Русская балерина Тамара Туманова сделала блестящую карьеру в западном шоу-бизнесе. Специально для неё ставили балеты Серж Лифарь, Леонид Мясин и Джордж Баланчин. Туманова выступала на Бродвее, снималась у Альферда Хичкока и Билла Уайлдера, её партнерами были Грегори Пек и Пол Ньюмен. Но что творилось за кулисами ее внешне благополучной и успешной жизни? Владимир Абаринов представляет очередной эпизод пятого сезона подкаста "Обратный адрес".

Поговорить о судьбе, таланте и личности Тамары Тумановой я пригласил искусствоведа, историка моды и коллекционера Александра Васильева, автора книг "Красота в изгнании" и "Русский Голливуд". Александр Александрович, начнем с биографии. Само появление Тамары на свет произошло в драматических обстоятельствах...

– Тамара Владимировна Туманова была одной из самых знаменитых балерин ХХ века, красавицей, техничной, музыкальной, мелодичной, настоящей звездой. Ее неслучайно называли "чёрной жемчужиной русского балета". Родилась она в эпоху Гражданской войны, 2 марта 1919 года, когда её семья, спасаясь от большевиков, находилась в поезде между Екатеринбургом и Тюменью. Там, в вагоне поезда, глубоко беременная мама Евгения Туманишвили, по всем документам грузинская княжна, родила от Владимира Хасидовича девочку, которая оказалась крайне талантливой.

– Удивительное совпадение. Через 27 лет, в марте 1938-го, точно так же, в поезде, на перегоне между Иркутском и Слюдянкой родился Рудольф Нуреев.

– Происхождение отца, хоть и офицера-инженера царской армии, который даже участвовал в параде на Красной площади в царском танке, имеет явно польско-еврейские корни. Недавно, может быть года два назад, в Париже продавался фотоархив Тумановой из коллекции её тети, родной сестры этого самого Владимира Хасидовича. Так вот, представьте себе, там было написано: "Любимой тете Розе", "Любимой тете Саре от Тамарочки". Там были только еврейские имена. Вот судя по этим фотографиям, мне кажется, что отец ее был, возможно, выкрестом. Он был царским офицером, а в офицеры брали только крещеных, даже если у них были еврейские корни. Он был явно крещеным, он похоронен под крестом, скончался в Калифорнии.

– Владимир Дмитриевич Хасидович, участник русско-японской и Первой мировой, полковник, георгиевский кавалер, был приемным ребенком. Хасидович – фамилия приемных родителей.

– Как вы понимаете, жизнь в Тюмени была недолгой. Они переехали в Шанхай, где якобы уже маленьким ребенком Туманова она видела на гастролях Анну Павлову. Но это неудивительно, Павлова много колесила по миру, могла побывать и в Шанхае.

– Павлова гастролировала в Китае в 1922 году. Есть даже легенда, что она там сделала 37 фуэте на спине у слона. Тумановой тогда было три года. Ее отец недурно зарабатывал своей инженерной специальностью, он проектировал и строил мосты. В один прекрасный день он подписал контракт на работу в Каире.

– Семья села на пароход и поехала на работу в Каир, на Суэцкий канал, обогнув Индию. Я видел программку парохода, где было что-то вроде того, что маленькая Тамарочка Туманова, по-моему, Хасидович тогда ещё (она Тумановой стала позже) "танцует в концерте". Мне даже это показалось очень странным, потому что ей тогда было лет пять. Но уже с шестилетнего возраста девочка с мамой перебирается в Париж, позднее из Каира туда переезжает и папа. Там она попадает в студию знаменитой Ольги Иосифовны Преображенской, примы-балерины Мариинского театра, которая воспитала большинство звезд балетной сцены и была женщиной абсолютно удивительной, как актрисой, так и педагогом.

– Тамара стала одной из будущих юных солисток Русского балета, прозванных "беби-балеринами". С одной из этой троицы, Ириной Бароновой, вы дружили. Что она вам рассказывала о том времени?

– В ту пору Тамара Туманова – когда она поступила к Преображенской, это был 1925 год – была чрезвычайно талантливым ребенком. Как говорят, уже тогда овладела потрясающими техничными упражнениями. Там же училась Ирочка Баронова, родом из Москвы, которая через Бухарест, тоже 1919 года рождения, приехала в Париж, они очень дружили. Баронова всегда говорила, что завидовала Тамаре, ее яркой внешности: брюнетка, яркие глаза, девочка наполовину грузинка. Ирина была блондинка с голубенькими глазками, она казалась самой себе очень бледной.

Однажды в зал, где обучались маленькие девочки, пришла Анна Павлова. Рядом с Павловой в зале сидела мама Тумановой, которая обожала свою дочь и встретила с ней даже старость. Надо сказать, что мама от неё вообще не отходила, абсолютно её боготворила, даже долгое время отождествляла себя с ней, часто говорила: "Мы сегодня танцуем", "Мы сделали 64 фуэте". То есть не ее дочка Тамара, а именно "мы", потому что мама считала, что это все единое целое. Так вот: мама, глядя на то, как в зале танцует её дочка, обращаясь к Анне Павловой, которую она не узнала, сказала: "Ну что, моя Тамара лучше всех?" На что Павлова ответила: "Неплохая девочка". Мама так обиделась, говорит: "Как это неплохая? Она самая прекрасная! А вы вообще-то сами танцуете, в балете разбираетесь?" На что Павлова ответила: "Немножко".

Тем не менее Павлова заметила Тамару, потому что она уже в детстве крутила устойчивых 15 фуэте, это очень много. Анна спросила: "Тамарочка, какую музыку ты любишь, веселую или грустную?" Она сказала: "И веселую, и грустную, потому что я люблю всякую музыку. Вот пусть для меня поиграют, а я для вас потанцую". Она импровизировала в такт с музыкой столь уместно, что даже закончила, как пишут современники, камаринским русским танцем. Это произвело огромное впечатление на Павлову, и она пригласила Тамару участвовать в своём Гала-концерте в театре Трокадеро.

– Концерт в Трокадеро состоялся в июне 1925 года. В нём участвовали и другие ученицы Преображенской. Из тех, что сделали карьеру в балете, назову Нину Юшкевич, Ирину Гржебину, Нину Тихонову. Тамаре было тогда шесть лет, Нине Юшкевич всего пять.

– Успех Тумановой у Анны Павловой, как говорят, привлек внимание самого Дягилева, который тоже видел эту девочку и думал о том, что Тамара в принципе может стать членом труппы. Но этого не случилось, Дягилев скоропостижно скончался в августе 1929 года в Венеции.

– Режиссер и антрепренер дягилевского балета Сергей Григорьев пишет, что на русское Рождество 1928 года Дягилев пригласил его с женой в парижский русский ресторан, чтобы посмотреть на юную танцовщицу кабаре. Это была худенькая смуглая девочка лет 9 или 10 (Тумановой было тогда 9) "с живыми карими глазами", плясавшая русские танцы. "Отлично! – сказал тогда Дягилев. – Но чересчур манерна. Впоследствии это испортит ей танец".

– Ее жизнь балетная началась в 1930-е годы, когда она получила прозвище "беби-балерина". В труппе, где работал Мясин, где работал позднее Лифарь, где работал Фокин, это была знаменитая труппа полковника де Базиля, три выдающиеся девочки – Ирина Баронова, Тамара Туманова и Татьяна Рябушинская.

– Полковник де Базиль, он же Василий Григорьевич Воскресенский, – личность по-своему замечательная. Он был сотником казачьего полка Третьей сводной Кубанской дивизии, воевал на Кавказе и в Первую мировую, и в Гражданскую, покинул Россию в марте 1919 года и в 1920-м объявился в Париже – естественно, без копейки в кармане. Ему пришло в голову заняться антрепренерством. В то время это было все равно что черной икрой торговать – русский балет был на подъеме, пользовался спросом. После смерти Дягилева де Базиль в партнерстве с Рене Блюмом, братом будущего премьер-министра Леона Блюма, организовал труппу "Русский балет Монте-Карло", в которую перешли многие солисты дягилевского балета. Главным балетмейстером стал Джордж Баланчин. Он пригласил в свой балет всех трех беби-балерин.

Но ещё до этого приглашения в Париже поставили детский балет "Веер Жанны", в котором участвовала девятилетняя Туманова. Это был частный спектакль, потому что таким юным артисткам закон воспрещал выступать на профессиональной сцене. Проект затеяла известная парижская светская львица, меценат и при этом многолетний член социалистической партии Жанна Дюбо. Она подарила десяти композиторам по перу из своего веера, и каждый сочинил танцевальный номер. В числе авторов балета были Равель, Пуленк, Жак Ибер, Дариус Мийо... Поставили "Веер" Ивонна Франк и Алиса Бурга. Вот это был уже настоящий дебют Тумановой. Она танцевала 4 из 10 номеров. В 1929 году, когда Тумановой исполнилось 10 лет, спектакль перенесли на сцену Гранд-опера. Кстати, почему-то нигде не пишут, кто еще кроме Тумановой участвовал в этом спектакле. Я нашел три имени: Одетт Жойе, Иветт Шовире и Марсель Бурга. Из них выдающимися танцовщицами стали только Шовире и Туманова, Жойе стала киноактрисой. Ну а в 1932 году состоялось приглашение в балет Монте-Карло. Вот как об этом рассказывала сама Тамара Туманова в интервью Михаилу Мейлаху в 1992 году:

"В 1931 году заговорили о приезде Баланчина, который будет создавать новый русский (после Дягилева) балет Ballet Russe. Все страшно волновались, и я тоже, хоть уже и была знаменитостью. Баланчин пришел к Преображенской и сказал, что хотел бы посмотреть маленькую Туманову – он обо мне уже много слышал от Дягилева, который незадолго до смерти видел меня в Парижской опере, и от Роже Дезормьера, дирижера, говорившего о моей музыкальности. Ну, тут уж я расстаралась во всю мочь. Баланчин был поражен. Преображенская представила меня Баланчину и Василию Григорьевичу Базилю. Уже зная от Преображенской, что я, кроме всего прочего, пианистка, Баланчин попросил меня сыграть на рояле. Я согласилась и сыграла Моцарта, не подозревая, что Моцарт – его идол. Баланчин был покорен. Мы работали в Монте-Карло четыре месяца, за которые Баланчин поставил для меня балет "Котильон" на музыку Шабрие, который я танцевала на премьере в апреле 1932 года. Так началась уже настоящая моя карьера балерины. Впоследствии я танцевала во множестве его интереснейших балетов".

Тамара Туманова в балете "Котильон". Фрагмент документального сериала телекомпании PBS "Американские мастера"

Александр Александрович, дети, конечно, участвуют в балетных спектаклях в наше время, но они все же не выступают профессионально. А Туманова, Баронова, Рябушинская были профессионалками, кормили свои семьи. Такое впечатление, что у них не было детства. Ведь им нужно было где-то учиться, а тут гастроли, переезды...

– Речь идет о 1930-х годах, это эпоха Великой депрессии. Тогда таких законов, которые бы ограничивали танцы для детей, не существовало. Родители были голодны, им действительно нужны были эти деньги, которые дети получали. Это с нашей точки зрения мы видим в этом что-то аморальное, может быть, негуманное, а в ту пору такое было обычным. Эксплуатация детского труда, да. Но тогда были такие правила, можно было начинать очень рано, можно было зарабатывать. Конечно, они очень рано окунулись во взрослую жизнь, во все эти переезды, во все эти бесконечные гастроли.

Баланчин и его беби-балерины. Отрывок из фильма "Русские балеты" (Ballets Russes) Дэна Геллера и Дайны Голдфайн. 2005 год

– "Русские балеты" после Дягилева столько раз разделялись, переименовывались, даже судились друг с другом, а балетмейстеры и солисты столько раз переходили из труппы в труппу, что трудно уследить за всем. Во всяком случае, Баланчин проработал в Монте-Карло всего несколько месяцев, после чего ушёл и увел с собой Туманову, но потом Базиль обманом переманил её. В итоге Баланчин уехал в Америку, а Туманова осталась в Европе. Впоследствии она всё-таки добралась до Америки в составе новой труппы – Сержа Дэнема, он же Сергей Иванович Докучаев. В Новый Свет она отправилась с родителями.

– Я знал другую балерину, солистку полковника де Базиля, которая с Тамарой танцевала, ее звали Тамара Григорьева. Она говорила, что мама Тамары бдила так сильно за Тамариной нравственностью, что стояла постоянно в кулисе, давала Тамаре из кулис знаки, куда ей идти, что делать, подбадривала её. Самым, может быть, знаменитым балетным действом Тумановой был её арабеск, который она держала очень долго, без движения стояла на пуантах на одной ноге как вкопанная. Сол Юрок, который сделал очень много для продвижения её карьеры, особенно в США, назвал её "черной жемчужиной русского балета" за тёмные волосы. А фамилия Туманова была выдумана, по словам Ирины Бароновой, Ольгой Преображенской, которая сказала: "На сцену с фамилией Хасидович идти нельзя. Давай возьмем мамину фамилию, и ты будешь Тамара Туманова, легко запомнить". Звёздные имена всегда должны начинаться на одну букву, имя и на ту же букву фамилия – Грета Гарбо, Мэрилин Монро, Мирей Матье, Тамара Туманова. Это обязательно, если мы хотим большого успеха, потому что легче запомнить.

– А в балете ещё и русское имя обязательно.

– Тогда не было шансов быть на сцене, если ты не русский. Долин тоже был не Долин, Маркова была тоже не Маркова, Зорина тоже была не Зорина (настоящее имя Антона Долина – Сидни Фрэнсис Патрик Чиппендалл Хили-Кэй, Алисии Марковой – Лилиан Элис Маркс, Веры Зориной – Эва Бригитта Хартвиг. – Прим. РС). Это было необходимо, чтобы иметь успех, надо было зваться русским именем в 1930-е годы. Балетные ноги, как мне сказал в своё время знаменитый солист Кировского театра Валерий Панов, растут из России. Это очень простая, но мудрая фраза: весь мировой балет растёт из России. Дягилевские дети, его потомки, питомцы, после его смерти разъехались и основали балеты в Сан-Франциско, в Лос-Анджелесе, в Чикаго, в Нью-Йорке, в Южной Америке, в Австралии – везде, где было можно. И это естественно, потому что классический балет был выпестован в царской России, балетные труппы были частными театрами дома Романовых. Это был императорский Мариинский театр, императорский Большой театр, императорский Большой театр Варшавы. Это были театры, которые имели деньги из казны царской семьи. А так как семья Романовых была баснословно богата, то она вкладывала все в развитие балетного искусства. А балет без денег, к сожалению, не может существовать.

– Если читать интервью самой Тумановой, а она очень любила давать интервью в зрелые годы, там всё в превосходных степенях, триумф за триумфом. Артистка, конечно, так и должна говорить о себе. Но я почитал и рецензии тех лет, у неё не все гладко было. Её техника была безупречна, даже феноменальна, но манера резко контрастировала с тем, к чему привыкли зрители. Вот цитата из рецензии 1944 года на спектакли с участием Тумановой в Ballet Theater – это то, что потом стало называться American Ballet, один из лучших балетных театров Америки: "Ей дают классические партии Марковой, отмеченные светлой гармонией. Ранее Туманова блистала в партиях прямо противоположных, драматически напряженных – как, например, Одиллия, злой двойник Королевы лебедей. В лирических ролях, в которых она выступила в эти первые дни, манера Тумановой по контрасту с мягким сиянием Марковой или теплой, очаровательной выразительностью Даниловой производит несколько зловещее впечатление". (Перевод Анастасии Архиповой)

Австралия, Сидней. 1939–1940 годы

То есть драматические партии ей лучше удавались, чем лирические. К тому же она была довольно крупной, высокой. Тот же рецензент пишет, что Антону Долину нелегко носить ее на руках. Что вы об этом скажете?

– Я думаю, что её кавказское происхождение давало о себе знать. Она была драматической актрисой, сама много говорила о том, что драматизм балетного актера играет огромную роль. Но тут есть и ещё одна деталь. Когда после войны она приедет в Гранд-опера и будет танцевать Жизель, то получит "Гран-при Жизель" из рук президента Франции, приз за лучшую интерпретацию лирической партии Жизели. Может быть, это было связано с тем, что в 1940-е годы она ещё была довольно молода, ей было всего-то каких-то 25 лет, она ещё не набралась такого опыта, возможно, как говорила мне Баронова, "перебарщивала для галерки".

– Это что значит?

– Как бы танцевала не для первых рядов, а для последних – для галерки. Утрировала жесты, была, может быть, слишком драматична. Потому что на сцене можно всё утрировать в разы, когда мы работаем на галерку, а есть те, которые танцуют для партера, это разный тип. Я думаю, что Алисия Маркова, которую хвалит рецензент в вашей газете, наверное, танцевала для партера. Позднее Туманова станет ещё и кинозвездой, там она всегда играла гротескные партии. Я думаю, что это часть её таланта. Я пересмотрел все её фильмы. Она никогда не была лирической, такой у нее был темперамент, она была взрывная.

– В 1942 году Туманова снялась в фильме-балете "Испанская фиеста" на музыку Римского-Корсакова, а через два года, в 1944-м, состоялся кинодебют в главной драматической роли – Дни славы" с Грегори Пеком. Он советский партизан, она заблудившая, оказавшаяся на оккупированной территории балерина. Для Пека это тоже была первая роль в кино, во всяком случае первая главная роль. И вроде бы у них был роман?

– Говорят, что да.

– А его соперником был продюсер и сценарист картины Кейси Робинсон.

– Победил Кейси Робинсон, она же за него вышла замуж. Я думаю, что он либо отбил Тамару, либо просто не давал ей возможности этот роман развить. Тем более что сидела над ней мама.

– Об этой балетной маме анекдоты ходят. Она действительно всю жизнь опекала Тамару?

– Когда Тамара обвенчалась с Кейси Робинсоном, американским режиссером, мне рассказывала балерина Наталья Красовская, другая "беби-балерина", которая была в русском балете де Базиля, жила, кстати, в Америке в конце жизни, в Далласе, сказала, что мама передала Наталье Красовской: "Мы вышли замуж". То есть не Тамара вышла замуж, а "мы". Мама не уехала из дома Тамары, когда она вышла замуж, поселилась в Беверли-Хиллс, у них был красивый особняк. Я даже не удивился бы, если в брачную ночь она руководила дочерью и говорила, что надо делать. Мама её была чрезвычайно авторитарной женщиной, настоящей грузинской балетной мамочкой.

– И папа не отставал.

- Папа тоже отличился, папа всё время Кейси Робинсону давал советы, как писать сценарии, как ставить фильмы. Папа, инженер мостов, наверняка знал. Кейси не выдержал, их брак длился 10 лет, но рухнул. Кейси вернулся к своей первой жене. У них не было совместных детей, потому что Тамара не хотела рожать.

– Это действительно смешно, но справедливости ради надо сказать, что папа был довольно неплохим литератором, он в своё время публиковал в журналах записки и рассказы о русско-японской войне.

Она была дивной, во всех своих интервью, которые я тоже читал, как и вы, она все время говорит: триумф за триумфом, я такая прекрасная. Она действительно была прекрасная. Вы знаете, никто меня не заставит сказать, что у неё были какие-то недостатки. Она была прекрасная балерина своей эпохи. У неё были роскошные костюмы, которые делала Варвара Каринская. У неё были прекрасные партнеры. Я очень дружил с её партнером Андре Проковским, французским режиссером, который с ней вместе танцевал. Мама руководила всем процессом. Они танцевали, по-моему, па-де-де из "Дон Кихота", Тамара застывала в своём знаменитом арабеске, о котором ее друг Юрий Зорич с юмором говорил: "У Тамары был такой устойчивый баланс и долгий арабеск, что можно было выйти из зала, сходить в ресторан напротив, пообедать, вернуться в зал, а Тамара все ещё стояла в этой позе". Андре Проковский спрашивал: "А что же мне делать, у нас музыка идет, я должен дальше танцевать". – "Нет, – говорит мама, – пускай Тамара стоит, а ты ходи по кругу".

Мама всегда крестила место на сцене, где Тамара танцевала, окропляла святой водой, чтобы у Тамары всё хорошо вышло. Мама носила у себя, прижав к груди, пуанты Тамары, потому что однажды в Гранд-опера ей подсыпали в балетную обувь толчёное стекло. Ну, в балете так бывает, либо булавки вкалывают в пуант, либо толчёное стекло. И мама Тумановой тоже отличалась. Например, Данилова мне рассказывала, что она танцевала Жизель. Когда пришла в свою гримерную, у неё пропал костюм, выходить на сцену не в чем. А мама Тамары стоит и говорит: "А у Тамарочки есть свой костюм для Жизель, она готова вас заменить". Так и пришлось сделать, Тамара вышла вместо неё. Где нашли костюм Шуры Даниловой? В бачке туалета. Это значит, кто-то украл этот костюм и кто-то его засунул в этот сливной бачок. Я думаю, что это мама и сделала.

Тамара Туманова и Джин Келли в фильме "Приглашение на танец". 1956 год

– После войны Туманова вернулась в Европу, гастролировала в Южной Америке, но никогда не приезжала в Советский Союз, хотя есть любопытный документ: письмо за подписью директора Госконцерта, где сказано, что Госконцерт согласен организовать ее гастроли в декабре 1966 года. Гонорар обещали 250 рублей за спектакль. Причем предложение, как следует из письма, исходило от Тумановой. Почему гастроли не состоялись?

– Я думаю, это было связано с тем, что в 1966 году она снялась в явно антисоветском фильме "Разорванный занавес". Идеология в России, что в советские времена, что сейчас, главенствует над всем. Я думаю, что её записали в злостные эмигрантки, потому и не дали ей этой возможности, она не приезжала.

– То есть вы думаете, что директор Госконцерта дал своё согласие, не зная о фильме, а потом вышестоящие товарищи его поправили?

– Его поправили, это тот же 1966 год, сказали: ты что, с ума сошел? Она играет в фильме Хичкока, он антисоветский. Джулия Эндрюс играет женщину, которая работает на США в ГДР. Ой-ой-ой, страны социализма под угрозой!

– Да и самого Альфреда Хичкока в СССР не жаловали.

– Свою последнюю роль в кино Туманова сыграла в фильме Билли Уайлдера 1970 года "Частная жизнь Шерлока Холмса". Это роль русской балетной дивы, которая желает зачать ребенка от знаменитого сыщика.

Тамара отказалась преподавать. Она все время жила с мамой и папой до их кончины, а мама скончалась очень поздно. Она принимала друзей, у неё был очень красивый особняк в Голливуде. Там было огромное количество сувениров балетной жизни, фотографии, костюмы, драгоценностей было очень много, ценных подношений, потому что она была звездой первой величины. Живопись очень неплохая, Челищев, кажется, её писал, какие-то другие известные художники.

Главными друзьями Тамары Тумановой были кошки и собаки. Сначала в 1940-е годы она путешествовала с кошечкой Мини. Этот котик был с ней во многих странах Европы, даже в Австралию она хотела его взять, по-моему, из-за карантина не взяла. Потом у неё был пудель, очень красивый, на фотографиях часто она с ним позирует. Туманова была большой любительницей животных, которые заменяли ей детей и мужей, я так понимаю. В конце концов после смерти мамы она взяла себе сиделку.

– Последний раз на балетную сцену она вышла в 1963 году – это была "Федра", балет Сержа Лифаря на неистовую музыку Жоржа Орика по либретто Жана Кокто.

– Я с ней однажды говорил по телефону, у неё был довольно хриплый, такой драматичный голос. Она встречалась иногда со своими бывшими партнерами по балету, и с Ириной Бароновой, и с Татьяной Рябушинской, которая жила в Лос-Анджелесе. Тамара была фетишистка и собирала массово свои фотографии из балетов. У неё была комната со стеллажами, где были журналы во многих экземплярах, где она была на обложке. Фотографии во многих экземплярах, пачками. У неё было очень много платьев, шуб. Любила она больше всего леопарда и оцелота – это тоже кошка такая пятнистая. Она одевалась весьма-весьма эффектно.

Конец Тамары Тумановой был, в общем-то, печален. У Тамары были какие-то, как ни странно, проблемы с холестерином, какие-то проблемы с сахарным диабетом. Все кончилось тем, что у неё началась гангрена ноги. Вообще поверить в то, что у балерины может быть гангрена ноги... Ей сказали, что она может выжить только в том случае, если ей ампутируют ногу. Ответ был жёсткий, она сказала: "Балерина без ноги – это нонсенс. Не отрезайте". Она скончалась в госпитале Санта-Моники.

– О последних часах ее жизни рассказал в своей книге воспоминаний Юрий Зорич. Он жил в Аризоне. "Я вылетел из Тусона в Голливуд 29 мая 1996 года, позвонил в больницу Санта-Моники около двух часов дня и разговаривал с медсестрой Тамары, Джоанной Каска. Будучи хорошим другом, она заботилась о Тамаре гораздо больше, чем обязывала ее профессия. Тамара, поступившая в больницу за пять дней до этого, уже несколько дней была в глубокой коме. Во время первых нескольких дней она могла принимать немного воды через соломинку. Потом она уже не могла делать и этого, и ей клали смоченную водой вату на уголки рта, чтобы предотвратить обезвоживание организма.

Джоанна решила приложить телефонную трубку к ее уху. Я долго говорил с ней, выражая свое сочувствие и стараясь приободрить ее. После того как я кончил говорить, Джоанна сказала мне, что, несмотря на обезвоживание и физическую неспособность мне ответить, по ее щеке скатилась слезинка. Очевидно, она была достаточно в сознании, чтобы слышать меня, и мой голос дошел до нее. Позже Джоанна рассказала, что спустя два часа Тамара открыла глаза, как будто ища чего-то. Джоанна сказала ей: "Успокойтесь, Тамара, скоро вы будете со своей матерью". Тамара сделала глубокий вдох, и ее не стало".

– В первый же день после смерти пропали её драгоценности, они были вывезены и поставлены на аукцион.

– Среди этих драгоценностей был огромный, в 58 с половиной карат, зеленый турмалин. Купивший его ювелир – а он купил на том аукционе около ста предметов – оправил его в платину, добавил два больших бриллианта и четыре года назад получил за это изделие приз "лучший дизайн перстня". Вообще предметы из коллекции Тумановой до сих пор можно встретить на ювелирных аукционах. Вот я, например, нашел ее розового золота с серебром и пятью рубинами пудреницу парижского ювелирного дома Boucheron.

– Я был знаком даже с антикваром, который, что называется, "очищал дом". За год после её смерти на крыше выросла берёзка – странный знак, правда? Мало того: у нее вздыбился пол за этот год, там проросла трава. То есть дом был в аварийном состоянии. Когда антиквар вскрыл гардероб, то оказалось, что там моль съела все шубы. Но у меня в коллекции два пояса из леопарда из этого гардероба, которые мне антиквар продал, когда я приезжал в Лос-Анджелес. Сиделка поступила очень жестоко с фотографиями. Она оставила по одной каждого варианта, а другие выбросила в огромный контейнер для того, чтобы, как мне объяснил антиквар, поднять цены на наследство Тумановой. Потому что одна – это дорого, а если 10 одинаковых, то гораздо дешевле. В один прекрасный момент на eBay был невероятный выброс фотографий Тамары Тумановой, часто с автографами. Это было, может быть, лет через пять после её кончины. Мне кажется, кто-то порылся в контейнере, вытащил эти фотографии и выставил их на продажу.

– Они и сейчас там есть. Некоторые с автографами. Это значит, что их выставили на продажу наследники людей, которым она дарила эти фотографии.

– Я искал платья, потому что мне было интересно. Я купил на аукционе одно ее балетное платье, оно выставлялось много раз, это пачка, вероятно, из "Сильфиды". Я знаю точно, что это ее, потому что штамп голливудской студии и написано "Тамара Туманова" несмываемыми чернилами.

– Без малого 40 лет на сцене. Не оставила детей, не оставила учеников. При всей её славе кинопленок с фрагментами спектаклей осталось очень мало. Так стоил ли этот результат этих невероятных трудов?

– Вы знаете, балет – это райский ад, это адские труды для малого количества аплодисментов. Согласен с вами, может быть, она была не слишком дальновидной. Вы знаете, у балетных артистов ум и рассудочность уходят в ноги, они не все умные люди. Я же сказал, что Туманова была очень талантлива, но я не сказал, что она была дико умна. Ведь она не написала даже книги воспоминаний. Баронова написала потрясающую книгу воспоминаний, Данилова написала, Юрий Зорич написал. Почему Тамара не написала? Она ведь окончила лицей Мишле. Я думаю, что она, может быть, даже писала с ошибками, потому что её эксплуатировали в балете с такого раннего возраста, что некогда ей было учиться. Это творчество, причём очень хрупкое, зыбкое и очень недолго длящееся.

Я в связи с вашей правильной мыслью напомню, что, например, Вацлав Нижинский вообще в кино не записан. Дягилев запретил снимать Нижинского со словами: "В будущем балетные танцоры будут иметь более высокую технику, и танцы Вацлава не будут такими же успешными и популярными". И он был прав. Потому что сегодня мы смотрим на Туманову и думаем: а есть же теперь Вишнева или Ульяна Лопаткина, сейчас вот Ольга Смирнова, потрясающая балерина, которая покинула во время войны недавней Большой театр и уехала танцевать сначала в Королевский балет Голландии, а потом на контракт в Монте-Карло (1 марта прошлого года Ольга Смирнова написала в телеграме, что она против войны "всеми фибрами души". Она была уволена из театра 1 апреля того же года. – Прим. РС). Но Тамаре повезло, с Тамарой всё-таки были сняты художественные фильмы. А, например, Баронова снималась только в одном художественном фильме, "Флориан". Вы видели его? Посмотрите. Рябушинская вообще не снималась в кино. Поэтому Тамаре всё-таки повезло больше всех, – рассказал подкасту историк балета и историк моды Александр Васильев.

Подписывайтесь на подкаст "Обратный адрес" на сайте Радио Свобода

Слушайте наc на APPLE PODCASTS – SPOTIFY – GOOGLE PODCASTS

Семь десятилетий «Свободы»