Яков Кротов: Этот выпуск программы посвящен гонениям на христианскую Церковь – Христианский центр "Восстановление". Идея восстановления или реставрации - это одна из главных идей, которая присутствует и в Пятикнижии Моисеевом, и в псалмах в Священном Писании. Для верующего человека нет светлого будущего, а есть какая-то изначальная точка, причина существования, она же и цель. Но то, к чему идет верующий человек, одновременно у него и за плечами. Мы восстанавливаемся.

Установите Мобильное приложение Радио Свобода

Установить

Читайте Свободу в Телеграме

Войти

Подпишитесь на Свободу в Google новостях

Подписаться

Начнем с небольшого интервью. Говорит одна из прихожанок церкви Христианский центр "Восстановление" Инга Шульга. Как это для верующего, когда на Церковь начинаются такие гонения, что пастор и его жена вынуждены бежать из России?

Инга Шульга: Мне 31 год, а когда я пришла первый раз в эту Церковь, мне было 14 лет. Я сама ее выбрала, и мне очень понравилось то, как меня встретили. Тут добрые, искренние люди. Конечно, везде есть лукавые люди, но в целом это люди, которые по-настоящему верят в Бога, они настоящие, живые, и это меня очень привлекло. Это же привлекло меня и к нашему пастору, потому и я выбрала именно Евгения Пересветова. Он сам живет тем, чему учит, пример его семьи является для меня одним из главных примеров: то, как они строят семью уже на протяжении 12 лет, просто вдохновляет.

То, что пастора нет, лично для меня большая трагедия. Я считаю, что это стыдно для нашей страны, потому что столько, сколько сделал Евгений Пересветов для людей и для нашей родины в целом, сделает не каждый гражданин Российской Федерации.

Яков Кротов: У нас в студии еще двое членов Церкви "Восстановление" – Илья Ковалев и Наталья Краснослободцева.

Ваши встречи проходили в клубе под названием "Икона"? Сколько человек там вмещается в зал?

Илья Ковалев: В среднем каждое воскресенье было порядка 500-600 человек.

Яков Кротов: И когда началось шоу с ФСБ?

Илья Ковалев: В России оно началось достаточно давно. Если говорить про пастора Евгения, я помню, еще в 2010 году к нему были постоянные обращения, вопросы, его пытались завербовать, склонить на свою сторону, пытались давать какие-то незначительные задания, но он постоянно отказывался: "Извините, я в эти игры не играю". Он рассказывал это публично, на лидерских встречах, говорил об этом в СМИ. Он специально выносил это на публику, потому что безнадежно вербовать того, кто настолько прозрачен.

Яков Кротов: А чего от него хотели, что, собственно, может сделать пастор?

Илья Ковалев: А вот это большая загадка. Цель непонятна. Но эта же картина постоянно идет по всем регионам нашей страны – пасторов постоянно пытаются склонить к чему-то, что-то выведать.

Яков Кротов: Что же такого может происходить в христианском приходе, чем может заинтересоваться ФСБ?

Наталья Краснослободцева: Я не знаю. Но если бы люди, которые считают нашего пастора Евгения плохим человеком, вникли в это, им пришлось бы разочароваться. Мы помогаем бездомным, помогаем людям избавиться от алко- и наркозависимости, помогаем женщинам, которые страдают от домашнего насилия, уличным детям… Мы делаем это довольно ярко и смело, и я считаю, что мы исполняем ту заповедь, о которой Христос сказал: "Я был в темнице, вы пришли и посетили. Я был болен, вы пришли ко мне". Все наше христианство в делах. И я не могу сказать за ФСБ, но я уверена, что если бы кто-то вник в ситуацию глубже, то фикция была бы налицо. Очень грустно, что сейчас это так.

Яков Кротов: В Евангелии ведь еще сказано, что странный будет человек, который хочет построить дом и не просчитает своих возможностей. В 2010 году уже был первый Майдан, а пастор с Украины, и уже были накаты. Вы как-то учитывали этот фактор?

Наталья Краснослободцева: Он женат на москвичке, и много кто, когда происходила эта ситуация, спрашивал: "Почему он вовремя не сделал гражданство?" – в первые три года, когда они поженились. Он отвечал: "Мы и не думали, что так будет, тогда были хорошие отношения между Россией и Украиной". А сейчас возникла такая ситуация.

Илья Ковалев: По-моему, с 2011 или 2012 года пастор уже стал активно заниматься вопросом гражданства, когда уже началось давление. Несколько раз подавали, но раз за разом ФМС теряла его документы, были какие-то странные вмешательства, это постоянно переносилось и в итоге достигло апогея.

Яков Кротов: В среднем православном приходе тоже человек 500-600, храм больше и не вместит, но там людям не придет в голову заниматься всей этой благотворительностью, потому что есть государство, которое заботится о людях, можно скинуться и перевести деньги государству или окологосударственному фонду.

Наталья Краснослободцева: Это печально, когда мы знаем, какая ситуация в мире, и не реагируем. НКО, добрые дела – мы так и делаем, и мы делаем правильно.

Яков Кротов: Но у вас же речь идет о реабилитации алкоголиков и наркоманов на частных квартирах. Какой нормальный человек пустит к себе в квартиру наркомана или алкоголика?

Наталья Краснослободцева: Человек, который это прошел. Вот я никогда не была связана с наркотиками, но мой муж в прошлом наркозависимый, и ему помогли. Он заново родился для жизни, он адекватный, нормальный, здоровый, социальный, он десять лет свободен от наркотиков благодаря ХЦВ. И он помогает таким людям. Если человек через что-то прошел и знает, что это такое, он может помочь, и это здорово. Видя наркомана, я испытываю страх, но когда я вижу, как мой муж их выслушивает, как он может помыть им ноги, я думаю: это явная Божья любовь, которая является человеку в данном случае через того, кто это прошел.

И, соглашусь с вами, это странно. Люди в основном живут для себя. И, конечно, в дом, где живут твоя жена и дети, наркомана ты не приведешь, для этого надо создать удобную обстановку, чтобы принять, разместить, позаботиться.

Яков Кротов: Но ведь начальство, жильцы обычно недовольны, если в центр тянутся бедолаги. Возмущаются даже тем, что зимой пускают греться в метро.

Наталья Краснослободцева: Вы знаете, сейчас идет судебное разбирательство, вызывают свидетелей, и там соседи говорят: "Прекрасные люди".

Илья Ковалев: Два года назад ФСБ начала очень активно общаться с пастором. Прихожане нашей Церкви открыли центры для восстановления и адаптации бывших алко- и наркозависимых, это небольшие жилые помещения, где собирались по 12-16 человек. В жилых домах арендуются помещения, и эти небольшие группы там живут. И вот однажды, 7 января 2017 года, на Рождество, в лютый мороз ночью произошел рейд одновременно в пяти квартирах…

Яков Кротов: А кто за все это платит? Это же большие деньги.

Наталья Краснослободцева: Наркоман – чей-то сын, и мама рассказывает, что ей нужно сделать внутреннюю железную дверь в комнату, потому что наркоману уже плевать на ценности, на маму, жену и детей, ему лишь бы достать наркотики, и она так рада, что есть кто-то, кто может помочь... В центрах есть бесплатная помощь для людей, которые уже все вынесли и продали, а есть люди, которые поддерживают такие центры – кто пирожками, кто чем. Если мама может дать три тысячи на продукты, она помогает, а не может, так не может. И когда видишь человека… Он был пропащим, а сегодня он живой, здоровый и адекватный, и ты понимаешь, что дело того стоит, и в этом хочется участвовать.

Илья Ковалев: И вот произошел рейд одновременно пяти таких квартирах - якобы по жалобе одного из находящихся в одной из этих квартир. Задержали 60 человек, как реабилитантов, так и ребят, которые с ними занимались, их доставили в полицию и начали обрабатывать. Трое суток шла обработка, и из 60 человек четверо на третьи сутки дали показания, что их якобы похитили и удерживали против воли. 56 человек не поддержали их позицию, но уже третий год идет суд, и все это настолько абсурдно… Из этих четырех человек один сейчас сидит в тюрьме за распространение наркотиков, второй - за хранение в особо крупных размерах, третий прошел психиатрическую больницу. И четвертый, самый молодой, сейчас дает показания. 56 человек сказали, что ничего подобного не было. Камеры показывают, что эти четверо выходили во двор, гуляли абсолютно свободно, были в торговых центрах, то есть это все просто абсурдно и глупо.

Яков Кротов: А в какой момент пастора перевели из свидетеля в обвиняемого?

Илья Ковалев: Он никак не проходит по этому делу.

Яков Кротов: А почему тогда он уехал из страны?

Илья Ковалев: Когда благодаря показаниям четырех человек задержали пять прихожан Церкви, с первого же дня их начали обрабатывать, убеждая дать показания, что якобы они удерживали и похищали наркозависимых по приказу Евгения Пересветова. Чем все это закончилось? Пастор должен был сделать плановый выезд, как гражданин Украины, он пересек границу, они с супругой поехали отдыхать, а когда возвращались обратно, его уже не пустили в страну из-за административных штрафов за якобы грязные номера на автомобиле. У него было РВП, и его лишили этого. Потом Оля, его жена, подавала в суд…

Реальный ужас в том, что Ольга де-факто инвалид, сейчас оформляет инвалидность, у нее серьезные проблемы с почками, одна почка не работает, вторая находится в преддиализном состоянии. У них двое детей, граждан России, супруга – гражданка России, она находится в тяжелом состоянии, а мужа не впускают в страну. Это просто цинично!

Яков Кротов: А богослужения проходят?

Илья Ковалев: Да.

Наталья Краснослободцева: Уже пять месяцев пастора нет в стране, но Церковь существует.

Яков Кротов: А как прославлять в такой ситуации, за что славить?

Наталья Краснослободцева: Мы славим Бога, молимся за пастора, я лично молюсь о его охране, защите.

Илья Ковалев: В Библии написано: "Гнали меня, будут гнать и вас". Это судьба любого христианина. Даже православный христианин, мне кажется, в той или иной мере переживает какие-то гонения за свои убеждения, в том числе у себя на работе, но их все равно нужно отстаивать.

Яков Кротов: И сократить благотворительность вы не согласны.

Илья Ковалев: Нет, ни в коем случае!

Наталья Краснослободцева: Это очень странная цена. Если вдруг с той стороны идет такой посыл, чтобы мы остановились в добрых делах, и это было бы разменной монетой за то, что пастор вернется…

Яков Кротов: Я боюсь, что с этой мечтой придется распрощаться, потому что КГБ – это КГБ, и будете гонимы. Но мы знаем из истории Церкви, что из таких гонений Церковь выходит укрепившейся и усиленной, и на место изгнанного приходит кто-то еще. Будем надеяться, что Господь восстановит… А вас вызывали?

Наталья Краснослободцева: В ФСБ – нет. Но я веду благотворительный проект, мы помогаем женщинам и детям, пострадавшим от домашнего насилия, и мне приходилось бывать с адвокатом на Петровке, 38 по поводу того, что я делаю.

Яков Кротов: Ну, Петровка – это не Лубянка. Угрожают увольнением с работы?

Илья Ковалев: Есть прихожане, которых угрожают уволить с руководящих позиций. ФСБ намекает руководителям: "не стоит, чтобы эти люди у вас работали ".

Наталья Краснослободцева: А еще позвонили в зал, где Церковь проводит богослужения, и приказали нас выгнать. Мы арендуем клуб, есть договор, и мы в его рамках все исполняем, а кто-то звонит и говорит: надо, чтобы не давали зал.

Илья Ковалев: Есть еще служители, которых лишают РВП, разрешений на временное проживание.

Яков Кротов: Вашей Церкви уже 12 лет, и все еще нет коренных, своих - не вырастили, не рукоположили?

Илья Ковалев: Своих много. Я, например, служитель Церкви.

Наталья Краснослободцева: Я россиянка, но Москва полна приезжими людьми, есть они и у нас, на них сильнее сказывается эта ситуация.

Илья Ковалев: Да, их используют как слабое звено, можно сказать, берут в заложники. Их немного, но это очень яркие служители.

Яков Кротов: Я недавно читал письмо, связанное с конфликтом между адвентистами и баптистами, и начиналось оно с того, что именно украинские протестанты в течение многих десятилетий несли свет Евангелия в Россию, и сейчас они чувствуют себя преданными. Нет ли у вас ощущения, что идет курс на такой "железный занавес" между христианами России и Украины?

Илья Ковалев: Я не думаю, что дело в этом. Мы, христиане, в какой-то степени космополиты, несмотря на то, что очень любим нашу страну.

Наталья Краснослободцева: А что такое космополиты?

Илья Ковалев: Это когда ты любишь свою страну, но если Бог пошлет тебя спасать японцев, то ты пойдешь спасать японцев или будешь любить Китай…

Яков Кротов: Космополит – это апостол Павел. Во Христе нет ни еврея, ни грека, и это называется космополитизмом. "Космо" – вселенная, "полис" – город, то есть ты гражданин небесного Иерусалима, а в небесном Иерусалиме нет канцелярии, и некоторых это очень огорчает.

Илья Ковалев: Вот в первую очередь мы граждане небесного царства. И я не верю, что между христианами может создаваться такой конфликт на почве национальности, я его не вижу.

Яков Кротов: А что если это конфликт между неверующими и верующими, и те люди, которые начинают нападать, нападают избирательно? Ваша Церковь ведет большую работу по помощи людям, показывает, что ваша вера не мертва, она с делами, и это вызывает сопротивление сатаны, который хочет, чтобы вера оставалась вывеской и не прорастала глубже.

Илья Ковалев: Под этими словами могу подписаться.