Создатель оппозиционного паблика “Бузотеры” и бывший координатор народного штаба Навального в Магнитогорске Тимофей Филатов эмигрировал в США. Активисту пришлось бежать из России в мае, после того как на него возбудили уголовное дело по статье 280.1 УК РФ “Публичные призывы к осуществлению действий, направленных на нарушение территориальной целостности Российской Федерации”. Максимальное наказание по этой статье – до 5 лет лишения свободы. Для того чтобы попасть в США, Тимофею Филатову вместе с женой и маленькой дочерью пришлось переходить через американо-мексиканскую границу. В интервью Радио Свобода активист рассказал, почему решился на такой риск.

– Я никому не советую эмигрировать в США без визы. Миграционная политика этой страны ужесточается при Трампе, и исход такой авантюры нельзя предсказать. Нелегальная эмиграция – это трудный, долгий и опасный путь. Мы решились нелегально въехать в США, потому что у нас совсем не было времени, надо было срочно бежать из России.

– Вы давали мне интервью весной прошлого года, после того как полицейские вас избили, а вы пытались привлечь их к ответственности. Тогда вы говорили, что не собираетесь в ближайшее время эмигрировать. Почему передумали?

– В мае я поехал в Екатеринбург, чтобы принять участие в протестах против строительства православного храма в сквере. Когда я снимал акцию на телефон для паблика “Бузотеры”, сотрудники полиции схватили меня, избили и уволокли в автозак. Большинство задержанных отпустили домой, а я разговорился с полицейскими, рассказал им, что думаю о российской власти. Из-за этого разговора, видимо, на меня составили протокол по части 8 статьи 20.2 КоАП. Вечером следующего дня меня повезли в суд. В протоколе было много ошибок, но судья меня даже слушать не стал – отправил на 15 суток в спецприемник.

– Это был ваш первый арест?

– Первый такой долгий. Нас держали в ужасных условиях: в камерах была грязь и плесень. Во время задержания мне повредили колено, но медицинскую помощь отказывались оказывать. Я объявил голодовку в знак протеста против таких условий. Я смог рассказать СМИ, что происходит с задержанными и в каких условиях нас держат. После этого ко мне пришли сотрудники Центра “Э”. Они угрожали обвинить меня в массовых беспорядках и привлечь по 212 УК РФ. Силовики требовали дать показания на штаб Навального в Екатеринбурге, якобы сотрудники штаба организовали протесты против храма. Я взял 51-ю статью Конституции. Эшники ответили, что если я не хочу по-хорошему, то меня “укатают”. Когда я вышел из спецприемника, то узнал, что ко мне домой в Магнитогорске приходили сотрудники полиции и оставили повестку. Еще в 2017 году на меня возбудили уголовное дело по статье 280.1 УК РФ. Во время предвыборной кампании мы с коллегой раздавали газеты Навального. Нас задержали, изъяли мой мобильный телефон, потому что я пытался заснять весь этот абсурд, и сказали, что на меня возбудят уголовное дело за публичные призывы. Почти два года никаких действий по этому делу не было. А в мае этого года после моего освобождения из спецприемника я получил письмо из ОВД с информацией, что дело возбуждено.

– Почему вас обвинили по этой статье?

– Я не знаю. Мне кажется бессмысленным рассуждать о логике силовиков. Она у них одна – был бы человек, а дело найдется. После освобождения я понял, что надо срочно бежать из России. Выпустили меня в пятницу, а в выходные я уже улетел.

– В Магнитогорск не вернулись?

– Нет, потому что меня могли задержать и арестовать. Я воспользовался выходными и улетел в Мексику один, потому что не знал, выпустят ли меня из России и как далеко я смогу уехать. Следом за мной уже полетели жена и дочь.

– Почему выбрали для эмиграции США?

– В США нет экстрадиции с Россией. Америка – это страна, в которой есть демократия и свобода выбора. А еще потому что Америка – многонациональная страна, здесь гармонично живут мигранты из разных стран мира. И мы не чувствуем себя чужими, как это было в России.

– Как вы решились взять с собой жену и трехлетнюю дочь?

– Я люблю свою семью, и я не мог оставить их в России. Жена помогала мне администрировать паблик “Бузотеры”. Она была заявителем на митингах и во всем меня поддерживает. Я эмигрировал, в первую очередь, потому что хочу быть рядом со своей семьей. Я хочу смотреть, как растет моя дочь, как она радуется жизни.

– Как вы переходили границу?

– Мы приехали в Тихуану, потому что, на наш взгляд, это один из самых безопасных городов в Мексике. С помощью переводчика Google объяснили американским пограничникам, что мы политические беженцы из России. Но нас отправили ждать несколько месяцев своей очереди. Несколько месяцев мы ни с кем не общались, потому что боялись ареста и депортации в Россию. Когда мы снова пришли просить убежище, нас обыскали, забрали документы и отправили в камеры, которые находятся на пограничном пункте. Это что-то вроде наших КПЗ, только для эмигрантов. Камеры сейчас переполнены – со мной в очень маленьком помещении сидели 19 человек. Мы спали на полу на ковриках для йоги. Я сидел отдельно, а жена с дочерью – в другой камере. Нас кормили два раза в день и несколько раз водили в душ. Через 4 дня на нас надели браслеты, которые отслеживают перемещение, и выпустили в США.

– Почему вас не посадили в иммиграционную тюрьму?

– По моим сведениям, в тюрьму отправляют только беженцев без детей. С детьми в тюрьму не отправляют, но все ситуации рассматривают индивидуально. Обычно решения по делам эмигрантов, которые сидят в тюрьме, принимают достаточно быстро. А решение нашего вопроса может затянуться на годы.

– Куда вы отправились, после того как перешли границу с США?

– На выходе нас встретила представительница благотворительной организации Jewish family service и предложила помощь. Мы поехали с ней в приют для беженцев. В США много благотворительных организаций и очень развито волонтерское движение.

– Как выглядит приют, где вы сейчас живете?

– Это приют для малоимущих, похожий на недорогой отель. В номере несколько кроватей, холодильник и санузел. Продукты мы получаем в фудбанках, одежду нам дали в благотворительной организации, дочь сейчас ходит в детский сад. Мы очень благодарны за помощь, но я жду, когда получу разрешение на работу. После этого я устроюсь на любую работу, чтобы как можно быстрее обрести финансовую независимость. В Магнитогорске у нас есть небольшой бизнес, я обеспечивал семью самостоятельно и не привык жить за чужой счет.

– У вас есть друзья и знакомые в США?

– В процессе эмиграции я познакомился со многими хорошими людьми. Я благодарен им за советы и помощь, особенно Андрею Копшеву, бывшему сотруднику штаба Навального в Саратове. Он в 2018 году эмигрировал в США и уже получил политическое убежище.

– Как вы адаптировались к жизни в США?

– После того как нас запустили в США, я практически сутки спал. Первое время мне было очень трудно расслабиться. В России я жил как в 37-м году: постоянно ожидал стука в дверь. В Америке безопасность ощущалось мной как пустота, и я впал в депрессию. Я сомневался в правильности своего выбора, думал, что можно было бы остаться в России и продолжить борьбу. В такие моменты я смотрел на дочь. Если бы меня посадили в тюрьму, дочь и жена остались бы одни в Магнитогорске, где трудно найти работу, чтобы выжить. Я бы себе этого не простил.

– Что вы отвечаете тем, кто осуждает вас из-за эмиграции?

– Как я заметил, политэмигрантов осуждают люди, которые занимаются политической борьбой, не вставая с дивана. Такие диванные оппозиционеры хотят построить прекрасную Россию будущего за счет усилий других людей. Активисты к моему решению относятся с пониманием. Я три года своей жизни потратил, чтобы сделать Россию немного лучше. Я сделал все, что от меня зависело. В моем тюремном заключении нет никакого смысла – я могу сделать гораздо больше на свободе. Тюремное заключение – это потеря времени для меня и пустая трата денег налогоплательщиков. Я понял, что большинству россиян наши усилия пока не нужны. Им нравится "стабилизец", который даёт сегодняшняя власть.

– ​Вы разочарованы?

– Я не жалею, что ввязался в политическую борьбу. Мои взгляды не изменились: я по-прежнему верю в прекрасную Россию будущего. Возможно, это иррационально, как любая вера. Православные верят, что они после смерти попадут в рай, а я верю, что россияне достойны жить в прекрасной России будущего. Я продолжаю администрировать паблик “Бузотеры” и сопереживаю событиям в России. Я очень хотел дождаться выборов в Мосгордуму. Я верил, что “Умное голосование” сработает, но преследованием участников московских протестов власть показала, что она не даст нам ни одного шанса легально изменить ситуацию в стране. В сентябре мне стало понятно, что чиновники могут с нами разговаривать только языком репрессий. Сейчас мне абсолютно ясно, что силовикам разрешили делать все – бить людей на митингах, сажать невиновных, – лишь бы сохранить нынешний режим. Боюсь, что у большинства активистов в ближайшее время будет два выбора: тюрьма или эмиграция.

– Как восприняли ваш отъезд чиновники в Магнитогорске?

– Глава города Сергей Бердников на встрече с медиками Магнитогорска, которые недавно вышли на пикеты из-за низких зарплат, вспомнил о моем отъезде. По данным журналистов издания “Верстов. Инфо”, Бердников сказал обо мне так: “Вот знаете, у нас здесь были борцы за экологию, Филатов вроде бы фамилия. Сегодня в Америке живет. Они боролись-боролись, потом получили определенную сумму – они спонсировались, направлялись – и потом исчезли. Я знаю, что ваши лидеры тоже подпитываются, ездят, получают. Я никого не хочу ни в чем обвинять”. Такие слова чиновник сказал врачам и фельдшерам, которые ежедневно спасают жизни. Почему Сергей Николаевич назвал меня экоактивистом, я не понял, я был прежде всего руководителем народного штаба Навального. Денег за эту деятельность мы не получали, наоборот, тратили свое время и средства, чтобы наша страна пошла путем демократии. Я думаю, что чиновники не решают проблемы в сфере здравоохранения, а, как всегда, перекладывают ответственность на Запад и мифических иноагентов.

– До эмиграции вы были за границей?

– Только в Украине и Казахстане.

– Какое впечатление на вас произвела Америка?

– Я все не могу привыкнуть к безопасности, к тому, что не надо бояться полицейских. Очень странно осознавать, что никто из них не может законопослушного человека задержать, арестовать, избить и придумать уголовное дело за инакомыслие. Я своими глазами вижу и ещё больше понимаю, насколько наша страна отстала от всего цивилизованного мира. Очень сильное впечатление на меня произвел Тихий океан, но его красоту бессмысленно описывать. Океан надо увидеть собственными глазами.