Владимир Путин выступил во вторник на совещании с губернаторами и министрами в связи с пандемией коронавирусной инфекции. Президент сказал, в частности, о необходимости дополнительных выплат врачам, которые борются с коронавирусом, а также мерах по поддержке бизнеса. Некоторые аналитики относятся к этим обещаниям скептически, а гражданские активисты кормят медиков в больницах Москвы и Петербурга и собирают деньги на средства индивидуальной защиты.

Итоги 15-й недели 2020 года подводим с аниматором Гарри Бардиным и практикующим психологом, специалистом по оказанию психологической помощи по телефону горячей линии "Стоп-Коронавирус" Алиной Антоновой.

^{Полная видеоверсия программы}

"Есть ощущение прерванного полёта..."

Мумин Шакиров: Мой гость – Гарри Бардин. Гарри Яковлевич, Путин трижды выступил за последние три недели. Вас пробило?

Гарри Бардин: Нет, потому что его выступления лишены человеческой ноты, в них нет душевного посыла. А вот речь канцлера Германии Ангелы Меркель для меня человечна - в ней чувствуется забота о своём народе. И она окрашена эмоционально.

Мумин Шакиров: В России с каждым днем растет число больниц, перепрофилированных под пациентов с коронавирусной инфекцией. В Москве экстренно строят инфекционные больницы – городские власти опасаются, что на пике уже имеющихся коек может не хватить. При этом медики, брошенные на передовую борьбы с вирусом, жалуются не только на отсутствие средств защиты, но и на невозможность по-человечески поесть во время дежурств. Кто помогает российским врачам пережить это сложное время – рассказывает Алена Вершинина.

Embed share

Помощь врачам и больницам. Инициатива снизу

Embed share

Текст скопирван

---

width px height px

---

The URL has been copied to your clipboard

No media source currently available

0:00 0:05:34 0:00

Скачать медиафайл

• 270p | 14,8MB
• 360p | 20,9MB
• 404p | 31,2MB
• 1080p | 109,3MB

Мумин Шакиров: Гарри Яковлевич, для вас удивительно, что пришла беда – и люди начали самоорганизовываться и помогать врачам?

Гарри Бардин: Бессмертные Ильф и Петров: "Спасение утопающих – дело рук самих утопающих". Для меня ничего удивительного в этом нет, потому что продолжается политика недумания о человеке, он – в последнюю очередь. Умирающие моряки стучат на "Курске", но для сокрытия секретов их не спасают, хотя Норвегия предлагала поднять лодку. Нетаньяху предпринял решительные действия, закрыл бары, магазины. А наши две недели не решались.

Мумин Шакиров: Власти должны откровенно сказать: "Нам нужна ваша помощь. Приходите и чем можете помогите"?

Гарри Бардин: Конечно!

Мумин Шакиров: Почему этого не происходит?

Гарри Бардин: Потому что у нас практикуются конспирология, недоговоренность, дезориентация, ложь. Это привычный почерк КГБ, когда не говорится всей правды. Мы никогда не узнаем подлинную информацию о зараженных, потому что не протестированы все заболевшие. Мы отсылаем братскую помощь в Италию, куда угодно. Зачем?!

Мумин Шакиров: Какую цель преследуют власти, помогая другим странам? Казалось бы, это нормальное качество – помочь тем, кому плохо.

Гарри Бардин: Помогите сначала себе. Доказать Америке, что мы круче их, устраиваем второй фронт, ленд-лиз 2020 года? Это глупо.

Мумин Шакиров: Каков процент доверия у вас к официальной информации сегодня?

Гарри Бардин: У меня к федеральным каналам нет никакого доверия. Чаще всего я черпаю информацию из ленты новостей в Facebook, я ей больше доверяю, это голоса живых людей.

Мумин Шакиров: Путин в своем обращении предложил всё-таки помочь и малому, и среднему бизнесу (по крайней мере, в планах), и конкретно врачам. Вам это говорит о том, что власть начала действовать?

Гарри Бардин: Нет, потому что всё идет с опозданием. Когда обнаружились 30 тысяч наших граждан за рубежом, которые рвутся на родину, первое, что нужно было делать – задаться вопросом: на что они живут, где ночуют, что едят? Надо было перевести в посольства деньги, срочно отправить этих людей рейсами сюда, здесь обеспечить койко-местами для карантина. Нужно было позаботиться о человеке, но этого не было сделано.

Мумин Шакиров: По итогам трех обращений Владимира Путина к народу Альфред Кох написал: "Дерзай, вождь! Твой выход. Покажи, наконец, нам класс! Нам про тебя рассказывали такие чудеса... Уж ты не подкачай. Сколько мы отдали, а прежде всего 20 лет своей жизни, ради того, чтобы лицезреть это показательное выступление... Жги, герой!" Жжёт?

Гарри Бардин: Нет. В 1985-м году десант артистов – Карен Шахназаров, Александр Панкратов-Черный, Наташа Андрейченко, Лариса Долина и ваш покорный слуга – был отправлен в Волгодонск. Мы прилетели туда, дали концерт. Нас пригласил первый секретарь горкома партии Владимир Иванович (фамилию не помню). Он почему-то уперся взглядом в меня и стал мне доверительно рассказывать, какой он проницательный, проникновенный и мудрый человек. У него в Волгодонске производство, рассчитанное на женщин, а женщин нет. Тогда он пускает клич в Сибирь, в Иваново, предлагает матерям-одиночкам приехать и получить готовые квартиры. "Потом, – говорит он мне, – я обратился в Министерство обороны, чтобы все – киргизы, узбеки, таджики – служили здесь, в Волгодонске". Он, как Трофим Лысенко, на предметном стеклышке микроскопа создает, как ему кажется, новую породу, скрещивает яблоко с тыквой. "Наконец, – он говорит, – здесь возникли браки. А я сделал так, чтобы было производство, общежития и магазины ". Это как бы гетто. И возникла проблема. Я говорю: "Я даже знаю какая – не было детских садов". Он спрашивает: "Как вы догадались?!" И я понял, что передо мной дурак. Просто он не читал Салтыкова-Щедрина. Он думает, что он руководит и дает счастье людям, а на самом деле он идиот. Те, кто ведет нас, не понимают, что нужно думать на перспективу и о людях в первую очередь.

Мумин Шакиров: По данным российского МИДа, больше 25 тысяч россиян до сих пор не могут вернуться на родину из-за рубежа. Россия полностью закрыла регулярное и чартерное международное авиасообщение ещё две недели назад. С тех пор летают только так называемые вывозные рейсы, но вернуть всех россиян по-прежнему не удается. На этой неделе из Нью-Йорка в Москву вернулся очередной такой самолет, но доставить на родину всех граждан России, застрявших в аэропорту Джона Кеннеди, он снова не смог, хотя на борту было более 300 свободных мест. Рейс Нью-Йорк – Москва был наполовину пуст или наполовину полон? Кому как нравится. Разбирался Артём Радыгин.

Embed share

Долгая дорога домой

Embed share

Текст скопирван

---

width px height px

---

The URL has been copied to your clipboard

No media source currently available

0:00 0:05:36 0:00

Скачать медиафайл

• 270p | 16,0MB
• 360p | 25,5MB
• 404p | 37,4MB
• 1080p | 131,2MB

Мумин Шакиров: Как мне сообщила сегодня ночью Вероника Наумова (которая только что была на экране), 14 апреля будет очередной рейс, но на него опять не возьмут жителей российских окраин, Урала или Сибири, а заберут только москвичей и тех, кто живет в Подмосковье.

Гарри Бардин: Что за дискриминация?!

Мумин Шакиров: Я назвал бы это сегрегацией по прописке. Казалось бы, можно сыграть на патриотических чувствах, сделать грандиозное шоу, что Кремль, Путин спасает своих людей, вывозит изо всех точек мира. Тем более что выделены 500 миллионов рублей. А в итоге мы видим несчастных людей, которые не могут добраться до родины. Почему?

Гарри Бардин: Мы пожинаем плоды оптимизации. Когда увольняют трех санитарок – добавляют медсестре, увольняют трех медсестер – добавляют одному фельдшеру, потом увольняют трех фельдшеров – дают врачу, увольняют четырех врачей – добавляют главному врачу, а главного врача Путин считает средним классом. В Сибири города находятся друг от друга на расстоянии 300-400 километров. И роженицу везут по ухабам черт знает куда. Да на первом ухабе она родит. И при этом сокращают медицинские учреждения, радуются этой оптимизации.

Мумин Шакиров: О тех, кто остался за рубежом, официальный представитель МИДа Мария Захарова пробросила фразу: "Сдувают пыль с российских паспортов". Ей звонили и просили дать возможность послать куда-то борт, чтобы аэропорт принял чьих-то родных и близких, была какая-то частная история. Оставшихся за рубежом людей обвиняют в том, что они...

Гарри Бардин: ...не патриоты.

Мумин Шакиров: Зная, что началась пандемия, они полетели туда в расчете вернуться обратно через несколько дней.

Гарри Бардин: Цинично: "Сами виноваты. Кто вас просил?"

Мумин Шакиров: Есть разные судьбы, разные истории. Некоторые заранее брали билеты на конкретное число, но рейсы были отменены. Почему на этих псевдопатриотических нотах играет Захарова?

Гарри Бардин: Я не понимаю, что ею движет, кроме карьеризма. Талант явно отсутствует.

Мумин Шакиров: Это опять как бы игра? Куда вы поехали, там плохо...

Гарри Бардин: Естественно. "У нас лучше всех! А если вы поехали туда, там и оставайтесь!"

Мумин Шакиров: Вас устраивает, какой режим самоизоляции рекомендует власть в Москве? Или надо жестче, или надо мягче?

Гарри Бардин: Надо власти брать на себя ответственность. Если это карантин (называйте это хоть чрезвычайщиной), то оплачивайте этот месяц... Из каких средств коммерческим структурам платить людям, если они распустили ресторанный бизнес, театры? Они же прогорают, а вы им советуете платить своим сотрудникам. Путин бросил красивую фразу, что "месяц – это оплачиваемый отпуск"... Популист!

Мумин Шакиров: Деньги выделяются представителям конкретных профессий, конкретным людям, а о деятелях культуры как бы подзабыли. Деятели культуры подают голос свой, чтобы власть обратила на них внимание, или они понимают, что сейчас не до них?

Гарри Бардин: Я общаюсь только с одним деятелем культуры – с собой. Я на "удаленке". Мне стыдно за наших представителей культуры, поддерживающих за хорошие "бабки" новый проект Конституции.

Мумин Шакиров: Недавно я прочитал, что немецкий концерн BMW начал производство медицинских масок. И невольно вспомнилось знаменитое: "Всё для фронта, все для победы!" Что вас, прожившего большую жизнь, в истории с эпидемией больше всего потрясло?

Гарри Бардин: Я нахожусь в зоне риска. Мы всячески ёрничали, что Европейский союз хочет Европу без границ, а мир оказался для вируса без границ, и мы почувствовали, что связаны друг с другом. Мы должны испытывать чувство локтя, что все вместе мы – человечество. Гуманность должна быть во главе всей дипломатии, всей политики разных государств.

Мумин Шакиров: Гарри Яковлевич, не собираетесь ли вы создать что-то про коронавирус? Есть ли у вас какие-то идеи?

Гарри Бардин: Я не загадываю, мне важно закончить кино, которое я сейчас снимаю. Я распустил студию, мы сидим по домам вынужденно, и от этого у меня ощущение: я подпрыгнул, но не упал. Есть ощущение прерванного полета.

Мумин Шакиров: Понятно, что у людей заканчиваются деньги. На ваш взгляд, в качестве психологической и реальной помощи нужно ли организовывать на улицах полевые кухни, чтобы люди могли питаться бесплатно?

Гарри Бардин: Доставка продуктов на дом в перчатках и в масках – это наиболее гуманный вариант.

Мумин Шакиров: В Нью-Йорке раздают сухие пайки или бутерброды, бургеры, какой-то небольшой комплект...

Гарри Бардин: Если это не ведет к новому заражению через еду, то можно принять этот опыт. Надо просто пробовать. Если мы не попробуем, то не почувствуем, куда мы придем. Сейчас это все непредсказуемо. А цена всем прогнозам – две копейки.

Мумин Шакиров: Надо ли ограничивать продажу алкоголя?

Гарри Бардин: Я не сторонник того, чтобы что-либо ограничивать. Есть такая беда в нашем отечестве: если мы что-то запретим на время эпидемии, то потом это и останется. Собрания отменят, одиночные пикеты отменят и закрепят это законодательно.

Мумин Шакиров: У вас есть опасение некой заморозки ограничительных жестких мер?

Гарри Бардин: У власти нет заднего хода.

"Самое сложное – неопределенность"

Мумин Шакиров: Наш новый гость по Skype – психолог и психотерапевт Алина Антонова. Алина, вы много общаетесь с людьми, находящимися на самоизоляции. Исходя из того опыта, который вы приобрели, и из общения, скажите, чего больше в России сегодня в этом режиме – секса или семейных ссор?

Алина Антонова: С вопросами о сексе на горячую линию не обращаются. А с проблемами семейных ссор и алкоголизации звонит много людей, которые не могут до конца сориентироваться и понять, как им действовать.

Мумин Шакиров: Режим обязательной самоизоляции, введенный в большинстве регионов России, уже оставил без работы большинство предприятий в сфере торговли и услуг. Но не только. Еще в середине марта в Москве, например, закрылись театры и музеи. Приостановлено проведение киносъемок и фотосессий. О том, как на "удаленку" переходит искусство, рассказывает Иван Воронин.

Embed share

Искусство в режиме изоляции

Embed share

Текст скопирван

---

width px height px

---

The URL has been copied to your clipboard

No media source currently available

0:00 0:05:54 0:00

Скачать медиафайл

• 270p | 16,9MB
• 360p | 25,1MB
• 404p | 32,3MB
• 1080p | 122,8MB

Мумин Шакиров: Алина, какую тенденцию вы заметили за две недели режима самоизоляции после общения с клиентами или с пациентами?

Алина Антонова: Тенденция не самая хорошая. Большое число людей стали злоупотреблять алкоголем. Это одна группа звонящих на горячую линию. Есть еще люди, у которых обострились психические заболевания. Это связано и с сезоном, и с ситуацией. Звонят люди, у которых не хватает эмоциональных сил на то, чтобы пережить эту ситуацию, у которых сложные жизненные обстоятельства или нет поддержки близких.

Мумин Шакиров: Идет дискуссия, ограничивать ли продажу алкоголя или нет. Какова ваша точка зрения? Закрыть все винно-водочные магазины?

Алина Антонова: То, что сейчас происходит, – это лакмусовая бумажка. Если у человека были проблемы с алкоголем, то они расцвели цветом в данной ситуации. Это также происходит по другим проблемам. Может быть, алкоголь надо сделать менее доступным, но я начала бы с другого. Люди должны немножко переориентироваться и с большей ответственностью подходить к происходящему в их жизни. Тогда никого не надо будет ограничивать ни в чем.

Мумин Шакиров: Алина, до конца апреля у нас режим самоизоляции, а с понедельника в Москве – в более жесткой форме. Режим чрезвычайного положения пока нам не обещают, но будет система пропусков. Как жить дальше? Понятно, что у людей заканчиваются деньги, и ситуация будет более напряженной. Какие рецепты вы даете тем людям, которые обращаются к вам за помощью?

Алина Антонова: В первую очередь, конечно, сконцентрироваться на себе, на своей семье и на том, что происходит. Самое сложное – это неопределенность. Мы не знаем до конца, когда и как всё это закончится. Но мы можем переориентировать свой взгляд с негатива хоть на какой-то позитив. У каждого в окошке уже видно то, что веточки набухли, начинают пробиваться лепестки, солнышко светит, мы находимся дома, есть возможность выспаться. В любом случае в нашей жизни есть плюсы, на которые я и ориентирую людей. Может быть, вы никогда не играли со своим ребенком в лото и в шахматы, а теперь появился шанс. Узнайте, что он любит, от него, а не только от школьных учителей.

Мумин Шакиров: Телевидение государственное и негосударственное дает ли успокоительные советы и является ли это тем местом, где можно получить положительные эмоции?

Алина Антонова: Сейчас можно сократить потребление информации любых СМИ. Большое число музеев открыли онлайн трансляции, театры открыли онлайн трансляции. Можно себя занять много чем, помимо просмотра новостей. Это будет более полезно для нервной системы.

Мумин Шакиров: В одной из программ прозвучало, что выросла продажа презервативов на 30%. Это означает, что сексуальная жизнь увеличилась, жить стало гораздо интереснее. Насколько это правдоподобная информация? Есть ли у вас по этому поводу какие-то анализы, статистика?

Алина Антонова: Я знаю, что в Китае есть информация по поводу увеличенного числа разводов и беременностей. У нас пока такой информации нет – слишком мало времени мы находимся на самоизоляции. А продажа – это очень условная штука. Вопрос в том, как долго люди не будут теперь покупать презервативы или же будут регулярно приобретать их в том же количестве.