чтобы только высадить туда человека. Нужно дополнительно выделять на лунную станцию десять миллиардов в год. Американцам надо смотреть, в какой момент это будет эффективно, когда они смогут обеспечить продолжение работы на Луне в режиме хотя бы посещаемой базы. Если они полетят на Луну раньше, то потом придется закрывать. Весь бюджет Штатов на гражданский космос – 20 миллиардов.

Сергей Кричевский: Мы сейчас рассчитываем стоимость при существующих технологиях, при химических ракетах, но возможны прорывы и скачки в технологиях доставки грузов: допустим, пресловутый лунный лифт.

Сергей Медведев: Трос от Земли до Луны?

Сергей Кричевский: Фактически – да. Этим идеям в разных вариациях уже больше полувека. Формально это можно сделать, но там есть ряд сложных моментов. Причем крепить этот лунный лифт надо, как ни странно, к Луне и оттуда опускать, на какой-то высоте над землей, чтобы это не касалось земли, и над плотными слоями атмосферы доставлять какой-то груз, а дальше его транспортировать. Но полно космического мусора, который будет летать и бить по этой системе. Для меня это пока не совсем решаемая проблема.

Иван Моисеев: Знаменитый английский фантаст Артур Кларк расписал все это в подробностях. Да, эта конструкция возможна, нужны материалы. Таких материалов в таком количестве и такой прочности пока не существует. Предполагается, что это можно сделать, но пока не будет ясно, что если мы вложим такие-то деньги, то получим такой-то материал в таких-то количествах и с такими параметрами, разговаривать не о чем.

Сергей Медведев: Сергей, вы пишете, что сейчас, с 2020 года наступает некий третий период космической эры.

Сергей Кричевский: Я вижу три этапа космической эры. Первый (с 1957 года, запуска искусственного спутника Земли, до 1969-го, высадки на Луну) – это начало, второй (с 1970-х до 2010-х) – это создание агентств, космической инфраструктуры, промышленности и так далее. А дальше третий этап, в который мы фактически вступили, – это реализация сверхглобальных проектов по освоению космоса, которые работают не только на Землю и не только около Земли, а идет задача экспансии. Впереди Луна, Марс – может быть, не в этом веке, но мы движемся туда.

Если человечество захочет и сможет жить вне Земли… А такие желающие есть, и я – один из тех мечтателей, которому не удалось пока покинуть Землю. Есть люди, которые заточены на это всерьез: не просто летать туда-обратно, но и полететь, как ни странно это звучит, на постоянное место жительства на Луну или Марс. Вопрос в другом: мы немножко опередили время, у нас не хватает возможностей.

Сотни тысяч людей в мире хотят осваивать космос, особенно молодежь. Нужна кооперация, необходимо не только сотрудничество, но и новые правила игры, новые соглашения. Мы не можем двинуть в космос слишком много ресурсов, у нас сплошные дыры на Земле. Если мы как человечество хотим выжить и развиваться не только на Земле, но и в формате бессмертия нашего человеческого рода, то нам неизбежно надо учиться жить вне Земли. Конечно, это тяжело, это может быть совершенно враждебная и сложная для человека среда, но есть люди, которые хотят это попробовать, построить лунные базы, освоить и Луну, и Марс, и Солнечную систему.

Мы, человечество как вид, должны использовать этот шанс. Сейчас, при переходе к этому третьему этапу нужно организовывать крупномасштабные проекты. Если США смогут лидировать на Луне, если Луна сейчас будет использована, мы сможем взять эту высоту и закрепиться на ней, тогда технологии постепенно помогут решить задачу постоянной жизни человечества вне Земли. Может быть, Луна позволит склеить нашу цивилизацию и уйти от земных конфликтов.

Сергей Медведев: Следующий шаг – не Марс, а именно колонизация Луны?

Иван Моисеев: XXI век – это время Луны. Марс и другие планеты – это автоматы. Поселение человека на другие планеты, даже на Луну, невыгодны. Если человек селится в космосе, то это нужно делать в орбитальных городах: там по естественным причинам будет более комфортно жить, чем на Земле. Это все технически возможно, но требует больших вложений, большего времени. У нас максимум возможностей – это постоянная посещаемая база на Луне для производства топлива, элементов конструкции.

У нас, начиная с первого спутника, всегда была развита кооперация. Даже в самые сложные периоды холодной войны она была на высоком уровне. В этой кооперации есть и свои проблемы. Если посмотреть на график космических, технических и экономических возможностей, то Соединенные Штаты занимают половину, а все остальное добавляют другие страны. Если все страны согласятся действовать согласованно, по одному проекту, то мы в два раза увеличим наши возможности в космосе. Еще нужно учитывать, что Китай неохотно идет на кооперацию, считая, что он должен сделать все сам.

Сергей Медведев: Если создать на Луне базы, как защитить их от астероидов? Лунные кратеры, отсутствие атмосферы – там же будет невероятно уязвимая жизнь!

Сергей Кричевский: Вы правы. Есть проекты, которые решают задачу двумя путями. Первое – это строить под поверхностью Луны, хотя и не очень радостно рыть норы. Второе – это создавать системы защиты от астероидной опасности, причем они в первую очередь должны быть развернуты для защиты Земли. Обратная сторона Луны, которую мы не видим, как раз может быть использована для создания элементов инфраструктуры.

Сергей Медведев: В каком-то смысле мы снова вернулись в 1969 год. Это была совершенно другая эпоха: у человечества была мечта, перспектива, и политически двигалось гораздо больше, и была какая-то технологическая мечта, весь этот спор физиков и лириков. Это было время революций, мечтаний, открытий. А сейчас нами правит страх. То, о чем мы сегодня говорили, это шанс для человечества впервые попытаться жить не страхом, а надеждой и строить свою политику не на прошлом, а на будущем. И Луна может быть очень важной ступенькой в этом направлении.